Петрозаводск. Пульс времени по-карельски

Выпуск №2-152/2012, В России

Петрозаводск. Пульс времени по-карельски

«Лир» на сцене Национального театра республики Карелия уже оброс плотью. Это не вчерашний премьерный спектакль, он идет на национальной сцене два сезона. Но при этом не обрюзг и не постарел. Наоборот, набирает энергию возмужания, потому что скроен «на вырост».

В Национальном театре Карелии эта шекспировская постановка возникла тогда, когда, казалось бы, натиск лировских премьер, появившихся друг за другом в разных российских театрах почти одновременно, стал спадать - Дм.Крымов в театре «Школа драматического искусства», Л.Додин в Малом Драматическом театре Санкт-Петербурга, Ю.Бутусов в московском «Сатириконе», Л.Зайкаускас во Владимирском драматическом театре, А.Шапиро в Санкт-Петербургском ТЮЗЕ. Высказывания столь разных режиссеров на материале одной и той же пьесы, обнаружив очередной раз широкий спектр профессионального языка, неожиданно дружно проконстатировали: этот безумный мир по-прежнему тяжело болен.

Петрозаводский «Лир» сделал следующий шаг - болезнь не прошла даром - мир в результате переродился. Процесс этого перерождения и есть содержание спектакля. История семьи Лира здесь фон или скорее площадка, на которой лишь за одно поколение цивилизованный человек превращается в человека архаичного: от Лира и Кента - к Гонерилье и Регане, от Глостера - к Эдмонду. Процесс пошел в обратном порядке - не к прогрессу, а к регрессу. Таков пульс здешнего времени. Падение происходит стремительно. Значит, тому были веские предпосылки.

Король Лир в исполнении Леонида Владимирова не безумный взбалмошный старик, в приступе очередной прихоти решивший исполнить свой каприз - поделить королевство между дочерьми. Он не юродствует, решение поделить королевство продумано и кажется разумным. Оно происходит во время трапезы - здесь хлеб, фрукты, сосуды с вином. Король преломляет хлеб (точнее, испеченную в тандыре лепешку, ставшую очень популярной сегодня), как делит свое королевство по заранее намеченному плану - воочью при жизни распоряжается своим наследством. И делает это по закону, осознавая, что его срок истекает. В проекции сегодняшнего дня этот Лир как бы сам себя отправляет на пенсию. И в качестве выплаты за выслугу лет он назначает себе содержание: свиту из ста человек и возможность в дальнейшем проживать, где захочет - сегодня у одной дочери, завтра - у другой и так далее.

Экзамен на изъявление дочерней любви он проводит как дополнение к торжественной королевской трапезе: дочки уже не могут встать на стульчик и прочитать стишок, теша отцовское самолюбие, но они должны, cоответственно возрасту и положению, продемонстрировать двору и гостям свою красноречивую дочернюю любовь. Это и отцовское утешение, и предмет, которым можно погордиться перед другими. И вдруг этот утешительный десерт - своеобразный домашний концерт, дает сбой. Король не сразу раздражается и не сразу свирепеет. Но, в конце концов, он король и имеет право на амбиции - власть не лекарство, а скорее зелье - отравляюще действует на характер и самолюбие. И вдруг при всем честном народе его красивый и, в общем, благородный план дает сбой - он хотел одарить, жертвуя собой, а ему тут устраивают капризы! Здесь демон власти сыграл с ним злую шутку - он не смог разглядеть свою истинную «наследницу по прямой» с чистой королевской кровью. Всем присутствующим, кроме короля, очевидны чистота, искренность и мужество Корделии (Людмила Исакова). Он ослеп и немного «сдвинулся» не во время бури, а гораздо раньше - здесь. Буря, напротив, отрезвит его после предательства старших дочерей. Но мир, который приходит ему на смену, не воспримет ни его отрезвленности, ни жертвенности его дочери. Этот мир их отторгает, по закону этого мира они должны погибнуть.

Леонид Владимиров и по амплуа, и по внешним данным совсем не герой, тем более не герой трагический. Он сродни Евгению Леонову, который в свое время неожиданно сыграл Креона в ануевской «Антигоне», знаменитом спектакле, поставленном Б.Львовым-Анохиным, и перевернул тогда представление об амплуа. Внешне король может быть каким угодно, но в нем королевская кровь, и он знает приличия и закон. Он - человек цивилизованный. Поэтому его уважают как власть имущего и свои, и чужие. Здесь королевская семья, двор, свита и слуги. Но при всем уровне представительства, тревога и неприятно сгущенная атмосфера сразу же дают о себе знать. Тем более что предстоящие события будут предопределены уже в прологе. Первые слова, прозвучавшие в спектакле, произносятся Шутом (Павел Юлку) - своеобразным медиатором всей истории, который будет вести и комментировать происходящее: «Король Лир. Трагедия», - провозглашает он, начиная спектакль, переводя определение жанра пьесы в его содержание. Пространство сцены открыто, сквозняк гуляет, и в глубине сцены на скамейке лежит голова зверя. Трофей? Или знак беды, уже приблизившейся нечеловеческой сущности?

Этот спектакль не приговор, это горькое размышление - анализ отношений, существующих вне цивилизации и вне культуры - лишь на уровне инстинкта, когда чувства подменены чувственностью, а разум - изворотливостью и хитростью. За этой подменой стоит утрата того, что из биологической особи делает человека - его дух и душа. Все, что дано ему свыше, отвергнуто, все, что создано умом и талантом, разрушено. Вот оно и пришло - время ЗВЕРЯ. Потому его голова, как символ времени, жизни, обстоятельств и человеческих проявлений, расположена в центре происходящих сценических событий - символ наступившего времени. Здесь руководствуются лишь звериными инстинктами: мое и хочу. Местоимение говорит о завышенной самооценке, глагол побуждает к наступлению и захвату, то есть к агрессии. Эта тема - прямая проекция современных человеческих отношений и современного образа жизни - чем дальше, тем страшнее. Конца пока не видно. И до тех пор, пока наша реальность демонстрирует уход человека от цивилизованных отношений, от мечты по идеалу, и приближает его к нравственной пропасти, спектакль, поставленный режиссером Андреем Дежоновым, будет остро-актуальным.

