Такая русская Франция / "Разговоры после прощания" в Театре на Малой Бронной

Выпуск №4-194/2016, Премьеры Москвы

Имя известного современного французского драматурга Ясмины Реза не на слуху у российских зрителей, которые могут вспомнить ее, пожалуй, только как сценариста фильма «Резня» (2011 год, режиссер Роман Поланский). Однако ее пьесы были неоднократно отмечены премиями Мольера, Лоуренса Оливье, Тони и другими. Режиссер Михаил Станкевич обращается к первой пьесе Резы «Разговоры после погребения», написанной в 1987 году. Заменив слово «погребение» словом «прощание» в своей постановке на малой сцене Московского театра на Малой Бронной, Станкевич тем самым снимает лишний пафос, ориентируя пьесу на менталитет русского человека.

Спектакль «Разговоры после прощания» — это не просто некая история с литературными типами героев, а кусок обычной жизни обычных людей. Зритель становится случайным свидетелем всех событий, происходящих на сцене. Складывается впечатление подсматривания в замочную скважину за жизнью соседей. Единственное событие, которое выбивается из общего контекста обычной жизни — это поломка машины Элизы в самый подходящий момент. «Как в романе», — замечает литературный критик Алекс (Дмитрий Цурский).

Здесь нет как таковых внешних прямых действий, но многое заложено между слов, между вздохов, именно в них раскрываются внутренние конфликты и образы героев. Французская пьеса оказывается вдруг такой русской и такой «чеховской», что получает отражение даже в сценографии. Художник-постановщик Алексей Вотяков создал образ загородного дома в предместье Орлеана так, что зритель невольно ощущает дух заброшенной дворянской усадьбы в русской провинции. Все в лучших традициях Чехова. Даже отношение героев к ней, как к отчему дому, который они любят глубинными фибрами своей души и хотят от него избавиться одновременно. Деревянная веранда со столом и перевернутыми стульями, железная ржавая бочка с водой, сад с растущим в нем чертополохом, старенькие кастрюльки — все это предметы быта, без которых немыслима усадебная жизнь России.

Исходное событие пьесы и спектакля — смерть отца и его похороны на территории загородного дома — последняя воля покойного. Где всю свою жизнь прожил, там и в могиле лежать — явление, глубоко присущее русскому менталитету: даже после смерти лучше у себя дома, в знакомой до боли атмосфере, чем на кладбище среди множества неприкаянных душ.

О чем говорят обычные люди после похорон близкого человека? О нем, конечно, тоже. Вспоминают, каким он был, как жил, чего хотел, рассказывают друг другу что-то новое. Люди прощаются с умершим и прощают его. Но эти разговоры занимают лишь малую часть встречи. Остальное же время уходит на решение собственных проблем, которые порой даже не касаются покойного. Но в такой день люди должны простить не только покойного, но и самих себя и друг друга. Это нормально, никто не осудит людей за то, что они продолжают жить после смерти любимых людей. И герои пьесы не исключение. Они не из литературы, они из жизни. Им жаль Отца. Герои помнят о нем — Алекс разговаривает с покойным, стоя около могилы, Эдит (Дарья Грачёва) бросается на могилу в истерике — но все же продолжают жить своей жизнью, где-то глубоко внутри понимая, что сейчас так нельзя, тем не менее, поступая наоборот. С этой точки зрения могила Отца засыпана осенними листьями не случайно. Это сделано не просто для того, чтобы показать время года, или что именно в этом месте похоронен герой, но затем, чтобы передать отношение живых людей к этому печальному событию. Несмотря на всю скорбь, Отец остался где-то там, а здесь жизнь и проблемы, которые нужно решить, чтобы жить дальше. Именно поэтому на могиле и дерутся, и дурачатся. Это символ. И таких символов в спектакле предостаточно. Скажем, уже упоминаемый чертополох, значение которого переводится как «пугающий чертей» — не просто растение в саду, а символ единения семьи и невозможность принятия в нее чужаков, коими оказываются бывшая любовница Алекса Элиза (Мариэтта Цигаль-Полищук) и жена дяди Пьера (Александр Макаров) Жюльена (Татьяна Кречетова). На веранду чертополох первым приносит Алекс, отгоняя тем самым от дома черта в виде Элизы. Второй раз этот цветок приносит из сада брат Алекса, Натан (Владимир Яворский), выгоняя уже чертей из души несчастного соперника. Интересным символом оказывается и посуда. В начале спектакля Эдит и Натан пьют вино из одинаковых бокалов и кофе из одинаковых чашек. У Алекса же и бокал другой, и чашка черного, а не красного цвета, как у его брата и сестры. Эдит здесь на стороне спокойного и рассудительного Натана, ей чужды нервозность и пессимизм Алекса. Но уже в середине, когда Элиза признается в любви Натану, Эдит переходит на сторону брошенного Алекса. Когда же герои собираются все вместе, чтобы помянуть умершего, они пьют разные напитки из разных бокалов — каждый против всех. Но в финале, простившись с Отцом, простив себя и друг друга, герои садятся за один стол, а два брата, два недавних соперника — и на один стул. Они разговаривают о жизни, о том, что было и что будет, пьют все вместе глинтвейн из одинаковых бокалов. Им хорошо вместе. Они объединились. Они — семья. Им никто больше не нужен. У них свои разговоры. И зрители словно становятся лишними, а финальные поклоны ненужными. Актеры кланяются, но продолжают разговоры друг с другом, полушепотом, так, чтобы слышно было только партнеру — важно не то, о чем ведется разговор, а то, что герои достигли, наконец, взаимопонимания — светлый и теплый финал мелодрамы.

