Кармен. Страсть. Фатум. / "Кармен" в театре "Зазеркалье"

Выпуск №5-205/2018, Премьеры Санкт-Петербурга

Кармен. Страсть. Фатум. / "Кармен" в театре "Зазеркалье"

Санкт-Петербургский государственный детский музыкальный театр «Зазеркалье», что находится в самом сердце северной столицы, на улице Рубинштейна, ставит отнюдь не только детский репертуар. Здесь много спектаклей для взрослых - две оперы Моцарта и три (!) Россини, Чайковский и Римский-Корсаков, Пуччини и Доницетти, Оффенбах и Иоганн Штраус... Здесь периодически посягают на большой репертуар и всякий раз выигрывают - умея в исхоженном, или наоборот, принципиально новом, раритетном, найти свой образ, свой путь, свое прочтение, непохожее на то, что делается в других музыкальных театрах Петербурга, России, мира... Два зазеркальских кудесника - режиссер Александр Петров и дирижер Павел Бубельников, художники с большой буквы, хотя и работают в небольшом коллективе. Когда-то придумав свой уникальный театр, они продолжают ворожить и удивлять, всякий раз создавая спектакли удивительные, ни на кого не похожие, доступные и утонченные одновременно.

Теперь в «Зазеркалье» отважились на суперхит мирового репертуара - «Кармен» Ж. Бизе. Ну кто не знает этой оперы, у кого в голове не живет ее собственный, идеальный образ? Поэтому ставить «Кармен» - дело рискованное. К тому же писалась она в свое время для полноценной сцены и большого оркестра, за полтора столетия приобрела множество исполнительских традиций. Как петь центральную героиню - как Ирина Архипова или Елена Образцова, как Надежда Обухова или Тамара Синявская, как Мария Каллас или Грейс Бамбри? А может быть как Анна Моффо - парадокс, но красавица-сопрано с ее лирическим голоском была, тем не менее, изумительной, неповторимой Кармен. Вопросов больше чем ответов. И, тем не менее, в «Зазеркалье» поставили свою «Кармен».

Несколько лет назад в фойе театра играли экспериментальный камерный спектакль по новелле Мериме, но ко всей опере подступились впервые. Помимо бессмертной музыки Бизе здесь фонограммно вплетена музыка из не менее бессмертной сюиты Родиона Щедрина, а также полноценное драматическое действие, обычно остающееся за скобками оперного спектакля, но имеющее место в литературном первоисточнике. Разговор Проспера Мериме с Узником, приговоренным к смерти - тем самым несчастным доном Хосе, баском, которого свела с ума и в итоге погубила знойная андалузская цыганка. Он периодически врывается в действие, как бы останавливая его, но одновременно и цементируя, объясняя что-то. Эта удивительная краска, когда в полной темноте на авансцене вдруг вспыхивает ярким пятном камера смертника и два человека ведут в ней неспешную беседу о разбитом счастье, озаряет спектакль интересным, необычным светом, он получает сразу глубину и объем. Хорош ли этот ход или спорен - каждый будет решать для себя сам: одному вторжение в ткань Бизе будет мешать, другому, наоборот, раскроет и подскажет что-то такое, чего ранее он не замечал. Вольность не только вполне допустимая, но и в известной степени оправданная - как тут не вспомнить «Карменситу и солдата» великого Немировича-Данченко!

На сцене из деревянных щитов сооружена цирковая арена. Это и место «боя быков в Севилье», и площадь у табачной фабрики, и горная гряда, по которой бредут усталые контрабандисты, и напоенный мутным воздухом страсти кабачок Лилас-Пастьи - тот самый, где будет разрублен гордиев узел и поставлена окончательная точка в судьбе разжалованного сержанта. В камерном пространстве Петровым решены абсолютно все задачи, и ни на секунду не возникает сомнение в уместности здесь большой оперы.

Колорит далекой южной страны - знойной, страстной, опасной - режиссеру удалось воссоздать в содружестве с художниками Алексеем Левданским и Стефанией Граурогкайте. Буйства красок и привычной пиренейско-цыганской пестроты не много - ровно столько, чтобы почувствовать контекст: преобладают темные краски, темные тона, вполне соответствующие трагическому духу оперы. Хореографу Марии Большаковой удалось наделить персонажей оперы (и главных, ключевых, и второстепенных) угловатой, но изящной пластикой. Ее «Кармен» словно растянутое на три часа фламенко, неистовое и неумолимое, неотвратимо движущееся к логичной кровавой развязке. Отлично сработал и художник по свету Александр Кибиткин, выхватывая резкие, почти супрематические пятна, куски, абрисы, профили, силуэты - «Кармен» графична, резка, в ней почти нет места полутонам, все четко и пугающе определенно.

По-театральному состоятельных работ в «Зазеркалье» немало, но «Кармен», кажется, удалась особо, радуя остротой своих решений, кинематографическим динамизмом, драйвом. Да и как можно играть севильскую трагедию без драйва - это будет уже не «Кармен», а пародия на нее...

И, тем не менее, мы в опере: театр театром, но, настаиваю, музыка и все ее компоненты - вот кто здесь главный, вот кто обязан царить. Получилось? Да, вполне: зазеркальская «Кармен» состоятельна и как опера, в чем огромная заслуга Павла Бубельникова. Волшебные руки маэстро крепко держат все здание музыкальной драмы, ласковы, но тверды с солистами, дружески раскрыты хору и оркестру. И результат впечатляющий - спектакль захватывает не только как театральное действо, но и как музыкальное: ты поешь каждую фразу с Кармен или Хозе, плачешь с Микаэлой или бравируешь с Эскамильо. Все здесь дышит музыкой - темпоритм спектакля упруг и стремителен.

Порадовали вокалисты. За редким исключением это уже состоявшиеся мастера театра, хотя и молодые артисты. Дарья Росицкая прочитала свою Кармен как существо страстное, где-то даже демоническое, увлекающее в омут эротизма и фатализма любого, кто встретится на ее пути - Цунигу, Хозе, Эскамильо. Партия в самую пору ее сочному меццо. Новое приобретение театра - тенор Дмитрий Каляка, несмотря на то, что только начал свой творческий путь (самородок, запевший недавно и имеющий за плечами другую, вовсе не музыкальную биографию, серьезную профессию), оказывается весьма гармоничным Хозе. Ожидаемо высокий класс демонстрирует примадонна театра Ольга Шуршина в партии Микаэлы. А вот Владимиру Целебровскому на роль-партию Эскамильо харизмы не хватило: статный красавец и вроде поющий достойно, а большого впечатления не произвел. Постановка хороша отличным ансамблем исполнителей небольших партий, и особый колорит ей, конечно, добавила драматическая пара.

 

Статья в PDF

 

Фото предоставлены театром

Фотогалерея