Валерий Белякович в теории и практике

Выпуск № 1-131/2010, Выставка

Юбилей Валерия Беляковича (в августе ему исполнилось 60) был отмечен масштабным «юбилейным диптихом» в Центральном доме актера им. А.А.Яблочкиной. На первом этаже состоялась авторская выставка знаменитого худрука Театра на Юго-Западе, а в большом концертном зале - авторский вечер театра.

Эту выставку под названием «Пространство спектакля. Костюмы. Сценография. Режиссура» стоило бы увидеть каждому театральному человеку - чтобы оценить масштаб личности своего современника, работающего в одном с нами городе, живущего по соседству. Кто еще может похвастаться тем, что является режиссером, зачастую и исполнителем главных ролей, сценографом и музыкальным оформителем всех своих спектаклей, которых в репертуаре около сорока? Итак, «авторский театр Валерия Беляковича» предстал перед нами целиком, являя нам в одном лице драматурга, постановщика, актера и художника.

Для начала, каждый входящий получал в подарок роскошный буклет, в котором эскизы к спектаклям и их реальное воплощение являли блестящий мастер-класс для любого постановщика. Остановимся на первых же его страницах, где автор вводит всех в курс дела.

«Обычно бывает как? Обычно драматург пишет текст, режиссер «разруливает» действо, сценограф возводит декорации, художник «костюмерит» одежки, композитор набрасывает ноты, хореограф сочиняет танцы - и в результате соединения плодов вышеперечисленных усилий в единое нечто, сдобренное актерскими нервами и освещенное софитами, получается - или не получается - спектакль.

В моем «Юго-Западном» случае все было по-другому: я начинал с нуля во всем и был наивен - я полагал, что режиссер все должен делать сам. Это уж потом я поступил в ГИТИС, где мой великий учитель Борис Иванович Равенских открыл мне все тайны и премудрости профессии... Но, увы, было поздно - к тому времени я уже осуществил с десяток «грандиозных постановок» в подвале на Юго-Западе, являясь и режиссером-драматургом, и сценографом-костюмером, и хореографом-композитором в одном лице...

Так я и продолжил,  и мне это даже нравилось».

Виртуозность авторской фантазии, явленной на выставке, а также ее масштаб озадачивали посетителей: столь грандиозное количество спектаклей, целиком сочиненных одним человеком, зашкаливало за всякие пределы. Кроме постановок в родном Юго-Западе, тут были представлены спектакли МХАТа, театров Нижнего Новгорода, Пензы, Азербайджана, Японии, Америки, Кореи... Тут были эскизы костюмов и декораций в карандаше, гуаши, акварели и масле, в тканевых и кожаных композициях, на японских веерах и во всевозможных куклах, сделанных лично. Самая прелестная кукла - собственное изваяние: деревянный человечек-марионетка, стоящий в центре всего этого пиршества и как бы держащий на себе весь «театр Валерия Беляковича».

Однако грустные ноты буклетной исповеди вновь заставляли задуматься о том, что не все так уж радужно в жизни нашего героя и его театра.

«По театральной классификации «Юго-Запад», что называется, театр малых форм - имеются в виду размеры и абсолютная неприспособленность помещения для спектаклей. У нас нет никакой технической оснастки сцены: высота всего три метра и - потолок. Ни тебе штанкетов, ни софитов, ни поворотного круга, практически отсутствуют помещения для хранения декораций... А вдобавок ко всему - в самом центре сцены - огромный бетонный столб, удерживающий крышу. И при решении сценографии любого спектакля главная проблема - как обыграть это «архитектурное излишество».

Недаром один из самых печальных и пафосных экспонатов выставки - «Концепция нового здания Театра на Юго-Западе, разработанная самим Валерием Беляковичем. Театра, который никогда не будет построен».

Проследуем же дальше, заглянув во все отсеки и уголки этой радикальной экспозиции. Сетчатые стены которой, взятые из «Комнаты Джованни», создавали дополнительные объемы и коридоры, скрывая «вторые планы» - затемненные печальные пространства, в которые приходится вглядываться сквозь эскизы сегодняшних дней. Там мир любимых и ушедших, там трогательная кукла Авилов-Гамлет и портрет Сергея Беляковича, брата худрука, в спектакле «Требуется старый клоун».

