Усталые игрушки / XI Международный фестиваль театров для детей и молодежи "Минифест"

Выпуск № 4-144/2011, Фестивали

Международный «Минифест» родился в Ростовском академическом молодежном театре 22 года назад, в 1989-м, при Владимире Чигишеве. Тогда в России западный детский театр не был известен вовсе, и «Минифест» стал чуть ли не первой брешью в детско-театральном железном занавесе. Фестиваль быстро сделался брендом Ростовского Молодежного (красивое название, придуманное при Чигишеве, Молодежный театр на Свободе - здание театра расположено на площади Свободы, к сожалению, не прижилось) да и вообще Ростова театрального - на него приезжали театры и спектакли со всего мира, на нем перебывали, наверное, чуть ли не все театральные люди страны. Фестивальная жизнь бурлила, весь город стягивался в эти дни к Молодежному театру и на другие сценические площадки, где царила подлинная театральная атмосфера праздника, конструктивных встреч и радостных открытий, дух свободы и творческого труда. На фестивале проводились мастер-классы, семинары, обсуждения фестивальных работ.

Так случилось, что я приехала на легендарный «Минифест» в нынешнем октябре впервые - сужу по рассказам очевидцев-участников.

Ничто не вечно. Ушел из театра Чигишев, настали трудные времена, появились проблемы с финансированием, «Минифест» утратил свою уникальность - в стране возникло множество других детских и молодежных фестивалей. В 2000-е фестиваль дважды проводился совместно с «Золотой Маской». Ростов с интересом ходил на постановки масочного проекта «Лучшие спектакли», но это был уже не «Минифест». В 2008-м организаторам удалось вернуться к истокам (см. «СБ, 10» № 3-113). В нынешнем октябре театр неожиданно для себя получил деньги от Министерства культуры Ростовской области на проведение XI «Минифеста» и срочно собрал программу.

Вместе с Олегом Лоевским мы проводили семинар «Учимся смотреть спектакль» для молодых критиков и журналистов. Кроме этого семинара, все дни работал вечерний клуб в театре и совместный российско-американский мастер-класс «Играем в театр» Манон Ван дер Вотер (преподаватель университета Висконсин-Медисон, доктор-театровед) в одной из школ города, результат ребята продемонстрировали на закрытии фестиваля: они показывали этюды на большой сцене Молодежного, были раскрепощены и увлечены происходящим.

То, что фестиваль удалось подготовить в экстремально короткие сроки в тяжелые для театра дни, безусловная заслуга организаторов, которых было ничтожно мало и работали они на износ. Спасибо им. Накладки были, но их количество не зашкаливало. Программа в целом получилась жанрово разнообразной и интересной, хотя уровень постановок был разный (об этом позже). Почти все спектакли шли при аншлагах и переаншлагах, публика была неслучайной, адекватно реагировала, явно отличая искусство от профанации.

Но. И в программе, и в атмосфере фестиваля отразились проблемы Ростовского молодежного театра, о которых нельзя не сказать.

В театре в последнее время, после ухода директора Натальи Рыбаковой и смерти художественного руководителя Ларисы Леляновой (а может быть, и до того), царит смутное настроение. Не раз менялись исполняющие обязанности директора. Последним стал Павел Вагнер, до того работавший администратором театра. Выход из трудной репертуарной ситуации он видит в приглашении молодых режиссеров на постановки, в обращении к новой драме.

Фестиваль начала готовить Инна Крюкова, зам.директора по работе со зрителями, она - из старожилов Молодежного, проработала в нем много лет, помнит первый «Минифест», пережила смену многих руководителей, театр знает и любит. Незадолго до начала фестиваля ей пришлось уволиться. Формально она это сделала сама. В мою задачу не входит разбираться, кто в чем прав, кто виноват, но коней поменяли на переправе. Руководство организацией фестиваля было передано Ольге Калашниковой, бывшей актрисе Молодежного, которая тоже помнит первые «Минифесты», их дух и букву, из театра ушла, отношения с ним строились в разное время по-разному, работает на Радио Ростова, автор и ведущая программы «Культобстрел», занимается молодежными проектами - организовала читки современных пьес, постановку любопытного моноспектакля «Почему Джон Леннон носит юбку» (пьеса английского психолога и драматурга Клэр Доуи, режиссер Стефан Вейланд, Германия, играет актриса Молодежного театра Юлия Кобец, спектакль был показан во время «Минифеста» и вызвал горячую зрительскую дискуссию).

