В предлагаемых обстоятельствах / Анатолий Морозов (Москва)

Выпуск №7-227/2020, Лица

В предлагаемых обстоятельствах / Анатолий Морозов (Москва)

Народный артист Удмуртской республики Анатолий Петрович Морозов родился в 1949 году, в 1970-м окончил Ростовское училище искусств, а в 1988-м - Свердловский государственный театральный институт по специальности «актер драматического театра и кино». С 2006 года служит в Московском драматическом театре под руководством Армена Джигарханяна, ведущий мастер сцены. Среди его наиболее заметных ролей - синьор Капулетти в «Чуме на оба ваши дома» Г. Горина, Людовик в «Мольере» М. Булгакова, Железнов в «Вассе» М. Горького, Альфредо в «Браке по-итальянски» Э. де Филиппо, Муромский в «Свадьбе Кречинского» А.В. Сухово-Кобылина, Пабло в «Трамвае "Желание"» Т. Уильямса, Поп в «Сказках ученого кота» по А.С. Пушкину и другие. Анатолий Морозов снимается в кино, успешно гастролирует с театром, участвует в постановках, выезжающих на фестивали.

- Анатолий Петрович, совсем немного времени прошло после вашего 70-летнего юбилея... Возраст позволяет, не то чтобы судить, но высказаться о прошедшем за долгие годы в театре в широком смысле этого слова.

- Да, например, о советском периоде жизни. В 70-м году прошлого века - второй раз звучит это число, - когда я пришел в театр, меня зачислили в штат 27 марта, в день, ставший чуть позже знаменательным. Тогда нашего профессионального праздника еще не существовало, лишь через несколько лет, но именно в эту дату, Международный институт театра учредил День театра. Это конечно совпадение, но, наверное, не случайное.

- Раньше у актера было амплуа, а перевернув это понятие, хочу узнать, есть ли у вас любимый жанр?

- В силу своих внешних особенностей я сразу попал на роли героев-любовников. Мимо меня не прошли ни Лопе де Вега, ни Педро Кальдерон, другие авторы, где надо было играть молодого, энергичного, хитроумного влюбленного. Много я их переиграл. Потом амплуа естественным образом расширилось, мне начали давать острохарактерные роли, за которые я брался с гораздо большим удовольствием.

- Наблюдая вас на сцене Московского драматического театра под руководством Армена Джигарханяна, например, в премьерных «Браке по-итальянски», «Мольере», где у вас одни из главных ролей, хочу сказать, что вы очень убедительно перевоплощаетесь в своих персонажей.

- Я стараюсь жить и действовать на сцене от представляемого лица, пытаясь не просто надеть маску или характер, а внутренним видением жить в предлагаемых обстоятельствах. А возвращаясь к вопросу о любимом жанре, это - трагикомедия, где все переплетено, одно из другого вытекает, давая объемный срез жизни.

- И это дает возможность проявиться?

- Абсолютно верно. Уже в театральном училище в дипломном спектакле «Годы странствий» Виктора Розова я играл социального героя, а во втором дипломном спектакле - Бальзаминова. И именно по этой роли по окончании училища главный режиссер, отсматривавший актеров, пригласил меня из Ростова-на-Дону в Ижевский драматический театр. Работая там, я уже заканчивал Свердловский театральный институт. Меня оставляли в Ростове, главный режиссер Ростовского академического театра Ян Станиславович Цициновский советовал не волноваться о трудоустройстве, но в последний момент выразил сомнение, что же я буду играть с моей некоторым образом восточной внешностью. И это в Ростове-на-Дону, на перекрестье Северного Кавказа. Но я уехал в Ижевск и не пожалел.

- Как вы пришли в профессию?

- Любовь привела. Детская любовь к девочке Тане в пятом классе. Нас оставили дежурными после уроков, а она вдруг собирается и уходит. Я расстроился, надеялся, будем вместе убирать класс. И вот она не хочет быть со мной, когда есть такая возможность пообщаться. «Я в драму», - сообщила она. В моей рабочей семье никто не имел отношения к искусству, театру. Я выяснил, что драмкружок находится неподалеку от школы на центральной улице родного Таганрога в Доме учителя. Испросил согласия пойти с Таней, желая продлить общение. Так попал в драмкружок и угодил в театр. Сначала в детский, им руководила Анна Михайловна Покровская. Пятнадцатилетним подростком перевелся в юношеский, а после и во взрослый коллектив, получивший звание народного. Им руководили уже актеры Чеховского театра. Одним из наставников был Петр Илларионович Шелохонов, известный актер, впоследствии работавший в театре Ленсовета. Вот так я пристрастился к этому виду искусства. Любовь детская ушла, но привила любовь к театру. И где-то тут сразу и замаячили герои-любовники. (Смеется.)

