Дядя Ваня в Самаре

Выпуск №8-128/2010, Взгляд

Дядя Ваня в Самаре

 

С 15 по 18 марта в Самаре гастролировал Театр им. Е.Вахтангова

Гастроли начались с «гвоздя» и получились скорее с понижением градуса. На финал оставили «Дядюшкин сон» и «Последние луны» - образец вахтанговского стиля в последние перед приходом Туминаса годы и работу самого худрука, удачный компромисс с этим стилем. Все самое главное случилось вначале. Старый, но не стареющий «Амфитрион» Владимира Мирзоева и «Дядя Ваня» Римаса Туминаса.

Спектакль, который останется в истории русского театра, как останется в ней Войницкий Сергея Маковецкого. В Самаре давно не играли такого уровня спектакли.

Туминас с художником Адомасом Яцовскисом выводят чеховских героев в антураже осыпающейся усадьбы. От бывшего дворянского гнезда остались обшарпанный фронтон, истертый кабинетный диван и виднеющийся в черной глубине сцены садовый лев. Наползающий оттуда же туман, сквозь который светит лунный диск, делает пространство скорее метафизическим, чем конкретным. Как и музыка театрального мага Фаустаса Латенаса, ни на минуту не оставляющая спектакль, не дающая ни на миг уйти от раз взятой пронзительной ноты.

Жители усадьбы странны и гротескно-чудаковаты. Профессор Серебряков (Владимир Симонов) — как тот садовый лев, когда-то масштабная и обаятельная фигура, теперь смешной и жалкий, до колик надоевший всем замашками провинциального трагика, подагрой и капризами. Передвигается профессор не иначе как по авансцене, вполоборота к залу — все, мол, видели, как страдаю? Елена Андреевна (Анна Дубровская) — холодная красавица, не знающая, куда приложить свое совершенство — разве что застывать без конца античной статуей, так мужчины ведь приставать начинают, а надоело до чертиков. Маман (Людмила Максакова) — весьма эксцентричная дама с черным каре, в очках и с неизменной папочкой, няня (старейшина труппы Галина Коновалова) — смешная молодящаяся старушенция.

Спектакль полон шаржей и сценических гэгов. Вот Елена Андреевна помогает натянуть штаны уж больно распаленному ее красотой дяде Ване. Вот пьющий Астров (Артур Иванов) выносит невозможных размеров бутыль с самогоном, а махонькая Соня (Мария Бердинских) шатается потом под ее тяжестью (ах, как жалко, что так мало места — пересказывать и пересказывать бы этот спектакль).

Но — и в этом удивительное свойство режиссуры Туминаса — в его гротеске изумительно много человеческого. Пронзающей, чеховской боли за этих так бездарно проживающих свою жизнь недотеп. Особенно острой — за дядю Ваню и Соню. Не нужно видеть всех театральных работ Сергея Маковецкого, чтобы назвать эту одной из лучших. Маковецкий играет своего Войницкого постаревшим нелепым мальчиком. Пиджак не по фигуре, большие руки, которые некуда деть, походка орангутанга. Он смешон и жалок, но меньше других напоминает шарж. Может быть, потому что сам стыдится своей нелепости. Может — и скорее всего — потому что страстно хочет другой жизни. Другой ведь не будет ни у кого из них, а рвется к ней один Войницкий. Шансов же у него едва ли не меньше всех. Уже и сам не верит, что «мог бы стать Шопенгауэром» (фамилию-то еле вспомнил). Вот вроде бы попытался, вот — влюбился в эту мраморно-прекрасную профессорскую жену — и бродит по сцене с букетом, так и не подаренным застигнутой с Астровым Елене Андреевне.

Неприкаянный, как и все, — но под стать ему здесь одна Соня. С ней так хорошо смотреть на солнце сквозь прокопченное стекло и раньше было так хорошо работать... Соня, такая маленькая, но серьезная и деятельная девочка-старушка, с отчаянием любит Астрова, яростно принимает свою некрасивость и будет жить такой, какая есть, — не с обреченностью профессорской супруги, а с этими сжатыми в стоическом монологе кулачками: «Мы отдохнем! Я верую...» В ее деятельной ярости есть и сила, и будущее. Она и дядю Ваню попытается оживить в финале: как с куклы, снимет очки, поднимет углы губ в клоунскую улыбку — но он будет пятиться назад семенящими шажками, пока вовсе не растворится в туманной черноте. Этот уход обреченного дяди Вани – Маковецкого останется в истории отечественного театра.

Спасибо концертно-театральному агентству «ТЕ-Арт-Шоу». В последнее время самарская публика все больше срывала благие намерения прокатчиков — что до Вильнюсского Малого театра того же Туминаса или «Мастерской Фоменко». И вот — дождались Спектакля.

Фото Виктора Сенцова

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.