Нить жизни, сплетенная на небесах... / Андрей Шавель (Москва)

Выпуск №8-148/2012, Лица

Говорят, у каждого человека есть свой, предназначенный только ему путь. И какими бы дорогами он ни шел, куда бы ни сворачивал, он все равно вернется к тому, что ему предписано свыше. В прошлом артист балета, а сейчас руководитель театра «Петрушка», Андрей ШАВЕЛЬ знает об этом как никто другой. Ведь его путь - искусство. Не так давно Андрею Милошевичу исполнилось 80 лет.

Лекторий Театрального музея имени Алексея Бахрушина. Мягкий свет лампы, небольшая сцена, картины. Где еще можно провести творческий вечер артиста, как не здесь? Именинник немного переживает: ведь сегодня ему предстоит вспомнить всю свою жизнь.

«Это было 26 октября 1941 года, - рассказывает он о том, как все начиналось. - Мне - девять с половиной лет, осажденная Москва. Время устрашительное, бывало, бомбы падали без предупреждения. И вдруг однажды, сразу после отбоя очередного налета, ко мне подходит мама и говорит: «Мы идем на премьеру балета!» - «А что такое балет?» - «Одевайся, скоро увидишь!»... Через 15 минут, вслед за строем вооруженных красноармейцев мы входим в вестибюль Музыкального театра им. К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко...

В фойе - одни военные, кругом военные. Штатских очень и очень мало. Наши места в пятой ложе, наконец, темнеет, звучит музыка Штрауса, а на сцене творится ЧУДО! Там шутят, улыбаются, танцуют! Вы не поверите, но, глядя на сцену, я забыл обо всем на свете и даже забыл про войну! С тех пор прошло уже много лет, а во мне так и живет благодарный девятилетний свидетель премьеры «Штраусианы», состоявшейся в осажденной Москве осенью 1941 года!»

О том, что было дальше, можно писать целые тома. Сначала хореографический кружок и Хореографическое училище при Музыкальном театре и участие в его спектаклях, после - Хореографическое училище ГАБТ Всесоюзного комитета искусств (ныне МГАХ), получение диплома и распределение в состав балетной труппы Музыкального театра им К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко. Далее - служение искусству под руководством таких замечательных мастеров, как Владимир Бурмейстер, Федор Лопухов, Николай Холфин, Алексей Чичинадзе.

А еще - роли, много ролей, каждую из которых он исполнял «как в последний раз»...

«Это - спектакль «Лебединое озеро», а это - «Эсмеральда», - комментирует именинник фотографии и видеозаписи. - А вот здесь я - Джотто Малатеста! Сюжет для симфонической поэмы «Франческа да Римини» из дантова «Ада» нашел Петр Ильич Чайковский, а Алексей Чичинадзе выбрал его музыку и тему».

Старый друг и коллега Андрея Милошевича, народный артист СССР, премьер балета Большого театра Михаил Лавровский загадочно улыбается. «Театр наш силен сиюминутностью воздействия! - обнимая товарища, говорит он. - Джотто Малатеста в спектакле «Франческа да Римини» - это как раз правда исполнения и правда больших чувств! Не красивость, а именно правда. У Андрея - большое сердце, - обращается он к зрителям, - и даже танцуя отрицательный персонаж, он привнес в него доброту, которая дает людям отдохновение и очищение души. Я считаю, что это его лучший герой!»

Здесь же, в зале, и другие представители большой сцены. Профессор, заслуженный деятель искусств России Геннадий Дадамян зачитывает поздравительную телеграмму от министра культуры РФ Александра Авдеева: «...от всей души желаю вам, уважаемый Андрей Милошевич, здоровья и новых творческих успехов!» - и тепло поздравляет своего бывшего студента - выпускника 2005 года Высшей школы деятелей сценического искусства при ГИТИСе с его юбилеем. А потомственный танцовщик Антон Домашев передает поздравления от всего коллектива Музыкального театра им К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко и его директора Владимира Урина. Они знают, что такое истинное служение! Кого бы ты ни играл - главную роль Пьеро или простого фонарщика - все надо делать c самоотдачей.

