Этносказки для детей и взрослых / "Крабат - ученик колдуна", "Африка" в Московском театре кукол

Выпуск №5-175/2015, Премьеры Москвы

Московский театр кукол, претерпевший реорганизацию в 2012 году, при новом руководстве (директор - заслуженный деятель искусств России Борис Киркин, арт-директор - доктор искусствоведения Борис Голдовский) превратился в современный храм Мельпомены - многожанровый и высокотехнологичный. В нынешнем 85-м сезоне премьерными спектаклями стали «Крабат - ученик колдуна» и «Африка». Обе работы самобытны, наполнены ярким этническим колоритом.

Наталья Пахомова, постановки которой с успехом идут в Карелии, Москве, Финляндии, на сей раз решила воплотить на сцене мистическую повесть «Крабат, или Легенды старой мельницы» немецкого писателя Отфрида Пройслера. Эта дважды экранизированная сказка основана на народных сказаниях лужичан (лужицких сербов) и написана по принципу цикличности, что, безусловно, усложнило ее сценическое воплощение. Однако постановочной группе, в которую также вошли художник Роман Вильчик, режиссер по пластике Максим Пахомов, композиторы Ольга Гайдамак и Александр Леонов, несмотря на сокращение текста, удалось передать загадочную атмосферу произведения Пройслера.

Мрачноватая картина быта заколдованной мельницы продумана до мелочей, начиная от одинаковых черных роб подмастерьев и простенькой деревянной посуды до светящегося на крыше дома циферблата с загадочным иероглифом, в котором видится нечто кабалистическое. Это не просто часы, а символ тайного братства чернокнижников, где каждая цифра - ученик Мельника-колдуна. Завораживающее впечатление производит этническая музыка, исполняемая на уникальных старинных русских и финских инструментах - гуслях, кантеле, рожках, бубнах, йоухикко. Она словно переносит зрителей в маленькую сорбскую деревушку XVII-XVIII веков, обволакивая их древними невероятными поверьями. Реальное столь тесно переплетается с фантастикой, что уже веришь в возможность превращения человека в ворона или коня. И помогают в этом, конечно, куклы разных систем - планшетные, шарнирные, анимационные, которые разграничивают действие во времени и пространстве, показывают угол зрения персонажей на окружающую их реальность.

К примеру, благодаря небольшим красочным куклам-дергунчикам в сцене ярмарки сразу становится понятно, что для учеников Мельника даже такая непродолжительная вылазка в город превращается в праздник. А небольшие деревянные куколки мальчиков, стоящие на полках мельницы, символизируют отобранные колдуном души подмастерьев. Артисты берут этих кукол в те моменты, когда в их героях просыпаются искренние чувства ребенка, будь то желание помочь другу, первая влюбленность или страх перед смертью. Остальное время актеры играют в живом плане, и тогда их персонажи предстают перед зрителями вполне взрослыми людьми, которым свойственно ввязываться в различные сомнительные ситуации, частенько вредящие в итоге их естеству.

Владелец мельницы в Козельбрухе в исполнении Евгения Казакова одновременно загадочен, страшен и... жалок. Артист облачен в маску, под которой невозможно разглядеть истинное лицо Мастера. Да и есть ли оно? Кажется, он сам уже забыл, кем был когда-то. Черная магия давно поглотила его душу целиком (не от того ли у этого персонажа нет куклы?), не дав взамен ни абсолютной власти, ни вечной жизни, ни счастья. Мельник полностью зависит от притока на его мельницу учеников. Он ловко расставляет им ловушки в сновидениях, хитростью и силой колдовства заставляет вступить с ним в сделку, но однажды сам попадается в капкан условностей.

Примечательно, что дарует освобождение не главный герой Крабат, наделенный Дмитрием Заставным храбростью, преданностью, умением совершать благородные поступки, способностью глубоко чувствовать, сопереживать; и не его друзья-подмастерья - великодушный Тонда (Михаил Коханов), скрытный Юро (Алексей Шило), отзывчивый Михал (Александр Мосин), трусоватый Витко (Михаил Хлюнев), болтливый Лобош (Антон Чалыш) и другие ученики, хотя они изо всех сил пытались противостоять Мастеру, чтобы сохранить свою глубокую внутреннюю сущность. Спасла всех юная Певунья из соседней деревушки Шварцкольм, полюбившая Крабата и согласившаяся вызволить его.

