КРАСНОДАР. По следам великих

Выпуск №1-221|2019, В России

КРАСНОДАР. По следам великих

Комедия Карло Гольдони «Слуга двух господ» стала первой постановкой нового главного режиссера Константина Демидова на сцене Краснодарского академического театра драмы. Зрителей, знакомых с его предыдущими работами - «Событие» по Владимиру Набокову и «Гедда Габлер» по Генрику Ибсену в Молодежном театре - выбор пьесы мог несколько удивить. На контрасте с драмами, для которых характерно внутреннее напряжение и мрачный психологизм, Константин Демидов ставит легкую и жизнерадостную комедию положений, действие которой происходит на венецианском дворике XVIII века.

Итальянский режиссер Джорджо Стрелер поставил «Слугу двух господ» на высочайшем уровне художественной гармонии, а Арлекин в исполнении актера его труппы Марчелло Моретти стал театральной легендой. Константин Демидов честно признается в интервью: поставить так же эту комедию в Краснодарском театре драмы просто невозможно, для этого необходимы специальные знания и навыки. Да и незачем повторять то, что уже сделал Стрелер, поэтому режиссер пробует внести в постановку новизну, объединив комедию дель арте с психологическим театром.

Перед нами три молодые пары, любви которых мешают сложные обстоятельства. Как только два изнеженных ребенка - Клариче и Сильвио - поклялись друг другу в любви, вдруг объявляется жених, за которого синьор Панталоне уже ранее обещал выдать свою любимую дочь. Как такое могло произойти? Ведь общеизвестно, что жених Клариче мертв!.. Оказывается, в его облике явилась смелая девушка Беатриче Распони, не постеснявшаяся доставить влюбленным неприятности в угоду своим интересам. Переодевшись в мужчину, Беатриче последовала в путешествие за своим возлюбленным - мужественным Флориндо Аретузи. В эту историю случайным образом втягивается слуга Труффальдино: пытаясь услужить двум господам одновременно, он вскрывает их письма и путает их вещи, попутно также влюбляясь...

Актеров нарядили в бархат, парчу и кружево, скроенные по изысканной итальянской моде времен Гольдони. Синьорины - в платьях с буфами, рукавами-воланами и вышивкой. Синьоры - в жюстокорах с жабо, в кюлотах и шляпах-треуголках. Не обошлось и без иронии над всей этой помпезностью, дочерью гордыни: авторская усмешка сквозит через нарочито яркие, буквально неоновые оттенки тканей и напудренных париков.

Сценография выглядит не то чтобы оригинально, но сказочно и дорого, в чем заслуга художника-постановщика Андрея Климова. Декорации вторят геометрии барокко с его колоннами, лепниной, высокими арками и цветовыми контрастами. Полотна гобеленов подчеркивают эффект старины, мерцают огоньки кованых подсвечников, а центр дворика оживляют брызги фонтана. Мягкий сумеречный пейзаж углубляет перспективу: под кучерявой волной облаков, согретой фантастическим белым светилом, угадываются очертания спящей Венеции и силуэты гондольеров.

Впрочем, шикарных нарядов и декораций оказалось недостаточно для раскрытия внутренних состояний героев. А отсутствие масок на актерах стало лишь выходом за рамки традиций комедии дель арте, не более. Если мы говорим о психологическом театре, то, каким бы многослойным не был этот термин, он предполагает тонкость и глубину душевных переживаний, передающихся через актерскую игру. Но, кажется, вовлеченность большинства актеров в свои ситуации была чисто внешней и обусловленной сюжетом: слишком уж однозначными получились их настроения. Некое перевоплощение удалось Елизавете Велиган, игравшей Беатриче: в момент встречи с мужчиной ее сердца, Флориндо, своенравная и решительная синьорина открывает свои женственность и теплоту.

Зато двое слуг, не отличающихся пышными одеяниями - Труффальдино и Смеральдина, - стали по-настоящему интересными и живыми персонажами постановки, хоть сколько-нибудь оправдывающими режиссерский замысел соединения двух театральных направлений. Центром зрительского притяжения (как и задумывал Гольдони) становится именно Труффальдино, в роли которого вполне органично выглядит Алексей Мосолов. Актер освоил сложную пластику и мимику Арлекина и обрел свободу самовыражения: вот он кувыркается по сцене, vivo, словно кошка; вот чертит угловатые фигуры коленями и локтями, allegro, словно марионетка. Вскидывает густые брови, presto, будто какой-нибудь Казанова, и, словно чертенок, исподтишка дразнит хозяев дерзкой ухмылкой. Паясничает от всей души и во всем своем обаятельном безумии, и, заряжая постановку кипучей энергией, местами удачно цитирует манеры Труффальдино из постановки Стрелера... Арлекин Алексея Мосолова все же не столь комичен и гибок в сравнении со стрелеровским, но весьма неплох.

Служанка Смеральдина, роль которой играла Алла Мосолова, оказалась достойной парой для своего Труффальдино. Прямолинейная барышня, с нотками взбалмошности и гротеска в интонациях, очаровывает его, вероятно, своей искренностью. На сцене между актерами пробегает искра, что особенно заметно во время мизансцены с розой. Комический накал, который необходим этой комедии в большем объеме (дабы компенсировать некоторую пустоту и «кукольность» знати), тоже связан преимущественно с этой парочкой.

В постановке Константина Демидова характеры и переживания полностью подчиняются эффектному театральному образу, напыщенные и сумасбродные господа - находчивым и разумным слугам, личные драмы героев - торжеству жизнелюбия. Такого ли расклада добивался режиссер? Ответ на этот вопрос может быть неоднозначным. Зато с большей долей вероятности можно полагать, что этого желал Карло Гольдони.

 

Статья в PDF

Фотогалерея