Белгород. Без маленькой Антигоны

Выпуск № 7-137/2011, В России

Белгород. Без маленькой Антигоны
Сколько уже минуло десятилетий, а не могу забыть свою первую встречу с «Антигоной» Ануя - спектаклем Бориса Львова-Анохина в Московском театре им. К.С.Станиславского с Антигоной - Елизаветой Никищихиной и Креоном - Евгением Леоновым. Это было мощнейшее потрясение, шок - древнегреческий миф представал не просто в современной оболочке, но был напитан, наполнен живой, невымышленной современностью. Казалось, что от споров Креона с Антигоной зависит и наша собственная жизнь, во всяком случае избранный путь - смирение, потому что так заведено, положено; или - бунт, потому что без утверждения своей, собственной, выстраданной истины невозможно никакое дальнейшее бытие.
Конечно же, нам были глубоко чужды разумные доводы Креона, его страдание, его потери - все наши чувства, все помыслы были с этой хрупкой девочкой Антигоной, бросившей вызов государству с его устоявшейся политикой, этикой, с его законами и обычаями. Конечно же, мы все считали себя Антигонами, готовыми восстать против несправедливости, точнее, неправедности. В это время чрезвычайно популярной была песня Александра Галича о декабристах с ее припевом:
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?..
Спорили над песней ночи напролет на своих кухнях, убежденные в том, что сможем и посмеем, но почему-то оставались на своих кухнях, предпочитая споры в узком кругу публичным поступкам. Таким было время. Такой, как говорил в одном из своих романов завороживший нас примерно тогда же американский писатель Курт Воннегут, «была структура момента»...
С той давней поры я видела «Антигону» Ануя по крайней мере несколько раз, но никогда спектакль не производил столь же сильного, жгучего впечатления. А вот теперь, увиденный в Белгородском драматическом театре им. М.С.Щепкина в постановке совсем молодого режиссера Урсулы Макаровой, не только напомнил о давнем впечатлении, но удивительно точно и горько срифмовался с днем нынешним.
Нет, совсем не потому, что мы снова попали в «застойные» времена - просто те, в которых оказались, во многом жестче, отчаяннее, горше; хлебнувшие демократии, надышавшиеся воздухом перемен, потерявшие страх перед смертью, которая стала обыденностью, мы обрели страх перед жизнью, ибо это в ней потерялись, заблудились лучшие из лучших. И сегодня «Антигона» звучит остро и современно, благодаря тому, что молодой и талантливый режиссер находит ключ к дверцам, размыкающим времена: Урсула Макарова отчетливо осознает, что в трагедии Ануя запечатлены, по крайней мере, три времени - античности, послевоенной европейской действительности и сегодняшнего дня. И соединяет эти далекие друг от друга времена то, что всегда было для русского театра превыше всего - человек, совершающий поступок, четко определяющий границы собственной этики, гражданственности, собственной личности, в конце концов. Потому что именно личность способна изменить если и не весь окружающий мир, то нечто очень важное в мировоззрении других людей.
Спектакль поставлен на малой сцене театра, представляющей собой большую комнату с вытянутой по горизонтали площадкой без возвышения, с двумя всего зрительскими рядами - артисты находятся от зрителя на расстоянии вытянутой руки, ни одно движение, ни одна интонация, ни одно мимическое изменение не могут пройти мимо внимания, и мы оказываемся втянутыми в самую сердцевину этой истории. Втянутыми не только содержанием трагедии, не только выразительной и тщательнейшим образом осмысленной игрой артистов, но и физически - ощущением этой невероятной близости, когда, кажется, скрип стула или громкий вздох могут разрушить атмосферу происходящего. И здесь, на камерной сцене, ставится важнейший для Ануя вопрос о взаимоотношениях государства и личности, ставший очень острым именно сегодня.