Думаю, результатом смены организатора фестиваля стала некоторая неразбериха. Оставим за скобками мелкие недоразумения и огрехи. Главное - разобщение участников, недостаток информации. Например, как выяснилось, изначально предполагалось, что наш семинар «Учимся смотреть спектакль» будет предназначен не только начинающим критикам, но и всем участникам фестиваля, в том числе зрителям, то есть это будут общие обсуждения, что называется, с профессиональным уклоном. В реальности к нам приходили в основном студенты Ростовского универа (филфак и журфак), которые любят театр, хотят знать о нем больше, но вовсе не собираются профессионально им заниматься - то есть те же зрители, но продвинутые. К концу занятий осталось человек пять самых умных и заинтересованных в том, чтобы понять, как смотреть и обсуждать спектакль, если хочешь стать критиком. Остальным разговор о профессиональном разборе был ни к чему. На закрытии фестиваля оказалось, что многие актеры сожалеют об отсутствии обсуждений, ходили бы к нам на семинар, но не знали, что мы говорили о спектаклях фестивальной программы.

Мастер-класс тоже жил своей изолированной жизнью вплоть до финала форума.

Не очень внятно были представлены зрителям спектакли перед началом показов. Иногда это было досадно, особенно перед зарубежными постановками. Особенно перед теми, что игрались без перевода. Зрителям не хватало информации. (Впрочем, был и другого рода казус - перед французско-мурманской «Одиссеей» публике подробно рассказали, о чем будет танцевальный спектакль, лишив ее возможности трактовать увиденное по-своему.) Не все театры привезли программки, буклет фестиваля содержал в основном анонсы спектаклей. Узнать имена постановщиков и актеров большинства постановок оказалось невозможно. Доходило до смешного. Буклет дает информацию о РАМТе, «Лифтоненавистник» которого был сыгран на «Минифесте» с большим успехом, не упомянув ни имени автора пьесы Бенгта Альфорса, ни имени режиссера Галины Зальцман, ни - ! - имени актера Алексея Блохина, а ведь это, по сути, моноспектакль, хотя появляющаяся ненадолго на сцене Наталья Левина очень точно ассистирует герою.

Но пора поговорить о программе «Минифеста». В нее вошли пять западных спектаклей и пять российских.

Лучшим был «Беовульф» датского Театра рассказчиков историй (Det Fortaellende Teater). (Во всей печатной продукции фестиваля в названии спектакля была допущена ошибка.) Два актера-виртуоза практически без декораций, причем на английском языке (без перевода), шутливо разыгрывают-рассказывают (текста много!) эпизод из англо-саксонского эпоса, вовлекая зрителей в общение. Огромная энергетика, чувство зала, великолепная пластика и ритм, юмор и самоотдача, доброжелательность и изобретательность, мужское обаяние - все это присуще актерам. Йеспер ля Кур Андерсен не только играет Беовульфа и других героев, но придумал и поставил эту историю, а Трольс Кирк Эйсинг - не только актер, но автор музыки и света. Спектакль оставляет почти физическое ощущение театрального праздника и - что очень важно для детского театра - острое ощущение сопричастности происходящему. Спектакль без пафоса протранслировал простые, но важные истины: в жизни есть место подвигу, а герой (Герой!) - простой, свой парень в кожаных штанах и черной футболке, таким можешь быть и ты; эпос - не просто часть какой-то чуждой тебе истории культуры, это то, что всегда с тобой, часть твоей жизни.

Спектакль этот мобилен, играется практически на любой площадке и в то же время - это настоящий театр. Недаром «Беовульф» побывал на многих фестивалях, в том числе и российских.

«Истории из кармана» показали обаятельные молодые австрийки-клоунессы (театр «Франц и Щульц»): непритязательная, добрая игра детей в цирк или клоунов в детей, состязание за обладание «волшебными» предметами (будильник, аккордеон), простые фокусы, которые не получаются у одной героини, а вторая благородно делает вид, что фокус удался... Заразительный, легкий спектакль чуть однообразен по ритму и использованным приемам, не лишен недостатков, но мил и доставляет удовольствие.

