В Ульяновске возделывают "Александровский сад" / II Российский театральный фестиваль "Александровский сад"

Выпуск № 5-145/2012, Фестивали

Народный артист России, ведущий актер Ульяновского драмтеатра Борис Александров говорил своим ученикам: «Время нашей жизни - это физическое время за вычетом того, которое мы отдаем друг другу в творчестве». Другими словами, совместное творчество продлевает жизнь за счет ее «уплотнения». Более 25 лет Александров руководил театральной студией «Драм» и относился к этому очень серьезно. День рождения Мастера, 31 октября, всегда был днем традиционного сбора в «Драме»: студийцы приходили, пили чай, дарили учителю «творческие подарки», то есть самостоятельные актерские работы. Александров в такие вечера давал пространные резюме, много говорил о вещах, значимых для актера и человека вообще. Эти посиделки были так важны для студийцев, что один из них, Алексей Храбсков, однажды ушел ради этого в «самоволку» из расположения военной части, где проходил срочную службу.

В 2010 году день рождения Бориса Александрова студийцы впервые отмечали без него: актер ушел из жизни в январе того года. Но традиционный сбор состоялся и дал начало фестивалю «Александровский сад», который организовали ученики Мастера. Первый фестиваль запомнился двумя моноспектаклями: Ольги Новицкой по произведению Анри Барбюса «Нежность» («Мой дорогой, маленький мой Луи! Итак, все кончено...») и «Офелией» Александра Володина в исполнении Марии Жежелы, дочери Бориса Александрова (обе - актрисы Ульяновского драмтеатра). В один из вечеров организаторы затеяли дискуссию о театре в современном мире, которая спонтанно перешла в поэтические чтения: в течение двух часов люди один за другим вставали и читали наизусть любимые стихи.

Второй «Александровский сад», состоявшийся год спустя, получился уже межрегиональным. Фестивальными площадками стали малая сцена облдрамтеатра, областной театр кукол и помещение студии «Анфан Террибль». В течение недели были показаны две дипломные работы студентов актерского отделения Ульяновского госуниверситета, где преподавал Александров, спектакль детской студии «Виват!», три моноспектакля, состоялись поэтические чтения. Фестиваль пока ищет свою концепцию, поэтому набор этот может показаться эклектичным, хотя не исключено, что со временем именно такое сочетание - студенческие работы плюс моноспектакли плюс свободная дискуссия - станет фирменным стилем «Александровского сада». Как, возможно, и церемония открытия, на которой ленточку и ножницы заменили алюминиевый швеллер и «болгарка». А пока - о моноспектаклях, потому что именно они оказались самыми интересными.

Сойти с ума от России

Замечательный артист Орского драмтеатра Валерий Медведев показал спектакль «Записки сумасшедшего» по одноименной повести Николая Гоголя. По словам самого артиста, он был счастлив сыграть его, потому что этой работы уже два года как нет в афише его театра (очевидно, руководство посчитало, что Гоголь для орских театралов сложноват). Спектакль родился в 2002 году, к постановке приложил руку Адгур Кове, ныне главный режиссер Тверского ТЮЗа. По его версии, главный герой, титулярный советник Аксентий Поприщин, сходит с ума от любви к генеральской дочке. Со временем актер изменил трактовку. Если из Гоголя ничего не вымарывать, говорит он, этот автор позволяет перейти от деталей к глубоким обобщениям. Именно это и происходит в спектакле.

Он одновременно и притягательный, и страшный. Медведев дает зрителю понять: бедный дворянин, мелкий чиновник Поприщин лишился рассудка вовсе не от безнадежной любви, а потому, что не мог его не лишиться, ибо сама российская жизнь с ее извращенной логикой неумолимо подталкивает «маленького человека» к сумасшествию. Бедность, унижение, чинопочитание и страх перед начальством, отупляющая бессмысленная служба, где Поприщин в основном занят очинкой перьев для директора департамента, и безделье вне ее, коррупция, смехотворные потуги на вольность, даже пресловутая «исламская угроза» (герой говорит, что некий цирюльник вместе с одной повивальной бабкой «хочет по всему свету распространить магометанство») - вот что способно свести с ума русского человека, живущего посреди мешанины смыслов и идей. А несчастная любовь к дочке начальника стала всего лишь последней каплей, «пусковым механизмом» помешательства, чему кризис среднего возраста (герою повести 42 года) только способствовал.

Валерий Медведев играет своего Поприщина, одетый в подобие мундира из светлого льна, оттого его герой воспринимается как блаженный, как светлый ангел, приближенный к Богу. Подобно тому, как раньше истину позволялось глаголить лишь шутам и юродивым, так и Гоголь вложил много правды в уста сумасшедшего. Повесть во многом актуальна, что отличает русскую классику вообще. Например, герой, готовый возомнить себя королем Испании, убежден, что «государство не может быть без короля», но ведь и нынешнее российское общество не верит, что способно обойтись без «сильной руки». Проблемы испанской монархии волнуют героя больше, чем судьба своей страны, поэтому от волнения он «большею частию лежал на кровати и рассуждал о делах Испании». Похоже на то, как сегодня наши граждане проблемы Франции, Ирана или Ливии воспринимают подчас острее, чем дела внутренние.

