Шесть вечеров / Новокузнецкий драматический театр

Выпуск №6-156/2013, Портрет театра

Шесть вечеров / Новокузнецкий драматический театр

В полном соответствии с народной приметой (солнце на лето, зима - на мороз) Новокузнецк встретил жгучими морозами: во второй декаде декабря температура здесь нередко подбиралась к минус 40. Но спектакли в Драматическом театре, только что, в преддверии 80-летнего юбилея старательно отреставрированном, отменять никому не пришло в голову. Больше того, состоялся даже утренник для детишек «воробьиного» калибра. Они сосредоточенно следили за перипетиями китайской легенды «Бамбуковый остров».

Нравоучительную сказку Анны Богачевой про то, что дружба сокрушает все преграды, поставил молодой режиссер из Новосибирска Михаил Медведев. Но бенефициантом стал его земляк сценограф Роман Ватолкин, сумевший увлечь зрителей красочностью волшебного зрелища и национальным своеобразием атмосферы. Бамбуковые заросли, волны озера или гора, в недрах которой живет затосковавший в одиночестве дракон, созданы остроумными комбинациями изысканных разноцветных китайских фонариков, заполняющих собой огромную сцену. Костюмы черепахи, кролика или обезьяны, которые помогают двум братьям в их странствиях и поисках, тоже весьма эффектны по фактурам и пластически оригинальны.

Дидактика сюжета не раздражает, а, напротив, воспринимается позитивно, и явно полезна для юных зрителей. Хотя изображать интерактивное общение со зрителями было напрасно. Показалось также, что маленькая сказка, пригодная для елочной интермедии, на большой сцене теряется, отчего действие «растекается» по подмосткам. Но есть надежда, что театр не ограничится «парадной» реконструкцией, а освоит еще и малую сцену.

Так же «разбежался» по большому пространству и камерный сюжет киносценария Александра Володина «Происшествие, которого никто не заметил». Режиссер Тимур Насиров и художник Никита Сазонов, замыслив ностальгическую мелодраму, попытались разыграть легкую репортажную лирическую новеллу, где многое построено на узнавании реалий прежней жизни, милых ее прелестей и почти забытых подробностей. Но киносценарий не перевоплотился в пьесу, точнее, не перенял законов драматургии. Попытка симулировать жанр модных нынче «читок» тоже не помогает. Тем более что, заявив прием поначалу, артисты быстро о нем забывают. Все, что происходило на сцене, оставалось аморфным и каким-то бесцветным. Хотя лирическую стихию володинского письма артисты могли бы тонко прочувствовать и небанально воплотить.

Развлечение в чистом виде предстало в спектакле «Звездный час» по пьесе Кена Людвига, более известной под названием «Одолжите тенора». Буффонную комедию положений режиссер Ринат Фазлеев, не мудрствуя лукаво, развел в статичном интерьере как бы шикарного гостиничного номера со множеством дверей и шкафов, куда удобно время от времени прятать двух женщин и двух оперных теноров, загримированных и одинаково одетых, чтобы одному из них, заменяя другого, «в пожарном порядке» спеть партию Отелло в опере Верди. Смысла в пьесе не больше, чем в елочной интермедии про бамбуковый остров. Но она честно поставлена как повод для отдыха. И с задачей развлечь зрителей, которые в мороз под 40 (!) заполнили театр, чтобы здесь отдохнуть, этот непритязательный спектакль вполне справляется.

В серьезном академическом стиле работают режиссер Роман Феодори, сценограф Кирилл Мартынов и художник по костюмам Даниил Ахмедов, ставя «Дон Жуана» Мольера. Они извлекли из вечного сюжета про великого обольстителя всю его черствую трезвость, жесткую иронию и классицистскую монументальность. Основным событиям сюжета предшествует режиссерский пролог, в котором юное существо дважды (ребенком и юношей) отказывается от святого причастия, но позже, в зрелости, принимает его, как повод для постоянной «идейной» борьбы.

Дон Жуан, сыгранный артистом Евгением Лапшиным вдохновенно и смело, как восторженный наглец, уверенный в собственной безнаказанности, всю оставшуюся жизнь со всеми, кто попадается на пути, ставит один и тот же жестокий эксперимент: как далеко можно зайти, богохульствуя, поддавшись соблазну и презирая нравственные устои. Мысль о неизбежности нравственного поражения копится в сознании героя постепенно, к финалу обретая очевидную неотвратимость. Второй герой сюжета - житейски устойчивый, но любопытный от природы Сганарель Артура Левченко, которому пришлось маяться рядом с человеком странным, в лучшем случае, небанальным. Остальные роли постановщик распределил между тремя актерами.

