Орел. Новая антропология в образах современного театра

Выпуск №2-162/2013, В России

«Поэзия не всегда приобретает форму стихотворения». Эту бесцеремонную выжимку из лирики Тадеуша Ружевича, я, присвоив ее гениальную очевидность, часто твержу про себя. Люди, достигшие мастерства в искусстве жить, узнают Поэзию, в какие бы покровы она ни облекалась: в верлибр ли, в сонатную форму ли, в патоку каррарского мрамора, в «шум и ярость» масляных красок или в горячечный сплав пластики, актерской импровизации и коловращения идей. Театру, как многожильному художественному организму, непросто свести разноголосицу представляющих его искусств в стройный хор. Зато когда это удается - нет вернее средства опрокинуть душу зрителя в самый эпицентр стихии жизни без поправок на эпоху, без ссылок на его личное и субъективное.

Театр «Свободное пространство» в четвертый раз устроил орловцам грандиозный праздник, поистине пиршество для театралов-гурманов с емким и торжественным именованием: IV Международный фестиваль камерных и моноспектаклей «LUDI». Это действо уже стало событием года в городе и ярким театральным проектом на культурной карте страны. Зрителям же вновь выпала счастливая возможность познакомиться с российскими и зарубежными спектаклями, скроенными по лекалам разных театральных школ и направлений, но неизменно с превосходным вкусом и на современном материале. Тщательно подготовленная программа удачно сбалансирована и представляет объективную картину состояния современного театра и его магистральные пути развития на сегодня. Те, кто влюблен в трехмерность поэтического образа, оценят и его литературную составляющую. Тем более что одна из особенностей фестиваля этого года - акцент на современную драматургию. Предвкушаю долгожданные дискуссии и «мозговые штурмы», связанные с проблематикой «новой драмы» и современного театра как такового, с попыткой уяснить непростые механизмы сосуществования театра и «нового драматурга», со спорами о новых героях современного искусства.

В программу включены сразу три премьерных спектакля нынешнего сезона ТЮЗа. Все три постановки фокусируют внимание на базовых жизненных ценностях и опасных миазмах, разъедающих душу современника. Со сцены выплескиваются истории, которые не могут оставить аудиторию равнодушной.

Гротескная комедия «Непорочный брак» в постановке польского режиссера Гжегожа Мрувчиньски по пьесе «Непорочный марьяж» Тадеуша Ружевича, поэта, писателя и драматурга, классика польской литературы, это и дерзкая, и пылкая, и трогательно наивная сказка и быль одновременно. В ней - учащенное биение сердца и чистое дыхание юности, пытающейся сохранить самое себя в уродливых, окостеневших конструктах общественного уклада. Этот спектакль - всероссийская премьера: в нашей стране на драматической сцене пьеса ставится впервые.

Теперь при желании перед заинтересованным читателем откроется и весь массив литературного наследия художника мирового формата, до обидного мало известного в России.

«Поэт в России - больше, чем поэт», но и театр в России - больше, чем театр. Наверное, поэтому каждый сезон «Свободное пространство» не только балует нас блистательными спектаклями, но и делает все возможное, чтобы мы узнавали новые имена, созидающие современные культуру и искусство, актуальные, значимые в контексте сегодняшнего дня пьесы. Деятельность такого охвата иначе как культуртрегерством или подвижничеством не назовешь.

Писательство для Ружевича тоже отчасти и миссия, и крест. Его символический крест, трагическая фигура речи, сколочен из крестов самых что ни на есть реальных - из крестов на братских могилах бойцов, погибших во Второй мировой, из зловещих крестов свастики. Война отняла и искорежила жизни миллионов. Тадеуш Ружевич сам в полной мере испытал на себе адский лед и пламень взгляда этой горгоны. Он сражался в партизанском отряде. Его старшего брата Януша, талантливого поэта и прозаика, офицера разведки, замучили в гестапо. Неутолимая боль от разлуки с братом, воспоминания-кошмары об уродливом, кровавом месиве, которое люди зовут войной, сделали литератора безоговорочным пацифистом и гуманистом: «..и хотя история часто учила меня ненависти, - пишет он, - хотя я усомнился в человеке как в существе разумном, я до последнего вздоха, до последнего слова, последней буквы буду бороться с ненавистью в человеческих сердцах с помощью слова, ибо это - мое оружие». Ружевич свидетельствует: когда жизнь перестает быть высшей ценностью, прорастает личинка войны, дремлющая в зачатке в душе каждого. Питают ее повседневная жестокость и равнодушие, конфликты и насилие в семье. Так из венца Творения человек обращается в убийцу себе подобных.