Театр фигур из Кракова показал пластическое шоу «Художественные ремесла» (или, как перевели название перед спектаклем, «Артистическое рукоделие»). Названием и определением жанра создатели этого умелого пластического концерта заранее обезопасили себя от упреков в отсутствии целостности. Зрелище, выразительное, но не всегда понятное, показалось затянутым, что, правда, компенсировалось общением артистов с публикой после его окончания: зрители радостно учились изображать собаку или птицу с помощью своих рук. В общем-то, такого типа концерты играются во многих российских театрах кукол, радуя публику демонстрацией возможностей человеческой пластики.

Еще два спектакля - из Израиля и Франции - можно отнести если не к провалам, то к неудачам. «Веселая азбука» театра «Zero» (г.Кириат-Оно, Израиль) - невразумительная история для младших школьников про то, как некие сказочные персонажи заставили девочку полюбить чтение. Актеры кривлялись, кричали дурными голосами, изображали интерактив в духе театра не лучших советских времен.

Спектакль «Облако в штанах» (специальный проект Театральной компании «Рев стрекозы», г.Нантер, Франция) сделан с размахом и фантазией, красиво, с намерением эксперимента, и актеры вроде бы симпатичные. Вот только... сказать, что французы не поняли Маяковского - ничего не сказать. То есть как-то они его, конечно, поняли, недаром же пели на русском, написали на лицах «Про это»... Но не попали. И при таком тотальном непопадании в поэтику, стиль, мировоззрение и масштаб личности говорить о диалоге или взгляде на наше со стороны - с их стороны - как-то неловко. Актеры - он и она - читали поэму по-французски, справа на сцене живописно расположился живой оркестр, певица пела. Из «Облака в штанах». По-русски. Стиль исполнения - даже не французский шансон, а самые банальные (усредненные) российские гитарные песни без акцентов и контрастов. И публика (вот говорят, что молодые не читают и ничего не знают!) фальшь сразу уловила. Как только красавица-француженка произнесла про «окровавленный сердца лоскут», изобразив бедрами некое округло-сексуальное движение, зал засмеялся. Так и наблюдал снисходительно-иронично за всеми пробежками артистов по лестницам и знойными танго.

От России, кроме уже упомянутых «Лифтоненавистника», спектакля о безмерно одиноком маленьком человеке, который не озлобился и получил в конце жизни воздаяние за свою непритязательность и доброту, и драйвовой мурманской «Одиссеи», неистово оттанцованной уличными брейкерами на музыку Флорана Риччи и Горана Бреговича (хореография Мартина Жоссена, Абденура Белали), был показан спектакль Новгородского театра «Малый» «97 с половиной шагов по дороге, которая летит над спиной спящего в океане дракона» - прелестная восточная стилизация, как раз взгляд на чужую культуру без претензии показать ее изнутри. Жанр спектакля театр определил как «нарисованный рассказ», так оно и есть. «Малый» отчасти продолжает утерянную традицию семейных рассказов (в литературе они «зафиксированы» книгами Александра Раскина «Как папа был маленьким», Бориса Житкова «Что я видел», мне лично мама рассказывала бесконечную сагу про свою маму, мою бабушку, на тему «Как бабушка была маленькой», в том числе и про то, в каких городах и странах она побывала). Актриса Любовь Злобина, облаченная в кимоно, повествует, пересказывает сюжеты японских легенд (для нее режиссером Надеждой Алексеевой найдена внебытовая интонация с завораживающим ритмом, погружающим в медитативное состояние, скромная, но выразительная, прямо-таки волшебная пластика, приковывающие внимание, но не отвлекающие от сути манипуляции с предметами). Во время рассказа актеры, почти лишенные индивидуальности, пластически, с помощью своих тел и предметов создают живые картины, иллюстрируя повествование. И эта иллюстративность здесь уместна. Ненавязчиво ведется разговор о жизни и смерти, о доблести и верности долгу, о необходимости добиваться совершенства на жизненном пути. Это спектакль-погружение, спектакль созерцательный, но энергетически очень сильный, втягивающий в себя. В нем мне многого не хватило - например, отточенности движений актеров-иллюстраторов. Но, несмотря ни на что, это работа важная и нужная. Не случайно «97 с половиной шагов...» открывал «Минифест».

Закрывала его работа хозяев площадки - предпремьера «Игрушки». Здесь нужно сделать выдох.

Режиссера Наталью Леонову (Санкт-Петербург) пригласил нынешний и.о. директора П.Вагнер, дабы исправить перекос в репертуаре, в котором слишком много длинных философских спектаклей Л.Леляновой. Режиссеру был дан карт-бланш: параллельно «Игрушкам» она репетировала Островского, а сразу после должна была начать постановку третьего спектакля.

