Самара. В ожидании дальнейшего

Выпуск №5-165/2014, В России

В непривычно солнечную для середины ноября Самару я приехала посмотреть спектакли двух «главных» театров - прославленной Самарской драмы и хорошо известного в России «СамАрта», по три спектакля в каждом театре. Давно и достаточно подробно зная эти коллективы, я не видела их новые работы на протяжении нескольких лет, поэтому задача заключалась в том, чтобы не просто выразить свои восторги или недовольства - необходимо было понять, как и чем живут они сегодня, в чем видят свое назначение в современном отечественном, очень непростом театральном процессе.

Кое-кто может упрекнуть меня в том, что нынче эти вопросы совсем не так уж важны, отдают «совком» и прочими идеологическими «штучками», но, мне кажется, в наше сумбурное время вседозволенности и возведенного в норму разрушительного, шокирующего, бьющего по нервам «проекта» (заметили ли вы, что слово «спектакль» все чаще заменяется словом «проект»?) вопросы эти отнюдь не праздны.

Итак, спектакли Самарской драмы.

«Леди Макбет» по шекспировской трагедии «Макбет» в постановке литовского режиссера Альгирдаса Латенаса (сценография Гинтараса Макарявичюса) - спектакль сильный, яркий, построенный на выразительных мизансценах, безукоризненно точно сыгранный молодыми артистами Натальей Ионовой (леди Макбет), Даниилом Богомоловым (Макбет), Сергеем Видрашку (Макдуф), Георгием Кузубовым (Банко), артистом среднего поколения Владимиром Гальченко (Дункан). В нем точно использованы зеркала, являющие пространство зазеркалья, ведьмы одновременно становятся «озвученными» мыслями, нити которых протягиваются к персонажам, коронация Макбета решена как движения марионеток в руках судьбы-кукловода... Но... Здесь же и содержится главное противоречие спектакля.

Изменение названия шекспировской трагедии повлекло за собой смещение основных акцентов, а значит - и облегчение авторского конфликта: леди явлена некоей предводительницей ведьм (не случайно часть их текста отдана ей), держащей в своих руках нити мыслей. Таким образом совершенно теряется мотив дьявольского искушения властью, который был столь важен для Шекспира, а темы гибнущей любви не получается, потому что изнанкой трагедии является фарс, а он предстает здесь лишь в двух сценах - коронации и танца леди Макбет с Дунканом...

«Петербургские истории». Спектакль, состоящий из двух действий, в первом из которых «Пиковая дама» А.С. Пушкина, а во втором - водевиль Вл. Соллогуба «Беда от нежного сердца». На этот спектакль (тоже сыгранный молодыми артистами) можно было бы посмотреть как на попытку реставрации театральной эстетики Х1Х века, когда на сцене давали драму, а следом за ней водевиль. Но «Пиковая дама» трактуется режиссером Вячеславом Гвоздковым как анекдот, причем не в значении понятия в том далеком столетии, а в сегодняшнем - облегченном, слегка «одесском». Графиня (она же Тайная Недоброжелательность) в исполнении Татьяны Коровиной отчаянно комикует, кривляется, а потому теряет весь смысл, вложенный в образ Пушкиным. По-настоящему выразительны лишь Германн (Даниил Богомолов) и Чекалинский (Александр Герасимчев). Замечательна сценография Владимира Фирера. Но... Мелодика пушкинской прозы нарушается бесконечными утомительными повторами отдельных фраз. На сцене очень много суеты. Игроки вызывают ощущение какой-то невнятной банды криминальных авторитетов. И совершенно непонятно - о чем же сегодня может поведать нам пушкинская повесть? А ведь может, вот что обидно...

Совершенно другое впечатление возникает от второй части спектакля - водевиль «Беда от нежного сердца» (режиссер Валерий Гришко, сценография Артема Агапова) поставлен и сыгран изящно, легко, смешно, иронично. Молодые артисты работают с видимым наслаждением - особенно относится это к Даниилу Богомолову, Александру Герасимчеву, Наталье Прокопенко, Алене Латухиной, Павлу Аверину, Игорю Новикову.

