Театры, которые есть / Театральный фестиваль "Московская обочина"

Выпуск №6-156/2013, Фестивали

Театры, которые есть / Театральный фестиваль "Московская обочина"

Второй фестиваль «Московская обочина» прошел на двух камерных сценах уютного «Театрального Особняка», что на улице Школьной, неподалеку от станции метро «Римская». Инициатором форума вновь стал худрук «Особняка», актер и режиссер Леонид Краснов, собравший программу из спектаклей небольших частных коллективов, которые в круг интересов официальных культурных властей не входят.

Борясь за внимание к себе, эти сообщества, географически относящиеся к Москве, но столице почти неведомые, то стараются назваться поэффектнее, к примеру, «Театр, которого нет», то материал выбирают нарочито сложный (Маркеса, Павича или Цветаеву).

Самому же фестивалю всестороннюю поддержку, как и прежде, оказали не только внутригородское муниципальное образование «Таганское», но и Союз Театральных Деятелей (Специальный Диплом, за подписью Председателя СТД, народного артиста России Александра Калягина, получил каждый театр-участник праздника).

За девять дней зрители увидели двадцать спектаклей разных жанров по пьесам чуть ли не всех времен и народов, буквально, от Гоголя до Павича. Кроме того, прошел семинар для театральных менеджеров. В программе форума нашлось время и вечеру «Театра читок», который провел драматург Лев Яковлев, а мастер-класс актера и режиссера, лауреата премии «Золотая Маска» Александра Пономарева назывался «Слово, как таковое в Театре».

Члены жюри смотрели спектакли тоже не ради одних лишь вердиктов. Общение с большинством коллективов во время обсуждений после каждого спектакля имело целью помочь театрам ощутить себя в контексте общего художественного процесса.

В названии фестиваля «Московская обочина», кстати, вовсе нет уничижения, а слышится упрямое стремление к суверенности творческого высказывания. Это и стало внутренним сюжетом фестиваля.

Начали с Александра Володина. «Пять вечеров» в режиссуре Александра Гребенкина показали участники театрального проекта «Содружество молодых актеров». Разумно и просто сочетаются здесь стихи Володина и музыка Бетховена, «вещный мир» небогатой послевоенной жизни и мечты каждого о простом счастье, которое вдруг, как нечаянный дар, внезапно, но неотвратимо, осеняет твою жизнь. И лирики тут не меньше, чем иронии. В отличие от привычного отношения к главному герою как человеку мрачному и закрытому, молодой артист Андрей Лобачевский видит Ильина существом тонким, почти изящным. Он рефлексирует несколько демонстративно, но не теряет при этом спасительной самоиронии. Зато хрупкая и нервная Тамара Анны Стерлюгиной борется с самой собою почти без надежды, до какого-то момента не решаясь поверить, что обесцветившаяся было жизнь «качнулась» к радости. И в марше «Прощание славянки», омытом чистыми слезами, слышится не «отпевание» украденной судьбы, а лирическая аллегория дороги к свету и покою.

Света и покоя жаждали герои трагической книги Светланы Алексиевич «Последние свидетели». Этот спектакль можно назвать «условно иногородним». Свою курсовую работу студенты Ярославского театрального института показали на своей сцене: «Театральный ОсобнякЪ» это их стационар, а худрук театра Леонид Краснов - мастер курса. Семеро юных актрис погружаются в воспоминания зрелых женщин о своем военном детстве, в которых страшные события предстают отпечатавшимися в сознании детей от шести до четырнадцати лет. Слушает их со скорбным вниманием человек наших дней, тоже молодой, но уже из другого времени, с другой «орбиты» бытия. Режиссер и актеры в своем повествовании достигают главного - эмоционального и нравственного единения в священном праве сегодняшних людей задать последние вопросы, даже если на них нет ответа.

