Блажь для подростков

Выпуск №10-160/2013, Мастерская

В апреле в Брянске прошел Всероссийский семинар молодых театральных критиков и журналистов под руководством Н.Д. Старосельской. Семинаристы получили возможность посмотреть спектакли драматического театра им. А.К. Толстого, областного ТЮЗа и театра кукол. Впечатления участников семинара и его руководителя — в материалах этой рубрики.

Спектакль «Блажь» в постановке Бориса Горбачевского начался со зрителей-школьников, ими же и закончился. Несмотря на то, что пьеса «Блажь» А.Н. Островского и П.М. Невежина, как правило, не входит в школьную программу, театры часто приглашают целые классы на одного только драматурга, чьи «Гроза» и «Бесприданница» изучаются в обязательном порядке. Так вот, этот юный зритель, пожалуй, и сыграл решающую роль в спектакле. Пытаясь понять, почему постановка, которая идет уже больше четырех лет, не была принята прежде всего школьниками, голосовавшими против своим отчаянным невниманием, громкими разговорами, а порой просто неприличным поведением, невольно затрагиваешь не только театральные, но и педагогические вопросы. Вечные вопросы, главный из которых - должен ли театр для детей и подростков быть каким-то особенным?

Первое впечатление от спектакля - неизбежно то пространство, в котором существуют актеры, будь то сложная художественная декорация или пустая сцена. В спектакле Бориса Горбачевского таким первым впечатлением оказалось удивление, быстро перешедшее в недоумение. Декорация, почти дословно воспроизводящая ремарку авторов о месте действия, представляет собой часть помещичьего дома, небольшой флигель, огромное количество картонных деревьев и такую же картонную зелень, в которой как в джунглях тонет все оформление. Режиссеру и художнику (сценография и костюмы Александра Малыгина) оказалось ненужным «свое» пространство, они воспользовались формальным переводом ремарки на сценический язык.

Точно так же ненужным для режиссера оказался язык мизансцен. Из раза в раз выходящие на сцену актеры аккуратно шли к небольшой лавочке, стоящей с правого края сцены, присаживались на нее, потом вставали, пересаживались на один из стульев, затем вновь возвращались к лавочке. Едва ли вообще стоило бы об этом вспоминать, но однообразие мизансценического языка вместе с формальностью и безжизненностью декорации невольно отвлекает внимание от действия, от развития сюжета, от игры актеров, от тех характеров, которые они создают.

Сюжет пьесы строится вокруг главной героини Серафимы Давыдовны Сарытовой (Светлана Рязанцева), чья внезапная любовь (или все-таки та самая блажь?) к управляющему ее имением Степану Григорьевичу Баркалову (Юрий Киселев) едва не приводит к трагическим последствиям для всех окружающих. Прежде всего, для сестер Сарытовой, хозяек имения Ольги и Насти. Первая из сестер, замечательно сыгранная Еленой Дигиной, благодаря твердости своего характера и уму, фактически, стала двигателем всего действия. Олеся Македонская, исполнившая роль второй сестры - Насти, создала образ капризной барышни, почти ребенка. Из-за интриги Сарытовой под угрозу был поставлен и привычный жизненный ритм ее богатых родственников - Семена Гавриловича Бондырева (Иосиф Камышев сыграл возвышенного и романтического помещика, влюбленного в деревенский образ жизни, почти с той же силой, что и другой его персонаж - Муромский из «Свадьбы Кречинского») и его женой Прасковьей Антоновной (неожиданный и очень яркий образ, созданный Светланой Сыряной).

Однако нерешенным оказались взаимоотношения двух главных персонажей - Сарытовой и Баркалова. Не находя оправдания ее увлеченности грубым и резким, но во многом бессильным управляющим, зритель терял суть их отношений. Напротив, складывалось впечатление, что волевая и сильная помещица Сарытова не только не увлечена Баркаловым, но и пытается погасить едва теплящееся чувство привязанности к нему. В том, что между ними существует какое-то притяжение, не смогли убедить ни немая лирическая сцена между ними в самом начале спектакля, ни привычные для режиссера музыкальные акценты сюжетообразующих событий спектакля. Почему-то и это оказалось для режиссера неважным.

А в результате между зрительным залом и сценой мало-помалу выросла четвертая стена непонимания происходящего. Спектакль, увы, стал лишь фоном для школьников в зрительном зале. Фоном для занятия собственными делами. Виноваты здесь не они. Отвечая на вопрос, заданный в начале, стоит сказать, что театр должен быть просто живым. И, может быть, даже чуть-чуть более живым для тех, кто пришел туда первый, второй или пятый раз в своей жизни.

Дмитрий ХОВАНСКИЙ

Москва

Их страсть им служит оправданьем

В последнее время на читках современных пьес зрители все чаще смеются, хотя ничего комедийного ни в пьесе, ни в представлении нет. На вопрос: «Чему смеялись?» - ответ звучит абсолютно гоголевский: «Над собой... так на нас похоже!» Тот же самый смех узнавания, веселый и страшный одновременно, настиг меня на спектакле Брянского театра драмы по пьесе Н. Гоголя «Игроки».

