Х Международный фестиваль театров финно-угорских народов "Майатул"

Выпуск №4-174/2014, Фестивали

Точки успеха

Огонь, сберегаемый в очаге - так с марийского переводится слово «майатул», давшее имя международному фестивалю. Правда, в официальном логотипе оно появилось лишь в 1997 году, а до того момента был Фестиваль театров финно-угорских народов. Самый первый состоялся в 1992 году в столице Удмуртии Ижевске, пригласив к участию национальные театры Карелии, Коми, Марий Эл, Мордовии, Удмуртии, Коми-Пермяцкого национального округа, а также Финляндии и Эстонии. Творческий эксперимент, для того времени достаточно смелый, совпал с важными переменами в финно-угорской культуре. Потому что именно тогда стало зарождаться театрально-драматическое искусство финно-угров. Итак, первый шаг и первый в истории фестиваля гран-при - им был отмечен спектакль «Очаг» Марийского национального театра им. М. Шкетана, поставленный Василием Пектеевым по пьесе мордовского драматурга Александра Пудина.

Спустя два года театральная волна фестиваля достигла финского города Нурмес, где лучшими были названы спектакли Марийского национального театра им. М. Шкетана, национального театра из Удмуртии, венгерского театра «Ависура». Третий форум, теперь уже «Майатул», обосновался в 1997 году в Йошкар-Оле, и с ним связаны два важных события - проведение Международной конференции театральных деятелей «Финно-угорские театры и мировой театральный процесс» и создание Ассоциации финно-угорских театров. Пройдет время, и в рамках восьмого «Майатула» будет принято решение объединить под эгидой ассоциации все финно-угорские народы Российской Федерации, а возглавит ее народный артист республики, первый заместитель министра культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл Владимир Актанаев.

Вплоть до 2010 года «Майатул» собирал национальные театры в столице Марий Эл, девятый по счету форум провел в Саранске Республики Мордовия, а для того, чтобы отпраздновать десятую, юбилейную встречу финно-угорских театров, вновь вернулся в Йошкар-Олу. И все это время фестиваль открывал новые имена драматургов, режиссеров, актеров. Впечатления так сильны, что и на десятом «Майатуле» вновь вспоминали спектакль «Жена оленя», поставленный эстонским режиссером Анне Тюрнпу, музыкально-драматическую фантазию «Охотничий домик», созданную Светланой и Александром Горчаковыми на основе этнографических работ о народах коми А. Семенова, комедию Анатолия Радостева «Гузи и Мези» Коми-Пермяцкого драматического театра им. М. Горького, постановку Национального театра Республики Карелия «Лемби» по пьесе Сеппо Кантерво. И так же эмоционально - о Саре-Маргарет Оскал - дочери потомственных оленеводов, исполнительнице йойков, актрисе Национального саамского театра, об актере Эстонского драматического театра Тыну Оя и его потрясающей работе в моноспектакле «Петушок из букваря» Андруса Кивиряхка, о персонаже Андрея Епанишникова в спектакле «Мать и сын» Эйлы Пеннанен, который представлял Национальный музыкально-драматический театр Республики Коми.

Десять фестивалей вместили серьезный творческий опыт, точки успеха - Ассоциация финно-угорских народов РФ, электронный фестиваль театрального этно-арта «Кугу сорта» («Большая свеча»), семинар финно-угорских драматургов, а самое главное, сложилась команда единомышленников. «Майатул», став международным театральным движением, объединил друзей, и каждые два года у его очага собираются театры, которые растут и совершенствуются вместе с ним.

Традиции и знаки

К 95-летнему сезону главный режиссер Марийского национального театра драмы им. М. Шкетана Роман Алексеев поставил спектакль «Банный день» по пьесе чувашского журналиста и писателя Арсения Тарасова. Скажем прямо - драматургический материал вызывал вопросы. Поместив своих героев в одну из нынешних деревень, автор наполнил их жизнь таким количеством проблем, что трудно отделаться от ощущения сериала, где перемешаны загадочные жизненные обстоятельства, бурные эмоции, слезы, выяснения отношений, незначительные детали быта. В этом потоке легко упустить главное, но режиссеру, пусть и не сразу, удалось пробиться сквозь эти наслоения и вывести сюжет на уровень притчи.