Но есть в жизни Андрея Милошевича и другой персонаж, который повлиял на него ничуть не меньше тех, что были прежде. Ведь А.М.Шавель не только артист балета, но еще и директор Русского традиционного театра кукол «Петрушка».

«Работать с куклами может не каждый, - делится Наталья Кострова, в прошлом директор, а ныне хранитель музея при Театре кукол имени Сергея Образцова. - Сергей Владимирович любил говорить: «К нам может прийти только чокнутый!» В хорошем, конечно, смысле. В лице Андрея я такого человека и повстречала!»

Кстати, как выглядит традиционное петрушечное представление, каждый гость этого вечера мог посмотреть воочию.

Представьте. Перед вами маленькая ширма, за которой прячется кто-то невидимый. По правую руку - женщина с шарманкой. Она хохочет и, кажется, озаряет своей улыбкой все вокруг. А вверху - смешной человечек в красных штанишках, рубашке и колпачке. Вот он кого-то колотит, отчаянно, как из последних сил. Потом - балагурит и собирает монетки у разлюбезнейшей публики. Именно о нем, о Петрушке, мы и разговариваем с юбиляром.

- Андрей Милошевич, как получилось, что вы, артист балета, вдруг увлеклись куклами?

- Это все любовь! Мог ли я представить три жены тому назад, что четвертая окажется по-настоящему шикарным театральным художником и даже сделает на меня дружеский шарж в кукле Карлсон - для спектакля «Малыш и Карлсон». Эту марионетку я потом осваивал в течение четырех с половиной лет, в чем мне очень помогала моя приятельница Сусанна Павловна Серова - актриса, режиссер и поэтесса. Она потратила массу своего времени, чтоб я оказался на уровне задач и смог бы одолевать возникающие буквально из ничего трудности в кукловождении. Огромное ей спасибо за эту помощь!

Стоит сказать, что до пятидесяти лет моя жизнь складывалась весьма разнообразно. Но, как настоящий мужчина, я всегда откликался на призывы. За призывом следовал брак, потом - разочарование и понимание, что я снова обманулся! И вдруг я знакомлюсь с Валентиной Ивановной, которая вошла, нет! - просто вломилась в мою жизнь! Родители были в шоке: мне почти 48, а она - совсем молодая девушка, 32 года. Никогда не забуду своего первого публичного выступления с марионеткой, которое прошло 14 октября 1986 года в Московском Манеже. Валя в который раз проштудировала книжку Астрид Линдгрен и на основе авторского текста придумала свой сюжет. Дебют удался! Надо было видеть, какими глазами дети смотрели на этого Карлсона. Как они пытались его удержать, когда он улетал!

А через полтора года в поисках работы мы пришли в Детский Фонд СССР... Удивленные менеджеры спросили: «А что у вас в портфеле?» На что мой главный художник произнесла: «Хочу сделать Петрушку!» Так началась наша новая жизнь в поисках путей к возрождению старинной русской уличной комедии.

Очень помогло и то, что Дмитрию Покровскому - светлая ему память! - у которого в то время был свой фольклорный ансамбль, для одного народного праздника не хватало театра Петрушки, и перед отъездом на американские гастроли он поручил своим менеджерам найти людей, готовых его воссоздать. Этими людьми оказались мы. Наше первое выступление состоялось ровно через 14 месяцев - 11 июня 1989 года в Гребневском Парке подмосковного города Фрязино...

- А не страшно было вот так принципиально менять свою жизнь?

