Сермяга русского абсурда ( "Подщипа", Московский детский музыкально-драматический театр "А-Я")

Выпуск № 4-144/2011, Премьеры Москвы

В центре столицы, в тихом Петровском переулке, более известном как улица Москвина, во дворе легендарного Театра Корша, где нынче обитает Театр Наций, в подвале дома, где жили Сергей Есенин и Мария Бабанова, играет свои спектакли Московский детский музыкально-драматический театр «А-Я».

Столь мощная творческая аура способствует тому, что в его афише нет случайных названий. Более того, этот детский театр часто берет в репертуар весьма небанальные произведения.

Недавно на его крохотной, но удивительно уютной сцене возникла «шутотрагедия» Ивана Андреевича Крылова «Подщипа», жанр которой, наверное, для простоты, комментаторы определили как «шутка-пародия в стихах».

Сатира эта при жизни автора напечатана не была, поскольку воспринималась цензорами опасной пародией на императора Павла I и его «прусские интересы». До недавнего времени она вообще интересовала лишь литературоведов. Однако в последние годы ее сценические версии периодически возникают на самых разных подмостках. Спектакли получались ярмарочными или шутейными, простодушными капустниками или постмодернистским «артхаусом» для продвинутых театралов.

Театр «А-Я», всегда озабоченный реальной азбукой искусства, что отражено в его названии, бесстрашно взялся воплощать это многосложное произведение, стилизованное самим драматургом под вековечную старину.

Сугубая, чисто фольклорная «старинность», витиеватость лексики пьесы заставила авторов спектакля предпослать ему программку, снабженную словарем «возможных непонятностей». Это не только расширяет зрительские представления о давно забытых или вовсе неведомых предметах и понятиях, но придает происходящему особый колорит.

Зрители попадают в атмосферу язвительного шутовства, некоего первородного театрального действа, где равно преувеличены атмосфера, страсти, характеры и сюжетные обстоятельства.

Режиссер Александр Бордуков, композитор Андрей Пересумкин и художник Алена Сидорина смело и весело, вослед великому баснописцу, стилизуют сценическое изложение вполне драматичного конфликта царя Вакулы, дочери его царевны Подщипы, влюбленной в князя Слюняя и терпящей наглые домогательства немецкого принца Трумфа.

Страсти тут вполне шиллеровские, народный дух очевиден и неоспорим, но романтическая по внешним признакам история стала поводом для представления, жанр которого его авторы эффектно определили как «патриотический бурлеск».

Строго следуя избранному стилю, продиктованному природой комедии Крылова, они всему происходящему придают вид и смысл преувеличенно-комический.

Но события при этом вовсе не теряют глубинного драматизма.

В центре сюжета оказывается царевна Подщипа, чью безмерную любовь к князю Слюняю молодая артистка Инга Алейникова выводит на недостижимые высоты. Это, на разрыв аорты, упоение героини страстью обжигающе, трогательно и смешно.

Смешно хотя бы потому, что объектом неземной любви выступает явный инфантил, типичный мальчик для битья, безответственный трус с вегетативным сознанием. Родион Жедин не жалеет сатирических красок для портрета не просто горе-любовника, но и вовсе не героя.

Наперсница царевны Чернавка (Лидия Вольнова-Тошич), умело направляя природный темперамент, по-бабьи неотвязно следит, чтобы барышня, несмотря ни на что, соблюла свой девичий интерес. Уже одно это делает Чернавку патриоткой, придавая дополнительный смысл ее присутствию в сюжете.

Здесь, кстати, каждый персонаж, так или иначе, определяет свои отношения с Отечеством, Властью и Историей, которую творит.

И все это получается одинаково серьезно и весело.

Царь Вакула - Владимир Буланов - типичный правитель из сказки, вроде бы облаченный властью, но привыкший царствовать лежа на боку, куда кривая вывезет. Не дрогнув, ради своего покоя отдал бы дочку за басурманина Трумфа, никаким аргументам не вняв.

Царедворец в боярском облачении, гофмаршал Дурдуран сыгран Русланом Аллахвердиевым в четком соответствии с интригой сюжета: героем ему становиться не хочется, но вовремя почувствовать, куда ветер дует, он все-таки старается.

Не последнее место в сюжете занимает предсказательница-цыганка. Из трех родов цыганок, нам ведомых: таборных, эстрадных и цыганок по профессии, героиня Маргариты Горюновой относится, пожалуй, к третьему типу, она - девушка ответственная, веселая и смелая, запросто может войско вспять обратить.

Нахальный иноземец Трумф, вокруг которого и крутится сюжет, решен в спектакле весьма неоднозначно. Молодой артист Антон Юшков играет некое подобие упрямого механизма, которым движут наглость и сознание безнаказанности. Он даже говорит на каком-то машинном языке, явно стараясь преобразовать простые понятия в несусветную абракадабру.

Забавнее всего, что в этой безумной толчее неверно составленных слов есть свое обаяние.

Поруганный и побитый, всем одинаково антипатичный принц внезапно превращается в лирического, тоскующего героя, когда с неожиданным вдохновением, родившимся из отчаяния, исполняет с точной мерой интимного высказывания романс «Здесь, под небом чужим...» И Трумфа становится жаль.

Лирические темы спектакля возникают как благородный глубокий контрапункт. Композитор Андрей Пересумкин создает точную музыкальную драматургию действия, верно выстраивая ритмический рисунок для многих высказываний персонажей, превращая их в арии, дуэты или ансамбли.

Художник Алена Сидорина, в свою очередь, тонко чувствуя стилизаторские задачи, находит особенную красоту в намеренной архаике, важной автору и столь же интересной зрителям.

В захудалом государстве, живущем в состоянии перманентного кризиса, царская корона венчает банальную ушанку. Ковры и портьеры давно молью побиты. А всей мебели - две деревянные лошадки, годные и как трон, и как лежаки, и как средства передвижения. Сразу вспоминаешь, что смотришь спектакль детского театра.

Последнее и самое радостное удовольствие спектакля, распространенное по всему сюжету, - мальчишка Паж царя Вакулы, одинаково похожий на озорного Шмеля из пушкинского «Царя Салтана» и на лукавого шолоховского Нахаленка.

Но это не очередное банальное напоминание, что спектакль идет в театре для детей.

Паж в спектакле «Подщипа» - своего рода мерило этических норм сюжета. Все время ждешь от него или чудес, или той правды, какая лишь детям доступна. Но он, в согласии со своей природой, то превращается в петуха на ярмарке, то озорничает, как шкодливый котенок, то с чисто детской непосредственностью наблюдает за героями. Он же перед началом спектакля строго рекомендует зрителям отключить мобильные телефоны и, убедившись, что все его послушались, дает команду к началу представления.

Зовут юного артиста, поражающего органичностью и сценической свободой, Никита Полицеймако. Очень хочется верить, что его способности со временем разовьются в настоящее дарование, ведь у мальчика такая хорошая наследственность.

Фото предоставлено театром

Фотогалерея