Новокузнецк. Красная клетка

Выпуск №5-175/2015, В России

Сегодня по-настоящему потрясти зрителя в театре чрезвычайно трудно. Так, чтобы это потрясение исходило не из внешних только средств и спецэффектов, а из правды и красоты - из глубины души. И до глубины души доходило. Остальное - лишь дополнительные «аксессуары». Словом, как говорил классик, «все жанры хороши, кроме скучного, но грубость - не жанр».

Вот московский режиссер Инна Ваксенбург на сцене Новокузнецкого драматического театра и поставила свой спектакль «Виват, Виктория!» как многожанровый коллаж по мотивам широко известной комедии Сомерсета Моэма «Красотка и семья». Она создала компактный, изящный одноактный спектакль, наполнив его объемом и атмосферой. Театральная интерпретация литературного сюжета оказалась столь нетривиальной, что стала самостоятельной историей, интересной сегодняшнему зрителю. И все же характеры персонажей отчасти рифмуются с моэмовскими - по немногословной легкости, иронии и ускользающим тайнам. Как известно, сэр Уильям Сомерсет Моэм был не только эталоном элегантности, ума и хороших манер, но и прекрасно понимал психологию мужчин и женщин. Он прожил долгую жизнь, насыщенную тайнами, страстями и удовольствиями. И понимал в них толк. В частности, не понаслышке знал, как перепахивает человеческую жизнь война. Спектакль Новокузнецкой драмы и посвящен 100-летию Первой мировой войны.

Режиссер-постановщик делает единственным центром событий женскую судьбу, извечную женскую жажду любви, которую война лишь обостряет. Храбро преобразив самовлюбленную и вальяжную моэмовскую красотку в одинокую положительную героиню (практически при двух живых мужьях), грезящую об идеальном мужчине, Инна Ваксенбург меняет не только жанр, но и тональность высказывания. Рассказ о судьбе молодой женщины в сегодняшнем мире, сотрясаемом войнами, приобретает характер обобщения, театральной притчи.

С первых минут мы чувствуем, что пластическое и образное решение спектакля уносит нас за пределы одномерного восприятия. Режиссера не интересуют подробности и детали, ей важно зажечь эту историю огнем веры в любовь и завершить триумфальным явлением чуда. История вполне женская, и полноценными соавторами ее стали еще две талантливые женщины - балетмейстер Светлана Скосырская и художник Любовь Подгорбунская. Балетмейстер излагает события и характеры персонажей языком экспрессивной пластики, а художник огонь ожидания любви переводит в метафору красной клетки. Сценография решена композициями из нескольких фур - многофункциональных телефонных кабинок в красную клетку. На черном фоне они сразу же производят желаемый эффект. Плюс костюмы персонажей, которые тоже, преимущественно, в клетку. Все здесь «клетчатое» - кабинки, мужья Виктории, ее антиподы-женщины, особенно мать. Образ спектакля подан тонко, совершенно ненавязчиво, но круг ассоциаций возникает достаточно определенный. Героиня заперта в клетку условностей, обстоятельств, этикета, отсутствия любви. Она пытается ее прорвать, вылететь и обрести любовь - во что бы то ни стало.

Уже экспозиция спектакля заявляет эти поиски любви. Виктория (Мария Захарова) выбегает на сцену из зала, внимательно и настойчиво отыскивает глазами кого-то среди зрителей. И не находит. Не находит она любви ни в матери, ни в новом муже, ни в прежнем. И тогда Виктория создает в своем воображении романтический мир - она его моделирует, играет с моделью-куклой, олицетворяющей идеального Героя. И однажды Герой словно вырастает из куклы, воплотившись в этакого вальяжного, всемогущего и щедрого джентльмена-волшебника (Андрей Ковзель).

История простая, похожая на сказку, но интересная и динамичная. Театральность (в хорошем смысле слова) поддерживается прекрасной пластической партитурой, стильностью декораций и костюмов, образным лаконизмом. А динамичность рождает внятно выстроенный конфликт: одна против всех. Все персонажи массовки абсолютно не массовочные: режиссер отнеслась к актерскому ансамблю с любовью и каждого поистине репрезентативно представила в индивидуальном и выгодном свете. Окружение противостоит Виктории своей невзыскательностью. В то время как она ждет Героя своих грез, мечтает, чтоб ее любили, остальные довольствуются тем, что есть, а мамаша (легкая, ироничная, стильная работа Илоны Литвиненко) не прочь затеять шашни с зятем Фредди (Евгений Лапшин). Виктория упорно продолжает искать, верить и возводить свою мечту. И одерживает победу. Правда, форма этого противостояния в некоторых сценах отдает прямолинейностью - словно из другого спектакля. В самом пути героини к счастью недостает легкой поступи, стилистического единства и самоиронии. Победившая Виктория - совсем иная. Раскованная, свободная, женственная, веселая. И общая стилистика спектакля, его интонация восстанавливаются.

«Виват, Виктория!» - яркий спектакль, полный театральной магии, которую ценят гурманы и чувствуют непосвященные. Чтобы спектакль приобрел крылья и стал живым явлением природы, необходима самоотдача в актерском наполнении этого каркаса - содержанием, вдохновением, преображением. Тогда исчезнут перебои в темпо-ритме, элементы разностильности в манере игры. Понятно, что это издержки драматургические: текст литературного первоисточника сопротивляется режиссерской интерпретации. Но ведь на сцене - спектакль, и исполнительское искусство вполне способно вывести его к уровню безупречности. Если искать, любить и верить. Как Виктория.

Фото Сергея Косолапова

Фотогалерея