Кругом вообще много рисованных портретов своих актеров, и на отдыхе и на работе. Вот  Ирина Бочоришвили в надувном спасательном круге. Портрет директора Бориса Хвостова. Вот часы «Фавн» с Егором Дроновым из «Сна в летнюю ночь» в роли стрелок. Вот фотоколлаж ракурсов Виктора Борисова в спектакле «Требуется старый клоун» - 35 кадров. А вот и «Автопортрет в печали», сделанный где-то в далеких зарубежных гастролях, где  автору портрета отчего-то в самом деле было печально. Но рассказывай же дальше, режиссер.

«Итак, ПРОСТРАНСТВО  СПЕКТАКЛЯ... Мир, созданный по воле режиссера и оживающий усилиями актерского братства: каков он? У каждого спектакля он свой! Даже пустая сцена в «Ревизоре» - она пуста совершенно по-другому, нежели, допустим, в «Дракуле». В первом случае над сценой мерцает множество свечей, во втором - ее окаймляет массивная каменная кладка. И всегда только намек на место и время действия...

Иногда для обозначения этого самого места и времени вполне достаточно одного знакового предмета - допустим, старинного шкафа в «Женитьбе», а иногда и 53-х табуреток в «Самоубийце» кажется маловато... «Гамлет», к примеру, потребовал двенадцать светящихся дворцовых колонн Эльсинора, превращающихся в пушки Фортинбраса... «Сестры» Л.Разумовской - старую изгородь и окна с наличниками из разрушенной деревни... «Мастер и Маргарита» - сцену, обитую железом, и подвешенные оцинкованные листы - страницы тех самых рукописей, которые, как известно, не горят... Мольеровский «Скупой» - огромные сундуки, пожирающие человека... «Дракула» - громадные зеркала, дробящие реальность... Из лабиринтов ночного клуба и железных клеток одиночества ищут выход герои «Комнаты Джованни»... Лестницы в небо указывают путь падшим ангелам «Вальпургиевой ночи»... Громадные скрижали истории правят неотвратимый ход трагедии в «Царе Эдипе»...

Верно найденное пространство спектакля - залог успеха. Я никогда не начну репетиции, пока не определюсь со сценографией. О важности световой партитуры и говорить не нужно - это уж само собой. Она, как и музыкальная «душа» каждого спектакля, индивидуальна.

Наконец, костюмы... Ну а что костюмы? Они и в Африке костюмы. Ладно скроенные, затейливые или простые - сколько их уже было за почти полтораста постановок! Малая их часть представлена на выставке и в этом буклете, остальное - в памяти зрителей и на сцене «Юго-Запада»...»

Тем временем в динамиках Дома актера звучала музыка из всех спектаклей Театра на Юго-Западе (подобранная и найденная самим худруком) - и можно было в композициях Эммы Чаплин вспоминать «Чайку» и так далее, и так далее... Да, избыточность этого «профессионального отчета о своей жизни» никого не оставила равнодушным. Перед нами была действительно «вся его жизнь», сам же Белякович предстал в ней подлинным королем театра. В финале, по просьбам собравшихся, он прочел в пространстве своих эскизов монологи из «Гамлета» и «Пугачева». И, пожелав всем присутствующим продолжения отдыха и праздника (с предоставленным театром угощением и шампанским),  он попрощался с нами - блистательный, харизматичный, провожаемый влюбленными взорами своих современников.

Спустя три дня, второй частью юбилейного диптиха, состоялся вечер Театра на Юго-Западе, который вел, конечно же, сам худрук - во всем блеске являя нам искусство конферанса и монопредставления. Сидя в зале, мы вспоминали его знаменитые серии «Моно» («Моно-1», «Моно-2», «Моно-3»...), в которых Белякович повествовал нам о себе, своей жизни в искусстве и своем театре. «Я перед вами «СЧ» - счастливый человек по всем точкам соприкосновения с жизнью!» - объявил он залу, продолжая свой «вечный» монолог о том, как больше тридцати лет назад создал свой театр, о матери и отце, о Юдениче, об Авилове и многих других, имена которых теперь неотделимы от него самого, о своем учителе Борисе Равенских, а теперь уже и о собственном преподавании в РАТИ, где он является профессором. И, конечно, обо всей своей любимой труппе, расположившейся вокруг него на сцене. А на экране тем временем двигалась хроника его спектаклей в самых разных городах мира, репетиций в Америке, Японии и Пензе... После чего вся его сплоченная команда явила нам парад-алле своих лучших спектаклей - как всегда, зажигая, вдохновляя, влюбляя.

Фото Вероники Игнатовой

Фотогалерея