И хотя никакого внешнего «осовременивания» в спектакле нет, и авторы подчеркивают в афише, что представляют нам «дела давно минувших дней», мы видим дела нынешние, о которых постоянно слышим из всех видов СМИ. Я говорю не только о криминальных сводках и сериалах, но и об удивительном безумии, с которым наши люди окунаются в любые игры - азартные, политические, финансовые - стараясь получить все и сразу, чтоб сам черт был не брат. Именно потому, наверное, режиссер спектакля Юрий Ильин с самого начала погружает зрителя в атмосферу игры опасной, непростой. Зеркало сцены обрамлено темными окладами икон, в которых вместо ликов зияет пустота (сценография Александра Малыгина). Огромный оклад Владимирской Богоматери, разрубленный пополам, служит вратами героям. Говорят, именно этот образ исцеляет душевнобольных и страждущих. Трактирный слуга Алексей (Андрей Савченков) встречает гостей с подобострастной улыбкой и на подгибающихся от страха ногах. Именно он транслирует в зрительный зал атмосферу гоголевского мира - многомерного, фантастического, страстного. Алексей и участвует в интриге, и с ужасом наблюдает за происходящим. Главные герои незаметно существуют одновременно и в своем мире, и в потустороннем. Ихарев (Александр Кулькин), амбициозный и талантливый человек, искренне верит, что выигрывает благодаря своему уму, находчивости и хладнокровности. Он не замечает, что его душа давно в залоге у крапленой колоды, которую он нежно зовет Аделаида.

Великолепная троица - блестящий импровизатор Утешительный (Иосиф Камышев), обаятельный Швохнев (Юрий Киселев) и прямолинейный Кругель (Вениамин Прохоров) - азартные игроки, для которых красота процесса важнее денег. Их страсть им служит оправданьем. Но когда Утешительный с упоением описывает происходящую партию, его лицо, зависшее в луче бьющего снизу света, теряет человеческие черты. Может, потому все четверо, собравшись «на дело», истово крестятся. Все второстепенные персонажи спектакля (но отнюдь не проходные) - порождения иного, страшного, мира. Огромный горбун Гаврюшка (Олег Чиганов) перечисляет хозяйскую дворню так, что не сомневаешься, что это список загубленных им людей, и что идея торговать «мертвыми душами» уже кружится в воздухе. Незабываем чиновник Замухрышкин - в прямом смысле получеловек со странным скрипучим смехом, играемый Игорем Игнатовым вприсядку, вдруг вырастающий вдвое от собственной значимости. Появляется в этом спектакле и колода карт Аделаида (Юлия Филиппова) - указывающая хозяину масть алая женщина-морок, отвернувшаяся от него вместе с удачей. Режиссер активно использует прием «театра в театре» и разыгрывает плутовскую комедию внутри романтической драмы. Здесь играющими становятся все, вольно или невольно. Замысел троицы шулеров обмануть Ихарева для зрителя не тайна, мы наблюдаем скорее, как они ведут интригу, чем за самой интригой. Под цыганский напев «Ай, да ну, да ну, давай!..» они подхватывают Ихарева в свой танец, подначивая и заводя в хоровод (балетмейстер Ирина Антипова). И тут зрителю есть чему посмеяться. Режиссер и артисты выстреливают фейерверком комедийных сцен. Иронична пантомима карточной игры героев, их взаимного шулерства. Откровенно пародийна сцена спаивания Глова-младшего с цыганским разгулом. На грани клоунады существует слуга Алексей, с жонглерской ловкостью подающий рюмки и подбирающий деньги. Остро сатирически выстроена сцена с чиновником, когда герои никак не могут усадить представителя закона на стул, поворачивая его то боком, то задом. Не один раз они раскрываются перед Ихаревым своими переглядываниями, откровенной театральностью и особенно, когда в аферу вступают отец и сын Гловы (Анатолий Александров и Дмитрий Ненахов). Эти два «игрока поневоле» искренне выражают и свое презрение ко всей нечестной компании, и свой страх, и свое отчаяние, вот только Ихарев настолько уверен в своем превосходстве, что ничего не замечает вокруг. Его Аделаида, как пушкинская пиковая дама, подвела своего хозяина, медленно лишая разума и приведя к безумию.

Режиссер закольцовывает композицию спектакля, сцепив в одно звено начало и финал. Ихарев, повторяя мизансцену первой картины, сидит на авансцене, перебирая карты, и мучительно пытается разглядеть крап, а распрямившийся Алексей вальяжно допивает вино из хозяйских бокалов. Все игры окончены, игроки выходят на поклон, и только один по-прежнему безучастно сидит на авансцене. Режиссер Юрий Ильин завершил на трагической ноте свою фантастическую комедию о непредсказуемой русской натуре, готовой заложить душу дьяволу за грош и одновременно искренне надеющейся на божью помощь.