Многострадальная культура Карелии, театральный ландшафт которой в последнее десятилетие был уподоблен зоне открытых боевых действий, в результате чего оказалось больше потерь, чем обретений. Но у Андрея Дежонова большой жизненный и творческий опыт. Его роман с театром длится 30 лет. Он вылетел в профессиональную жизнь из гнезда Л.Кацмана и Л.Додина со знаменитым курсовым «Ах, эти звезды». Много играл в Молодежном театре на Фонтанке. С 1993 года до сих пор играет Машиниста в «Лунных волках» Н.Садур. Сыграно много и в театре, и в кино. В ЛГИТМИКе получил режиссерское образование. Одним словом, универсальный театральный специалист, особенно если иметь в виду то, что на подмостках Дежонов с 12 лет. Человек семейный, чудная красавица жена и двое сыновей. Второго младшего родили уже в Петрозаводске. Поэтому понятие Дома для него основательное и значит много. Дом в семье - это крепость для спасения, а дом-театр - это гарантия профессиональной стабильности и профессионального качества. Сегодня найти режиссера, готового куда-то поехать, чтобы строить театр-дом, почти невозможно. Нужно обладать каким-то особым чувством ответственности, иметь долгосрочное мужество, волю и, главное, голова должна быть набита идеями. Желательно художественными.

То, что первый спектакль Андрея Дежонова в Карелии был «Король Лир», говорит не только о его профессиональной зрелости. Это свидетельство умения считывать смыслы и соотносить идеи, насыщая их острым, актуальным содержанием и заразительной художественной образностью. Его личностная и гражданская позиция аккумулировались в этом спектакле живой и чувственной театральной фактурой. Ведь он человек реальный, знает, кто сидит в его зрительном зале - с чем эти люди приходят, что может их «зацепить» и как держать их чувства в напряжении. Поэтому тема затянувшегося во времени, но стремительного перерождения человека исторического в архаического со всеми приметами животных инстинктов, от которых невозможно сегодня спрятаться, даже, если закрыть глаза, будет, конечно, близка и понятна зрителю.

Он придумывает интересный ход - Шут, по поводу которого всегда есть вопрос - куда он вдруг подевался из пьесы после бури? - присутствует в спектакле Дежонова. Он и короля держит во внимании, и события успевает отслеживать, и с публикой «на короткой ноге» - помогает ей понять, в чем собственно дело, комментирует происходящее и заодно не забывает поделиться с ней о себе любимом: «Я только что из буфета», - на сей раз вход и выход из пьесы, но не из спектакля. Одним словом - фонтанирующая импровизация. Актера на такого шута надо было найти. Здесь особое мастерство. Режиссер нашел Павла Юлку в Санкт-Петербурге. Дежонов идет на подобные творческие компромиссы, потому что ответственность в деле диктует свои правила, а они не всегда будут приятны труппе и начальству. Но результат важнее. Так и Валерий Чебурканов, исполнитель роли Кента, изгнанный, но преданный друг короля, также приглашается из Санкт-Петербурга. Зато прекрасный Глостер, актер Национального театра Владимир Сотников, - его какое-то ископаемое благородство, искренность и открытое чувство, сталкиваясь с инфернальным злодейством своего приемного сына, высекает искру той истиной шекспировской трагедии, которая дала повод посмотреть на нашу жизнь сквозь призму времени. Эдмонд в исполнении Вячеслава Полякова воистину причастился кровью из перевернутого черепа. Его пластика, способ обольщения и способ интриги, бьющая через край рассудочность и ненависть - все на пределе и держит в состоянии почти чувственного экстаза как публику, так и партнеров. Подобный градус темперамента и энергии зашкаливает в эротических сценах с Гонерильей (Ольга Портретова) и Реганой (Элья Нарья).

Ополоумевшие от вожделения обе старшие сестры, заряженные все разрастающимся аппетитом неожиданно свалившейся власти, обе принцессы враз забыли, какого они рода-племени: лгут, изрыгают ругательства, бьют, режут, травят, предают, казнят - им подчас на помело! Что Гонорилья практически и делает - прыгает на шест и «зажигает» с Эдмондом по полной программе. Регана не отстает, она возьмет свое в подходящую минуту. Кончиться все это может лишь вакханалией смертей. И это не пугает, не останавливает, не дает повод опомниться. Пролив однажды кровь, остановиться трудно.

Преисподняя - реальное место для тех, кто заполняет собой сценическое пространство, созданное Андреем Дежоновым и художником Ириной Прониной. И каждого зарубившего, зарезавшего, оболгавшего, предавшего слуга просцениума, театральный дзанни, дежурный по спектаклю в маске королевского шута отправляет в подземелье, которое своей ненасытной огненной пастью пожирает зло, ставшее на земле тотальным.

Об этом писал в 1135 году английский летописец Джеффри Монмутский, делая первую литературную обработку сказаний о короле Лире и его дочерях, принадлежащих к числу древнейших легендарных преданий Британии. Об этом писал в 1605-1606 годах В.Шекспир. Об этом хотел рассказать режиссер А.Дежонов со сцены Национального театра Карелии.

 

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.