Мытищи. Рогоносец по-итальянски

Выпуск № 5-145/2012, В России

Наши зрительские ожидания по поводу итальянского театра до недавнего времени имели лишь два направления: неореализм и комедия дель арте.

Первый стиль, пришедший из кинематографа, был нашими режиссерами лукаво адаптирован под «коммунальное» сознание советского человека, позволяя хоть как-то ставить современную западную драматургию. Второй покорял мало понятной, но все же чарующей красотой.

«Клеймо» неореализма много лет оставалось на пьесах Эдуардо де Филиппо. Они зачастую были поводом для диалектных бытовых комедий про частные переживания человека, замордованного не только житейскими неурядицами, но и жуткой капиталистической действительностью. Стилевая родственность пьес Э. де Филиппо европейскому театру абсурда, особенно трудно воспринимаемым философским притчам Л.Пиранделло, старательно замалчивалась.

Нынче подобные опасения редки. Более того, многозначная игра со смыслами и всякого рода перевертыши возникают в спектаклях по мотивам этих пьес довольно часто.

Интересный опыт в этом направлении - спектакль «Призраки», поставленный в Театре драмы и комедии «ФЭСТ», что в Мытищах, режиссером К.Нерсисяном, сценографом В.Таллеровым и художником по костюмам Я.Кремер.

История про очередного «великодушного» рогоносца, старательно не замечающего внезапного переизбытка денег в доме и явных измен жены, представлена театром как трагикомедия о человеке, стремящемся столь лукавым способом «отключиться» от окружающего мира, что ему, как ни странно, помогает мир этот изменить.

«Непримиримой враждебности буржуазного общества счастью людей», считавшейся когда-то главным достоинством творчества драматурга, в постановке Карена Нерсисяна нет вовсе.

Последовательно заполняя свою жизнь иллюзиями, Паскуале Лойяконо, именуемый в программке «страждущей душой», по сути, ставит некий парадоксальный психологический эксперимент над окружающими и над самим собой, пытаясь выяснить, до какой степени цинизма способен дойти человек, взявший за правило не замечать очевидного.

Провокационную логику поведения своего героя замечательный характерный артист И.Бондаренко воплощает виртуозно. Его Паскуале, смотря по обстоятельствам, лукав и простодушен, проницателен и забывчив, растерян и настырен, ревнив и доверчив.

Но если главный герой более поздней пьесы «Великая магия», тоже став жертвой иллюзий, сходит с ума (ему внушили, что бросившая его жена отныне живет... в шкатулке), то героя «Призраков» спасает игровая стихия, на волю которой он отдается с энтузиазмом и вдохновением.

Даже то, что Паскуале поселяется в «доме с привидениями», выглядит творческой провокацией, помогающей спасительному отстранению в двусмысленной нравственной ситуации.

Кстати, дом этот вовсе не набитое старьем неуютное жилье. Художник В.Таллеров придумал полупрозрачное пространство с немногими предметами ажурной мебели, выгороженное бледно-голубыми ширмами, в которых есть загадочность и красота. Атмосфера возникает романтическая, странная, отвечающая природе пьесы, где происходящее расслаивается на авантюру, иллюзию и реальность, которая сама по себе иллюзорна и авантюрна.

Все персонажи спектакля «заражены» авантюризмом и постоянно готовы к провокациям, шумным, суетным, но бесплодным.

Жена Паскуале, «заблудшая душа» Мария (У.Чеботарь) сосредоточенно ждет неизбежного, как ей кажется, разрыва с супругом, явно выдумав свою любовь к наглому гангстеру Альфредо, чью «мятущуюся душу» артист А.Кузьменко показывает с вполне очевидной иронией.

Сосредоточена на банальном мелком воровстве «черная душа» лентяя и хапуги привратника Раффаэле, который сознательно морочит голову Паскуале и которого артист Ф.Халяпов наделяет странным обаянием, каким обладают персонажи Ильфа и Петрова.

Абсурдность бытия ярче всего проявляется в житейских мелочах. Но и влияние высших сил оказывается не менее явственно. Так удобно думать Паскуале. Это создает трагикомический «климат» спектакля.

Герои комедии ведут себя намеренно странно. Порой кажется, что они действуют как нанятые и не слишком опытные комедианты. Артисты играют, однако, изысканно и серьезно. Сложный жанр философской трагикомедии ими освоен стилистически верно, без поверхностного комикования, вульгарными красками которого многие исполнители обычно пользуются, берясь за итальянскую диалектную комедию в привычном понимании жанра.

Актерский серьез передается и зрителям. Они сочувствуют напряжению психических состояний Паскуале, молчаливой сосредоточенности его грешной жены, смеются, наблюдая, как стараются напугать героя неведомые и мало ему понятные визитеры, все эти скорбные, невинные, свободные и прочие души. Особенно смешна и нелепа в этой когорте сестра Раффаэле Кармела, чью явную неуравновешенность артистка Т.Полянская показывает темпераментно, изящно и остроумно.

Проникнуться смыслом происходящего с главным героем помогает музыка, в частности, неаполитанские песни, лирическая стихия которых создает настроение тревожное и возвышенное.

«Великодушие» рогоносца Паскуале оказывается плодотворно. Жена, готовая его покинуть, остается дома, сраженная мудростью, которой в супруге и не подозревала. И хотя счастливым этот финал назвать трудно, тревога, возникающая как послевкусие, кажется благодатной.

Фото Игоря Соколова

Фотогалерея