Не требовал ответа выбор пьесы Ярославы Пулинович «Когда дождь застучит по крышам скворечен», поставленной в Молодежном театре Кирилла Королева самим К.Королевым. Драматург - фигура нынче модная. Подход к ее творчеству у режиссера сугубо авторский (стихи, звучащие здесь, написаны самим режиссером). Всякий авторский спектакль, замешанный на собственном понимании абсурда как способа отражения жизни, должен раздражать. Это хорошо получилось. Артисты намеренно и последовательно теряют предмет абсурда, то есть, объект игрового внимания. Они вдохновенно заняты нарочито сложными играми в нечто, интересное им самим. Зритель, из чистого эгоизма, в эти игры пытается вникнуть, следуя за теми артистами, чья игровая природа выражена ярче прочих (Актер в костюме Деда Мороза - Андрей Заславский или Эльза - Анастасия Дмитриева). А почему одному из братьев-близнецов 16, а другому 47, или «молодой девушке» - 45, как-то бестактно спрашивать, притом, что логика абсурда всегда так навязчива.

Если «Когда дождь...» произведение по природе своей сугубо театральное, то спектакль «Сердце, где же ты?» по прозе Алексея Левшина, поставленный им самим в театральном содружестве «Пестрый квадрат», во всех свойствах и качествах явление литературное. Лексика его соотносима с текстами Х1Х века и не выходит за рамки века Серебряного. Культура чувств, способ взаимодействия со средой, изысканность внутренней жизни, обилие образных потоков, перетекающих один в другой, все живет суверенной силой чувственного сознания, все устремлено внутрь себя. Тоже странный, но завораживающий авторский театр.

Независимый проект режиссера Елены Шкурпелло (директор Андрей Слюсаренко) создан по мотивам «Хазарского словаря» М. Павича и называется «Тер...Ра». Пластически одаренная актриса Вера Васильева возникает сначала в образе замызганной бомжихи, но постепенно преображается в Принцессу Атех, похожую на спятившую Шехерезаду или Соломею, кстати, исполняющую нечто вроде танца семи покрывал. Это сопровождается загадочной музыкой, стихами Шамиля Пею, удивительно красивыми пассажами Павича, и чем красивее, тем непонятнее. Но завораживающая стихия этих образов все-таки способна «обратить взор внутрь души», что и требовалось доказать.

Еще один пример театра, который можно было бы счесть авторским, спектакль «Приключение» по Марине Цветаевой, поставленный в творческом объединении «Звездный циферблат». Впечатление от него осталось довольно тягостное. Театр, который возникает и живет только перед внутренним взором читателя, ибо это не пьесы, а лирические поэмы, на сценическое воплощение не претендующие, решается в духе провинциальной оперы, взявшейся за «Фауста» Ш.Гуно. И так же, как композитор превращает шедевр Гете в повод для «культурного отдыха», так пыльная, затхлая, перегруженная реквизитом среда спектакля перерождает изысканную чувственность Цветаевой в «запретные игры» вроде «М.Баттерфляй», поскольку роль Генриетты здесь играет мужчина.

Русская классика «пограничной эпохи» была представлена еще и Михаилом Булгаковым. Моноспектакль по рассказу «Красная корона» для артиста Владимира Сечкина поставили режиссер Георгий Червинский и художник Максим Котанов в театре «Студия -69». Он длился менее получаса и запомнился, в основном, тем, как старательно и отчаянно молодой актер осваивал многоцветную палитру трагических чувств, закодированных в тексте.

Редкое для нынешней сцены обращение к «Поединку» Куприна состоялось в театральном объединения «Гиперион». Сценарист Игорь Попков и актриса Татьяна Трусова дебютировали как режиссеры, предпослав спектаклю подзаголовок «песенки о любви и смерти» и выведя Куприну соавтором Александра Вертинского.

Самое интересное здесь острое сочетание неизбывного трагизма и такой же пошлости, источником трагизма являющейся.

В герое повести Ромашове, проникновенно сыгранном Владимиром Веревочкиным, есть наивный восторг упрямой страсти, природная печать обреченности и психическая пластичность искреннего романтика.

Молодая актриса София Елфимова, в свою очередь, остро и смело играет хищницу Шурочку русской Геддой Габлер, не желающей чахнуть в заштатном гарнизонном городишке, готовой построить то блестящее будущее, которое ей мерещится, на крови беззаветно влюбленного в нее человека. Ей самой нравится страдать, она упоенно верит в собственную ложь и почти готова презирать себя за смертный грех эгоизма. Спектакль, выстроенный на реалиях далекой пограничной эпохи, удивительно современен.