Кажется знаковым, что спектакль по пьесе Ружевича заявлен именно на 22 июня - День памяти и скорби. В этот день мы скорбим о погибших и размышляем о том, какую лепту способен внести каждый из нас в дело сохранения мира, ведь, согласитесь, в XXI веке художнику В.В. Верещагину тоже нашлось бы с чего писать «Апофеоз войны»: террористические, межэтнические, информационные, сетевые, торговые войны поглощают цивилизацию. Сервильный монстр-компрадор с картины Дали «Осенний каннибализм» прекрасно иллюстрирует ситуацию. Искусство же указывает и на путь к спасению: макромир созидается микромирами! Мир на планете начинается с мира в душе отдельного человека, со спокойствия и понимания в семье - это тоже есть в спектакле «Непорочный брак», но не в форме назидания, без всякого занудства, а иронично и с улыбкой на устах. Дорожить каждым мгновением, избавляться от шор ханжества и стереотипов, не потреблять, но творить, дабы насладиться всем многоцветием жизни - это, по мысли Ружевича, и значит - созидать мир.

Спектакль «Метод Гронхольма» в постановке молодого московского режиссера Никиты Кудрявцева основывается на одноименной пьесе современного каталонского драматурга Жорди Гальсерана. Пьеса принесла Гальсерану мировую известность, так как препарируемые в ней этические и социальные проблемы не только остроактуальны, но и с каждым годом набирают градус злободневности. Костяк сюжета: крупная компания проводит собеседование с несколькими претендентами на должность коммерческого директора. По ходу собеседования кандидаты выполняют тестовые задания психологов, одно странней другого, избавляясь от конкурентов.

Идея такого рода тестирования не лишена здравого смысла. Это намного честнее, чем покупать место или получать его, как говорится, «по блату». Суровость испытаний тоже оправдана, ведь качество работы будущего директора отразится на огромном количестве людей, поэтому жизненно важно выявить лучшего кризисного менеджера, грамотного управленца. Происходящее обессмысливает иное: единственная мотивация героев в их борьбе без правил - деньги и власть. Как распевал Мефистофель в опере Гуно: «Люди гибнут за металл!». Все верно, искушения и соблазны - главный кумир и нерв эпохи. Важно учесть и то, что потенциальный директор собирается вписаться в компанию особого рода - в транснациональную корпорацию. Эти коммерческие гиганты, основные двигатели процесса глобализации, не привязаны прочно ни к одной стране или социальной группе и не имеют никаких внешних для себя обязательств. По словам экономистов, они уже оформились в глобальный господствующий класс, враждебно противостоящий не только экономически и политически слабым обществам, но и любой национально идентифицирующей себя общности, в первую очередь традиционной государственности. Прибыль - их единственный приоритет, во имя ее все средства хороши. Попадая под идеологическое и силовое влияние этих компаний, с их культом золотого тельца, люди перерождаются. В современном обществе становится нормой считать целью жизни перманентное обогащение, роскошь принимать за красоту, а безудержное потребительство - за величайшее из благ, впрочем, приобщиться коих, у большинства нет ни времени, ни сил, растраченных на «поедание» конкурентов.

К слову, Жорди Гальсеран перевел на испанский комедию Н.В. Гоголя «Ревизор», и, думается мне, немало вдохновился этим произведением. У каталонского драматурга мы узнаем то же гоголевское чистилище для карьеристов, не для нас ли?

Современные авторы вслед за классиками не устают повторять, что все мы заражены спорами зла. Да, человек всегда пытался возвыситься, строил башни высотою до небес, чтобы «сделать себе имя», но этим не сделал счастливее ни себя, ни других. «Только любовь способна к созиданию истинного, а не мнимого!» - радостным эхом сквозь стайку солнечных зайчиков зрительских сердец несется со сцены, на которой идет спектакль «Мой внук Вениамин» петербуржского режиссера Ларисы Шуриновой по пьесе Людмилы Улицкой.

Вот такая она, современная драматургия, с очень несовременной тоской по вечным ценностям.

Фото Николая РОЖКОВА

Фотогалерея