Екатеринбург. Опьянение любовью

Выпуск №10-150/2012, В России

Пристальный интерес знатоков во второй половине 2011/2012 сезона вызвал Театр оперы и балета Екатеринбурга. Такого интереса (сравнимого с вниманием к креативному contemporary dance на екатеринбургской земле) он давно не переживал, до тех пор, пока придерживался сомнительной позиции охранителя классического наследия в худшем консервативном варианте. Однако в феврале этот театр показал белькантовую редкость - россиниевского «Графа Ори»; в мае выпустил главную балетную премьеру «Amore buffo» по «Любовному напитку» Доницетти. Успех обеих постановок - в свой 100-й юбилейный сезон! - заставил заговорить о ренессансе академического музыкального дома Урала.

Героями ренессанса стали два молодых человека: дирижер Павел Клиничев, совмещающий должность главного дирижера Екатеринбургского театра оперы и балета со службой в Большом театре, и хореограф Вячеслав Самодуров, новый художественный руководитель балетной труппы.

Артистическая карьера Самодурова началась в Петербурге, в Вагановском училище, и соответственно, в Мариинском театре. Премьер «золотого десятилетия 1990-х», времени, когда, благодаря Лопаткиной и Вишневой, менялся облик петербургского балета, когда репертуар жадно пополнялся нигде не идущими в России балетными текстами классиков ХХ века, этот мятежный премьер останется непревзойденным неврастеником в «Юноше и Смерти» Пети, раскованным парнем в «Рубинах» Баланчина и магнетическим партнером в «Среднем дуэте» Ратманского. Но даже тогда, когда у него все было в порядке, он рвался на другие просторы: сначала уехал в Национальный балет Нидерландов, потом в английский Ковент Гарден. Петербург - Амстердам - Лондон: города, сформировавшие его как танцовщика. В Лондоне посетитель модных галерей современного искусства встретился с художниками, с которыми работает теперь как хореограф.

Его хореографической карьере старт дала Москва. Решающим шагом стало предложение Алексея Ратманского, заинтересованного в новых русских хореографах и потому задумавшего ежегодные «Мастерские новой хореографии» в Большом театре, к сожалению, после его ухода прерванные. Именно он предложил Вячеславу попробовать поставить миниатюру. Его дуэт «±2» был лучшей работой на workshops 2006-го, а его дебют показал стилистические возможности родившегося хореографа и установил планку для него на годы вперед. Поэтому он продолжал танцевать, а как хореограф копил багаж в репетиционных залах. Следующий балет он поставил через четыре года, в 2010 году, в Ковент Гардене в рамках программы молодых хореографов - после «Trip Trac» английские критики в голос провозгласили Самодурова лидером нового поколения хореографов. В тот же год выстреливают его «Минорные сонаты» в Михайловском театре. В нынешнем сезоне была постановка «Городских птиц» в Баварской опере. Но после михайловской одноактовки (номинанта на «Золотую Маску») стало очевидно, что без большого дела мается подлинно талантливый хореограф, курсирующий между Англией и Россией и раньше времени из-за травмы закончивший танцевальную карьеру. Вот так Самодурова-хореографа открыли Москва - Лондон - Петербург.

Теперь мы подошли к Екатеринбургу - и здесь начинается новейшая история. В сезоне 2011/2012 Театр оперы и балета позвал его возглавить балетную труппу, проще говоря, стать художественным руководителем. Второй случай после Ратманского: русский хореограф, не оторвавшийся от своих корней и впитавший вместе с тем западную школу, возвращается на родину и возглавляет российский театр. А российские академические театры сегодня, к слову, возглавляют четыре (всего!) действующих хореографа, во главе остальных стоят экс-танцовщики: Сергей Бобров (в Красноярске), Кирилл Симонов (в Петрозаводске), Алексей Мирошниченко (в Перми) и Вячеслав Самодуров (в Екатеринбурге). «Amore buffo» показала, что Екатеринбургу повезло больше других.