В доме Качырий (Антонина Антонова) гостят ее сыновья - Виталий (Павел Ефимов) и Георгий (Александр Бирюков). Первый - офицер российской армии, со своеобразным чувством юмора (то ли в шутку, то ли всерьез утро начинает с рапорта солнцу и дереву), необычайно ловкий, что подтверждает акробатическими номерами. Второй - чиновник со «стандартной» внешностью (строгая прическа, очки) и подчеркнутой безэмоциональностью. Братья много лет не виделись и ведут себя как чужие, но им предстоит решить важный вопрос - кому взять ответственность за стареющую больную мать. У каждого своя жизнь и множество, как им кажется, веских причин, чтобы переложить этот груз на другие плечи. В общем, история грустная, но не новая. К ней примешивается сюжет о давней несостоявшейся любви Георгия - Соне (Светлана Сандакова), которая периодически является пред его очами в неизменном подпитии. Параллельно закручивается странная интрига между Виталием и Маришей (Алина Егошина) - сначала легкий флирт со стороны бравого офицера, потом домогательства молодой женщины с просьбой «сделать ей ребенка», поскольку с мужем у них на этот счет проблемы.

Искусственность существования этих персонажей, которые, к сожалению, актеры не сумели наполнить живой энергией, отходит на второй план благодаря дуэту старухи Качырий и соседского мальчик-сироты Микуша. Для режиссера они стали проводниками главной темы спектакля - разрушение семьи, разрыв родственных связей. Старый и малый, они единое целое. Наивны, доверчивы, незлобливы, некорыстны, сострадательны. И язык у них один - жеста, чувства, сердца. Потому что Микуш не может говорить, и кроме Качырий его никто не понимает. Непростую роль деревенского дурачка можно назвать несомненной удачей Сергея Данилова. Не переигрывая, не перешагивая запретную линию, когда легко уйти в кривлянье, актер создает образ божьего человека, а значит - обостренной совести. Удивительно точный рисунок для своей роли выбрала и Антонина Антонова. Боль читается в ее глазах, в скупых жестах. Единственное, что она может сделать для своих очерствевших детей - освободить их. И Качырий отправляется в путь. В белой холщовой одежде странницы, с узелком, какой в деревнях старики обычно держат «на смерть». «Мама ушла!» - кричит Микуш, впервые отчетливо выговаривая слова. И все понимают, что вместе с ней из этого дома ушла душа.

Здесь много важных символов. Прежде всего, в сценографии, созданной Сергеем Таныгиным. Возле дома сухое дерево со спиленной кроной, на обрубках ветвей цветные ленточки - обычно их повязывают на родовых деревьях, оберегающих семью. На протяжении всего спектакля топят баню, и этот монотонный, незамысловатый процесс постепенно превращается в священный ритуал. Нужно сказать, что и у марийцев, и у других финно-угорских народов с баней связаны самые сакральные стороны жизни - рождение и смерть. Поэтому так остро воспринимается финал спектакля: одновременно с уходом матери баню-чистилище охватывает огонь. Пожар удается потушить, но вряд ли сквозь пепелище сумеет пробиться новая жизнь.

Спектакль Театра обско-угорских народов «Солнце» (Ханты-Мансийский округ - ЮГРА) «И дольше века длится день», созданный Анной-Ксенией Вишневской (режиссер-куратор Александр Тургачев) по мотивам произведений Чингиза Айтматова (инсценировка Тимура Салихова и Анны-Ксении Вишневской) можно сравнить с древним сказанием, в текст которого вплетены очень точные этнические нити, горловое пение, голоса музыкальных инструментов. По форме - достаточно условной и лаконичной - он сделан в традициях инженерного театра (художник-постановщик Павел Мизев). Пространство спектакля представляет собой некий подвижный механизм, состоящий из канатов, досок, мешков. Оно наполняется шумом ветра, его застилает туман, накрывает морская волна. И вот уже по пустыне на белой верблюдице скачет мать Найман Ана в поисках потерянного сына. Из неведомых морских глубин появляется Рыба-женщина. Рождаются истории о родовой памяти и забвении, о любви и одиночестве.