«Дон Жуан». Трагикомедия по Мольеру в сценической версии и постановке Александра Морфова (постановка осуществлена совместно с Вячеславом Гвоздковым) могла бы в значительной степени «обойтись» без имени французского комедиографа: Александр Морфов, не впервые ставивший спектакль, привнес в него не только собственный текст и трактовку этого текста, но во многом - и смысл. Герой в исполнении Дениса Евневича вызывает активное неприятие уже с самого начала. Богоборчество его персонажа вырастает, словно гриб, за одну ночь, и второе действие спектакля кажется пришитым на скорую руку к первому, построенному на шутках и мизансценах довольно низкого пошиба. Но внешняя выразительность спектакля (художник Александр Орлов), особенно во втором действии порой захватывает и - перехлестывает линии внутренние, куда более значительные...

Самарскую драму нередко и довольно справедливо упрекают в отказе от классики, которой на протяжении долгих десятилетий славился этот театр. Но вот три спектакля по классическим произведениям - а насколько отвечают они принципам русского психологического театра? Да, театр переполнен зрителями, значительную часть которых составляет молодежь. Но учительская функция, которую никакое время не властно отменить в театре (кафедре, храме, трибуне, алтаре), утрачивается на глазах...

Пожалуй, в «СамАрте» с репертуарной политикой дело обстоит несколько лучше, хотя из классики довелось увидеть лишь один спектакль - «Семь способов соблазнения» по рассказам Арк. Аверченко (инсценировка и постановка Георгия Цхвиравы). Стильно, с тонким юмором и замечательной иронией придуманный и сыгранный спектакль оставил самое радостное впечатление. Артистов перечислить сложно - все играют с настоящим наслаждением, ярко и выразительно. А соединяющий отдельные рассказы в единое целое Рок во фраке, цилиндре и белых перчатках (Павел Маркелов) настолько лукав и изобретателен, что его связующая роль превращается в маленький спектакль.

Следующей работой был спектакль по пьесе очень модной ныне Ярославы Пулинович «Птица Феникс возвращается домой» (режиссер-дебютант Вера Попова). Зрелище получилось довольно невнятным - смена «картинок», отсутствие характеров и их взаимосвязи, но выразительная игра молодых артистов Алексея Елхимова и Елены Голиковой (парочка попугаев), очень стильной и интересной Татьяны Наумовой (Матильда) скрашивала впечатление. И совершенно непонятно, почему спектакль предназначен для зрителей детей, для которых слишком многое в этой истории остается неясным...

И, наконец, последний спектакль - «Опять цветет акация». Либретто на музыку известной оперетты И. Дунаевского написали Михаил Бартенев и Борис Цейтлин (постановка Нины Чусовой). Жанр, определенный авторами как «музыкальная фантазия на темы известной оперетты» на поверку оказался текстовой фантазией, главной темой которой стало высмеивание всего советского - идеалов, театра, любви... Изобретательный технически (круг, на котором вращаются зрители, впрочем, он впервые был использован и с большим смыслом в спектакле Адольфа Шапиро «Мамаша Кураж»; экран, на котором плещутся морские волны), он ничем не действует эмоционально и уж тем паче интеллектуально. Натужные старания вызвать смех в зрительном зале, довольно издевательское в данном контексте название «Опять цветет акация», карикатурный образ Ленина и прочие «изобразительные средства» вызывают тоску уже через полчаса после начала. Персонажи словно вырезаны из картона, хотя замечательные артисты труппы - Маргарита Шилова, Мария Феофанова, Василий Чернов, Юрий Долгих, Виктория Максимова, Павел Маркелов, Роман Сидоренко - временами преодолевают заданность, делая своих героев живыми.

На этот раз впечатление от самарских театров получилось... раздумчивым, если стараться быть деликатной. На этот раз. Подождем следующего...

Фото Елены ПОЛЗИКОВОЙ и Елены ВИНС

Фотогалерея