Иркутск

Выпуск № 9-119/2009, В России

Готов ли зритель к такому Гоголю? Именно этим вопросом один из рецензентов премьеры охлопковцев «Необыкновенные крысы неестественной величины» по пьесе Н.В.Гоголя «Ревизор» закончил свою статью. Хочется ответить: если не готов, то надо же когда-то начинать...

Молодой выпускник ГИТИСа (мастерская Марка Захарова) Сергей Филиппов приехал в Иркутский академический драматический театр им. Н.П.Охлопкова в рамках проекта Министерства культуры РФ «Поддержка молодой режиссуры» и взялся за постановку пьесы, имеющей большую сценическую историю, со смелостью и отвагой. Но взялся не с целью «подмять» пьесу под себя, а уважительно, с пониманием, что между ним и классикой огромная дистанция, которую можно преодолеть, лишь встав на путь школы, лаборатории.

И радостно, что опыт «освоения» молодым режиссером бессмертной комедии привел к интересному результату.

Как соединить разоблачительную силу пьесы, ее стихию смешного и фантасмогорического? Как материализовать на сцене ощущение несвободы, угодничества, подобострастия, взяточничества, цинизма той системы, которая сама плодит хлестаковых? Система сделала Хлестакова (Алексей Орлов) ревизором, и он буквально на наших глазах вырос из фитюльки в высокого сановника, перед которым пресмыкаются «отцы города». Молодой актер работает легко, азартно, внятно мотивируя поступки своего героя. Режиссер показывает сам механизм этого «делания»: как общество превращает ничем не примечательного человека в негодяя, участника системы угнетения. В основе механизма – страх, который вылился и в определение жанра спектакля – триллер. И тот же страх заставляет зрителей содрогнуться от увиденного.

Режиссер вскрывает серьезность смысла происходящего и уходит от комедии в ее чистом виде. В результате в финале ясно звучит через «незримые миру слезы» и всеочищающий смех вопрос великого писателя: как же это получается, что человек, созданный для высокого, становится обманщиком, мучителем и угнетателем ближнего своего?

Декорации(художник-постановщик Александр Плинт) довольно условны – открытое черное пространство и два огромных мягких шара, будто покрытых серой шерстью, уже нагнетают состояние страха и неизвестности, заставляя работать фантазию… Эти шары ­ и крысы, медленно наступающие на зрителя, и двери, из-за которых появляются и куда уходят чиновники, а если сильно напрячь воображение, то можно такой шар представить тем огромным земным шаром, на котором все происходит и на котором живем все мы. Можно представить шары и как гипертрофированные «мыльные пузыри».

Костюмы (художник Оксана Готовская) нелепы, в них нормальные люди превратились в уродливые карикатуры, ведь все, что они делают, то, как живут, как мыслят, – это свидетельство уродливой деформации их сознания, искореженной психологии.

Игра актеров (Владимир Орехов, Виталий Сидорченко, Игорь Чирва, Андрей Винокуров и Олег Матэрн) вполне конкретна и правдива, но одновременно несет в себе некую отстраненность. Они как бы демонстрируют нам своих персонажей, каждый находит свою систему существования, линию поведения и действия. Но когда вдруг на какие-то мгновения они остаются одни и снимают маску, мы видим в их глазах смертельную усталость. Усталость от постоянного страха разоблачения.

У городничего (Александр Ильин) переходы от страха к восторгу победы и к переживанию катастрофы совершаются в остром действенном конфликте. Актер замечательно передает перепады настроения и все оттенки трагикомического. А в финале, когда он весь съеживается внутренне, мы понимаем, что ему больше не выпрямиться, и его искренне жаль, хотя внутренне мы его осуждаем.

В спектакле пронзительно и остро звучит тема сострадания.