Персонажи, обозначенные в программке как авторы (Вадим Важенин и Альбина Дозмарева), по очереди рассказывают-напевают две легенды - о Манкурте и Рыбе-женщине. Потрясающее айтматовское слово, глубинная философия этого писателя, сумевшего поднять свои произведения на уровень наднациональный, - все это ни на секунду не уходит из спектакля. Он пронизан энергией света (световая партитура здесь - важнейшая часть сценического механизма), мощью актерской игры и пластики (хореография Евгении Елисеевой), космическими вибрациями голоса (горловое пение - Вадим Важенин и Татьяна Огнёва), песнями хантов и манси, в том числе авторскими, написанными для этой постановки Ульяной Шульгиной (Рандымовой). О подлинности этнического материала говорит и тот факт, что к работе над спектаклем «И дольше века длится день» были привлечены научные консультанты и переводчики - Евдокия Немысова, Людмила Панченко, Риима Потпот, Ульяна Шульгина (Рандымова).

При всей сдержанности изобразительных средств, в спектакле «И дольше века длится день» есть настолько мощные по драматическому напряжению сцены, что их ощущаешь буквально кожей. Страшен ритуал превращения храброго воина в манкурта, лишения его памяти. Но еще страшнее от того, что кара за содеянное в конечном итоге падет на всех. Как песок забвения, которым Хозяин (Александр Тургачев) и Слуга (Дмитрий Тарлин) осыпают Манкурта. В этой сложной роли молодому актеру Валентину Неттину удалось показать главное - необратимость внутреннего излома, который ведет к потере всего человеческого. И ничто уже не пробьется сквозь эти пыльные завалы, даже песня его матери. Ее обрывает стрела, выпущенная Манкуртом и попавшая в самое сердце. Роль матери Найман Ана исполняет Юлия Яркина. Она немногословна, движения скупы, но как пронзительна игра этой актрисы. Что-то магическое происходит во время тех сцен, когда она прячется со своей белой верблюдицей от охранников сына, успокаивает встревоженное животное, поглаживая его, нашептывая что-то. Необъяснимо, но мешки и канаты, как часть инженерии этой постановки, действительно превращаются в верблюдицу, которая остро чувствует состояние своей хозяйки, тяжело дышит, подрагивает.

Почти незаметен переход ко второй легенде о Рыбе-женщине. И уже иные краски, ритм, настроение. Одиночество рыбака (Александр Тургачев), его отчаяние и надежда взрываются мощной волной любви, которая зарождается где-то в глубинах морских и является в виде прекрасной Рыбы-женщины. Пластичные и синхронные в движениях исполнительницы этой роли Екатерина Потпот и Августа Могульчина разбивают на сотни сверкающих брызг воду, которая плещется под деревянным настилом сцены. Мифологическая героиня внезапно появляется из пучины морской и также внезапно исчезает. А потом на волнах будут покачиваться маленькие лодочки с дарами - знак примирения с богами, просьба о защите. Словом, абсолютное проникновение в древнюю легенду. И в пространство любви, стирающей все условности, дарующей главное - новую жизнь. На свет появляется сын Рыбака и Рыбы-женщины (очень хорошая работа совсем еще юного актера Игоря Хромова) и становится главным защитником своего рода.

Народные традиции рубежа XIX - XX столетий наполняют пьесу Ксении Петровой «Ташто койсэ» («По старинным обычаям»), которая считается классикой мордовской литературы. Андрей Ермолин поставил ее на сцене Мордовского государственного национального драматического театра, и в афишу юбилейного «Майатула» вошел спектакль «По старинке». Его играли на языке эрзя, неспешно вводя зрителя в колоритный этномир, который художник-постановщик Андрей Алёшкин наполнил древней символикой. Полукруг из вертикальных полос, испещренных рисунками-петроглифами, делит сценическое пространство на два мира - богов и людей, где связующими звеньями выступают деревянные божества. Здесь разыгрывается драма, и финал будет по-настоящему страшен.