«Amore buffo» продемонстрировала невиданный прежде талант рефлектирующего молодого человека сочинять двухактные сюжетные балеты, к тому же балеты смешные. А с этим делом всегда было плохо. Балетная комедия - ушедший с современных подмостков жанр. А для Самодурова - это как будто проще простого. Первой работой незнакомую труппу важно увлечь, повести за собой, чтобы она поверила в тебя. Не бить молотком по голове революционной лексикой и немыслимыми темпами. Впрочем, и то, и другое для екатеринбургских артистов было в новинку. Но они, это было видно на втором и третьем представлениях, были опьянены танцем, чистого времени которого поставлено более полутора часов, опьянены успехом у зрителей, улыбка с уст которых не сходила все два акта, опьянены сюжетом, в котором все спасаются в вине, только чтобы найти себе пару.

Пару находят все - и герои на пуантах, и характерные «пешеходные». Неморино в конце концов добивается благосклонности Адины, Жанетта со Стефано милуются на зависть им. Шарлатану (оперный Дулькамар), торгующему вином вместо обещанного любовного напитка, и тому отвечает Нотариус в узкой юбке на шпильках, который, в свою очередь, пришел засвидетельствовать несостоявшийся в итоге брак строптивой Адины и ухаживающего за ней Капитана. Живущим в своем мире вышел Капитан у Виктора Механошина. Два состава Адин заслуживают похвал - Елена Воробьева и открытие премьеры - юная Лариса Люшина. Прекрасен Неморино Андрея Сорокина. Колоритны Жанетта со Стефано у Елены Соболевой и Сергея Кращенко.

Но Самодуров придумывает хитрый ход - он вставляет основной оперный сюжет в метасюжет. Жизнь всех этих современных девушек и парней, элегантно одетых художницей по костюмам Эллен Батлер, устраивает веселая небесная компания из юных Амуров со стрелами и крылатого коня Пегаса, напоминающего коняшек из детства и переносящего в нужное место нужного персонажа. Создается ощущение домашнего театра, когда во время представления можно крикнуть: «Пошел туда - туда не ходи - она там-то». Активная небесная компания, в свою очередь, опекает Старого Амура, и само действие обрамляют сцены из другой эпохи, из ожившего барочного театра: вначале - Старый Амур в парике и короткой тунике предается амурным воспоминаниям и под музыку знаменитой арии «Слеза незаметно скатилась по ее щеке» спивается на диванчике; в конце - после всех хлопотных дел, воссоединения влюбленных там, на земле, и к нему вдруг является Она во плоти, в хитоне и кудрях. Отсюда, по-видимому, взялось название балета «Amore buffo», что в переводе значит «забавная любовь». Но, судя по спектаклю, можно и добавить: радостная любовь. Один Капитан останется не пристроенным со своим оркестром - и ему довольно, найдет себе подружку в другом городе.

Кстати, о городе. Белый урбанистский дом-корабль построен на сцене английским художником Энтони Макилуэном. Декорация-станок впервые появилась на екатеринбургской сцене, к тому же первоклассно подсвеченная Нареком Туманян. Огромных размеров скамейки, на которых время от времени вольготно располагался кордебалет, функционально превращались в знаковые дворовые стенки с граффити, где встречались Адина с Неморино и Жанетта со Стефано - у каждого своя сторона. Сценография, возможно, родилась из местной городской среды: недалеко от театра живет конструктивистский «городок чекистов», выросший в бурные 1920-е, а чуть дальше от центра - пустынные дворы с граффити на бетонных подсобках, где можно отыскать отрисованным слово «amore» (как раз в итальянском его написании). Что во времена барокко, что четыре века спустя, в эре конструктивизма, все заняты поисками «amore», меняется только картинка, поданная авторами спектакля «buffo».

А если учесть, что музыкальные пристрастия нового худрука - Гендель, Скарлатти, Доницетти, остается только довериться его вкусу и, затаившись, ждать новых открытий в уральских недрах. Ведь Самодурову нравится удивлять.

Фото Сергея Гутника

Фотогалерея