Анастасия ДУДОЛАДОВА

Нижний Новгород

В предощущении пустоты

Спектакль Брянского театра драмы им. А. К. Толстого «Кречинский» по пьесе Сухово-Кобылина можно отнести к разряду особых сразу по нескольким причинам. Прежде всего, режиссер Борис Горбачевский предложил зрителю совершенно актуальную историю, от современности которой становится не по себе. Спектакль о разорившемся и загнанном в долги игроке Кречинском, пытающемся войти в дом Муромских, женившись не его дочери ради большого приданого, получился жестким. Глубоко созвучным дню сегодняшнему - с его преломленными ценностным гранями, играми и игроками, браками-сделками и усталостью человека живущего от мира, общества, от самого себя, человека, пресыщенного жизнью до той крайней точки, на которой некогда горячее и способное на самые высокие дела сердце поглощают холод и равнодушие.

Комедией нравов в двух частях назвал режиссер жанр «Кречинского». Однако создал не только галерею нравов московского общества, но в мизансценах, проработанных образах, в новых пластах взаимоотношений персонажей выстроил объемный историко-культурный контекст, который отсылает нас то к Гоголю с его «Ревизором» и «Игроками», то к лермонтовскому «Маскараду», а порой даже к героям мира Достоевского. И это еще одна причина особости брянского спектакля. Общую задачу решает и сценография Бориса Лысикова, нагромождение фасадов, за каждым из которых - свои жильцы, свои сплетни, свое единственно верное мнение и о нравственности, и о том, как полагается и не полагается в высшем обществе, и о Кречинском, и о Муромских, и, конечно, о Лидочке, которой предстоит жить после несостоявшейся свадьбы и публичного позора.

Но, пожалуй, одной из ключевых особенностей «Кречинского» стала попытка реализации режиссером в спектакле идеи самого Сухово-Кобылина, по замыслу которого «Свадьба Кречинского» как часть трилогии вместе с последующими пьесами «Дело» и «Смерть Тарелкина» могла полноценно существовать (в художественном и концептуально-смысловом отношении) только в неразрывной связи. Известно, что Сухово-Кобылин хотел, чтобы все три его пьесы игрались в течение одного вечера. Сегодня это, конечно же, невозможно. Тем ценнее попытка режиссера выстроить в одном спектакле связи с пространством всей трилогии, «открыть» персонажей и их судьбы, замкнутые в рамках одной пьесы, для трактовок, размышлений, более сосредоточенного и внимательного поиска мотиваций.

Допустив значительные сокращения текста «Свадьбы Кречинского», Борис Горбачевский перенес смысловую значимость в пространство визуального воплощения, протянув множество нитей за пределы сыгранной истории, в будущее, в дальнейшее развитие внешних и внутренних событий, в нарастающий и уже прочитывающийся драматизм.

Финал, в котором Лидочка (Юлия Филиппова), сделав свой выбор, вновь, как и в самом начале, оказывается в толпе танцующих на балу, но уже не одна из них, а одна против них, отвернувшихся, презирающих ее падение, сыгран не вербальными, а эмоциональными, образными средствами. Она кружится в своем собственном танце и смеется. Вот она, завязка диалога со «Смертью Тарелкина», с ее темой и ее глубиной. Когда Кречинский подходит к Лидочке и, прощаясь, целует ей руку, совершенно очевидно, почему «Дело» начнется с письма, которое Кречинский напишет Муромскому о том, как его гонят, терзают, «перемалывают». Достаточно одной сцены, в которой тетка Лидочки Анна Антоновна Атуева (заслуженная артистка России Светлана Рязанцева) грезит о том, как Кречинский танцует с ней в вальсе, а потом кружит на руках. И выбор актрисы на эту роль открывает новую глубину характера: красивая и еще молодая женщина, которая на сто процентов достойна любви, но по какой-то причине не случилось в ее жизни этого счастливого хэппи энда. И, помня о своей нынешней роли, она лишь слегка подталкивает на балу плечом Лидочку к Кречинскому. И ей, и Лидочке прекрасно известно все, что говорят о Кречинском в обществе, этом московском обществе, частью которого они так надеялись стать, но так никогда и не станут. Но это уже все равно. Потому что и Кречинский теперь - уже не просто представитель высшего света, с чьей помощью Муромские надеются закрепиться там, найдя для себя достойное и законное место. Не будет ни места в обществе, ни балов, ни свадьбы. Недаром Муромский, великолепно сыгранный народным артистом России Иосифом Камышевым, вовсе не капризный самодур, без причины сопротивляющийся потенциальному зятю. Чувствует ведь, что будет беда, что Кречинский разрушит этот хрупкий московский быт дома Муромских, который они с таким трудом налаживали, жизнь Лидочки разрушит - не зря, словно напоминание о неотвратимой беде, в спектакле бесконечным рефреном звучит вальс из «Маскарада». Хотя не без слабости ярославский помещик, и за бычка, в котором прозрачно угадывается его тоска и любовь не по «баликам», а по совершенно другой, деревенской жизни, которую он оставил, переехав в Москву, он, кажется, готов пересмотреть свои взгляды. И тем сильнее реакция на разоблачение, ведь Муромский позволил Кречинскому войти в святая святых - в свою семью. И снова нить в будущее, распахнутость спектакля в трилогию, а вместе с этим, полное погружение в автора.

