Точки пересечения культур и традиций / VIII Международный театральный фестиваль национальной драматургии им.К.Тинчурина

Выпуск №2-192/2016, Фестивали

Точки пересечения культур и традиций / VIII Международный театральный фестиваль национальной драматургии им.К.Тинчурина

Задуманный как фестиваль, где каждый национальный театр вне зависимости от географии и языка представляет свою драматургию, Тинчуринский фестиваль с каждым годом расширяет свою географию. На этот раз свои спектакли привезли Даргинский государственный музыкально-драматический театр им. Батырая, Оренбургский государственный татарский драматический театр им. Файзи, Марийский национальный театр драмы им. Шкетана, Бишкекский городской драматический театр им. Умуралиева, Набережночелнинский государственный татарский драмтеатр. В фестивальной афише был также спектакль Казанского государственного театра юного зрителя.

В приветственном обращении к гостям и участникам художественный руководитель фестиваля Рашид Загидуллин сформулировал его программу и социальную значимость: «Тинчуринский фестиваль, несомненно, является одной из значимых точек пересечении, узнавания и сближения самых разных культур, древних традиций и национальных культур в целом. Мы знакомим наших зрителей с прекрасными образцами литературы и искусства других народов». Это очень важно сегодня, когда на рубеже ХХ-ХХI веков мы все, вне зависимости от географической и социокультурной принадлежности, испытываем кризис идентичности, пытаемся понять, кто мы, пересматриваем традиционные ценности, ищем свои генетические корни.

По традиции фестиваль открылся 15 сентября в день рождения Карима Тинчурина спектаклем по его пьесе «Угасшие звезды». Это приношение выдающемуся сыну татарского народа от театра, который носит его имя. Театр им. Тинчурина обращается к «Угасшим звездам» не впервые. Сегодня она идет в репертуаре театра в постановке молодого талантливого режиссера, ученицы Р. Загидуллина Резиды Гариповой. Отказавшись от социальных составляющих пьесы, без которых драматургия 20-х годов прошлого века немыслима, Р. Гарипова поставила современный спектакль о превратностях любви. Вместе с художником Романом Морозовым они расчистили сцену для актеров, поставили сундуки и лавки как символ деревенского быта, в глубине сцены выстроили помост, где разместился маленький оркестрик, невольный свидетель всего, что случится с героями. Оркестрик этот (скрипка, контрабас, баян, флейта и барабан) станет одним из главных действующих лиц, он подыграет на танцах на деревенской вечеринке, и выведет мелодию, которую подхватит юная прелестная Сарвар - Резеда Саляхова. Режиссер, следуя сюжету, по-новому показывает историю, лишая героев социальных меток. В первом, народном, действии много танцев, шуток и веселья. И лишь одно омрачает - презрительное отношение этих вполне симпатичных молодых деревенских ребят к влюбленному горбуну Надиру. И как бы ни пыталась режиссер это сгладить, увести от магистрального сюжета, сословно-классовые предрассудки пьесы убрать не удается. Надир-Зульфан Закиров - один из ярких молодых актеров театра - акцент делает не на физическом уродстве, а на обаянии, жизнелюбии и человеческой привлекательности горбуна.

Если первое действие построено по законам мелодрамы, то второе - трагическое, оно напрямую связано с началом империалистической войны 1914 года и всеобщей мобилизацией. Система ценностей героини нехитрая, главное для нее любой ценой спасти и сохранить возлюбленного. Но по иронии судьбы, цена оказывается слишком высокой - своими руками по глупости и невежеству она травит Исмаила. Сцену смерти героя и последовавшее за этим безумие героини режиссер решает сдержано, минималистическими средствами. Рассказав историю, Резеда Гарипова не ставит точку, она словно бы отправляет героев в другое измерение, в вечность, в легенду. И спектакль звучит как ода всем влюбленным и любящим.

