Краснодар. Закройте веки!

Выпуск №1-151/2012, В России

Меткое попадание в контекст времени демонстрирует режиссер Александр Огарев в Краснодарском академическом театре драмы им. М.Горького. Через «Панночку» Нины Садур он приподнял тяжелые, но, увы, не гоголевские веки, чтобы лучше рассмотреть «уродливую гримасу века». Спектакль, несмотря на изыски театральности, жуткий по идейному наполнению, пестро одетый и изобильный по привнесенному ассоциативному ряду. Да и могло ли быть иначе?

Сам по себе выбор малороссийского предания о ведьме тянет за собой шлейф гоголевского мистицизма, религиозной смуты и откровений. Но не у Огарева. Режиссер подробно «вышивает» пьесу Нины Садур на сценическом полотне - но только до финала. Он вкрапляет традиционный для себя и уже ожидаемый для краснодарской публики сторонний материал, а проще говоря, современный реквизит. Ночной полет старуха и философ совершают на беговой дорожке; герои истории не только слушают казачьи страшилки, но и смотрят их в 3D; гремят пластиковые горшки на плетне; наконец, не остается никаких сомнений в осквернении церкви: алтарь превращается в пляж, где Хома Брут (Арсений Фогелев) пьет мохито, а вкруг него извиваются ведьмы Go-go (Елизавета Велиган, Евгения Белова, Валерия Симакова) в кислотно-оранжевых купальниках.

В помине нет гоголевской эстетики тьмы. Она мелькает лишь на дереве-проекторе, где идет талантливо нарисованный мультфильм: вот панночка ставит беленькую ножку свою на сохнущего от любви псаря Микитку, а вот она же, вся синяя, в хате у Шепчихи перегрызает горло младенцу. От метапространства малороссийского предания остались горилка и стог сена, из которого дрожат от страха усы козаков, заслышавших ведьминский вой. Эклектика элементов быта и внешнего вида персонажей (художник-постановщик Сергей Аболмазов, художник по костюмам Ирина Шульженко) не затронула игры актеров. Виктория Лукина - Хвеська остается фактурной козачкой даже с бокалом шампанского на свидании с философом; свитки, комбинезоны, кепки и майки не влияют на «кодекс чести» Явтуха (Владимир Подоляк), Спирида (Алексей Сухоручко) и Дороша (Александр Крюков).

На фоне виденных-перевиденных канатов, попкорна, стереоочков, постельных сцен Хвеськи и философа, аквариумов и ныряний, все же у режиссера остается простор для фантазии и неожиданного воплощения привычных образов. Кто панночка? Существует ли она или это вокруг живет, дышит и шепчет лес, наполненный феями, духами озер, рек и деревьев? Али все ж ведьма реальна и от ее странной красоты троится в глазах: поэтому по хутору бродят девушки, в цветастых нарядах с немыми устами, на которых сидят бабочки? В черные ночи в черной церкви одолевают Хому Брута совсем не черные, а светящиеся фантасмагории: большая бабочка (в традиции некоторых славянских стран это обратившаяся ведьма), дети, причудливые видения, и во главе них женщина с актеоновскими рогами, в белом вечернем платье, вместо жезла держащая метлу. Чудища дефилируют по подиуму под музыку колокольчиков, в которых гуляет ветер.

Гоголь пишет в примечаниях к повести: «Вий - есть колоссальное создание простонародного воображения. Таким именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал». Нине Садур не требуется начальник гномов, нужен простой смертный, который окажется «затычкой» в мир нечисти, спасет белый свет от смрада ночи. Финал истории и есть ключ к воссозданию мира: спасению и свету. В обоих произведениях церковь осквернена и канула в небытие вместе с чертями и злыми духами.

А краснодарский спектакль «Панночка» заканчивается алым заревом, куда уходят на десятисантиметровых шпильках черные силуэты ведьм, оставив за собой шезлонг со скелетом Хомы Брута. Pussy riot отпевают последнюю надежду. Думаю, даже Вий бы произнес повелительно: «Закройте мне веки!»

Фотогалерея