Глубоким и необычным в своей глубине получился образ Кречинского, созданный Юрием Киселевым. Не активный, азартный игрок, а уставший, внутренне истратившийся человек, жаждущий покоя и не способный его обрести. Его слава блестящего мастера игры была создана так умело, так талантливо, что не утратила своего ореола даже тогда, когда сам Кречинский исчерпал всякие внутренние силы. Миф о Кречинском живет даже тогда, когда внутренняя жизнь самого мифотворца практически остановилась. Единственный его шанс рассчитаться с долгами и вернуться к самому себе, - женитьба на Лидочке. Но шанс упущен, обман совершен, Лидочка опозорена, и Кречинский уходит в пустоту. Многоплановый ансамблевый спектакль, с необычными ракурсами героев, создающих широкое поле контекста - литературного, временного, общечеловеческого.

Валерия КАЛАШНИКОВА

Омск

Притча о радости каждого дня

Роман Эрика-Эмманюэля Шмитта «Оскар и Розовая Дама», написанный в 2002 году и ставший практически сразу невероятно популярным во Франции, уже через два года шагнул в театральное пространство России. В 2004-м на сцене Театра им. Ленсовета состоялась премьера моноспектакля с участием Алисы Фрейндлих (мощнейшая актерская работа, о которой было написано множество рецензий). Позднее история о взаимоотношениях неизлечимо больного мальчика, пожилой женщины-сиделки и Всевышнего стала осваивать подмостки региональных театров, и всякий раз это был поиск новой формы для ее осмысления. Пензенский областной драматический театр им. А.В. Луначарского предложил зрителю моноспектакль - легенду о двенадцати волшебных днях (в романе Шмитта действие происходит в течение двенадцати дней, за которые Оскар проживает 120 лет и уходит). Ремарка к спектаклю Томского драматического театра сообщает, что это «философская мелодрама с грустным, но очень светлым финалом». Иркутский академический драматический театр им. Н.П. Охлопкова назвал свою работу «Оскар и Розовая Дама» «спектаклем о том, что жизнь сильнее смерти». Мурманский областной драматический театр обозначил его как драму, Русский драматический театр города Стерлитамака (Республика Башкортостан) - как «спектакль о вере, в которой нуждаются все», а драматический театр им. Г.Б. Дроздова «Колесо» (г. Тольятти) назвал его «почти реальной историей».

Вслед за драматическими театрами сюжет об Оскаре и Розовой Даме включили в свой репертуар кукольники - Луганский, Амурский, Сахалинский и другие театры кукол, обозначив его как спектакль для взрослых. Теперь и Брянский областной театр кукол на излете сезона обратился к этому материалу. Нам, семинаристам Натальи Давидовны Старосельской, довелось побывать на предпремьерном показе спектакля «Оскар и Розовая Дама. Письма к Богу», поставленном главным режиссером театра Павлом Аникиным. В неброской по цветовому решению программке, где графические контуры деревьев напоминают побеги артерий и сосудов, обозначен жанр - философская притча. Судя по тем главным акцентам, которые сделали авторы спектакля, это вполне оправданно.

Есть целый ряд тем, привлекательных для постановщика, но таящих при этом немалую опасность. С одной стороны, говоря о конечности жизни, неизлечимой болезни, особенно если речь идет о ребенке, невозможно оставить равнодушным собеседника (в данном случае - зрителя), с другой стороны, очень легко сорваться, перешагнуть едва уловимую грань и захлестнуть зал истеричной волной, утопить в слезах. Действительно, трудно размышлять о таких вещах беспристрастно. Ну не роботы же мы, в конце концов! И все-таки очень важно сохранить баланс, вынырнуть из темной гнетущей тоски и выйти на уровень светлой печали.

В первые минуты спектакля (в программке обозначено, что он для взрослых, поэтому публика собралась соответствующая), по залу прокатился всхлип. Это когда десятилетний Оскар без особых эмоций говорит - цитирует свое самое первое письмо к Богу: «Меня прозвали Яичная Башка, на вид мне лет семь, я живу в больнице, потому что у меня рак, я никогда не обращался к тебе ни с единым словом, потому что вообще не верю, что ты существуешь». Сразу подумалось: высидеть среди такого звукового фона больше часа будет непросто. Прошло еще несколько минут, действие развивалось, на нить событий нанизывались комичные сцены и ... по залу прокатилась легкая волна. Выдохнули! Авторы постановки сумели подобрать верный тон, и зритель, в свою очередь, настроился на разговор.

Персонажи спектакля - забавные яркие куклы, которые придумала художник-постановщик Ольга Сидоренко. Актеры вдохнули в них жизнь, наделили индивидуальными характерами, «нарастили» судьбой. Оскар, похожий одновременно на Маленького Принца Антуана де Сент-Экзюпери и инопланетного пришельца - первая крупная работа актера Ивана Песнева. Легкая как пушинка Пегги Блю, ставшая впоследствии возлюбленной главного героя - Мария Вопилина. Настырная и и нагловатая Китаянка - Юлия Горбачева. Забавные обитатели клиники приятели Оскара, подставившие ему в нужный момент дружеское плечо - Попкорн, Эйнштейн (Егор Краев) и Копченое сало (Наталия Громыкина). Единственный не кукольный персонаж в этой постановке - Розовая Дама.