Тинчуринский фестиваль интересен тем, что здесь можно увидеть кассовые комедии, «кормилицы» репертуарного театра, веселые и озорные, дающую актерам возможность смешить, играть выпукло, плакатно, как в комедии «Свадебные блины», которую на фестиваль привезли из Марий Эл. К этой нехитрой пьесе Арсия Волкова, написанной специально для труппы Театра им. Шкетана, театр обращался неоднократно, ставили ее и в начале 1960-х, и в 2000-х. Нынешнюю версию осуществил Роман Алексеев, режиссер молодой, перспективный, понимающий и знающий природу актера. Он не стал переносить действие в день сегодняшний, не стал акцентировать внимание на том, что через пятьдесят с лишним лет после написания пьесы страна стала другой, живет по другим законам и выросло поколение, которое про ту, доперестроечную страну почти и не знает. История о молодых людях, уехавших учиться в город, когда не все захотели вернуться в родное село, стала и поводом для серьезного разговора, и веселой игрой, и комедией характеров. Выбрав площадку между домами двух «равноуважаемых» семейств местом действия и ареной, на которой бушуют нешуточные страсти, режиссер умело показал и характеры, и нравы. Роман Алексеев без злобы посмеялся над несостоявшейся невестой главного героя и его матерью, посочувствовал молодой героине, ставшей руководителем большого птичьего хозяйства.

Лирическую комедию «Это было вчера» челнинской писательницы Айгуль Ахметовой под названием «Муж на час» поставил в Оренбургском татарском драматическом театре режиссер из Уфы Айрат Абушахманов. Это трогательная история о том, как обычная женщина случайно встретила «своего» мужчину. В анамнезе у нее - неудачный брак, в настоящем - одиночество, которое должно плавно перейти в будущее. И, наверное, все бы так и оставалось, если бы в один прекрасный день у героини не сломался замок.

В рамках фестиваля хозяева сделали щедрый подарок гостям и участникам, показав спектакль «Сумасшедший бабай» по пьесе Славомира Мрожека «Кароль». Вообще репертуар этого театра не ограничивается национальной драматургией, Рашиду Загидуллину интересно ставить европейскую драму на татарском языке. Выбор пьесы для него - попытка ответа на экзистенциальные вопросы. Его режиссерские эксперименты всегда театральны, смелы, оригинальны, его истории лишены дидактики и морализаторства. Здесь, в «Сумасшедшем бабае», абсурд - всего лишь прием, клоунада, симбиоз лирики и гротеска, смена амплуа и фарсовых регистров. Игра, где комическое поначалу переходит в фарс, шарж, буф­фонаду, а потом, делая крутой вираж, оборачивается трагической развязкой с растворенном во времени финалом.

Сюжет незатейлив - к окулисту приходят внук с дедом, которому нужны очки для выполнения важной миссии. От театра введен еще один персонаж - Девушка, возлюбленная доктора. Поначалу написанная Мрожеком история разыгрывается как цепочка забавных скетчей, переходящих с видеопроектора на сцену. Кажется, что режиссер нарочито замедляет распределение сил и позиций, выдвигая на первый план Девушку, которая в исполнении Камили Галлиевой оказывается настоящей ковёрной клоунессой. Семантика здесь возвращает к истокам, к первоначальному значению самого слова «клоун», что на латыни значило - неотесанный мужик. Такими мужиками в валенках не по размеру появляются Дед и Внук в кабинете Врача. Здесь они явно «рыжие», явно не к месту, помешавшие свиданию влюбленного доктора с молодой красавицей. Театральную клоунаду Рашид Загидуллин выстраивает, ни на мгновение не забывая об общем действии спектакля, когда каждый из четверых персонажей встраивается в сюжет, претерпевает трансформации в соответствии со смысловыми авторскими ходами. Силой, угрозами, запугиванием Внук отнимает очки у Врача. Очки для неграмотного Деда, который не может назвать буквы в таблице для проверки зрения.

Если поначалу Врач Зульфата Закирова выступает традиционным «белым» клоуном, действия его разумны, он недоумевает по поводу странных поступков своих пациентов, то постепенно превращается в мальчика для битья. И уже не он, а Дед и Внук, обладатели очков, владеют ситуацией и пространством. Их суждения становятся безапелляционными, поступки агрессивными. Собираясь убить некоего Кароля, старик и во Враче тоже видит его признаки. Мир мутирует, от страха и трусости у окулиста меняется оптика восприятия действительности, он включается в игру, где хотят убить Кароля.

