Житьё-бытьё. Фенечки

Выпуск № 6-186/2016, Прошу слова

Житьё-бытьё. Фенечки

Цитирую по памяти:

Никогда не толпился в толпе.

Там - толпа, здесь - я, сам по себе.

В одиночестве поседев,

По отдельной иду тропе.

Боковая моя тропа.

Индивидуализма топь.

А толпа? Ну что же, толпа

Заблудилась меж прочих толп.

Александр Володин


***

К «Золотой Маске» не имею отношения уже около 20-ти лет, и сейчас только из прессы узнаю о страстях, которые там свирепствуют, о карах, которые должны обрушиться на головы тех, кто сгоряча или по неведению поздоровается не туда. Наверное, знания мои не полные, но, право, достаточные для того, чтобы испытать чувство мучительного стыда за тяжкую взаимную ненависть, которая обуревает творческих и не творческих лиц, причастных к масочным рычагам и пружинам, - ненависть, легко переходящая границы морально допустимого, границы простых приличий... И, помилуйте, ради чего? Опомниться бы, попытаться глянуть со стороны, как это все... ну, ладно.


***

Багрицкий вдруг вспомнился.

Оглянешься - а вокруг враги:

Руки протянешь - и нет друзей:

Но если он скажет : «Солги!» - солги,

Но если он скажет: «Убей» - убей.


И чего вспомнился? Стихи эти с «Золотой маской», разумеется, никак не ассоциируются. Они - о серьезном.


***

Иногда в суматохе кажется, что полемики относительно того, чем современная сцена превосходит ушедшую в прошлое, и вообще, кто какое занимает место на театральном олимпе, - что полемики эти имеют свой смысл. Но вот приезжает Додин с новой редакцией спектакля «Братья и сестры», и - никуда не денешься - приходится вспомнить, что критерии существуют. Возникает полная очевидность, где вокруг настоящее, где оно поблизости , а где и вовсе не ночевало. И полемизировать не о чем.

Хотя каждый, конечно, свой смысл иметь волен.

Или вот еще. Недавно случилось пересмотреть телепрограмму Бориса Поюровского 1966 года, где запечатлена встреча московских артистов с артистами БДТ в старом Доме Актера. Зинаида Шарко и Кирилл Лавров показывали - в концертном, понятно, исполнении - сцену из спектакля Георгия Товстоногова по пьесе Веры Пановой «Сколько лет, сколько зим». Пять-шесть минут крупных планов Шарко и Лаврова - и опять все оказывается на своих местах. И опять - спорить не о чем. И тут же из дальних уголков памяти: Чацкий-Юрский и Молчалин-Лавров медленно идут навстречу другу и смотрят друг другу в глаза: две душевных структуры, две жизни, два мира - лоб в лоб. Подняться до БДТ времен Товстоногова, сравняться - кто храбрый? И адекватный...


***

Поклонник телевизионного сериала «Екатерина»:

- Вот осуждают Екатерину, говорят, с очень уж многими мужиками спала. А я считаю: правильно спала. Правильно. Почему же не спать, если ей так нравится, а все согласны.

Приятно, когда у человека свой взгляд на историю.


***

Когда приглашают в Российский Академический молодежный театр к Алексею Бородину, не меньше, чем в зрительном зале, хочется побывать в кабинете хозяина. Вот и в этот раз - пришли с Ирой посмотреть спектакль «Кот стыда» (название странноватое, но что-то в этой странности есть). Спектакль по трем коротким пьесам молодых женщин-драматургов поставила Марина Брусникина, Бородин вообще охотно отдает сцену другим режиссерам, у кого-то получается, у кого-то не очень, но чужих спектаклей здесь нет.

Значит, «Кот стыда» - все признаки новой драмы будто бы налицо: случайные связи, неблагополучные семьи, неумеренный алкоголь. Как за окном... И не как за окном. Не как в новой драме, когда сидим по уши в известной субстанции и сидением этим все начинается и все заканчивается. Нет, здесь где-то за кулисами бродит кот, перед которым, оказывается, может быть стыдно, и тянется, тянется ниточка - не за окно, не на улицу - в кабинет к Алексею Владимировичу Бородину. Антракт, много ли скажешь? Чашка чая, несколько дружественных фраз, произнесенных симпатичными друг другу людьми - а получается: не прохожий ты здесь, не случайный, не лишний. Второй акт - и чувствуете? - со сцены в зрительный зал тянется ниточка - доброты, участия, благожелательства. И душевно откликается зритель, возникают отзвуки, переклички. Люди на сцене и в зале не хотят, чтобы было по уши, и за ниточку держатся крепко, дай бог, не оборвалась бы.

Не обрывается. Противостояние - слово вроде бы неуместное, однако иного не подберу. Оно возникает - тихое, но с места не сдвинуть. В телевизор не лезем, митингов не устраиваем, никому себя не навязываем. Но иначе жить не станем, вы уж не обессудьте.