«Игрушки» по пьесе современного драматурга Антона Маркова, предложенной театру режиссером, посвящены Ларисе Леляновой. Кстати сказать, она ставила не только серьезные, трудные для восприятия спектакли, но и заводные детские, например, «Тома Сойера», который неизменно собирает полные залы и, по мнению работников театра, очень подходит для «Минифеста». Пьеса Маркова мне лично кажется вторичной (и по сюжету, и - особенно - по языку). Игрушки выкинуты на антресоли. Они могут жить, только если с ними играют. Если нет - они засыпают (умирают), как это случилось с пупсами, которых обнаружили герои в недрах антресолей, что вызвало у них ужас. Они устроили жестокую обструкцию мишке Белогрудке, который захотел жить, а не играть, вернулись к хозяйке, а Белогрудка и, как выяснилось, верная ему олененок Ася остались, чтобы жить (не играть), а в общем-то, чтобы умереть. История довольно запутанная с точки зрения логики, но в принципе простая. Очень простая. (Как пьеса Марии Ладо, идущая на сцене Ростовского молодежного с постоянным успехом.)

Наверное, эту пьесу, при всех ее несовершенствах, можно было бы поставить, как и пьесу Ладо, обеспечив ей зрительские симпатии. Но, на мой взгляд, этого не случилось, потому что: не найден сценический язык; спектакль не содержит загадки, которую должны решать зрители. С самого начала на сцене появляются старые, уставшие, изломанные куклы, которые никому не нужны (то что куклы - всегда дети, придает их усталости какой-то особенно мрачный оттенок); с самого начала задан медлительный темп их существования, который не меняется. Юрий Филатов (Белогрудка) с самого начала играет Гамлета (замечательно), которого, однако, он много лет играет в давнем спектакле Чигишева. Замечательны многие персонажи: грациозный, но уже потрепанный, престарелый олененок Ася - Валерия Искворина, брутально-изношенная Коричневая обезьяна (вернее, обезьян) с отстегивающейся рукой и ногой - Сергей Волобуев, красавица Леночка, а на самом деле неповоротливая, твердо-целлулоидная кукла с западающим глазом - Людмила Мелентьева (браво). Нет, правда, к актерам претензий нет, хотя они время от времени, не понимая, что делать, скатываются на штампы, повторяют себя в других ролях, жмут, мастерят. А что им делать? Если перед нами куклы, которых не видят люди (вспомним Гофмана, Андерсена), то в этой «притче» должен существовать некий контраст их существования: гротесково кукольная феерия игры, которая постепенно сменяется рефлексией и ситуацией экзистенциального выбора. (Вовсе не настаиваю на таком решении - просто оно само просится к осуществлению.) Однако, повторюсь, действие построено в одном довольно унылом темпе и стиле от начала до конца. В этом вялом спектакле возникает ложная многозначительность, столь нелюбимая тинэйджерами. Невольно возникает вопрос: если не для подростков, то для кого этот спектакль предназначен? Для меня вопрос этот остается без ответа. Театр утверждает, что для семейного просмотра. Хм. Детям будет скучно, а может быть, и страшновато. Подросткам - противно. А взрослые отвлекутся, вспоминая более совершенные сюжеты на заданную тему. В том числе и современные: «Затворника и Шестипалого» В.Пелевина или сюжет Пазолини «Что такое облака?» (новелла и киносценарий), кстати, ярко поставленный в Пензе в «Театре доктора Дапертутто». Признаться, в постановке читалось непонимание между режиссером и актерами. А возможен ли результат, если не было создано единой команды для его достижения?

Очень много важных, личных впечатлений оставил ростовский «Минифест». Очень много вопросов без ответов. П.Вагнер уверил на пресс-конференции, что работа над следующим «Минифестом» начнется на следующий день после окончания нынешнего. Что ж, так и должно быть. Важно, чтобы была создана фестивальная команда. Чтоб его не собирал, не формировал один человек, занятый к тому же в других местах другой деятельностью. Чтобы фестиваль был нужен не для того, чтобы освоить выделенные деньги, а стал делом всего театра.

Удачи всем!

Фото Виктора Очкалова, студия «Paralax», предоставлены Ростовским молодежным театром

Фотогалерея