Гоголь возник на фестивале лишь однажды. Спектакль «Старички» по мотивам «Старосветских помещиков» в театре «ЛИ» поставил Олег Гусев, сам сыгравший Рассказчика, чей современный облик делает предельно ясной позицию режиссера. Вопреки принятой нынче моде, театр не играет вариацию на тему Петра и Февронии. Напротив, в отношениях стариков нет идиллии. Пульхерия Ивановна Е. Гребенковой к супругу строга, порой даже придирчива. Афанасий Иванович С. Телековского тоже мало похож на старичка, способного вызвать умиление. В нем заметна военная выправка и былая стать. Режиссер пытается на основе повести поставить «всего Гоголя». Атмосфера действия полна мистики. Герои возникают из серого марева, словно белые тени. Явдоха - Т. Курилович кормит стариков «пустотой», рисуя яства мелом на столе, а ночью, обернувшись Панночкой, ездит верхом на Рассказчике, кошкой приходит за Пульхерией Ивановной, зовя ее в мир иной, хотя сама здешняя жизнь ни что иное, как Тот этот свет, где свинцовое равнодушие ближе к финалу становится страшнее ненависти.

Современной версией классического сюжета старается казаться «Лизистрата», переписанная Леонидом Филатовым бойкими стихами в духе ранней «Таганки».

В очередной попытке освоить античный миф нынешними средствами возобладали неизбежные и напрасные смещения в сторону простенького развлечения с юморком пониже пояса.

Театр «Русский Терем», ведомый режиссером и артистом Алексеем Громовым, ставит фарс о любви, честно следуя жанру и вроде бы не претендуя ни на что, кроме развлечения. Молодые, яркие, весьма способные артисты от души озоруют и забавляются, не забывая про антивоенный пафос исходного мифа. Но для полной гармонии какой-то мелочи недостает.

Редко на фестивале «одномоментно» можно увидеть так много постановок по зарубежным пьесам. Вариацией на темы античности стала пьеса Жана Ануя «Орфей и Эвридика», сыгранная артистами театра «Тест». Получился спектакль строгий, даже сумрачный. Его герои по сути на свой миф обречены как на сизифов труд в пошлом мире, где рутина каждого дня страшнее смерти.

Творческая группа «ДАРТС» при поддержке Болгарского Культурного Института сочинила спектакль «Апокалипсис наступает в 6 вечера» по мотивам произведений Георги Господинова. Режиссер Дарья Денисенко вместе с тремя актрисами легко смешали игровые манеры, пластические импровизации, тексты, стилизованные под «сетиратуру», создав скептичную панораму современной жизни на грани катастрофы, неизбежность которой очевидна. Увлекают музыкальность актрис, их яркая типажность, владение современным арго, крутой замес иронии и драмы, скепсиса и провокативности, способность к перевоплощению. Особенно эффектно это выразилось в демонстративно агрессивных девицах, сыгранных молодой актрисой Кристиной Ра.

По разделу классической публицистики прошли на «Московской обочине» «Полицейские» С. Мрожека, поставленные режиссером Александром Румянцевым в театре «АРТ-ЭКШН-21». Изысканная и горькая ирония комедии про грех ревностного служения, когда тупой и бесплодный энтузиазм вырождается в абсурд навязчивых идей, подчеркнута виртуозной и лукавой игрой артиста Геннадия Юдина в роли Шефа полиции, готового самого себя арестовать, лишь бы остаться при должности.

Не менее болезненные комплексы обитателей «срединной Европы» темпераментно и смело анализирует в спектакле по ранней пьесе Л. Пиранделло «Дурак» молодой режиссер Оксана Краснополянская (театральное объединение «ХИНТ»).

Спектакль по пьесе Э. Шмитта «Оскар и Розовая дама» режиссера Анны Волковой (Лианозовский театр под руководством Надежды Егоровой) увлек самостоятельностью подхода к проблеме воспитания человеческого достоинства в смертельно больном отчаявшемся ребенке, оказавшемся перед бездной неизбежного.

