Жизнь и судьба "Братьев и сестер"

Выпуск №8-128/2010, Событие

Последний поэт русской деревни Федор Абрамов ­- человек, который с такой любовью и такой мудростью относился к жизни, к людям, к их слабостям, что не скоро еще родится тот, кто сможет встать с ним вровень. Для петербургского Малого драматического театра - Театра Европы имя писателя значит очень многое. Сам Лев Додин признается: «С романов «Дом» и «Братья и сестры» начался тот МДТ, который мы сегодня знаем, Абрамовым наша история и продолжается».

Впервые о роли Абрамова Додин высказался еще в далеком теперь 1986 году: «Мера правды о жизни, которую внес в наше сознание Федор Абрамов, стала для нас точкой отсчета». И уже много лет продолжается в Малом драматическом генеральная линия театра про людей и для людей.

В первые дни марта на сцене МДТ праздновали 25-летие со дня премьеры спектакля «Братья и сестры» и 90-летие со дня рождения Федора Абрамова, которому и был посвящен вечер. Его вдову зрительный зал, переполненный до предела, встретил стоя, аплодисментами. Погас свет, и сидящие в зале услышали своеобразный, ироничный, глубокий голос писателя, который говорил очень простые и очень правильные слова о том, что нельзя убежать от самого себя, что жить нужно там, где ты живешь, и о том, что деревня для человека – как мать родная… Своей родной земле Федор Абрамов был предан до последнего.

В тот вечер в Малом драматическом собрались люди разных поколений: и те, кто помнит очереди и аншлаги на премьере спектакля «Братья и сестры» в 1985 году, и те, кто застал эту легендарную постановку позже, и совсем юные зрители, для которых она – театральная история. Их объединила искренность, которая царила в зале. Вел вечер сам Лев Додин. На сцену поднимались с речами знавшие Абрамова лично, кому довелось с ним работать, его друзья, коллеги, вдова… Выступления перемежались архивными фрагментами из спектаклей «Дом» и «Братья и сестры» (их показывали на экране), а также исполнением некоторых сцен из тех же постановок на сцене.

Улыбчивый Федор Абрамов с экрана размышлял: «Я не помню ни одного дня, когда бы я не был влюблен». Его мысль продолжал Лев Додин: «Он замечательно писал о любви»… И тут же над сценой начинался видеофрагмент встречи Лизы и Егорши из спектакля «Дом», который на сцене вживую играли повзрослевшие на 25 лет исполнители этих ролей Татьяна Шестакова и Игорь Иванов.

«То, что я увидел, – прокомментировал московский литературовед и театральный критик Игорь Золотусский, – выбило слезу. И это похоже на мою жизнь, и я понял, что Абрамов жив. И он будет жить. Боль и болезнь России, которые мы только что видели, – продолжаются и сегодня. Я приехал в Петербург и думал, что город к юбилею Федора Абрамова будет завешан плакатами с его лицом. Этого нет. В книжном магазине нет его книг. Это больно».

Это действительно больно. Не от того, что Абрамова не печатают: в конце концов, есть интернет-библиотеки, и простые библиотеки, где можно при желании найти книги Федора Александровича. Больно за то, что уходит память о нем. Для современных школьников Отечественная война 1812-го и 1941-1945 гг. – в одинаковой степени история, прошлое. Так же и живые, трепетные, современные благодаря своей «безвременности» тексты Федора Абрамова, которые редко проходят «по программе», – рискуют превратиться в забытое прошлое. А ведь мысль, художественно озвученная им, о том, что все люди братья, – это знание, которого сегодня нам всем очень не хватает. Абрамов никогда не впадал в религиозный пафос. Но ведь именно на этой доктрине основывается христианство. И Федор Александрович умел сказать важное, ничего не навязывая.

Один из выступавших, аспирант исторического факультета Колумбийского университета США Анатолий Пинский, который после прочтения книги «Так что же нам делать?» сузил тему своей диссертации с русской деревенской прозы до творчества одного Федора Абрамова, высказал очень точную мысль. «Именно личность Абрамова - самое интересное. Именно его личность, если так можно выразиться, и есть его творчество». Золотусский назвал Абрамова «огромным раненым сердцем», имея в виду степень переживаний Абрамова за свою страну, за ее людей. В каждой своей мысли писатель действительно был предельно честен. И потому родился роман «Братья и сестры».

25 лет назад Лев Додин в одном из интервью признавался: «Театр не рождается без своего автора. Самые главные и сокровенные для себя истины ленинградский Малый драматический театр осознает и говорит сегодня словами Абрамова. Когда мы делали два вечера «Братьев и сестер», то слышали: «Кому нужно два вечера подряд про деревню?». Сейчас в Ленинграде на этот спектакль не попасть. И людей, как ни странно, радует, что завтра они опять идут в театр. Когда они приходят, им, оказывается, нравится вновь встретить соседей по ряду, с которыми сидели накануне. Потому что вдруг возникает внебытовое общение. Такое редкое и, как выясняется, такое нужное человеку…

Наша абрамовская трилогия – «Дом», «Братья и сестры» — помогает обнаружить позицию театра в вопросах современности. Порой кажется, что нам долго еще не удастся сказать что-то новое о сегодняшнем дне крупнее, масштабнее, чем это помог сделать Абрамов».

Справедливость этих слов нашла доказательство в том факте, что постановке «Братья и сестры» 25 лет. Когда спектакль праздновал 15-летие Анатолий Смелянский в своей статье о юбилее под названием «Советская Махабхарата» сказал: «Я писал о «Братьях и сестрах» сразу же после премьеры. Сказать, что за 15 лет ничего не изменилось и что легендарный этот спектакль все так же жив и так же молод, значит не сказать ничего. Он жив, но не молод. И дело не только в критическом для многих первых исполнителей возрасте. Существуя по законам живого организма, «Братья и сестры» вобрал в свою память то, что было прожито нами». Своими работами Додин опровергает слова Станиславского о том, что спектакль живет от силы 10 лет, а после – дряхлеет и устаревает».

Один из гостей вечера, лично знавший Федора Абрамова, поделился воспоминанием о том, как писатель говорил, что, не стань он литератором, он хотел бы стать художником. Однако художник в Абрамове был. Внимательный, пристальный его взгляд замечал и фиксировал мельчайшие движения человеческой души. Никогда никого он не обвинял. Старался все понимать. Он мог бы быть проповедником. Каждая глава его книги – притча. Каждый сыгранный додинский спектакль «Братья и сестры» - увлекательное путешествие по жизни человеческого духа, которое не устаревает и не надоедает. Потому что никогда не повторяется.

Уже нет в живых Сергея Бехтерева и Николая Лаврова, ушел из театра Игорь Скляр, вместо него калеку Юру играет молодой артист Станислав Никольский. Играет, пока нарочно копируя предшественника, но с прицелом на самостоятельное развитие роли. Но те, кто остался – Татьяна Шестакова, Петр Семак, Игорь Иванов, Сергей Курышев и другие, поддерживают дыхание постановки не просто в норме, в едином ритме, но каким-то фантастическим, немыслимым способом добиваются того, чтобы дыхание это оставалось взволнованным, как в юности.

Когда смотришь «Братьев и сестер» сегодня, не обращаешь внимания на то, сколько физических, земных лет Пряслиным. Это не важно. Им столько, сколько дал им Федор Абрамов.

Это и есть то самое обыкновенное чудо гениального спектакля, который Джорджо Стрелер назвал одним из величайших спектаклей XX века, эстетическим переживанием немыслимой высоты.

Фотогалерея