Тамбов. Все люди святые

Выпуск №4-164/2013, В России

Но, как сказал один из персонажей пьесы А. Дударева «Порог», они забывают об этом.

Новый театральный сезон в Тамбовском государственном драматическом театре открылся сразу двумя премьерными постановками, одна из которых спектакль по пьесе А. Дударева «Порог». Правда, его удалось сыграть один раз под занавес прошлого сезона. Но я бы не назвала этот показ удовлетворившим тех, кто находился по разные стороны рампы. Постановке потребовалось некоторое время и репетиционные моменты, чтобы устоятся в головах и заполнить души занятых в ней актеров, чтобы они смогли уйти от игры в персонаж и наполнить образы героев дударевской пьесы жизненной правдой. И осенью мы увидели иной спектакль.

Попытка нынче вернуться к психологическому театру, который рассматривает судьбу каждого человека под микроскопом, - поступок решительный, можно сказать, отважный. Правда, не всегда находящий поддержку и понимание. Сегодня модно - оправдано ли это или нет - из всего делать шоу или же клиповые картинки. И оправдание есть: мол, время на дворе такое - скоростное, нет и минуты, чтобы задуматься. А тут еще телевидение и эстрадные шоу приучили заглатывать, не разжевывая красивые картинки. Так что театральному зрителю, попавшему на спектакль, выстроенный как психологическая драма, сейчас нелегко отрешиться от клипового мышления и втянуться в подобное действо.

То, что руководство Тамбовского театра с прошлого сезона стало решительно вводить в афишу интересную русскую и зарубежную классику, современную драматургию, а в этом ряду сейчас и столь серьезное произведение, как «Порог» Дударева, да еще в классической постановке московского режиссера В. Портнова, говорит, что в репертуарной политике нашего театра началось выравнивание, немалый ранее крен в сторону развлекательности успешно преодолевается. Конечно, чтобы публику от бездумной созерцательности вернуть в русло театрального сопереживания, потребуется немало усилий. Но и Портнову, и особенно актерскому ансамблю спектакля «Порог» в этом сезоне это удалось. Безусловно, не стоит обольщаться, что на психологической драме Дударева сегодня будет аншлаг. Но своего зрителя в Тамбовском театре она все-таки нашла. То, в какой звенящей тишине во втором акте проходили сцены возвращения блудного сына, говорит, что спектакль зацепил своим драматизмом и правдой.

В. Портнов уже обращался в своем творчестве к пьесе белорусского драматурга. Это было двадцать пять лет назад на сцене Московского театра имени К. С. Станиславского. К тому времени А. Дударев уже был автором ряда интересных пьес и сценариев. Но пьеса «Порог» стала одной из первых наиболее заметных и удачных работ ныне всеми признанного классика славянской драматургии. Я намеренно написала славянской, хотя Дударев с гордостью называет себя именно белорусским драматургом. Проблема пьянства и связанная с этим деградации личности - проблема мировая. Но у славянских народов она как-то особенно остра. Время показало: актуальность пьесы, как это ни прискорбно, не только не утрачена, но еще и больше возросла в связи с проблемами исчезновения деревни, разрушения родственных уз, дружеских взаимоотношений.

В зал выплескиваются горечь и боль дударевских героев, и это подчеркивается еще и распахнутой навстречу зрителю декорацией спектакля (художник Н. Елесина). В темноту авансцены спрятаны макеты одноэтажных домиков и церквушки, олицетворяющих то ли село, то ли провинциальный городок. А над всем этим - огромная деревянная воронка, исполняющая в различных сценах то роль деревенской избы, то - городской квартиры, которая уходит раструбом вглубь. Она постепенно засасывает наше внимание, концентрируя его на жизненной драме каждого героя. И здесь от смешного до трагедии всего один шаг. Режиссер ненавязчиво, всем действием подводит зрителя к главной мысли спектакля: «Все люди святые, но они забывают от этом». И когда она прозвучит, сидящие в зале уже готовы воспринимать ее весомость, готовы поверить, что жизнь все-таки может побеждать. Возможна победа и человечности, и любви, и добра. Ведь раскаяние и светлые помыслы пробуждаются в сердцах некоторых, казалось бы, навсегда заблудших душах.

Главный персонаж Андрей Буслай (Д. Блохин), спившийся и опустившийся молодой мужчина, из-за пристрастия к алкоголю бросивший в деревне отца (М. Березин) и мать (Е. Федорова), семью и друзей, в начале спектакля уже не просто на грани деградации - он присмерти. Андрея спасает писатель Покутович, подобрав его пьяного и замерзающего в снегу и принеся в свой дом. Писатель - личность легендарная и даже, по мнению обитателей его квартиры, святая в своей доброте. Зритель так и не увидит Покутовича, но познакомится с людьми, спасенными им. Это Алина (Е. Карчевская), Драгун (Я. Буй) и, в конце концов, сам Андрей.

Шанс на новую жизнь, как опосредованно понимают зрители через эти персонажи, писатель дает им своим пониманием, умением выслушать, дать совет, да и просто возможностью приютить в своей квартире - своеобразном Ноевом ковчеге (эту ассоциацию дает и декорация), где нашли временный приют и очищение неприкаянные. У Андрея, Алины, Драгуна - свои непростые истории, но общий, через взаимопонимание и взаимоподдержку, путь к осмыслению неправильности прошлой жизни. Каждый образ узнаваем публикой. И Алина, не захотевшая быть куклой у богатого мужа, хама, который привык иметь все и вся (Н. Логинов). И Драгун, волею судьбы прошедший через заключение. Актер пронзителен в эпизоде звонка к отцу с просьбой вернуться, но немного прямолинеен и статичен в сцене рассказа Милиционеру (К. Карчевский) своей истории.

В спектакле немало смешных эпизодов, особенно связанных с пьяными выходками Андрея. Но Блохину удается не уйти в комикование, чем, кстати, опасна эта роль. Актер наделяет персонаж распахнутым навстречу людям удивлением и оригинальной философичностью рассуждений, которые помогают выстроить неординарный образ. Но особенно Блохину удалось передать драму персонажа в сценах, когда тот во время возвращения в деревню проходит через круги ада неузнавания его родными и другом. Окончательно спившийся Шаргаев, любопытно сыгран В. Шолоховым. Актер создает образ трогательного законника застольных традиций, которого эти самые традиции и погубили, отчего зрителю так больно за его погибшую душу.

Мощно Березиным и Федоровой в спектакле созданы образы Отца и Матери. Каждый по своему, они доносят до зрителя личную трагедию, невозможность уберечь сына. Отец ворчлив, Мать в причитаниях и страхах, но мы чувствуем, как они любят и не могут друг без друга и как тяжек их крест. Драму русской женщины режиссер передает через обобщенный образ Матери и бывшей жены Андрея Нины (А. Тимошина-Кравченко), которая, продолжая любить его, развелась и ушла с сыном к другу мужа Николаю (Е. Неугасов), непьющему, заботливому и безответно любящему ее. Актрисе удалось сыграть драму простой женщины, несчастную в своей любви и не смогшую до конца бороться за любимого.

Заключительная сцена спектакля - Андрей, омывающий лицо в деревенском роднике, - могла бы заронить в меня мысль о новом пути героя, если бы не вдруг зазвучавшая в финале эстрадная разбитная мелодия, сопровождавшая это омовение.

Фотогалерея