В сценической версии Натальи Пахомовой любовная линия повести Пройслера практически сведена на нет. Героиня Анны Антоновой появляется ненадолго лишь в конце спектакля, и от этого ее решимость кажется еще более чудесной. Недаром сумрачный мир мельницы, развернутый на подмостках, противопоставляется маленькому освещенному пятачку, отведенному Певунье между зрительскими рядами. Она - живое воплощение веры, надежды, любви, всего того, что так губительно для черной магии. «"Крабат, или Легенды старой мельницы" - мое любимое произведение, - призналась Наталья Пахомова. - Папа впервые прочитал мне эту повесть в 4-5 лет, и она плотно засела у меня в голове. С тех пор периодически тянет ее перечитывать. Для меня это произведение в первую очередь о том, что каждый человек несет ответственность за свою душу, свой внутренний мир. Совершая нелицеприятные поступки, делая кому-то больно, обманывая кого-то, мы занимаемся саморазрушением в то время, как нужно бережно хранить данное свыше».

Вторая премьера - музыкальный спектакль «Африка» по пьесе театрального продюсера Владислава Любого - создана по результатам режиссерской лаборатории «Молодые режиссеры - детям» в рамках Международного театрального проекта «Открытые двери». Это совместная работа продюсерской компании «Театральное дело» и Московского театра кукол при поддержке Министерства культуры России и Союза театральных деятелей РФ. В постановке используются уникальные мимирующе-тростевые куклы. Художник Мария Вольская впервые столкнулась с театром кукол. Возможно, именно это помогло ей отойти от стереотипов и вместе с мастерами по куклам Татьяной Мельниковой и Александром Максимычевым придумать каждому животному свой характер, свою историю. «В этой работе на нас большое влияние оказало маппет-шоу, - отметил режиссер Антон Калипанов. - У нас похожи и куклы, и ритм их существования на сцене, и ведение диалогов с человеком. Но в данном случае это не схематичные «маппеты», а детально проработанные персонажи, являющиеся полноценными действующими лицами наравне с артистами, работающими в живом плане».

В «Африке» звучит музыка композитора и режиссера Ольги Шайдуллиной. Артисты и куклы поют на русском и африканских языках, играют на барабанах конго и бонго, перкуссиях, бразильской гитаре, китайской пипе, маракасах, а в записи звучат такие дивные инструменты, как, например, древняя калимба. Думается, артистам-кукольникам (Павлу Юдину, Евгению Ильину, Григорию Лайко, Юрию Орлову, Екатерине Нахабцевой, Мирону Овсянникову и др.) в этом спектакле приходится нелегко. Мало того, что куклы большие и сочетают в себе сразу две системы, так еще нужно соотнести их пластику с вокальными партиями и диалогами. Но все эти труды не проходят зря, поскольку в глазах детей в конце спектакля читается неподдельное изумление, когда на поклон выходят артисты вместе с куклами обитателей саванны.

В живом плане работают трое - Евгений Козлов, играющий немного простоватого, доверчивого человека-мужчину, Мария Бурова в образе человека-женщины, как подобает - деловитой и требовательной, и Наргис Абдуллаева, перевоплотившаяся в мудрую мексиканскую черепаху. Кстати, во втором составе по задумке режиссеров черепаха китайская и играет ее актриса Ян Ге. Забавно наблюдать за изменением поведения двух взрослых людей, залезших на старый чердак и вдруг очутившихся в мире безграничной детской фантазии, где поливочный шланг превращается в змею, хоккейная клюшка - в жирафа, лейка - в носорога и т. п. Вырастая, мы редко позволяем себе быть нелепыми, смешными, даже когда нас никто не видит, а спектакль «Африка» вновь зажигает в нас искорку ребячества. Думается, на заре человечества, о которой идет речь в пьесе, наши предки и были в духовном плане детьми - искренними, открытыми, смелыми, верными и любознательными.

Фотогалерея