Все это прочитывается в спектакле, как и, разумеется, история болезненной влюбленности несчастного чиновника. Один из признаков его помешательства - выпадение из времени. Очередную запись герой датирует неким «Мартобря 86 числа». И как тут не вспомнить пронзительное стихотворение Бродского «Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря...», которое тоже заканчивается где-то на грани помешательства от пожизненной разлуки с любимой: «...в темноте всем телом твои черты, как безумное зеркало, повторяя».

Сценография спектакля лаконична и прозрачна: вешалка для сюртука, разбросанные на полу кусочки бумаги - это «переписка» двух собак, перехваченная Поприщиным, стул, с которого он произносит свои обличительные речи и под которым прячется от «инквизитора». В финале герой сгребает свою одежду в ком и держит его, как грудного ребенка. «За что они мучат меня? - вопрошает он. - Чего хотят они от меня, бедного?.. Спасите меня! возьмите меня! дайте мне тройку быстрых, как вихорь, коней!» (вот когда появилась будущая «птица-тройка» из «Мертвых душ»!). Пронзительные слова, словно обращенные - кому? - от имени России, которую обезумевший от страданий герой держит так, словно оберегает ее своим телом, баюкая, как дитя. «Записки сумасшедшего» в исполнении Валерия Медведева - блестящая работа большого артиста, способная украсить любой фестиваль камерных спектаклей.

Урок Мадам Маргариты

Спектакль Ольги Новицкой «Урок» по пьесе Роберто Атайяда «Мадам Маргарита» родился с подачи Бориса Александрова, который обратил внимание своей ученицы на эту монопьесу. О французе Атайяде русский интернет умалчивает, хоть и дразнит, сообщая, что на Западе тот очень популярен. Известно, что в течение двух десятков лет спектакль по этой пьесе играла Анни Жирардо, которая дважды привозила его в Россию. Пьеса ставилась в Москве, в Санкт-Петербургском ТЮЗе, в новосибирском театре «На Красном», сегодня идет в Пензенском ТЮЗе.

Мадам Маргарита - тип закомплексованной училки, в которой уживаются авторитаризм и цинизм, которая в общении с учениками сочетает кнут и пряник (отсюда амплитуда актерской интонации - от тихого зловещего наставления-констатации до повышенных тонов с металлом в голосе). Героиня постоянно обращается к себе в третьем лице («Мадам Маргарита вас спасет») - явный признак авторитарных натур.

Как долго она работает в школе, откуда она пришла - из тюрьмы, с панели? В тексте есть намеки и на это. Во всяком случае, с первых минут Мадам Маргарита проповедует какие-то лагерные принципы тотального подчинения дисциплине. «Вы родились на свет, чтобы слушаться», - говорит она. Школа - ваша семья, а семью, как и родителей, не выбирают, внушает учительница классу. Школа как неизбежное наказание и как жизненный ориентир при условии полного подчинения - что-то до боли знакомое...

Присуща ли такая манера общения самой «педагогине» изначально, или ее вынуждают к этому ершистые, непредсказуемые ученики? Трудно сказать, ведь про них заранее ничего не известно. В спектакле же Новицкой роль класса, по сути, исполняют зрители: каждому перед началом «урока» раздают школьные тетради и карандаши и просят написать на обложке свое имя. Войдя в «класс», Мадам Маргарита жестом заставляет приветствовать себя. «Класс» подчиняется и встает. Тем самым актриса делает заявку на «открытый театр» и в дальнейшем поддерживает этот способ существования, например, кладет некоторым из зрителей за шиворот кусочки льда: «Мадам Маргарита готовит вас к трудностям жизни».

Есть ощущение, что Мадам сама себя назначила учительницей, потому что ей все равно, о чем говорить, ибо вся ее наука сводится к нескольким законам человеческих джунглей. Основной принцип биологии - «вы все умрете», смысл истории - «все хотят командовать и быть Мадам Маргаритой», главное в математике - деление, потому что «один тибрит блага у другого» (знакомое «отнять и поделить»). Образование - ответственность и привилегия, разглагольствует она, по ее мнению, людей достаточно научить грамоте и потом кормить их романами Дюма. Еще бы, ведь невежественной массой легко управлять. Очевидно, пьеса представляет собой антиутопию, правдоподобный абсурд, частично воплотившийся в истории и узнаваемый в сегодняшних реалиях. Но Ольга Новицкая играет все-таки не функцию, а человека, причем уязвимого. Был некий эпизод в детстве или в юности героини, когда она за что-то подверглась экзекуции. Короткая сцена - провинившаяся девочка умоляет не наказывать ее - одна из самых сильных в спектакле. Она многое объясняет, например, подсказывает, что поведение Мадам Маргариты можно анализировать «по Фрейду»: накачка собственного авторитета происходит от неуверенности, авторитаризм - от неизбытой детской вины, скабрезности из области телесного низа - от отсутствия личной жизни и подавленного либидо. В какой-то момент создается ощущение, что урок происходит вообще в психушке, и тогда ученики - это пациенты, которых Мадам Маргарита произвольно набрала в свой класс. В пользу этой версии говорит «приступ мечты о счастье», который случается с ней. Это еще одна сильная сцена в спектакле: актриса забирается на стол, стоит в круге света, и, возможно, в этот момент ее растерянная героиня близка к суициду.