И еще - знаете, кто здесь борозды не испортит? Чарльз Диккенс. На дворе - промозгло, холодно, суетливо, а здесь - потрескивают дрова в камине, тепло и уютно, и люди собрались хорошие (правда, камина нету, но все равно - тепло и уютно), и стаканы наполнены грогом (это, правда, только в дни премьер и правильно, что только в дни премьер), но чай с конфетами под хороший разговор - тоже славно.

Похоже, в самых разных жизненных сферах опять наступает пора дефицита, только ведь чаю-то нам надолго хватит, - а, Алексей Владимирович?

 

***

Художник переживает свою славу или скромнее - популярность, известность, дело обычное, не многим из прежних «славных» (по заслугам ли, нет ли) удается этого избежать. Радоваться, понятно, нечему, однако почувствовать, понять вовремя, отнестись к неизбежному со спокойствием - ох, как следует. А вот не поняв, не почувствовав, лихорадочно ловить устаревшим ликом последние лучи светила, почти уже скрывшегося за горизонтом, а, казалось, твоего, персонального, послушного, вечного... Завершения грустней не придумаешь...


***

Смотрел эротически озабоченный спектакль по пьесе «Месяц в деревне» в Ярославском театре им. Ф. Волкова. Полуголые тела на фоне классического тургеневского текста. Тела - красивые, текст - замечательный, но лучше бы по отдельности, порознь. Впрочем, кому как нравится, а великая литература у нас стойкая. Чего только с ней не проделывали, а она, как заметил опять же классик, правда, другой, и по несколько иному поводу - «существует - и ни в зуб ногой». Даже если насилуют ее на сцене старейшего русского театра.

Номинаций на «Золотую Маску» - шесть. Интересно, к тому времени, когда «фенечки» увидят свет, сколько номинаций воплотятся в реальные премии?


***

Да нет, я видел и не такое. Видел, к примеру, в одном из сибирских театров, как голые Аркадина и Тригорин объяснялись, совокупляясь в бочке с водой. И - ни в зуб ногой. Классика. Существует, за какие золотые маски ее ни прячь, и в какие бочки ни запихивай.

Хотя, зачем наговаривать? Бочка, как ею ни распорядись, вещь в хозяйстве не лишняя. Будем только иметь в виду - если наша авангардная режиссура перестает различать, где сцена, а где места для совокупления, даже самого изобретательного, это все-таки ее проблемы, которые с творческими путать не надо.

 

***

Да и не только в театре происходят смещения подобного свойства. Читаю над входом в ресторан: «Занимайтесь любовью, а не едой». Хорошо, что предупредили. За заботу - спасибо. Только если в ресторане заниматься любовью, то едой, извините, где? Или, может, как-то совмещать? Сперва поел, а потом это... Или наоборот. Удобно и экономия времени...


***

Вообще у нас всегда главное - забота о людях. Вот решили, что торговые палатки, павильоны на улицах мешают нам жить (правда, не знаю, кому персонально мешают - говорят, прохожим) - только решили - и убрали. Газетные киоски, к примеру. Но обеспечение прессой - это тоже забота о людях. И уже заботливые женщины киоскеры - лично сооружают из незамысловатых железных конструкций подобие укрытий (которые, однако, иногда разлетаются на ветру), накидывают на них целлофановую пленку и торгуют, торгуют газетами, ярко проявляя общую тенденцию заботы о людях. На ночь укрытие убирается, чтобы утром возникнуть вновь. Такой вот кругом озабоченный цикл. Многоярусная забота о людях. Многоярусней не бывает.

Правда, некоторые газетные киоски не просто снесли, а заменили их общественными туалетами. По линии заботы о людях - дело хорошее, но почему вместо, а не рядом? Видимо, опасались, что пресса будет использована не по назначению. Опасение здравое.

Или кто-то непродуманно поставил павильончики, где свежую дальневосточную икру и рыбу продавали без посредников, в полтора раза дешевле, чем в соседних супермаркетах. Спохватились, конечно, павильончики опять же снесли - мешают, все тем же, якобы прохожим. Ну и владельцам соседних супермаркетов тоже мешают, понятное дело. А владельцы, они что же, не люди? О них не надо заботиться?

Когда по Рублевке пролетают кортежи высоких начальников, а прочие автомобили жмутся к обочинам или стоят в пробках - это, если вдуматься, тоже забота о людях. Надо, чтоб высокие начальники как можно раньше попадали на свои рабочие места, и у них было бы больше времени думать о палатках, павильонах, пробках. Больше времени на многоярусную заботу о людях.

Когда доллар переваливает за восемьдесят, гуманистический пафос заботы о людях обостряется особенно. Второе дыхание открывается.

Хоть специальную трассу прокладывай.


***

Александр Володин. Цитирую по памяти:

Мы словно бы жители разных планет.

На вашей планете я не проживаю.

Я вас уважаю, я вас уважаю,

Но я на другой проживаю. Привет.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.