Сценограф Максим Обрезков оставил для артистов подобие довольно узкого подиума, остальная часть сцены скрыта за стеной с дверями - они будут изредка открываться, и за ними возникнет море, солнце, простор, которых нет и не может быть здесь, в комнате Антигоны, где словно собраны осколки ее недолгой жизни: следы постепенного взросления маленькой девочки - кукла, сидящая в углу на толстой книге, лошадка-качалка, патефон, кораблик, связанная стопка книг, какие-то чемоданы, уютное кресло... Здесь, в этих стенах, она мечтала, росла, страдала от потери отца, царя Эдипа, жадно ловила минуты общения со старшими братьями, мало обращавшими внимания на маленькую девочку, переживала наедине с собой первую любовь, предчувствуя, что она - единственная в ее короткой жизни. И сюда, в эту комнату, сходятся все: Креон (очень интересно сыгранный Андреем Зотовым), Кормилица (Татьяна Дюжикова играет свою роль, кажется, на пределе сил, так глубоко спрятаны ее переживания), броская красавица Исмена (Нина Кранцевич к финалу раскрывается неожиданно и ярко), Гемон (Дмитрий Гарнов находит новые и любопытные краски для своего героя), Стражник (Михаил Новичихин создает очень масштабный образ) - шесть персонажей в поисках смысла жизни, в поисках ответа на важнейшие, первостепенные вопросы бытия. И - в предчувствии смерти, потому что она незримо присутствует на всем протяжении спектакля как физическая или моральная категория, которая никого не обойдет.
Антигону играет Вероника Васильева, актриса яркая, сильная, с отчетливо выраженным собственным взглядом на персонажа и ситуацию, который она всегда обретает в работе с интересными режиссерами - Борисом Морозовым, Александром Огаревым, Юрием Иоффе, теперь вот с Урсулой Макаровой. Ее Антигона - полуребенок, полуженщина, в которой упрямство подпитывается гордостью, обостренное чувство долга и справедливости временами тоже начинает казаться подростковым упорством настоять непременно на своем, но ее цельность, ее стремление принести себя в жертву может вызвать истинную боль в душе. Ведь она хочет жить, она совсем не стремится умирать, она любит Гемона (удивительной красоты любовная сцена Антигоны и Гемона, идущая на французском языке, заставляет сердце биться учащенно!), она смутно надеется на то, что Креон, когда-то подаривший ей первую куклу (может быть, это именно она и сидит в углу комнаты?), поймет смысл ее поступка: каким бы ни был брат, он был ей братом, он той же царской крови и нельзя позволить диким животным разорвать его тело, он должен быть погребен своей маленькой сестрой!.. В этом - вызов Антигоны устоям государства, которым правит Креон; в этом - ее вызов жестокому миру, в котором люди слишком быстро забывают свой человеческий долг. И так велика эта сила убеждения, что и легкомысленная красавица Исмена решается помочь сестре - пусть ее решение сродни тем нашим решениям на кухне десятилетия назад, но все же... все же...
Но сегодня - и режиссер подчеркивает, акцентирует этот момент - нам внятна и другая правда: правда Креона, который хочет всеми силами удержать не просто власть, а порядок, государственный порядок, что сложился, укрепился и не должен быть хоть в чем-то изменен. Потому что Креон знает: эти изменения чреваты новой кровью, беспорядками, которые приведут к страданиям и мукам. Свой монолог Андрей Зотов произносит так, что ему начинаешь не просто верить, но понимаешь силу его боли, когда царь теряет единственного сына. Он словно умирает вместе с ним. «Я не могу приговорить ее к жизни», - говорит Креон об Антигоне, и в этих словах сегодня слышится совсем иной смысл, чем прежде. Не приговорены ли к этой жизни и мы, сидящие в зрительном зале?.. А значит - не должны ли попытаться хоть в чем-то изменить ее?..
Когда Антигона диктует Стражнику письмо к Гемону (это одна из самых сильных сцен спектакля, потому что на наших глазах происходит перерождение Стражника, равнодушного служаки, внезапно осознавшего, что и он втянут в подлинную трагедию), пронзают слова: «Я не знаю уже, за что я умираю... Мне страшно... Прости, любимый! Без маленькой Антигоны вам всем было бы куда спокойнее». Эти слова обращены к нам, чьей совести было бы тоже куда спокойнее, не будь в этом мире маленькой Антигоны...
Урсула Макарова еще совсем молодой режиссер, всего несколько лет назад она закончила курс Сергея Женовача, но почерк ее сильный, уверенный, вызывающий у меня большой интерес - как сложится судьба режиссера дальше? То, что Белгородский театр со своей сильной труппой и умением хранить традиции русского психологического театра не боится доверять молодым, замечательно! И дай Бог, чтобы в этих стенах появилось больше молодых и талантливых режиссеров, потому что работа с ними многое дает артистам, раскрывая в них новые, до сей поры неизвестные черты.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.