Шахты. О том, чего нет в действительности

Выпуск №6-206 (2018), В России

Шахты. О том, чего нет в действительности

Труппа Шахтинского драматического театра никогда не была поющей, а недавно, получив совсем немного уроков по вокалу (педагог Надежда Стахурлова), актеры запели в спектакле «Призрак замка Кентервиль». Режиссер Роман Родницкий взял к постановке пьесу Вячеслава Вербина по новелле Оскара Уайльда «Кентервильское привидение».

Композитор Владимир Баскин предлагал театрам свое произведение как мюзикл, хотя оно вряд ли в полной мере этому жанру соответствует: ни музыкальной драматургии, ни музыкальной характеристики персонажей здесь нет. В Шахтинском театре афишировали «музыкальный спектакль» - и тут вопросов никаких. Куплеты и романсы, лирические дуэты и «общепримиряющая» финальная песня переводят известный сюжет почти в опереточный план, легкий, веселый, обещающий разрешение любой ситуации ко всеобщему удовольствию.

На сцене замок, каким по классическим произведениям мы обычно его и представляем (художник Наталья Белоус): высокие своды, камин, парадные лестницы, фигуры средневековых рыцарей. Все, как полагается. Натурально - портреты прежних владельцев. Время от времени они из-за портретов выходят, а полным поворотом портретов холл превращается в библиотеку, которую молодой сотрудник Британского музея Чарльз готов спасать от равнодушных к этим богатствам новых хозяев.

Когда американцы Отисы покупают в Англии замок, то в придачу к нему получают привидение в возрасте 300 лет и экономку Дороти, еще достаточно молодую, не в пример действующему лицу из новеллы. Каждая из этих персон - со своими причудами. Привидение по имени сэр Джон поначалу похоже на страшилку из мультика: говорит загробным голосом, ступает так, словно хочет увеличиться в размерах. Голова его может летать отдельно и требовать чистки зубов. А во втором действии Александр Качалов играет по-другому: он подтрунивает над своим привидением, трагикомически переживающим потерю былого «авторитета», и эта ирония добавляет шарма в театральную игру.

Что же касается Дороти (Валентина Родницкая), то ее обмороки как рефлекс на все события: хоть радостные, хоть тревожные - продиктованы не столько страхом или волнением, сколько крайней степенью экзальтации. Правда, иногда всеобщее жизнерадостное настроение ее захватывает, и она робко включается в его ритм. А вообще это типичный персонаж из водевиля - в несменяемом сценическом рисунке, с одной и той же взбудораженной интонацией.

Занятная сцена - столкновение двух эпох: бесполезно гремящий цепями сэр Джон и мистер Отис (невозмутимый Алексей Хомяков) с легко возникающими идеями новых способов обогащения. Так бы и мыкалось несчастное привидение, оставшееся не у дел, если бы милая девушка, дочь Отиса, не успокоила его душу.

«Все, что случается в действительности, лишено всякого значения», - это один из парадоксов блистательного Уайльда. А приключения призрака имеют нешуточный смысл. Автор определил жанр своей новеллы как материально-идеалистическую историю, а либреттист - как мистически-романтическую комедию. Постановщик спектакля, как я понимаю, сочинял юмористическую фантастику с мажорным финалом, утверждающим силу любви. На мой вкус, в музыкальный спектакль «просилась» более изобретательная хореография и эффектная финальная точка.

 

Статья в PDF

Фотогалерея