Актриса Елена Сафронова существует внутри кукольного мира, но ни на секунду не возникает ощущения подмены настоящих, человеческих эмоций - игрушечными. Не мешает и то, что по возрасту актриса не дотягивает до шмиттовской Розовой Дамы, которая в оригинале выведена очень пожилой женщиной, и в некоторых переводах этого романа Оскар называет ее бабушкой Розой. Поэтому в большинстве театральных воплощений «Оскара и Розовой Дамы» возрастной ценз выдерживается точно. Исполнительница главной роли в спектакле брянского ТЮЗа достаточно молодая женщина, но почему-то веришь безоговорочно в то, что в ее жизни было достаточно потерь и горького опыта, но все это она сумела перемолоть, что называется, в порошок и развеять по ветру благодаря легкому характеру, прекрасному чувству юмора и внутренней силе. Верит ей и маленький Оскар, совсем не по-детски осознающий свой близкий уход и острую боль от того, что родители в этой ситуации струсили как маленькие дети, не посмели после вынесенного врачами приговора посмотреть ему в глаза.

Забавный десятилетний мальчик в трогательной пижамке в горошек и розовой шапочке, прикрывающей лысую после химиотерапии голову, в этот момент абсолютно одинок. А еще он очень разозлен и разочарован. Единственный человек, с которым он может говорить и которому он доверяет - Розовая Дама. Она с ним абсолютно честна, и для Оскара это самое главное. Стараясь его отвлечь и развеселить, Розовая Дама (совсем скоро мальчик станет называть ее Розовой Мамой) рассказывает немыслимые вещи о боях кетчисток, придумывая при этом несусветные имена любительниц вольноамериканской борьбы - Угорь Ринга (впоследствии Панированная Треска), Сливовая Запеканка. И самое громкое имя для себя - Лангедокская потрошительница. Именно эти комические сцены ринга дают зрителю перевести дух, повеселиться в компании с Оскаром, забыть ненадолго о неизбежном. А когда действительность надвигается вновь, и в любом случае это нужно принять, Розовая Дама, которая так же как и Оскар не верит в Деда Мороза, предлагает мальчику попробовать написать Богу и доверить ему в письмах свои мысли, попросить терпения, просветления. И Оскар пишет. В этих письмах, которые проецируются на подсвеченный синим светом задник и боковые ширмы, он рассказывает Всевышнему обо всем, что с ним происходит.

А происходят удивительные вещи. Розовая Мама рассказывает мальчику легенду о двенадцати волшебных днях и предлагает игру: каждый прожитый им день приравнивать к десятилетию. Дальше - целая жизнь. Первые шаги, подростковый возраст, дружба, любовь, женитьба, зрелость, одиночество, усталость пожилого возраста... Но самое главное - Оскар обретает живого Бога (он обращается к нему в письмах «Дорогой Бог!» и прощается неизменным «Целую, Оскар») и через него учится по-настоящему любить и прощать, становится мудрым и в какой-то момент даже меняется местами со своими родителями - он утешает их как маленьких, потому что они боятся смерти. Оскар уже не боится. Самый ценный подарок, который он получает от Бога - суметь увидеть мир так, как будто это впервые, и осознать, что каждый свой день нужно проживать именно так.

Оскар тоже научился дарить. «Он помог мне поверить в Тебя. Я полна любви, которой хватит на многие годы вперед». Это уже Розовая Дама обращается напрямую к Тому, с кем Оскар поддерживал близкие отношения целых 120 лет. А сам мальчик ушел, оставив на своей тумбочке карточку с последними строчками: «Только Бог имеет право меня разбудить».

В спектакле, обрамленном музыкой Чайковского и композициями группы «АукцЫон», много по-настоящему красивых сцен благодаря легкой сценографии и свету. В полупрозрачных окнах отражаются силуэты родителей и руки врачей, за ними беснуются довольно забавные чудовища, которых Оскар прогоняет, защищая свою избранницу Пегги Блю. На легких, почти невесомых полотнах мелькают изображения мотыльков, растений... Правда, иногда возникает ощущение, что визуальных эффектов все же многовато. Возможно, после генерального прогона какие-то вещи станут лаконичней. Спектакль ведь живой процесс. Но в целом история Оскара и Розовой Дамы, рассказанная авторами постановки и актерами на одном дыхании, без надрыва сложилась в очень светлую притчу. И так же как для души маленького Оскара исцеляющей стала письмотерапия, так и для нас, нелишне иногда оторваться от житейской суеты и подумать о чем-то большем. Возможно, о том, что где-то рядом есть люди, которым нужна помощь, поддержка. Да просто доброе слово...

Было радостно узнать, что уже после премьеры «Оскара и Розовой Дамы» средства от одного из спектаклей Брянского кукольного театра были перечислены в благотворительный фонд помощи детям «Добрый журавлик». А еще о том, что, представив в мае свою новую работу (к слову, первую в афише театра в разделе «Спектакли для взрослых») на Восьмом международном фестивале «Подольская кукла», проходившем на Украине, в городе Винница, спектакль «Оскар и Розовая Дама. Письма к Богу» получил диплом лауреата. Исполнительницей лучшей женской роли признана заслуженная артистка России Елена Сафронова. Но самым дорогим для театра стал приз детского жюри фестиваля, куда вошли школьники первого-седьмого классов. Да, это самая высокая оценка.

