Нижний Новгород
Выпуск №5-115/2009, В России
На удивление интересной получилась пятая постановка в Нижегородском академическом театре драмы Валерия Саркисова -«Дядя Ваня» А. П. Чехова, премьерой которой в октябре театр открыл сезон. (До этого были «Вышел ангел из тумана», «Смерть Тарелкина», «Похищение Сабинянинова» и «Женитьба».)
«Дядю Ваню» ставят очень часто. Три года назад, например, бывшая нижегородка Ирина Пегова получила «Золотую Маску» за роль Сони в спектакле МХТ им. А.П.Чехова. На Википедии висят ссылки на пять экранизаций пьесы — последние сняты в Швеции, Германии и Англии. При такой популярности хитовым сюжет «Дяди Вани» назвать сложно. По сути, это история интеллигента, переживающего кризис среднего возраста и неудачно влюбившегося в чужую жену (два выстрела из пистолета, после которых нет трупов, саспенса не добавляют). Чеховская пьеса — как сосуд, который можно наполнить чем угодно, в диапазоне от «дядя Ваня — не состоявшийся талант» до «дядя Ваня — ничтожество». Саркисов поставил спектакль нежный и тонкий, «между жанров» ни драма ни комедия, больше тянет к мелодраме, но и это еще вопрос. «Сцены из сельской жизни», судьба русского интеллигента, которого засасывает обывательское болото, философские рассуждения о счастье через тысячу лет — все это Саркисова и актеров, кажется, не очень интересует. Да и кто сейчас интеллигент?
Что же в остатке? Люди, которые пытаются прожить свою хрупкую жизнь как можно интереснее (что обычно не получается), поймать время, ускользающее между пальцев. Возраст дяди Вани — 47 лет. Это в молодости кажется, что жизнь бесконечна. В 40 с лишним понимаешь, что до финальной черты осталось совсем немного. А часы и дни, из которых складываются драгоценные оставшиеся годы, придется тратить на рутину. Дядя Ваня — управляющий имением, сводит дебет и кредит, занимается дурацкими мелочами вместо того, чтобы жить ярко, — как миллионы бухгалтеров, офисных работников, менеджеров, кующих чужое счастье. Актер Анатолий Фирстов играет человека противоречивого — фантазера, алкоголика, шута горохового, который, чтобы привлечь внимание любимой женщины, смешит ее, валяет дурака, ползает на четвереньках. Елена в исполнении Ольги Береговой прекрасна и артистична, как кинодива — Марлен Дитрих или Любовь Орлова. Харизматична, жива, непосредственна, не создана для работы, создана для любви. Но как раз любви — большой и красивой — нет, зато есть старый больной муж и мужчины помоложе — но у «романа» с ними перспектив явно нет. Возникает ощущение, что Саркисов по-настоящему растворился в актерах — даже роли второго плана тянут на бенефис.
Все они — как хрупкие куклы в руках у Господа Бога, который сам назначает, увидит ли кто-то «небо в алмазах» при жизни или после смерти. И Сонин монолог в конце (молодая актриса Мария Мельникова, отлично сыгравшая также Агафью Тихоновну в недавней «Женитьбе») вызывает у многих зрителей настоящие светлые слезы — как реквием по собственной мечте.
Хорошо бы еще выпить перед смертью шампанского, как это сделал сам Чехов, но это уж как Бог даст.
Отправить комментарий