Принципиально, что Священника на причастии, Каменного гостя, Нищего, как бы явившегося из картин Брейгеля, героически отказавшегося богохульствовать, Отца Дон Жуана и наивного рогоносца крестьянина Пьеро играет один артист (в этих ролях очень выразителен Андрей Ковзель). А молодая артистка Мария Стринада впечатляет не только в образе Эльвиры, которая своей неотвязностью похожа на чеховскую Сарру, но и в ролях мечтательной Шарлотты и Матери Дон Жуана. Столь же точна и Наталья Каллерт в образе настырной крестьянки Матюрины. Эпизод «двойного» соблазнения крестьянок завершается некой виньеткой, лирической и ироничной: на сцене появляются «восемь любящих женщин», и каждая из них в своих мечтаниях о любви почти патетична.

Постановщики открывают всю механику подмостков, намеренно разрушая сценическую иллюзию (монтировщики декораций активно участвуют в организации пространства и даже выходят на поклоны). Гамма спектакля постмодернистская: только черное, белое и красное. А вся философская казуистика, против которой восстает Дон Жуан, по сути, пыль, прах, слова, слова, слова...

Артхаусное «крыло» афиши - драма Миро Гаврана «Все о женщинах». Спектакль поставлен режиссером Алексеем Слюсарчуком и художником Ольгой Фарафоновой в камерном пространстве. Зрители сидят на сцене, спиной к залу, занимая ряды специально выгороженного небольшого амфитеатра. Восемь актрис в течение двух часов разыгрывают намеренно усложненные психологические этюды в жанре «новой драмы». Здесь и монологи в духе потока сознания, и «сетевые» влияния, и индивидуальные сиюминутные импровизации актрис, и демонстрация нестандартных женских отношений, самоутверждение в которых всегда связано с агрессивным высокомерием. Импровизируя рассказы о собственных снах или выполняя сложный рисунок пластических композиций, изысканно поставленных хореографом Алисой Олейник, актрисы подкупают искренностью интонации. Завораживает слаженность ансамбля и многомерность обобщенного портрета современной женщины во множестве его противоречий.

Самое сильное впечатление оставили «Откровенные полароидные снимки» Марка Равенхилла в постановке режиссера Петра Шерешевского, сценографа Александра Мохова и художника по костюмам Марины Лукки. Здесь наиболее четко выразились творческие устремления молодой части труппы, ее чуткость к тому, что называется современными нравами. Спектакль снова идет в условиях специально организованного на большой сцене камерного пространства (зрители сидят по трем сторонам квадратной площадки, четвертая сторона которой - зал театра). Психология тусовочной среды, групповой сленг, точность странных типажей со своей этикой и жизненными принципами - все освоено и воплощено молодыми актерами страстно и смело. Откровения неформального сообщества не выглядят кокетливым эпатажем, а воспринимаются как прочувствованное знание о жизни, ради которого можно многим пожертвовать.

Режиссура точно выстраивает не только конфликтные линии драмы, но раскрывает (всякий раз через актера) процесс перерождения, внутренних, зачастую необратимых перемен каждого героя. Драматична судьба Ника - Артура Левченко, перерождающегося из обаятельного и темпераментного «рассерженного» в унизительно банальный и безликий офисный планктон. Наивно эпатажная «оторва» Надя Екатерины Санниковой к финалу обретает черты и признаки уставшего существа с истерзанной душой. С неожиданным целомудрием решена линия Тима и Виктора. Их нетрадиционные отношения лишены сальности, а к финалу обретают трагическую ясность. Артисты Андрей Ковзель и Андрей Грачев придают этому дуэту обреченных пронзительный лиризм. Не менее драматичен, даже трагикомичен Джонатан, язвительный и страшноватый в своих претензиях «шестидесятник», остроумно сыгранный Анатолием Смирновым.

В спектаклях, которые удалось посмотреть, ярко проявила себя молодежь Новокузнецкого драматического. Сложилось даже впечатление, что передо мной крепкая, творчески мобильная труппа хорошего молодежного театра. Все спектакли поставлены разными, по преимуществу, молодыми режиссерами. Художественного руководителя в коллективе нет. Пока это кажется полезным. Работая с разными художниками своего поколения, артисты чутко реагируют на режиссерские задания, тонко чувствуя и воплощая нередко сложный постановочный рисунок. Как долго продлится эта «эйфория», и эйфория ли это - покажет время. Хочется все же надеяться, что в театре появится художественный руководитель с цельной творческой программой, достойной столь серьезного коллектива. Но это уже совсем другая история.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.