Неизвестный Набоков/"Человек из СССР" (театр "Сфера")

Выпуск № 7-127/2010, Премьеры Москвы

Два года назад в издательстве «Азбука-классика» вышел первый полный сборник драматургии Владимира Набокова. В книге «Трагедия господина Морна» были представлены все его пьесы и статьи о театре. За пару десятилетий из практически неизвестного в нашей стране писателя Набоков превратился в классика, весьма любимого филологами и театральными теоретиками, хотя и не очень популярного у театральных практиков. Спектаклей по Набокову в последние годы стало заметно меньше. Неизвестную пьесу «Человек из СССР», впервые напечатанную в этом сборнике, недавно представила на суд зрителей режиссер Екатерина Еланская, давняя почитательница таланта Владимира Набокова. В руководимом ею театре «Сфера» еще в 1990 году она поставила спектакль по роману «Лолита», который до сих пор идет на сцене этого театра, выдержав уже третью сценическую редакцию. В «Сфере» шли спектакли по самым разным произведениям писателя - «Король, дама, валет», «Смех во мраке» («Камера обскура»), «Подлинная жизнь Себастьяна Найта». В 1999 году театр даже провел театральный фестиваль, посвященный столетию со дня рождения В.А.Набокова.

Пьеса «Человек из СССР» была написана в Берлине в 1927 году. Там же и происходит ее действие. Персонажи - русские эмигранты, жизнь которых писателю хорошо знакома.

Набоков еще совсем молод, ему 28 лет, только что вышел первый сборник его стихов. В том же 1927 году пьеса «Человек из СССР» была поставлена Юрием Офросимовым в театре под названием «Группа». Она имела сценический успех, но прошла всего два раза из-за обыкновенных в эмигрантской среде материальных трудностей. В дни премьеры писатель опубликовал первый акт в газете «Руль», и по стечению обстоятельств целиком пьеса по-русски до сих пор не издавалась.

В пьесе - синтез психологической драмы, комедии и детективной интриги. В центре этой интриги «человек из СССР» - Алексей Кузнецов, и весь спектакль приходится гадать - то ли он советский шпион, то ли наоборот борется с этим самым СССР, или же вовсе - двойной агент. Но главным, все же, здесь является судьба русских эмигрантов, их ностальгия, тоска, как говорит один из героев, «тощища» по родине. Казалось бы, сколько пьес, романов и рассказов мы читали на эту тему, сколько смотрели фильмов и документальных телепередач. И все же, и все же…

Театру удалось найти верную ноту, создать атмосферу этой бесприютности, эмигрантской неприкаянности. И ностальгии по затонувшей Атлантиде: для героев – это Россия, а для нас мир, именуемый миром первой русской эмиграции.

Не последнюю роль в этом играет удачно подобранная музыка - «Тени рыб» А.Марченко на стихи Г.Поженяна, песня в исполнении Ф.Шаляпина, эстрадные песни в исполнении М.Дитрих, романс А.Вертинского, вальс А.Грибоедова.

Сюжет прост. После восьмимесячного пребывания в СССР или в «Три эсэр»», как называют его герои пьесы, Алексей Кузнецов появляется в Берлине, где живет его жена. Он проводит в Берлине несколько дней, сначала даже не встречаясь с ней, заводя «для прикрытия» роман с киноактрисой Марианной. Затем он разрывает с Марианной и снова уезжает в Москву. Его жена Ольга, несмотря ни на что продолжает любить его, и в финале пьесы происходит их объяснение, проливающее свет на его поступки. Некоторые сцены происходят на фоне съемок фильма о красной России, фильма-китча, над которым автор, а вслед за ним и театр откровенно издеваются. Да и сам мир кино, в съемках которого в качестве статистов ради скудного заработка принимают участие многие герои пьесы, представлен здесь весьма пародийно. Это занятие они называют статисткой. В «Сфере» разудалые танцы под разухабистую мелодию размахивающие красными флагами «статисты» играют лихо и вдохновенно. Тема кино, которая здесь возникает, в то время уже начинает интересовать Набокова. Этот призрачный мир, «камера обскура», из которой он рождается, в котором все вывернуто наизнанку, где люди - обезличенные статисты, покорно изображающие толпу.

Спектакль играется двумя составами – «старшим» и «младшим», причем в младшем два исполнителя роли Кузнецова, играющие в очередь. В «старшем» составе его играет Дмитрий Ячевский, в младшем – Александр Пацевич и Анатолий Смиранин. Без замены играет в спектакле Александр Парра роль старого эмигранта Ошивенского. Трогательный старик, смертельно тоскущий по России, который никак не может вписаться в эту ненавистную эмигрантскую жизнь. В спектакле вдруг пронзительно начинают звучать ноты чеховской драмы, чеховского психологизма, «подводных течений», скрытых конфликтов, недоговоренностей. Главные события происходят за сценой, да и действия, несмотря на почти детективную интригу, не так уж много. Ольга до сих пор любит своего бывшего мужа, Алексея, ее же трепетно и безответно любит давний верный друг - барон Таубендорф. Объяснение между ней и Таубендорфом напоминает знаменитое объяснение другого барона – чеховского барона Тузенбаха с Ириной. Именно так, по-чеховски, играют эту сцену Сергей Загорельский и Наталья Шмелева.

Главный герой Кузнецов у Дмитрия Ячевского предстает преждевременно постаревшим и разочаровавшимся человеком, не питающим никаких иллюзий по поводу удачного завершения своей миссии. «Раньше всего, — говорит он, - отучитесь говорить «Россия». Это называется иначе». Наиболее проникновенными получаются у него сцены с «людьми из прошлого» - непонимающими его бывшими соотечественниками. Наиболее удачным кажется исполнение главной роли Анатолием Смираниным, который имеет за своим плечами две интересные работы в набоковском спектакле «Подлинная жизнь Себастьяна Найта». Его герой – один из последних русских интеллигентов, внезапно повзрослевший мальчик, вступивший в неравную борьбу, обреченный на скорую гибель. Александр Пацевич играет очень эмоционально, хотя и немного прямолинейно. В финальной сцене пьесы, когда его герой, организатор белого «подполья» в СССР, вынужденный ради дела пожертвовать семейной жизнью, исповедуется жене в своих страшных деяниях, звучит песня о Кудеяре-разбойнике в исполнении Шаляпина, так подходящая его суровому облику. Последняя фраза спектакля, которой он утешает жену и, недоговаривая, уходит, является здесь весьма значимой.

«А ты слушай. Жил да был в Тулоне артиллерийский офицер...». Эта неоконченная фраза, отсылающая к истории знаменитого тулонского артиллерийского офицера Наполеона, намекающая на те грандиозные «наполеоновские» планы, которыми живет главный герой, завершает эту и одновременно, может быть, начинает какую-то совсем другую историю…

Фото В.Шульца, Е.Сальтевской

Фотогалерея