Образы героев в спектакле проработаны режиссером и актерами настолько четко, что не вызывают ни вопросов, ни сомнений. Здесь нет главных героев, но особенно отметить хотелось бы Дарью Грачёву — исполнительницу роли Эдит. Забитая, закомплексованная женщина, тайно завидующая красавице Элизе, в стареньком деловом костюме и невероятных размеров очках, с выработанной, наверное, от сидячей работы, сутулостью, напоминает Людмилу Прокофьевну Калугину из советского фильма «Служебный роман». Актриса с самого начала и до конца ни на миг не изменяет своей героине. Четко вычерченный образ со своими жестами, мимикой, игрой с очками, с манерой ходить и говорить западает в душу зрителя. Ее монолог о самом сокровенном, о том, о чем не говорят вслух, звучит на французском, когда молчать невозможно. Здесь актриса раскрывает глубины характера своей противоречивой героини. Зритель видит душу, израненную повседневной действительностью, маленькую девочку, верящую в сказку. Но это только на миг.

Эдит не исключение. Выверенность образов присуща всем актерам, занятым в спектакле. Ее братья, роли которых исполняют Дмитрий Цурский и Владимир Яворский, нисколько не отстают. Нервный, немного дерганный Алекс, на которого наложила отпечаток личная драма, за время спектакля не меняется внутренне, а лишь примиряется с обстоятельствами после того, как Элиза выбирает Натана. Но меняется отношение зрителей к нему. Если в начале герой жалок и вызывает презрение, то к концу зрители уже испытывают иную, «положительную жалость» к его судьбе, сочувствие, теплоту и участие. Его брат Натан, напротив, внешне спокойный и рассудительный, вызывает симпатию, чем сходен с дядей Пьером. Именно они — трезвые умы, способные четко рассудить и снизить эмоциональный градус. Жюльена и Элиза — будто чужие среди этой семьи, но они обе хотят влиться в нее. Жюльена — милая женщина, пытающаяся всех примирить. В этом доме она просто рядом с мужем. Элиза же приезжает решить свои личные проблемы, сделать, наконец, правильный выбор между двумя братьями в самый, казалось бы, тяжелый момент — в день похорон Отца. Вся история крутится вокруг нее, но, в конечном счете, это помогает героям обрести и простить себя и друг друга, проститься с Отцом и старыми обидами. Все актеры, мастерски воплощаясь не просто в персонажей пьесы, но в людей, попавших в определенную жизненную ситуацию, создают неподражаемый ансамбль, помогающий им не просто сыграть написанную драматургом пьесу, но показать целостный и правдивый кусок жизни обычной семьи. Вести образ и линию своего персонажа сквозь весь спектакль — это профессионализм, который не может оставить равнодушным ни одного зрителя.

Конечно, Ясмина Реза — это не Чехов, но первая российская постановка ее дебютной пьесы займет достойное место в репертуаре Театра на Малой Бронной. «Разговоры после прощания» — несомненно, интересный спектакль, заслуживающий внимания думающего зрителя.

Фото Владимира КУДРЯВЦЕВА предоставлены театром

Фотогалерея