Самара. Графство Осейдж: гибель Титаника

Выпуск №6-156/2013, В России

Пьеса Трэйси Леттса «Август. Графство Осэйдж» идет в Омске, Новосибирске, Челябинске и Самаре, - и судя по всему это только начало. В январе - премьера в Москве. И дело тут не только в том, что пьеса дарит актрисам среднего и позднего возраста - долгожданные роли, что для нашего сильно просевшего театра представляет жгучий творческий интерес - а дело в том, что это и в самом деле превосходная пьеса. Можно лишь пожалеть, что понадобилось целых пять лет, прежде чем она появилась на нашей сцене.

За это время Трейси Леттс (актер, режиссер, автор пяти пьес) стал обладателем престижной Пулитцеровской премии и не менее престижной премии «Тони». Кстати, успех его пьесы - это успех, прежде всего, «традиционной пьесы». Автора не тревожат поиски «новых форм», - но в пьесе есть все, что делает пьесу - пьесой: «вопросы», актуальные для любой «среднего класса» семьи, при том, что автор не собирается нас «пугать», интонация его доверительна, и его герои - люди как люди. Все это хорошо завязано в сложно сочиненный сюжет, и понятно, что пьесу столь редких на сегодня достоинств неразумно прятать за тот или иной пусть даже «изобретательный» постановочный прием. Спектакль в Самарской драме, помимо прочих его достоинств, тем-то особенно и хорош, что постановщик Вячеслав Гвоздков и режиссер спектакля Сергей Щипицин не прибегают к языку темных метафор , не уводят внимание от сути человеческих отношений. То есть метафора, конечно, есть, но одна на весь спектакль. Это когда в финале весь «многоквартирный» дом семьи Уэстон (художник Олег Головко дает его «в разрезе» так, что высвечивается то одна, то другая ячейка семейного улья) медленно уходит под воду, и морская стихия, где вольно плывут дельфины, достигает самого верха. Там, «на капитанском мостике», остается лишь мать семейства, хозяйка дома Вайолет Уэстон и ее помощница по хозяйству индианка Джоанна Моневата (Надежда Попова).

А начинается с того, что уходит из дома глава семьи престарелый поэт и алкоголик Беверли Уэстон (Юрий Машкин). По-видимому, он погиб, и по этому печальному поводу съезжается вся большая семья. Скорбный и чинный ритуал за общим столом. Правда, его то и дело нарушает звон мобильника. Это все бестактный Стив, жених одной из трех сестер, счастливой толстушки Карен (Влада Филиппова). Он вообще-то большая скотина, вернее порядочный кобелина, этот Стив, но талантливый актер Владимир Сапрыкин не спешит с разоблачением. Поначалу его герой и чуть наивен, и чуть комичен и, пожалуй, не лишен своеобразного обаяния. Он из тех, что своего не пустят. Наткнувшись на четырнадцатилетнюю дочку своих будущих родственников, Стив тут же «делает стойку», послав подальше и траур в семье, и то, что сам он вполне себе «дядька» рядом с этой «Лолитой», которая как-то вяло и как бы в полусне, а впрочем «шалости дядьки» не отвергает. Эта самая Джин привычно курит травку, и гормональное любопытство далекой Лолиты давно переплавилось в тотальное равнодушие и скуку. Как-то даже не хочется говорить о «естественности и свободе исполнения» молодой Алены Латухиной, так «абсолютно натурально» существование на сцене этой Джин - сама «натура», и сама наша беда, как она есть едва ли не на каждом углу и не у каждого подъезда . И как не понять бессилие, ужас и любовь ее отца, элегантного и несчастного Билла в замечательно верном и вполне узнаваемом исполнении народного артиста России Владимира Борисова.

Впрочем, история этой «пары» - лишь один из многих сюжетов этой многофигурной композиции. Еще один сюжет - сама хозяйка дома Вайолет. В исполнении народной артистки России Жанны Романенко возникает «многовариантный» характер. Наркоманка со стажем, поглощающая горы таблеток, да к тому же еще неизлечимо больная, провокаторша скандалов, а в сущности, глубоко несчастная женщина. Как мать, она видит и эгоизм детей, и свое безнадежное одиночество...

Все сюжеты, в конце концов, так или иначе сплетаются в единый узел, который разрубается под грохот падающего медного таза. Это служанка индианка Моневата, заметив, что Стив и малолетка Джин слишком далеко зашли, в гневе хватила тазом так, что задрожали стены дома семейства Уэстон, и все его обитатели в панике сбежались в гостиную. Ну а затем все разъезжаются, или лучше сказать «бегут» из родного дома.

Наступает финал...Тот самый «финал Титаника» - единственная метафора на весь спектакль, о котором я уже упоминал в начале.

Фотогалерея