- Расскажу одну историю. Когда мне было 43 года, мой друг принес мне книгу «Техника. Этика. Астрология». Возьми, говорит, посмотри. Я обложил себя словарями - издание было на английском - и в конце введения читаю: «Если вы знаете минуту своего рождения, то вы даже не представляете, как интересно скалькулировать для себя гороскоп». Я бегал по квартире, как горилла в клетке. Дату я знаю, а вот все остальное... И тут заходит мама. Я спрашиваю: «Мааам, а ты не помнишь, в котором часу ты меня родила?» Она: «Помню, как сейчас! Вечером. В двадцать минут одиннадцатого. Я мигом заглядываю в книгу и читаю: «the lover legs», «влюбленные ноги»! Я уже больше тридцати лет отмолотил ими на сцене! С ума сойти! С этого момента я понял, что само ВРЕМЯ дает нам путевку в жизнь, и начал относиться к нему несколько иначе, чем раньше. Понял, что у меня есть свой собственный путь. Понял - делай, что умеешь, и будь, что будет. Так и случилось: одно ремесло подготовило почву для другого.

- Но Петрушка - это ведь не просто какой-то мифологический персонаж, это еще и социальность, высмеивание окружающей действительности...

- Скажу больше, это наша тысячелетняя история, чтобы постичь ее, мне приходилось часами просиживать за книгами. Находились и люди, которые мне в этом постижении помогали. Например, Наталья Кострова, человек фантастического профессионализма. Я приезжал к ней на велосипеде, и она передавала мне свои знания. Петрушек же в 88-м не было, а те, кто ими увлекался, давно оказались за Колымским трактом. А про социальность... Понимаете, Петрушка - это и весь наш народ, и отдельно взятый человек. Глядя на него, каждый видит свое отражение. К тому же я просто люблю русскую тематику.

- Андрей Милошевич, когда вы держите его в руках, ваша задача, она какая? Рассмешить, утешить, заставить задуматься?

- Когда я держу его в руках, я думаю, что это кукла. А моя главная задача - проиграть за всех персонажей так, чтобы они прожили свою жизнь в каноне. Петрушка подобен дантову аду. Он дает каждому зрителю столько, сколько каждый может унести. В нем вечный поиск истины, добра и красоты, в нем есть служение, без которого нет ничего! Например, я четко понимаю, что каждому артисту должна сопутствовать удача, но если ее нет, это совсем ничего не значит. Так же и Петрушка. Никто не может сказать, что этот герой умер и больше никому не нужен! Почему мы должны выкидывать свою тысячелетнюю историю? То мы были внуками Павлика Морозова, то свято верили, что пионер всем ребятам пример. А свое, исконное где? Я в кабак идти не хочу.

- Скажите, а вот если оглянуться назад, есть такие вещи, которые вам бы хотелось изменить?

- Мне кажется, самое главное - это оказаться в своей среде. Если у вас это получилось, вы имеете возможность оттачивать свои самые лучшие качества. Мне повезло, я в нее попал. Я могу спокойно говорить о том, что я вижу. Я восхищаюсь мастерами, независимо от того, одаривали они меня своим вниманием или нет. Это совсем не важно. Они мастера, и я ими восхищаюсь! Я никогда не желал оказаться в качестве хозяина на празднике чьей-либо ДУШИ и никогда не дружил против кого-то. Это мой собственный путь.

Большие внимательные глаза. Необъяснимая детская откровенность, искренность. Такой он, Андрей Милошевич Шавель, сын югославского коммуниста и передовика на заводе «Красный богатырь», успевший за свои восемьдесят прожить столько, что другим и не снилось.

«Вы не поверите, но я даже в самом страшном сне не мог представить, что доживу до такого возраста, - говорит он в финале своего творческого вечера. - Помнится, как-то одна знакомая сказала моему отцу-воспитателю, которому на тот момент было уже 90: «Вот ты столько видел, столько войн пережил... Как все это было?» Он закурил и ответил: «Знаешь, быстро все очень!» Теперь это могу повторить и я!»

Фотогалерея