Петров сын. Анатолий Фирстов (Нижний Новгород)

Выпуск №1-171/2014, Лица

Шел как-то мальчик Толя в Нижнем Тагиле записываться в хореографический кружок, да привлек его многоголосый шум за дверью драматического кружка, и он туда вошел... Так началась театральная история заслуженного артиста России Анатолия Петровича Фирстова.

Началось все с роли Охотника в «Зайке зазнайке», когда кто-то из старших мальчиков заболел, и нашего героя срочно ввели в спектакль, а потом чуть не выгнали за импровизацию на сцене. Зато теперь его импровизаций ждут: зрители специально приходили посмотреть на его Аметистова, который на каждом спектакле сочинял новые стихи!

Как и многие артисты, в театр он пришел монтировщиком... и сыграл там главную роль в сказке Жоржи Амаду «Сокровища Бразилии», а через год отправился в город Горький поступать в театральное училище. Прозу доучивал в вагоне. Поступил сразу, не участвуя в турах, сразив комиссию ответом «Петров сын» на вопрос о своем отчестве. Видя терзания других, похолодел, когда его остановили на середине басни, но, заметив, что его дело отложили в маленькую стопочку, понял, что поступил. Завершил свой успех коронной маминой чечеткой, сгоряча бросив под ноги пиджак!

Отслужив в армии и окончив театральное училище, Анатолий Фирстов после сезона в Кировском театре пришел в Горьковский театр драмы (сегодня - Нижегородский государственный академический театр драмы им. М. Горького), где служит уже 35 лет. И один только список его ролей занял бы целую страницу. Если взять репертуары прошедших лет, с удивлением можно насчитать по 35 спектаклей в месяц! Энергия Фирстова брызжет со сцены в зал в двух сказках подряд утром и нисколько не угасает к вечернему спектаклю. Сегодня театр драмы уже не дает по три спектакля в день, но и сейчас заслуженные артисты с увлечением играют в детских сказках, и среди них Анатолий Фирстов. И как бы плотно не был он занят в репертуаре, время для фестивалей, конкурсов, капустников, театральных вечеров, работы со студентами и, конечно же, для общения с внуками, всегда находит. Иногда кажется, что у него в сутках, по крайней мере, тридцать часов!

Но главное в жизни для него - игра. «С 13 лет, с момента, как я попал на сцену Нижнетагильского дворца пионеров, я понял, что такое игра - рассказывает Анатолий Петрович. - Невероятное счастье, когда можно в жизни играть, играть официально, на сцене, да еще и получать за это деньги! Я до сих пор еще не наигрался. Предлагали закончить режиссерские курсы в Щуке, а я подумал - пять лет ездить в Москву, два раза в месяц, выпрашивать сессионные месяцы... и не пошел в режиссуру, потому что люблю играть. Будет сказка - в сказке, будет эпизод - в эпизоде. Да, новая роль - не Войницкий, но я накопил энергии и все смету на своем пути! Нам только давай, лишь бы поиграть. Помню первую роль, за которую меня похвалили - на худсовете сказали, что в спектакле есть две работы - Сирано и Гвардеец. Потом долго и упорно хвалили за Бальзаминова и за Малахова в «Остановите Малахова». Недавно меня посмотрела в спектакле старая знакомая и сказала: «И все-таки ты для меня - Бальзаминов!». А времени-то прошло больше 30 лет. Неправда, что все роли любишь одинаково. Если в «Зойкиной квартире» в роли Аметистова я купаюсь просто, пузыри пускаю, и брасом и баттерфляем плыву, то бывали такие роли, в которые меня просто загнали, неясно зачем. И шел я на них как на Голгофу».

Диапазон ролей Фирстова необыкновенно широк - Шостакович «Уроки мастера», Джордж «В будущем году, в то же время», Форлипополли «О, Мирандолина!», Хеверн «Зыковы», Муций «Калигула», Счастливцев «Лес», Мижуев «Похождения г-на Ч.», Расплюев «Смерть Тарелкина», Кочкарев «Женитьба», Билл «Клинический случай», Гаев «Вишневый сад», Войницкий «Дядя Ваня» и десятки других. В каждой он находит что-то необычное. Даже те спектакли, что много лет назад сошли со сцены, вспоминаются именно по его ролям: его взгляд, жест, интонация остаются в памяти навсегда. Он всегда разный, и не перестает удивлять зрителя, сочетая совершенно несочетаемые черты своих героев. Его роли - потрясающая смесь трагического и комического, легкая и глубокая одновременно, остро приправленная психологизмом и философским взглядом на мир.

Он раскрывает непознанную природу смеха даже в своем дяде Ване. «Для меня было ударом, что я буду его играть - кого угодно, только не его! Когда читал - думал - как я буду играть эту нудятину, эти комплексы. Но пришел режиссер Саркисов и нашел то мохнатое и яркое слово, которое все объяснило. У Чехова написано - «шут гороховый». Я смотрю - и правда, про шута горохового написано. Выходит, я всю жизнь Чехова неправильно читал!».

Доверие к режиссеру - вот залог успеха актера. Прочитав вместе Чехова, они показали зрителю такого Войницкого, который получил премию Нижнего Новгорода в области театрального искусства. Но главное - не премии и звания, а любовь нижегородцев, которые приходят в кассу театра с вопросом - «А какой еще спектакль с Фирстовым вы нам порекомендуете?».

Фото Георгия АХАДОВА

Фотогалерея