Мадам Маргарита у Новицкой получилась личностью противоречивой. Она мизантроп, любит животных больше, чем людей, терпеть не может своих учеников, но при этом призывает их к добру и справедливости. Это лицемерие или особое понимание добра? Она претендует на некую духовность, даже на духовное лидерство, но авторитарные натуры не терпят ни контроля, ни конкурентов, возможно, поэтому она несколько раз спрашивает: «Есть ли среди вас кто-нибудь по имени Иисус? Христос? Святой Дух?». Ибо любой подлинный авторитет смог бы разоблачить в ней самозванку, жалкую, запутавшуюся в жизни девочку.

Посмотрев спектакль два раза, я не могу сказать, что до конца разгадал Мадам Маргариту. В финале она уходит, босая, оставив в классе все, с чем пришла, уходит в никуда, не исключено, что из жизни. В таком случае пьеса действительно может быть «психиатрической антиутопией». Осталось не вполне ясным, почему героина многократно повторяет: «Мы будем заниматься чистой наукой, никаких спектаклей». Ольга Новицкая говорит, что сама еще продолжает разбираться, кто такая Мадам Маргарита. Возможно, со временем актрисе удастся сделать этот образ более законченным, понятным, проницаемым. Впрочем, одна из благодарных зрительниц, кажется, поняла все, что нужно: «"Урок" был таким, какого не хватило в школе, местами таким, которым объелась в школе. И все так созвучно тому, что происходит, частично уже произошло в жизни...» Совершенно ясно одно: Мадам Маргарита была и будет всегда, это тип, который воспроизводит сам себя.

Художник, власть и толпа

Очень достойную работу показал актер Ярославского ТЮЗа Виталий Стужев. В основу его моноспектакля «Жизнь флорентийского мастера Бенвенуто Челлини, рассказанная им самим» (сценарий и постановка Людмилы Зотовой) положена автобиографическая книга известного ювелира и скульптора, жившего в XVI веке. Автобиография эта пользовалась огромным успехом у современников и потомков, потому что написана увлекательно, разговорным языком.

Создатели спектакля вычленяют из произведения две главные взаимосвязанные темы: верность художника своему призванию и характер его отношений с сильными мира сего. Итальянец Челлини оставляет спокойную и денежную должность ювелира при дворе французского короля Франциска I и возвращается во Флоренцию, поступает на службу к герцогу Козимо Медичи в надежде, что у него будет возможность создавать произведения искусства, которые прославят родину мастера и его самого. Но милость герцога сменяется безразличием, его двор относится к мастеру с пренебрежением, жалование Челлини в пять раз меньше того, что он имел во Франции, в фаворе почему-то - менее даровитые коллеги, а искренность и прямота Челлини приносят ему только неприятности. Но у мастера есть дело жизни - он работает над статуей Персея, практически без помощников, преодолевая отчаяние, нехватку средств, боль от потери сына, собственную болезнь и природную стихию. Великий труд продолжался девять лет и увенчался успехом. Бронзовый Персей сегодня считается шедевром эпохи Возрождения.

Перед актером и режиссером стояла непростая задача - превратить биографию в сценическое действие. Живой текст и драматичные повороты реального сюжета, бесспорно, помогают с интересом смотреть полуторачасовой спектакль. Но не только они. В спектакле создана атмосфера мастерской: на сцене присутствует бочка с настоящей глиной для лепки, привезенная из какого-то особого карьера, настоящий профессиональный каркас для скульптуры. Руки актера постоянно в глине: рассказывая, он то и дело что-то лепит, имитируя работу скульптора, и к финалу вся его одежда щедро измазана засохшей глиной. Увлекательное повествование плюс действие, светлый задник, словно скрывающий творимый шедевр, музыка барокко и умело поставленный свет, прекрасная фактура голоса и точная актерская интонация - и вот уже полтора часа пролетели как двадцать минут. В какой-то момент, уже к концу спектакля, возникает прекрасная иллюзия, что вот сейчас Стужев-Челлини сорвет покрывало - и взгляду откроется настоящая статуя Персея.

За свой шедевр Челлини получил от герцога гроши, но снискал похвалу людей. Поэтому так важен в спектакле патетический финал, где герой говорит, во имя чего он работал, преодолевая лишения. Финальный монолог - это, по сути, вариация на пушкинскую тему поэта и толпы: о сознании художником своей миссии, о противоречии между целями высокого искусства и потребами мирской жизни. «Надо создавать вечные произведения, - говорит скульптор устами Виталия Стужева, - они создаются из крови и боли, а ловкость, гордыня и суетность - это кара Господня. Искусство - высшая форма жизни, так как оно есть любовь к жизни и наслаждение ею». Именно этих слов в оригинале книги нет, но они уместны в финале как яркий восклицательный знак, как последний комочек глины, завершающий «скульптуру» спектакля.

Фотогалерея