Нижний Новгород. Ожившая литература

Выпуск №4-184/2015, В России

В год литературы в Нижнем Новгороде все театры, и без того уважающие классиков, взялись за них всерьез. Но каждый по-своему: кто-то обращается к шедеврам, проверенным веками, кто-то пытается найти забытые сокровища в пыли архивов, кто-то ищет новые грани классических текстов на стыке жанров. В детском театре «Вера» сделали ставку на «наше всё», инсценировав «Золотого Петушка». В сентябре в ТЮЗе - премьера «Горе от ума»: актуальнейшая вещь в любые времена, а сейчас и подавно. В Академическом театре драмы ставят драму Мережковского «Павел I» и готовят фестиваль им.М.Горького.

Театр «Комедiя» нашел собственную нишу: еще осенью 2014 года, предвосхитив литературные чаяния российского министерства культуры, на малой сцене театра случилась тихая премьера по А.П.Чехову - спектакль «Птица счастья», в основу которого легли два рассказа - «Княгиня» и «Душечка». А совсем недавно, в конце августа 2015 года, театр представил спектакль «Мы жили тогда на планете другой...» по произведениям русских писателей-эмигрантов «первой волны».

Идея этих постановок была предложена и осуществлена зав.кафедрой сценической речи РУТИ (ГИТИС), профессором, заслуженным деятелем искусств РФ Ириной Юрьевной Промптовой. За громкими регалиями скрывается женщина удивительного такта, мудрости и обаяния, большой знаток и ценитель живого русского слова. Она всегда повторяет: «Я не режиссер, а педагог!» - и, может быть, в этом и есть секрет ее спектаклей. Ибо режиссура там ненавязчивая, но внятная и целесообразная, и все подчинено звучанию текста...

Спектакли родились на малой сцене, в том пограничном жанре, который в театре назвали «театральным прочтением», но который явно восходит к опыту «литературно-музыкальных композиций» советского времени и «литературных спектаклей» XIX века. В самом деле: что в чеховских рассказах, что в эмигрантских текстах практически не изменили ни буквы, они звучат - чистые и первозданные - так, как написали их авторы сто лет тому назад. Но назвать то, что происходит на сцене, просто художественным чтением - тоже нельзя: герои рассказов оживают перед нами и умирают, общаются друг с другом, страдают и радуются... Актеры то обращаясь к зрителям, рассказывают о героях в третьем лице, то, погружаясь в «плоть» рассказа, выстраивают драматическую сцену, становясь этими героями.

В «Птице счастья» на сцене - виртуозный дуэт перевоплощений. Заслуженная артистка России Марина Вязьмина, которую в Нижнем Новгороде привыкли воспринимать через страстно-эмоциональные, решенные фресковыми мазками образы на большой сцене, вдруг открылась с новой удивительной стороны. Образы мечтательной, эгоистичной и жестокой Княгини; простодушной, пустой, но умеющей наполняться интересами любимых людей Душечки - сыграны М.Вязьминой легко и изящно, с тонкими, нервными, обаятельными «сломами» и переходами настроений, и при этом невероятно смешно.

Ее партнер по спектаклю Игорь Смеловский за полтора часа перевоплощается в четырех разных персонажей! В «Княгине» он доктор - маленький, забитый человек, который внезапно, поддавшись настроению минуты, выплескивает в страстном монологе все обиды, все несправедливые унижения, копившиеся годами. В «Душечке» перед нами предстает череда мужей незабвенной Ольги Семеновны: импульсивный, взрывной антрепренер Кукин; степенный лесопромышленник Пустовалов; фатоватый ветеринар Смирнин - целая галерея образов, каждый из которых решен Смеловским со своим набором специфических приемов, жестов и даже с разным тембром голоса.

«Мы жили тогда на планете другой...» - спектакль-поэма, спектакль-воспоминание, спектакль-ностальгия: попытка вернуться в то невозвратимое время высокой культуры, высоких душ, высоких духовных идеалов. И. Бунин, М. Цветаева, И. Шмелев, Н. Тэффи, В. Набоков, З. Гиппиус, Н. Берберова... Цвет русской литературы! Долгое время мы не знали ничего об их жизни. И лишь в последнем десятилетии XX века стало возможным познакомиться с их творчеством и узнать, как горька жизнь на чужбине, в изгнании, как полна она лишений, несбывшихся надежд. Художник Светлана Кислова оформила спектакль в сдержанных красках, стильно, словно ретро-фотографию, и на этом фоне тем ярче звучат переливы дореволюционного русского языка.

В спектакле целая россыпь прекрасных актерских работ и ансамблей. Это проникновенное прочтение Татьяной Киселевой и Василием Попенковым рассказа И. Бунина «В Париже», исполненного надрывной мечты о счастье - пусть робком, недолгом; это мастерское исполнение Екатериной Соколовой рассказа Н. Берберовой «Чужая девочка»; это трогательная «Чудесная жизнь» Н.Тэффи - трудный рассказ, требующий большого художественного вкуса. Николаю Пономареву удалось пройти по тонкой грани между слезливым пафосом и отстраненной насмешкой, получив в награду истинное сочувствие зрителей. Прекрасный, полный психологических нюансов и намеков рассказ Н. Берберовой «Биянкурская скрипка» имеет целых два воплощения: в разных составах делят роль Сони Юлия Лыкова и Марина Замыслова, а роль Миши Сергеича - Дмитрий Заботин и Анатолий Покоев, и в каждом составе - своя радость обретения родной души. Особенно приятно видеть, как увлечена этим материалом молодежь, с каким наслаждением они играют. Самая массовая и при этом самая светлая сцена - по прозе И. Шмелева, отрывок из «Лета Господня». Рассказ-воспоминание актерски переосмыслен в диалог двух поколений - тех, кто помнит дореволюционную Россию, и тех, кто родился уже в эмиграции.

В концентрической структуре спектакля есть три - почти дантовских - круга. В центре - ансамблевые сцены. Первый круг обрамления - два сильных монолога: рассказ И. Бунина «Конец» и Н. Тэффи «Воля». «Конец» - об исходе последних эмигрантов, об их отчаянии на борту утлого теплоходика, о постепенном осознании катастрофы, - читает Игорь Смеловский, мастер художественного слова. Пожалуй, мало кто, кроме него, способен справиться с этим сложным, плотным, захлебывающимся, перенасыщенным придаточными предложениями текстом. «Воля» Тэффи - проза другого свойства: прозрачная, ироничная, восторженная, она с редким соответствием читается заслуженной артисткой РФ Мариной Вязьминой.

Во втором, внешнем круге расположены стихотворные «блоки», скомпонованные по доминирующему настроению: в начале - об отчаянии, о потере прежней России, о неизвестности новой жизни; в конце - о надежде когда-нибудь вернуться и услышать извечное набоковское «слово непостижимое: домой!».

В жанре «литературного спектакля» ныне работают мало: слишком он деликатный, не пафосный. Однако именно этот союз литературы и драмы дает возможность прозвучать художественному слову в неизменном виде, услышать тот богатый, разнообразный, «вкусный», как сейчас модно говорить, изящный и изобретательный русский язык, который так редко звучит в нашей действительности.

Фотогалерея