Гротесковую притчу «Хвала Ему» в постановке Аслана Хакуя показал Национальный театр республики Адыгея. Автор пьесы Саида Хунагова - известный в республике поэт, автор юмористических диалогов. «Хвала Ему» был ее первым драматургическим опытом, на который с интересом откликнулся театр. Вообще проблема национальной драматургии во многих республиках сегодня актуальна. Адыгея - не исключение. Поиск новых авторов, совместная работа театра над текстом ведется в театре постоянно. Пьеса Саиды Хунаговой - тому подтверждение. Поначалу написанная для детской аудитории, в театре она обрела другое звучание. Здесь есть элементы и театра абсурда, и социальной драмы, и сатира, и притчевость повествовательного строя, и фантастика, и гротеск. Герои здесь звери, вернее, животный мир. Они все разные, но все в чем-то схожи, театр не делает акцент на «сказочность» персонажей, напротив, без пафоса погружает их в символическую эстетику, где эмоциям нет места. В серьезном разговоре о добре и зле, человеческом (что странно, наверное, звучит, когда герои - братья наши меньшие) достоинстве, определение своей нравственной позиции, в разговоре о гражданском обществе дают высказаться всем. Но позиция театра - не обличать, а заставлять зрителя думать.

Три спектакля - трагедия «Материнское сердце» Даргинского государственно музыкально-драматического театра им. О. Батырая, «Я помню» Бишкекского городского драматического театра им. А. Умуралиева и «Новелла о человеке» Набережночелнинского государственного татарского драматического театра - определили главную тему фестиваля. Все они о памяти. Когда-то Федор Абрамов сказал: «Искусство - это молитва». Здесь, на разных языках - татарском, киргизском, даргинском - говорили о любви и преданности. И пусть не все спектакли были равны в художественном отношении, театры были искренни, обращаясь к этой теме. Спектакль Даргинского театра по пьесе Раисы Хубецевой «Материнское сердце» о простой осетинке, у которой война отняла всех сыновней, ушедших на фронт добровольцами. Как в капле воды отразилась трагедия народа в одной семье.

Пьеса «Новелла о человеке» была написана актером Булятом Саляховым для одного из драматургических конкурсов. Простой сюжет о том, что нарушая традиции татарских (да и не только татарских, так было принято у многих народов) семей, младший из сыновей уезжает из родного дома вслед за старшими. Дом остается пустым, некому хранить традиции, некому поддерживать огонь в очаге. У драматурга только один герой назван по имени - Ирьегет, человек, потерявший родную землю. Остальные - Старушка, Старик, Мальчик, Девушка, Женщина, Житель деревни - придут к герою в его воспоминаниях, когда он окажется один на один со своим прошлым. «Новелла» у Саляхова считывается, почти по Гёте - здесь должен присутствовать элемент нового, и дается это в плане возможного и случайного. Автор, а вслед за ним и театр соединили возможное и случайное.

Режиссером Фаилем Ибрагимовым и сценографом Булатом Ибрагимовым на сцене был выстроен остов дома, который не сохранил Ирьегет. В спектакле каждый предмет символичен, становится неким условным обозначением деревенского быта. Здесь каждая вещь на месте, каждый предмет что-то обозначает. Оказавшись на развалинах родного дома, герой, а его искренне, с раскаянием, с осмыслением и прозрением играет сам автор Булят Саляхов, оказывается одним целым с этими стенами - такой же потерянный и заброшенный. Он будет вспоминать всех из прошлой деревенской жизни, и этой, нынешней, городской. Но автор не пишет, а режиссер не ставит моноспектакль. Череда героев, появляющихся на сцене, - роли не эпизодические, актеры проигрывают целые пласты своей жизни за небольшой отрезок сценического времени. Здесь и выразительный бывший друг, а ныне алкаш-попрошайка, и Жена, которую когда-то любил, а потом перестал понимать, и Старушка, не старая, в общем-то, просто очень мудрая и всезнающая, умеющая любить и прощать. В этом вращении и превращении памяти герой пытается обрести себя, понять, разобраться, где и когда была совершена ошибка. Каждая встреча, каждый разговор в фантазии или наяву - серьезный шаг на пути к себе.