Традиция в жизни каждого народа играет роль оберега, в ней сконцентрирована его историческая память. Но именно незыблемость нередко превращает ее в жесткие тиски. Попытка вырваться приводит к необратимым последствиям. Две молодые пары - Лиза и Ванька (Ольга Надорова, Андрей Анисимов) и Ага и Аким (Татьяна Холопова, Евгений Благов) - лишены права на выбор, а значит, не могут быть счастливы. Остается только принять как данность решение родителей и жить по давным-давно заданной схеме - по старинке. Эту простую философию объясняет своей дочери Палага, прекрасно сыгранная Еленой Гудожниковой: «Не нужно любить. Нужно привыкнуть». Она напоминает красивую птицу в клетке - с изломанными крыльями, уставшую, опустошенную. А сколько ярости в отце Акима Карпе в исполнении Дмитрия Мишечкина. Она клокочет, разрывает его на части, лишает всего человеческого. При этом спектакль до краев наполнен обрядовой музыкой, песнями и плачами, старинными игрищами и многоцветьем костюмов. Самостоятельным персонажем, без которого эту историю вряд ли бы удалось рассказать так мощно, стал фолк-арт оркестр «Морденс» под руководством Юрия Буянкина, который заслуженно называют одним из самых известных музыкальных коллективов финно-угорского языкового пространства России. Блистательное владения народными инструментами, чистые голоса исполнителей, кажется, погружали в самое сердце традиций Мордовии, высвечивая все грани культурного и духовного наследия народов эрзя и мокша и, несмотря на печальные события пьесы, примиряли с тем, что делалось по старинке.

И по-настоящему древний мир традиции открыли актеры Театра перформанса «Эмноюмно» («Божественный элексир») из Удмуртии. Если давать более точное определение перформансу «Эру карон», его можно назвать арт-объектом, который на глазах у зрителя создавали художники Кучыран Юри и Жон-Жон Сандыр. Осторожно, из звуков собственного дыхания, речитатива на удмуртском, голосов маленьких колокольчиков. В свое произведение перформансмейкеры добавили и тактильные элементы - белые шероховатые одеяния, яркие тканые пояса, высокие войлочные шапки, «посохи дождя» из высушенных и наполненных семенами стеблей. В центре внимания арт-объекта - обряд инициации юношей, который назывался эру карон и проходил под руководством совета старейшин. И только после этого им разрешалось вступать во взрослую жизнь. В программке спектакля авторы «Эру карон» сделали небольшой комментарий о том, что его центральная тема заключается в личностной табуированной мифологии на основе финно-угорской духовной и обрядовой культуры, которая становится метафорой человеческой жизни и отдельного народа. Спектакль-перфроманс, во многом напоминавший мантру, подводил к главному - жизнь вечна. Уже на другой день, когда на обсуждении спектакля озвучивались мнения членов жюри, давались оценки, Кучыран Юри сказал: «Мы открыли свое сердце и показали берег своих сокровищ, чтобы людям стало теплее». И действительно, творческая работа этого необычного удмуртского театра оказалась позитивной строкой в программе фестиваля «Майатул».

Легенды, классика и современность

Национальный фольклор - материал благодатный, особенно при сегодняшних возможностях театра, в том числе и технических. Скажем, замечательная марийская сказка о волшебном мече Онара, в котором живет дух предков, вполне может прозвучать как фэнтези с самыми невероятными спецэффектами, которые так любимы современной детворой. Видимо, к этому и стремились создатели спектакля «Меч Онара» М. Рыбакова (постановка Олега Иркабаева), который на фестивале представлял Марийский ТЮЗ. Наряду с классической для детских постановок сценографией (художник Сергей Таныгин) здесь задействован видеоряд (художник Алексей Голубцев), одни персонажи облачены в нейтральные костюмы с элементами этники, другие - в китчевые рокерские одеяния вкупе с цепями и ирокезами (художник по костюмам Валерий Чеботкин). И вроде все было - специально написанная к спектаклю музыка (композитор Валерий Кульшетов), брутальные танцы «рокеров» из темного царства, мелькающие поочередно мультяшные и реалистичные кадры видео, хоровые номера и спускающийся сверху огромный светящийся меч как последняя надежда на спасение родной земли от вражеских полчищ. А внятная история не сложилась. Осталось ощущение переизбытка массовых сцен, в которых растворилась главная линия повествования, да и многие персонажи, к сожалению, существовали лишь на уровне текста. Положение спасали необычайно женственная, наделенная прекрасным голосом Любовь Купсольцева (Эрвика) и выбравший для своей роли откровенные гротесковые штрихи Игорь Актуганов (Лочо). Жаль, что эта постановка, явно потребовавшая серьезных финансовых вложений, не стала событием. И все же у Марийского ТЮЗа неплохой творческий потенциал, и это дает надежду, что его следующая работа станет по-настоящему интересной.