Типично немецкая философская драма Макса Фриша «Биография» предстала как совместный проект Нового Художественного театра и театра «Четвертая стена». В режиссуре Алексея Козлова спектакль поразил сосредоточенностью на личностных мотивах индивидуального выбора, техничностью и смелостью сценического существования актеров Николая Дроздовского, Эда Дивинского и Юлии Дегтяренко.

Моноспектакль «Полковник» режиссера и актрисы Валерии Приходченко по знаменитой новелле Г.Маркеса обнаружил неожиданные параллели со «Старосветскими помещиками», поскольку здесь человеческое одиночество столь же неизбежно и не менее трагично, ведь каждый умирает в одиночку.

Мелодраму У. Гибсона «Двое на качелях» показали ученики Владимира Андреева по РАТИ-ГИТИС Елена Липская и Евгений Шляпин (Объединенная мастерская молодых артистов). Актерский дуэт «распределился» пьесой довольно внятно: Он взял на себя функции режиссера, Она солировала как актриса. История балерины, пытающейся вернуться в профессию, и адвоката, оказавшегося на сломе судьбы, разыграна как притча о цене свободы, которая у каждого своя.

Гитель и Джерри одинаково амбициозны и эгоистичны. Но они оба оказываются способны на высокие жертвы во имя того, кто нуждается в их помощи. Но не только этические проблемы связывают героев. В спектакле сделано многое, чтобы лирические темы пьесы звучали неподдельно, наполнено и свежо. Елена Липская создала характер многомерный и глубокий. Ее интуиция равна мудрости, а способность противостоять обстоятельствам питает творческий дух.

Герои экспрессионистского этюда Теннесси Уильямса «Крик» противостоять негативным обстоятельствам не способны. Артисты Клэр (Ольга Казмирчук) и Феличе (Сергей Еремеев) - брат и сестра, актеры-партнеры, оказавшиеся в профессиональном тупике, на грани взаимного безумия, не могут найти выхода и не способны спасти друг друга. Режиссер и сценограф Ольга Глазунова сознательно поддерживает мистическое настроение сюжета и действия. Но где кончается сценический сюжет и начинается «сюжет жизни», понять трудно.

Лучшим спектаклем Фестиваля признан «Стеклянный зверинец» Теннесси Уильямса в постановке «Театра, которого нет». Режиссер Анна Пухова, сценограф Ирина Уколова и художник по костюмам Виктория Богданова создали не просто эффектное эпатажное зрелище. Новизна театрального языка проявляется в разных аспектах: свежей образности, интонационной выразительности, смелости пластического решения, точности парадоксальных психологических характеристик персонажей.

Пьеса сильно сокращена, но несказанные слова «просвечивают» сквозь действие, усложняя его смысловую палитру. Аманда Уингфилд Юлии Шимолиной существо «запредельное». Ее реакции, пластика, интонации низкого голоса - все напоминает эксцентричных героинь театра и кино 20-х годов, сыгранных Хохловой, Бирман или Мансуровой. В этой резкости есть своя четкость и нежная острота, загадка и неутолимая страсть. Она обжигает и ласкает, падает на колени и заключает в объятья, не следуя никакой логике. Аманда предельно непоследовательна в смешении жанров существования. Лаура, ее дочь-хромоножка в исполнении Галины Волошиной предстала подобием шекспировской Офелии, что грезит о безумии, но и страшится всего, что может открыться за ним. Внезапное сияние ее прекрасных глаз столь же ослепительно, сколь и напрасно.

Денис Старков играет Тома человеком хрупким, но гибким, гордым, но метущимся и тоже крайне непоследовательным. Сестру он любит, но страшится нарушить тайную жизнь ее души. Джим Евгения Вакулова с его «посторонней» добросовестностью не хуже любого гипнотизера на краткий миг открывает Лауре мир новых чувств и исчезает без последствий. По сути каждый герой остается в тупике своего одиночества. Вместо красивой горки со стеклянными зверушками на сцене несколько плоских ширм, похожих на помутневшие черные зеркала. Что в них таится, разглядеть сложно, но это завораживает.

Нынешний фестиваль снова показал, что среди театров, живущих на обочине, нетрудно обнаружить коллективы самостоятельные, суверенные, даже уникальные, способные вдохновенно служить искусству.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.