Елена Глебова

Москва

А не замахнуться ли нам на Федора нашего Михайловича?..

В программе семинара театральных критиков под руководством Н.Д. Старосельской первоначально не было спектаклей Брянского театра юного зрителя, и тем интереснее оказалось «неожиданное» знакомство с творчеством этого коллектива и совершенно новой его работой - драмой «Преступление и наказание» по роману Ф.М.  Достоевского. Премьера постановки состоялась 12 марта 2013 года.

Первым обращением к нетленному наследию классика Брянский ТЮЗ обязан своему главному режиссеру, заслуженному деятелю искусств РФ Михаилу Мамедову, написавшему инсценировку романа и осуществившему ее постановку. А также губернатору Брянской области Н.В. Денину, который, как следует из текста программки, поддержал финансами создание спектакля.

Не скрою, сам факт постановки «Преступления и наказания» на сцене театра юного зрителя сразу же вызывал интерес: как удалось уместить столь сложный для восприятия и «густонаселенный» роман в стандартно временные рамки сценического действия... К тому же, ожидание увидеть на сцене нечто неординарное было заранее подогрето информацией о том, что совсем недавно, благодаря этой работе, ТЮЗ стал лауреатом Брянского театрального конкурса «Успех. 2013», получив шесть наград в различных номинациях...

Третий звонок... Запоздавшие старшеклассники с трудом находят свободные места. Сцена оживает, и действие с первой же минуты начинает развиваться не по-достоевски стремительно. Начитанный зритель сопоставляет авторское описание главного героя в романе с Раскольниковым, роль которого исполняетАлександр Курилкин. Высокий, худощавый, с лицом, отражающим душевный разлад и страдание - точное попадание. История бедного студента связана с героями более и менее яркими, без которых трагедия, показанная на сцене, была бы не столь понятной и выразительной. Здесь и Сонечка Мармеладова «малого роста, лет восемнадцати, худенькая, но довольно хорошенькая блондинка, с замечательными голубыми глазами» (Дина Кострыкина), и Катерина Ивановна (Светлана Малькина), трагедия которой обозначена в спектакле лишь эскизными набросками, и высокомерный Лужин (Алексей Чубаков), упивающийся своей властью над сестрой Раскольникова Дуней (Анна Фокова).

Загадочную природу характера своего героя в спектакле удалось сохранить народному артисту РФ Владимиру Аверину. Как и в романе Ф. Достоевского, следователь Порфирий Петрович в его исполнении - личность загадочная, гипнотизирующая движением мысли.

У режиссера свой взгляд на воплощение персонажей, он не боится уходить от стереотипов. Так, процентщица предстает не «крошечной, сухой старушонкой, лет шестидесяти», а довольно крепкой молодой женщиной, которая, ежели что, могла бы за себя постоять. За короткие минуты сценической жизни своего персонажа Алевтина Бабаева успевает сыграть характер. Кстати, за эту роль она была отмечена в номинации «Яркий эпизод» конкурса «Успех. 2013».

Однако на сцене герои не столько существуют по законам романа Ф.М. Достоевского, сколько зависят от жанровых особенностей спектакля. Заявленная драма построена скорее как комикс: события проносятся перед глазами с такой скоростью, что зрители не успевают уловить мотивов поступков персонажей, вникнуть в их психологию, а вся философия романа и вовсе уходит на задний план. Сюжет развивается как классический киношный экшн, где герои произносят ключевые фразы из романа, без которых еще недавно невозможно было написать ни одно школьное сочинение по «Преступлению и наказанию».

Если рассматривать премьеру Брянского ТЮЗа несколько абстрагированно от романа Достоевского, то впечатление «смещается» в сторону динамичности сцен, выразительности костюмов и оригинальной сценографии - чего стоит одна только сцена, в которой Раскольников и Порфирий Петрович преодолевают бесконечный коридор из дверей (художник-постановщик - Андрей Волков, художник по костюмам - Ольга Малыгина). Но невозможно не учитывать, что основная публика этого театра - школьники и студенты. Кто-то из них читал «Преступление и наказание», а кто-то - нет. Нельзя рассчитывать на то, что все они, не читавшие, посмотрев спектакль, возьмутся за роман и захотят узнать, «как там все было на самом деле». Большинство скорее всего удовлетворится схематичностью сюжета и никогда не узнает всей глубины трагедии Родиона Раскольникова.

В какой-то мере постановка Брянского ТЮЗа отражает современные процессы, которые происходят сегодня в отечественном образовании. Школьники перестали писать сочинения, их заменили тесты, которые, возможно, на других уроках могут служить инструментом объективной оценки знаний, но только не на литературе. Как вам такие варианты ответов на вопрос: «С какого момента начинается наказание Раскольникова?»: а) до убийства; б) после убийства; в) на каторге... На изучение самого романа в школьной программе отводится всего пять часов. Но если к ним прибавить еще два с лишним часа, проведенные на спектакле ТЮЗа, а потом устроить обсуждение увиденного (в идеале, с участием актеров и режиссера), то, не исключено, что интерес к творчеству Федора Михайловича Достоевского и его героям проявится не только у любителей классики.