Другой театр Республики Марий Эл - Горномарийский драматический - тоже привез на фестиваль сказку. «Муравьиную свадьбу» по мотивам поэмы-сказки горномарийского поэта Пета Першута (инсценировка Михаила Кудряшова) придумали и осуществили режиссер Ольга Искоскина и художник Надежда Ягодарова. В спектакле много замечательной музыки (музыкальное оформление Николая Смирнова), необычных пластических сцен (балетмейстер Любовь Иванова) и целый ряд интересных актерских работ - Светлана Зотина (Паучиха), Михаил Пекцоркин (Кузнечик), Любовь Иванова (Мать невесты), Наталия Гусянова (Сватья) и др. Но главное, эту музыкальную этносказку смело можно назвать энциклопедией для начинающих, где в красивой игровой форме представлены культура, быт и обычаи горных, луговых и восточных марийцев - три этнографические группы, которые и составляют единый народ мари.

И еще сказки, теперь уже для взрослых, - от Государственного национального театра Республики Карелия. Они прозвучали весело и сочно в спектакле «Ходари», а благодаря великолепной световой партитуре, написанной художником по свету Михаилом Соломоновым, подарили ощущения настоящего волшебства. Но, самое главное, режиссер Андрей Дежонов открыл для многих из нас имя замечательного сказочника Василия Николаевича Фирсова, которому пишущая братия присвоила звание народного писателя Карелии. Андрей Дежонов задумал свою работу по мотивам «заветных сказок» Фирсова еще при жизни автора, но, к сожалению, в 2010 году Василия Николаевича не стало, и спектакль пришлось завершать без него. Благодаря творческому союзу режиссера, художника Олега Молчанова, композиторов Александра Леонова и Ольги Стангрит, автора музыкальных композиций на кантеле (это карельский и финский щипковый струнный инструмент, напоминающий гусли) Сергея Стангрита и мастера по изобретению и изготовлению поистине уникальных музыкальных инструментов Александра Леонова родился «Ходари», до краев наполненный скоморошьим юмором карельского сказочника.

Спектакль получил название от имени главного героя, который попадает в странную карельскую деревню, жители которой давно овладели нано-технологиями, но при этом не знают, откуда берутся дети. Пытаются выращивать их наподобие картошки, но, ясно дело, безуспешно. Более того, местные красавицы не знают, для чего им нужны мужья, а потому одна использует своего благоверного в качестве половой тряпки (главное, хорошо его отжать!), другая колет им дрова. Философия фирсовских сказок проста - уход от традиций, замена живого искусственным, делают жизнь абсурдной. А нано-мир - бесплодным.

Гуляка Ходари, такой обаятельный в исполнении Вячеслава Полякова, предлагает женщинам решить их проблему, но тут вмешивается страшная парочка - Агата (Ольга Портретова) и ее муж Бес (Александр Куйкка), и сказка приобретает трагическое звучание. Потому что речь уже идет о том, чтобы продать душу. И Ходари, этот пьяница, к тому же, явно не богатырь, оказывается сильной личностью. Он способен противостоять злу. В финале у женщин загадочной деревни округляются животы - они ждут прибавления, и потому абсолютно счастливы. Судя по всему, на свет появятся маленькие Ходари, а значит, жизнь продолжается. Изначально спектакль задумывался как смешение языков, его играют на беломоро-карельском, олонецко-карельском, вепсском, финском и русском. Невероятный позитив исходит от оркестра международных инструментов (так в программке), исполняющего на бас-бидоне, сигудеке, мянкере, кантеле, баяне и казу «Картофельный блюз» и «Колыбельную» на стихи Яны Жемойтелите. Прошло достаточно времени, а послевкусие от умного, стильного, талантливого спектакля «Ходари» остается.