«Я помню» в постановке Бекбулата Парманова по повести Чингиза Айтматова «Материнское поле» стал украшением фестиваля. Роман Айтматова - современная классика, великая проза, где нравственная составляющая - позиция автора. Лаконичный, по версии режиссера, спектакль сконцентрирован на главном - жизнь Толгонай здесь не череда событий, а смена сильных переживаний, эмоций, продиктованных памятью. Здесь не было предметов быта, театральных проекций на время или место действия. Одно большое, белое полотнище, олицетворяющее огромное поле, куда каждый год приходит героиня. На этом поле - вся жизнь Толгонай, с ним связаны радости и потери. В исполнении замечательной актрисы Кулайым Куниметовой главная героиня, простая женщина, потерявшая мужа и сына, возглавившая в войну колхоз, воспитавшая как родного сына своей невестки, стала олицетворением счастья и горя всех матерей.

«Я помню» в исполнении актеров Бишкекского драматического театра им. Умуралиева - спектакль про любовь, про то, как долг заставляет мужей и сыновей уходить на фронт, а матерей и любимых женщин их ждать. Это спектакль о памяти, которая хранит только минуты счастья, и они греют всю долгую жизнь. О долге родине, который с честью отдавали, потому что война тогда была одной на всех, без поправки на национальность.

Р.S. Русский как национальный

Придумывая этот фестиваль, Рашид Зигидуллин мечтал, чтобы в Казань приезжали не только национальные театры, чтобы звучала русская и европейская классика. Пока это мечты, и они, конечно, реализуются. Но первой ласточкой стал спектакль «Игроки» по пьесе Н. Гоголя, показанный Казанским ТЮЗом.

«Игроки» в постановке Владимира Чигишева идут на этой сцене не один сезон. По версии режиссера и сценографа, «Игроки» - всего лишь часть гоголевского мира. В пространстве сцены то ли коляска с Невского проспекта, то ли чичиковская бричка взметнула вверх. И каморка-закуток под стать обиталищу Хлестакова, и много еще чего знакового. В нагромождении вещей, предметов узнается весь Гоголь. И идей, придумок, режиссерских находок здесь тоже с перебором. Инфернальные силы вмешиваются в сюжет, который у Чигишева полон мистики. Здесь и Аделаида Ивановна, «оживленная» колода карт, сочиненная и сделанная Ихаревым. Карточная игра для гоголевских героев и средство существования, и возможность создания «имиджа». Кажется, что здесь играют все, и это игра-мистика, игра-обман. Театру важен каждый игрок - и тот, кто всерьез, и тот, кто нанят для розыгрыша, «для театра», которого подключает компания Утешительного, чтобы выиграть. Ради наживы они полностью оправдывают свои поступки, гордятся ловкостью, восхищаются умением обманывать.

Обман возведен в философию, и королей обмана здесь два - Ихарев (Сергей Мосейко) и Утешительный (Роман Ерыгин). Оба художники и виртуозы, оба режиссеры своей игры. Первый - романтик, второй - реалист. В их игре ставки идут по возрастающей. Они начинают играть по маленькой, а потом Утешительный предлагает игру, в которой, не зная правил мухлежа, выиграть невозможно. Вот и проиграл доверчивый виртуоз-романтик. Он только в картах умел блефовать, а в жизни был почти честным человеком.


Р.Р.S.

В 1991 году в Казани впервые прошел республиканский фестиваль им. Карима Тинчурина. Через двадцать пять лет, в Год культуры в России, фестиваль приобрел международный статус и получил возможность консолидировать творческие усилия не только национальных театров России, но и их сподвижников в дальнем и ближнем зарубежье.

 

Фото предоставлены оргкомитетом фестиваля

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.