Ольга МЕТЕЛКИНА

Ставрополь

Дикие дикие джунгли

Музыкальный спектакль «Маугли» Р. Киплинга на сцене Брянского драматического театра им. А.К. Толстого стал в полном смысле подарком для зрителя - постановка получилась полномасштабной, колоритной, наполненной вокальными и хореографическими номерами. Режиссер спектакля и автор его художественного оформления - заслуженный артист России Вячеслав Шляхтов (г. Москва).

В первые же секунды перед нами предстает загадочный и непредсказуемый мир джунглей. Каждый из его обитателей наделен своим характером, у каждого своя жизнь: волшебный красочный Павлин (Татьяна Сычева), неуклюжий Дикобраз с яйцом (Ирина Никифорова), шумные непоседливые обезьяны (Виолетта Голованова, Ульяна Ковалерова, Ксения Ланская), волшебные райские птицы (Ульяна Ковалерова, Ксения Ланская), быстроногая Лань (Ольга Иванова). Грациозна и хитра, но в тоже время нежна и заботлива опасная Багира (заслуженная артистка РФ Светлана Рязанцева). Решительна и воинственна волчица Ракша (заслуженная артистка РФ Людмила Шлянцева). А вот из-за кустов, выглядывает вездесущий противный шакал (Елена Дигина), вальяжной походкой прохаживается по своим владениям грозный Шер-Хан (Игорь Игнатов). Вольнолюбивая стая волков, этакие рокеры, во главе с мудрым Акелой (заслуженный артист РФ Михаил Лаврушин) - всегда на страже своих владений.

И вот в джунглях появляется маленький смышленый мальчик (артист выходит прямо из зала), который на наших глазах растет и перерождается в красивого, пылкого, храброго, юношу (Дмитрий Ненахов). Ему искренне сопереживаешь и проникаешься благородной идеей: «Мы с тобой одной крови, ты и я». В каждом его движении свобода, непоколебимость, решительность и жажда жизни. А как красиво зарождается любовь Маугли к девушке из деревни - их танец в спектакле одна из самых трогательных сцен!

И когда он врывается с огнем на совет и дает отпор Шер-Хану, мы видим - вот истинный хозяин джунглей. И в то же время юноша помнит, кто его семья, его верные братья. Звери и люди - мы все равны...

Стоит отдельно сказать о сценографии спектакля. На несколько часов сцена театра превратилась в настоящие джунгли: темно-зеленые густые заросли, багрово-красное зарево жаркого солнца, тяжелые угрюмые камни, пещеры, свисающие веревки-лианы. Живое многообразие дикой природы передают и сочные, с асимметричным, рваным кроем костюмы персонажей (художник Александра Галиуллина, г. Москва).

Ритм спектакля не отпускает внимание зрителя ни на минуту. А когда звучит финальная песня и сказочная история заканчивается, мы возвращаемся в свой обыденный мир. Это уже в другие джунгли, каменные.

Ольга ЛЮСТИК

Курск

Послесловие

После завершения работы нашего семинара я осталась по просьбе главного режиссера театра, Бориса Горбачевского, еще на два дня, чтобы увидеть «Ужин дураков» Франсиса Вебера в постановке приглашенного режиссера из Москвы Дмитрия Горника, и премьеру Горбачевского «Божьи одуванчики» Андрея Иванова.

Лирическая комедия и современная история - как определены по жанру спектакли - вызывают у зрителей, как и положено, и смех, и слезы, и сочувствие «маленьким людям», о которых идет театральное повествование, и улыбку над нелепостями их жизни, независимо от того, что персонажи «Ужина дураков» обитают в Париже, а герои «Божьих одуванчиков» - в любом из городов бескрайней России с ее извращенно усвоенными рыночными отношениями, при которых все продается и покупается, и бережно хранимыми отдельными «экземплярами» остатками человеческого достоинства и самоуважения.

«Ужин дураков» - непритязательная комедия, не зная содержания которой, уже по первому эпизоду можно понять, как будет развиваться действие дальше. Но в основе ее лежит глубоко безнравственная ситуация, когда персонажи должны найти очень глупого человека и пригласить его на ужин, чтобы его непрошибаемым идиотизмом «угостить» компанию друзей. Этим и развлекается на протяжении довольно долгого времени некая компания, абсолютно не обременяя себя мыслью о том, насколько унизительно не только для «дурака», но и для них самих подобное увеселение. И убедить их в обратном никто не может, пока не наступает для каждого из персонажей свой «час X»...

И, хочется надеяться, он становится таковым не только для персонажей, но и для зрителей, поневоле начинающих после спектакля задумываться о своих собственных увлечениях и развлечениях. И Дмитрий Горник сознательно выводит свой спектакль на эту коду, благополучным финалом как бы подводя нас к мысли о том, что совсем не просто так все складывается в нашей жизни...