Чистой воды классику - фонвизинского «Недоросля» - привез на фестиваль Государственный национальный театр Удмуртской республики. Нестареющую комедию разыграли молодые актеры - выпускники Щепкинского училища, а поставил ее руководитель их курса Дмитрий Кознов. Веселый и немного хулиганский спектакль решен с помощью условных сценографических средств, он легкий и подвижный. Радость, с которой существуют многие персонажи, смягчают назидательную тональность Д.И. Фонвизина и превращают историю в шутку. Но при этом из спектакля не уходят многие важные моменты, которые заставляют смотреть на героев пьесы всерьез. Госпожа Простакова (Марина Самсонова) молода и хороша собой, она всей душой тянется к прекрасному, но в силу необразованности не может отличить плохое от хорошего, фальшивое от настоящего. Ее легко обмануть невежественным учителям, наглому братцу Скотинину (Константин Исаков), а ведь с ними связаны надежды дать сыну Митрофану (Роман Болтачев) то, чего ее саму лишили в детстве - образование и шанс выйти в люди. Над ней потешается прислуга во главе с нянькой Еремеевной, которую так ярко исполнила Наталья Алексеева. А сам Митрофан, заласканный, залюбленный, живущий под хрустальным колпаком, до такой степени устал от опеки, что готов и служить, и работать, и, наконец, человеком нормальным стать.

Постановка «Недоросля» в Государственном национальном театре Удмуртской республики стала своего рода социальным заказом для школьников республики, для чего пьесу специально перевели на удмуртский, и она получила название «Ослоп». Второй подобный проект - спектакль по пьесе У. Шекспира «Сон в летнюю ночь». Ребята, окончившие Высшее театральное училище им. М. Щепкина в 2013 году, вернулись в родную республику, наполнили театр молодой энергией. Чувствуется, что от своего служения они получают чистую радость и наполняют ею зрительный зал. На их спектакль в Йошкар-Оле приехала целая делегация удмуртов из Карлыгана - места их компактного проживания на территории Марий Эл. Красивые люди в национальных костюмах поднялись на сцену и одарили молодое поколение удмуртов цветами и гирляндами домашних бубликов.

«Майатул» дает возможность узнать о новых народах, о том, какие разрушительные процессы происходят сегодня в их жизни. Эстонский театр преданий «Таарка» рассказал о малочисленном финно-угорском народе сето. Постановка «Как продать сето?» создана драматургом-редактором Марион Йыепера, режиссером Анне Тюрнпу и руководителем проекта Марией Юртин. Стендап-трагедию на английском, эстонском, сербском и украинском сыграли молодые актрисы Кярт Блум, Криста Кеедус, Хелена Кесонен, Риин Таммисте, Эвэ Эллэрмяе и Мария Юртин. Странный, жесткий, иногда шокирующий спектакль задает главный вопрос - что происходит с народом, когда его этническая культура и самобытность становятся предметом успешного маркетинга? А происходит следующее - выхолощенность, разобщенность, забвение. В финале одна из актрис исполняет ритуальный танец дервиша, и этот образ очень удачно иллюстрирует суть жизни сету. Народ с древними корнями, принявший христианство, почему-то на территории России всегда считался полуверцем - их крестили, но Библию на родной язык перевести не посчитали нужным. В Эстонии их накрыла волна эстонизации, когда меняли исконные имена, заставляли забыть язык. А сегодня сето пытаются превратить в успешный бренд, на который так легко заманивать туристов, а продавать еще проще - как свежие сайки в супермаркете (в спектакле на этот счет есть очень удачный видеоряд). Но сето, его язык, а, значит, и душа - все еще живы. Важную краску в полотно спектакля добавляет лело - традиционное сетовское песнопение. И еще то, что среди актрис есть представители сету. В них гордость и боль за свой народ, они делают реальные шаги для сохранения его целостности. Хорошо, что фестиваль театров финно-угорских народов «Майатул» дарит такие драгоценные встречи.

Фото предоставлены оргкомитетом фестиваля

Фотогалерея