Новосибирск. "Пер Гюнт": дорогой длинною

Выпуск № 3-173/2014, В России

Новосибирск. "Пер Гюнт": дорогой длинною

В театре «Старый дом» итальянская постановочная группа, известная новосибирцам по яркому и глубокому спектаклю «Трилогия: Электра. Орест. Ифигения в Тавриде», воплотила известную пьесу Генрика Ибсена «Пер Гюнт». Режиссер Антонио Лателла, художник Грациелла Пепе и хореограф Франческо Манетти - вместе с новосибирскими артистами - рассказали нам об авантюристе, всю жизнь путешествующем в самых разных пространствах: реальных и вымышленных, во снах и наяву. Пер Гюнт был вынужден бежать из своей страны из-за того, что похитил со свадьбы чужую невесту - которая, впрочем, была совсем не против такого короткого романтического приключения. В дальнейшем куда только судьба не забрасывала Пера: он побывал и работорговцем, и дельцом, проворачивающим темные сделки в портах, и вождем бедуинов, и предсказателем, и даже императором - в Каире, Сахаре, Марокко, Америке... «Пер Гюнт» в «Старом доме» - это путешествие нового Гулливера и нового Одиссея, который познает мир во всей его многоликости для того, чтобы вернуться на родину и прийти к себе истинному.

Спектакль идет с одним антрактом более 4 часов. Первые 10 минут на сцене находится полностью обнаженный мужчина. Это Пер Гюнт, появившийся на свет из павшего оленя. Публика ахает - но спустя всего лишь несколько мгновений оказывается во власти завораживающей графичности мизансцен. Персонаж молодого актера Анатолия Григорьева радуется воссоединению с матерью, ловко надевает штаны под материной юбкой - и бросается в пучину приключений.

Молодость - пора если не подвигов, то хотя бы утех. И все, кто встречаются Перу Гюнту на пути, полны неутолимой страсти. Режиссер ограничил сценические проявления похоти поцелуями взасос и распахиваниями не самых скромных нарядов, но сила чувственного воздействия на публику от этого не ослабла.

Спектакль полон великолепных актерских работ. Вот Григорьев добрый десяток раз с разбега бьется о стену - это двужильный Пер Гюнт исступленно рубит сосну. Вот Сергей Дроздов в роли Мефистофеля, вобравшей в себя множество персонажей пьесы Ибсена, повелевает всеми, кто выходит на сцену - в стиле Конфераньсе из культовой кинокартины «Кабаре». Вот Тимофей Мамлин, дабы скрасить Перу его длинную дорогу самопознания, берет в руки гитару - и звучит блюз на английском, пробирающий до мурашек. Вот Виталий Саянок, ухарь-кузнец в начале спектакля и старый тролль в конце, убедителен до сжатого кулака, до кончика носа, на котором угнездились черные очки Григория Лепса. Лариса Чернобаева также играет две роли, мать Пера Гюнта и его возлюбленную Сольвейг, виртуозно меняя костюмы, актерские пристройки и тембр голоса.

Актеры вполне освоились с европейской манерой игры: текст не нагружен, пластика легка и выразительна, увлеченность существования подкреплена заразительностью - и зрительское внимание не ослабевает в ожидании того, что же произойдет в дальнейшем.

Второе действие знакомит публику с философией Ибсена. Осознав, что «жизнь - слишком высокая плата за рождение», актеры-персонажи адресуют зрителю вопросы: «Ты - это ты?» и «Тебе достаточно самого себя?» не с авансцены - а шагая по ручкам кресел зрительного зала. Под волшебную музыку, «Песню Сольвейг» Эдварда Грига.

При этом спектакль не лишен и юмора. Забавен язык жестов Анастасии Паниной, предваряющий короткие фразы-выстрелы. Яна Балутина в роли пастушки, которой не досталось парня, кричит в слезах: «Я тоже хочу любви, Ибсен!», - и публика смеется над этой явной несправедливостью.

Метафоричный финал решен подчеркнуто графически. Свет бьет на Пера Гюнта и его мать - и выясняется, что они - одно целое. При этом они - только тень на стене. Свет гаснет. На сцене опять появляется мертвый олень. И мать снова плачет по пропавшему сыну...

Новая постановка вызвала противоречивые отзывы. Художник Евгений Лемешонок традиционно сдержан: «Меня невероятно захватил этот спектакль. Он здорово придуман. И актеры все большие молодцы - в особенности Толик Григорьев, Виталик Саянок, Лариса Чернобаева, Сергей Дроздов». Неожиданно лаконичен был и Сергей Коробейников, доцент НГТИ: «Европейский театр, сделавший ставку на яркую, взрывную форму, мне не очень близок - в сравнении с русским психологическим театром с его ясными мотивировками и построениями. Второе действие спектакля, сочиненное итальянским драматургом Розалиндой Далиси по ибсеновским мотивам, мне показалось и вовсе запутанным, переусложненным и затянутым...»

Хронометраж спектакля, действительно, вызывает, пожалуй, самые серьезные вопросы: в том же «Ленкоме» «Пер Гюнт» идет чуть больше двух часов. Уверен, сокращение новосибирской постановки на треть не оттолкнуло бы поклонников творчества Антонио Лателло. Наоборот, это привлекло бы в театр новую аудиторию - из категории любопытствующих, каким же образом сегодня на сцене трансформируется классика мировой литературы.

 

Фото Андрея ШАПРАНА

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.