Оперы Серебряного века ("Геликон-опера")

Выпуск №1-211/2018, Мир музыки

Оперы Серебряного века ("Геликон-опера")

В репертуаре театра «Геликон-опера» почти одновременно появились две оперы, созданные в эпоху русского Серебряного века - «Алеко» С.В. Рахманинова и «Золотой петушок» Н.А. Римского-Корсакова. Обе они написаны по сочинениям А.С. Пушкина, в обеих поднимается проблема отношений: в первой - любовных, во второй - политических. В «Геликоне» слушателю предложили новые и весьма любопытные версии популярных сочинений.

Одноактная опера «Алеко» была написана 19-летним композитором на либретто Вл. И. Немировича-Данченко по поэме А.С. Пушкина «Цыганы». Сочинение, созданное всего за 17 дней по окончании консерватории, было оценено столь высоко, что, отмеченное Большой золотой медалью, уже через год было поставлено на сцене Большого театра, причем в один вечер с «Иолантой» П.И. Чайковского, по предложению последнего. Символично, что постановка «Алеко», приуроченная театром к 145-летию Рахманинова, будет идти в Белоколонном зале княгини Шаховской, ведь именно в этом старинном особняке в начале XX века Федор Иванович Шаляпин репетировал партию главного героя вместе с композитором.

Спектакль «Геликон-оперы» продолжает ряд знаменательных русских постановок этого сочинения: первая на сцене Большого театра 27 апреля 1893 года, оставшаяся в памяти композитора как самое яркое событие его юности; премьера в театральном зале Таврического дворца в Санкт-Петербурге 27 апреля 1899 года; постановка Вл.И. Немировича-Данченко в своем театре в 1926 году.

Команда постановщиков - геликоновцы режиссер Ростислав Протасов и главный дирижер Валерий Кирьянов - сделала акцент на чувствах и отношениях главных героев, подавая их крупным планом и в драматическом, и в музыкальном смыслах. Действие развивается на пестром ковре в самом центре зала, окруженном зрительскими рядами по типу амфитеатра. Линия событий, связанная с трагической судьбой главных героев, вплетена в мягкую символическую пластику цыганского табора (хореограф Илона Зинурова), служащую непрерывным колоритным фоном и создающую атмосферу спектакля вместе с художественным решением Валерия Кункурова - разноцветные лоскутные одежды цыган, как и ткани импровизированного шатра «играют» разными красками в бликах непрерывно меняющегося зеленого, синего, розового света.

Однако трагедия главных героев выглядит картинно и мало убеждает слушателя в искренности драмы. Петр Морозов в роли Алеко поет качественно, но эмоционально отстраненно, Иван Волков, исполнивший Молодого цыгана, не вполне убедителен в своей страсти, да и вокал его оставляет желать лучшего. Удачнее всех, пожалуй, вышли образы Старика у Михаила Гужова и Земфиры у Ольги Толкмит - несмотря на неровный вокал, она привлекала внимание прочувствованностью образа. Оркестр, не считая отдельных нестройностей, нередко сопровождающих первые показы, в целом играл добротно, однако, не вдаваясь в музыкальные нюансы.

«Золотой петушок» был представлен на главной сцене театра - в зале «Стравинский». Постановочная история этой последней оперы Н.А. Римского-Корсакова, с трудом проторившей себе путь на сцену сквозь заслоны цензуры, также связана со зданием нынешнего театра «Геликон» - именно в этом помещении располагалась Московская частная опера С.И. Зимина, где 24 сентября 1909 года, через год после кончины композитора, «Золотой петушок» впервые обрел сценическую жизнь.

В «Геликоне», где идут четыре оперы Римского-Корсакова, эта постановка «Золотого петушка» худруком театра Дмитрием Бертманом - вторая (первый спектакль был поставлен им в 1999 году). Нынешняя - результат совместной работы «Геликон-оперы» и Немецкой Оперы на Рейне (Deutsche Oper am Rhein) в Дюссельдорфе - их уже не первый год связывают крепкая дружба и партнерские отношения. Новый спектакль, по словам режиссера - «не про сегодня и вчера», а про «генетический код» свойства власти, народа и русской истории. В нем нет отчетливо узнаваемых персонажей пушкинско-корсаковского сюжета, но заметны коннотации современности. И не только потому, что режиссер вместе с эстонским художником-постановщиком Эне-Лииз Семпер одевает персонажей Додонова царства в современные офисные костюмы и военную форму, а народ - в рабочие одежды всех цветов и мастей. А главным образом, потому, что Дмитрий Бертман в созданном им изобретательном действе расставляет акценты, которые сатирически остро показывают сегодняшние отношения и ценности: вот Додон с сыновьями, обихоженные барышнями в махровых халатах, парятся в большой банной кадке, бахвалясь своей ленью; вот Амфела, конкурирующая здесь с Шемаханской царицей в борьбе за Царя Додона, пытается эротическими способами обустроить ему многообразный комфорт, в то время как он засыпает за рабочим столом, уставленным телефонными аппаратами; вот обнаруженные в походе недвижные тела царевичей, которые оказываются на поверку вполне живыми, но сильно пьяными; вот Шемаханская царица со своей кабаре-свитой в золоте, возникающая из черного ящика, как в волшебстве фокусника и поющая на трех языках; вот, наконец, прибытие в родные края Додона в норковой шубе до пят с кортежем, несущим огромные головки сыра и куски хамона с надписью «TaxFree». Этот ряд можно было бы продолжить, вдаваясь в прелюбопытные детали, с тонким сарказмом раскрывающие пушкинский текст и музыку Римского-Корсакова на новом смысловом уровне, но лучше, как говорится, один раз увидеть... Впечатляет режиссерское решение последнего акта, в котором ревнивая Амфела поедает зажаренного золотого петуха, сидевшего все время в клетке (кстати, в спектакле участвует живой петух по кличке Шарж старинной японской породы, заимствованный в Московском зоопарке). Но не тут-то было - истинный Золотой петушок жив-здоров и возвещает конец сказке и Царю Додону, которого поглощает толпа народа, прикрывающая лица петушиными клетками... Сказка завершается так же, как начинается - выходом на авансцену трех главных персонажей - Звездочета, по правую руку от которого так и остается Золотой петушок, а по левую - такая же золотая Шемаханская царица. Таким образом, в этой перевернутой реальности, где самыми живучими оказываются фантастические персонажи, зрителю остается по-своему разгадывать загадку, придуманную поэтом, композитором и транспонированную режиссером в близкий и понятный нам мир.

Прекрасно выстроена под руководством маэстро Владимира Федосеева музыкальная часть спектакля. Артисты подобраны на едином, высоком уровне, сочетающем качественный вокал с артистическим даром: Михаил Серышев (Звездочет) загадочен и саркастичен, Михаил Гужов (Царь Додон) сатиричен и убедителен, Юлия Щербакова (Шемаханская царица) сочетает мистическую обворожительность с хищностью образа, Майя Барковская (Золотой Петушок) удачно объединяет лапидарный вокал и угловатую резкость пластики, Сергей Топтыгин (Воевода Полкан) смешон и суетлив, Лариса Костюк (Ключница Амфела) напориста и эротична, Вадим Летунов (Царевич Гвидон) и Константин Бржинский (Царевич Афрон) хвастливы и никчемны. Оркестр, управляемый Валерием Кирьяновым, доносит до слушателя яркую тембровую палитру и сказочный дух корсаковской партитуры, замечательно раскрытый в постановке Владимира Федосеева.

 

Статья в PDF

Фотогалерея