В подобного рода комедиях самым главным эмоциональным и психологическим «наполнением», разумеется, оказываются артисты. И здесь большинство из них - на высоте. Поистине ювелирно играет «дурака» Франсуа Михаил Кривоносов. В самой внешности этого артиста есть нечто трагическое, вызывающее сочувствие, сопереживание; он рисует своего персонажа не жирными, яркими мазками, а полутонами, на детально разработанных переходах от увлечения моделями из спичек, которое принимается многими едва ли не идиотизмом, до тонкого понимания человеческой психологии, а когда наступает момент прозрения и он понимает, зачем был приглашен на несостоявшийся ужин - глубоко оскорбленный и уязвленный Франсуа вырастает до масштаба подлинно трагического героя. Но - не уходит пестовать нанесенное ему оскорбление, а продолжает, стиснув зубы, добиваться благополучного разрешения всех завязавшихся конфликтов.

Интересно, ярко играют в спектакле затеявший всю эту круговерть Пьер (Александр Кулькин), его бывшая возлюбленная, заполошная Марлен (Светлана Рязанцева), жена Пьера, ненавидящая привычное развлечение мужа Кристина (Елена Дигина), представитель налоговой службы Шеваль (Михаил Лаврушин), явленный самовлюбленным подлинным дураком...

Несмотря на то, что довольно масочные персонажи могли бы быть воплощены талантливыми актерами одной-двумя красками, они все же пользуются палитрой. И единственное, что, как представляется, несколько сковывает их, - довольно жесткая режиссура, не позволившая артистам импровизировать, что, на мой взгляд, только бы украсило спектакль.

«Божьи одуванчики», как принято сейчас говорить, - это совсем иной менталитет, в котором выросли, сформировались и прожили жизнь герои. Все эти пенсионеры и пенсионерки, независимо от своего социального статуса, по мысли Бориса Горбачевского, и есть «божьи одуванчики», несмотря на жесткую конкуренцию женихов из брачного агентства, которых отбирает из списка и снабжает конфетами-букетами-шампанским деловой и не в меру энергичный агент Гриша Выхухолев (Юрий Киселев), пристально следящий за тем, чтобы весь ритуал жениховства был соблюден «от» и «до».

Борис Горбачевский поставил смешную и очень грустную историю о том, как бывшая актриса Анастасия Михайловна (блистательно сыгранная Светланой Сыряной), задумавшись в один прекрасный день о бренности всего земного и о возможном своем скором уходе, решила выдать замуж сестру-пенсионерку Мальвину (великолепна в этой роли Лина Захарова). Она обратилась в брачное агентство и вот - должен позвонить в дверь жених, которого совершенно не ждет Мальвина, вполне довольная своей жизнью.

Вместо жениха, по всем комедийным канонам, приходит слесарь, вызванный, чтобы ликвидировать потоп на кухне. Мающийся с похмелья Борис Матвеевич, которого очень смешно и выразительно играет Вениамин Прохоров, заинтересован в том, чтобы как можно скорее снять «синдром»; Мальвина понимает, наливает, выпивает вместе с ним, они отправляются на кухню бороться с потопом и - спустя короткое время возвращаются если не совсем еще друзьями, то одинаково настроенными и одинаково мыслящими людьми. В том, как оба они встречают первого жениха, испуганно бежавшего при виде слесаря-сантехника, Павла Григорьевича Колупанова (Леонид Гой), а затем и второго, Шелеста Вениаминовича Тамбовского (очень органичен и трогателен в этой роли Владимир Мусатов), ощущается забавное и щемящее душу родство людей, неожиданно нашедших друг друга. А Анастасия Михайловна испытывает такое же чувство к Тамбовскому и проникается к нему таким доверием, что предлагает сыграть вместе сцену из «Ромео и Джульетты».

Попавший неожиданно в другой мир Тамбовский, униженный, не до конца вылеченный алкоголик, забывший, что такое людское тепло, внезапно ощущает себя человеком, способным стать счастливым (это «перерождение» потребовало от Владимира Мусатова исключительного мастерства - его диалог со слесарем о жизни в общежитии, о неприкаянности и одиночестве заставляет зал буквально не дышать, внимая пронзительному признанию человека в своей ненужности никому на свете).

А во втором акте, когда начинается и завершается вся эта забавная, но и драматическая круговерть женихов, когда приходит наводить порядок Гриша Выхухолев и отбирает у «неоправдавших» его доверия букеты-конфеты-шампанское, Борис Горбачевский резко меняет стилистику сценического повествования: в теплый и уютный мирок сестер вторглись расчет, денежные отношения, фальшь... Но мирок устоял - потому что выстроен на подлинных ценностях, на духовности и естественности человеческих отношений...

Премьера спектакля прошла в атмосфере зрительской радости, искреннего сопереживания персонажам, в том ощущении, о котором писал когда-то А. И. Герцен: сцена и партер были абсолютно едины в своих душевных движениях. Этому в немалой степени послужили и советские песни, которые зрители всех поколений (что бывает порой удивительно!) воспринимают с ностальгическим светлым чувством, и замечательно поставленные балетмейстером И. Антиповой танцы...

Спектакль «Божьи одуванчики» - о том, кто живет внутри каждого из нас. И еще о том, каким образом этого кого-то необходимо разбудить, расшевелить, чтобы жить дальше.

Наталья СТАРОСЕЛЬСКАЯ

Фотогалерея