Пермь. Миф на обломках мифа

Выпуск № 8-188/2016, В России

Пермь. Миф на обломках мифа

Пермский академический Театр-Театр представил в Москве на сцене театра «Et Cetera» поэму Гомера для семейного просмотра.

«Одиссея» Алексея Крикливого выводит на первый план не Одиссея, не Телемаха и даже не странствия. Центр постановки - акт творчества, процесс сотворения мифа. И именно об этом размышляет режиссер.

Спектакль Театра-Театра - это своеобразный диалог с классической литературой, в основе которого - оригинальная пьеса пермского драматурга Ксении Гашевой.

Действие спектакля разворачивается в пространстве, созданном Евгением Лемешонком, напоминающем мастерскую художника. Повсюду арт-объекты: одни отсылают к античным временам (огромные гипсовые рука и нога, которые будто оторваны от античных статуй, троянский конь в миниатюре), другие символично обозначают современное искусство (абстрактная картина, видео-арт, придуманный Натальей Наумовой, проецирующийся на деревянный задник, инсталляция, представляющая своеобразный путь в небо к богам и музам в виде белой плиты, зависающей над сценой с анимированными изображениями облачного неба и большим круглым отверстием, из которого свисает веревочная лестница), тут же пустые бутылки, скромная мебель, словом, - все здесь как в типичной мастерской. В финале спектакля на сцене появятся и недописанные полотна, которые на наших глазах будут дорисованы Фемием.

Певец и гадатель Фемий в спектакле становится главным действующим лицом. Обаятельный острослов, таким выходит создатель героических мифов об Одиссее в исполнении Алексея Каракулова. В постановке именно он говорит гомеровским гекзаметром, в отличие от других героев, и именно он по всем античным канонам обращается в начале спектакля к музе: «Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который/ Странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен,/ Многих людей города посетил и обычаи видел». Причем это обращение он произносит сидя на большой гипсовой ноге, на обломках античности. А текст пьесы собран Ксенией Гашевой из обломков «Одиссеи», фрагментов произведений Бродского, Гейне, Ладыженского, Шекспира, Луговского и своего авторского текста. Спектакль Алексея Крикливого по сути является своеобразным метатекстом, в центре которого прослеживается конфликт разных повествовательных инстанций: рассказов Одиссея и поэтических интерпретаций Фемия, а также обывательских представлений свинопаса Эвмея, который, слушая все эти истории, в один момент восклицает на слова певца: «Слушай, а ты откуда знаешь, ты дальше своего порога нос не высовываешь». Но художественная правда в искусстве всегда выше правды жизни.

События разворачиваются, как и в оригинальном тексте Гомера, на Итаке и во время странствий Одиссея, однако на сцене мы видим не героев поэмы, а актеров, которые примеряют на себя разные роли и на наших глазах разыгрывают истории, рассказанные не только Одиссеем, возвратившимся на Итаку инкогнито и представившимся как «Никто», но и Фемием.

Заглавный герой в исполнении Михаила Орлова лишен привычной античной стати, однако при пристальном взгляде в нем четче проступают главные для героя качества (ум, хитрость, изобретательность) и сразу становится понятно, что Одиссей может быть только таким невысоким и неуклюжим, потому что только тогда для своих побед он вынужден будет использовать интеллектуальную силу.

Вообще герои спектакля лишены стереотипности. В образе Телемаха (Марат Мударисов) преобладают более детские черты, нежели героические, циклоп Полифем (Семен Бурнышев) тоже показан ребенком, маленьким сыном Посейдона, еще не знающим жизни, а совсем не злодеем, пожирающим людей, Сирены (Екатерина Романова и Ирина Мальцева) вообще лишены главной для мифологии черты - своего сладкого пения, которым они должны очаровывать путников. В постановке Театра-Театра для Сирен грустную песню на стихи Генриха Гейне: «Стоял я, к мачте прислонясь,/ Плеск волн меня печалил./ Отчизна милая, прощай!/ Корабль мой отчалил», - поет сам Одиссей. Эвмей, иронично сыгранный Сергеем Семериковым, не просто сохранивший веру старший свинопас, а слушатель историй о приключениях царя Итаки, обыватель, искренне верящий в эти мифы, которые и рождаются благодаря этой вере.

Один из главных женских образов, нимфа Калипсо, тоже предстает на сцене в нетипичном виде. Она не удерживает Одиссея насильно, а безумно любит его и эта любовь не дает герою уехать от нее, а Анна Сырчикова наполняет характер чертами современной светской леди.

Мария Полыгалова создает Пенелопу, которая по мощи характера, хитрости и внутренней силе не просто равна Одиссею, а, быть может, даже сильнее его.

Таким образом «Одиссея» в постановке Алексея Крикливого одновременно деконструирует мифологию поэмы Гомера и на ее основе создает новый миф, который говорит, что на самом деле все было не совсем так, как написал древнегреческий поэт, потому что все в искусстве зависит от Художника и его взгляда на историю.

 

Фото Алексея ГУЩИНА

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.