- Что дает вам роль?

- Если более-менее удачная, и я чувствую отклик в зале, это дает огромное удовлетворение и радость от того, что в эту секунду происходит в спектакле. И еще послевкусие удовольствия от того, что удалось быть органичным, правдивым.

- Что для вас театр?

- Изначально театр стал единственным местом приложения моих сил и способностей, с ним были связаны все помыслы. Театр - моя жизнь. Иного ничего не знаю.

- Вы долго работали в двух местах - в Ижевске и Театре под руководством А. Джигарханяна.

- В Москве вполовину меньше. А всего пятьдесят лет в театре.

- Театр - это семья?

- Для меня, да. Как в любой семье, в театре можно наблюдать те же страсти, любовь, восторг, уважение, а потом - ревность, ссоры, склоки, зависть. Вопрос, чего больше, - любви, уважения, заботы друг о друге или раздрая и склок. Если превалирует второе - это плохая семья. Мне посчастливилось работать в хороших.

- Переезд в Москву был необходимость или осознанным выбором продолжения пути?

- О Москве грезил с молодости, как и многие, мечтал о кино, но мечты долго не осуществлялись. В силу семейных обстоятельств, не хватило духу все порвать и уехать в неизвестность, да и пресловутая прописка и необходимость заранее найти работу с жильем, помешали. Все удалось изменить лишь пятнадцать лет назад. Дети выросли, перебрались в столицу. Сын окончил журфак МГУ, дочь, актриса по образованию, работала в московских театрах, но позже оставила профессию, тоже ушла в журналистику. У нее родилась двойня и потребовались няни. Она сказала: «Папа, мама, вы мне нужны». Я оказался в Москве, выйдя на творческую пенсию в 55 лет. Помогал детям и первое время работу не искал. Потом понял - без профессии не могу.

- В общем, семья для вас - всегда важнее и на работе и дома.

- Первый же театр, куда я обратился, был театр Армена Борисовича. Он принимал меня в мае 2006 года. Дал кусочек монолога из Генриха IV. Сказал: «Подготовь и покажи». Подготовился, показал. Кроме Армена Борисовича в зале сидели еще один режиссер, актеры. Джигарханян сказал: «Попробуй по-другому, вот так». И показал. Я попробовал. Услышал: «Все хорошо, спасибо». И по тому, как он произнес эти слова, понял, что не подошел. Спустился в зал, и тут он меня подозвал и сказал: «Иди, оформляйся в бухгалтерию». Вот такой парадокс.

- А вместе с Арменом Борисовичем играли на одной сцене?

- К сожалению, мне не довелось испытать радость от совместной работы с актером Джигарханяном. Он играл уже только в «Театре времен Нерона и Сенеки», где я не был занят. Мечта партнерствовать не сбылась. А как с режиссером пересекались неоднократно. Было очень интересно и важно то, что он говорит и как пытается наставить на путь истинный, а, с другой стороны, невероятно сложно соответствовать. Армен Борисович очень тонко чувствует и понимает, что должно происходить на сцене, что должно происходить с актером. Уловить эту ноту, тональность неимоверно сложно, он мыслит одновременно и как режиссер и как актер. Он всегда может показать точную интонацию, что очень важно. Интересно было работать с ним в спектаклях «Башня смерти», «Трамвай «Желание»».

- Любимая ваша роль в театре Джигарханяна?

- Не могу сказать, что самая любимая, но очень нравилось, что было в спектакле «Башня смерти». Из ныне идущих нравятся «Чума на оба ваши дома», и даже «Сказки ученого кота», где я вводился на роль Попа. Это спектакль- долгожитель, больше двадцати лет идет. Из последних, отмечу работы в «Вассе» и «Мольере». В «Браке по-итальянски» несколько не хватило материала по метражу, как говорят в кино.

- Ваши первые подмостки?

- В том самом детском коллективе я играл Петуха в постановке «Кошкин дом». И сразу же - монологи Мцыри. Все это на сцене Дома работников просвещения. Первый профессиональный выход, если не считать училище, состоялся уже в Ижевске.

- В Ижевске вы получили звание «Заслуженный артист Удмуртской АССР», позднее - «Народный артист Удмуртской республики», а недавно вам вручена почетная грамота Департамента культуры Москвы. Но спросить хочу о дипломе Ижевского театра им. В.Д. Короленко за спектакль «Черный человек, или Я бедный Сосо Джугашвили». Это единственная конкретная работа, отмеченная в вашей трудовой книжке. Что ее отличало?

- Подоплеки появления записи не знаю. Возможно потому, что это была самостоятельная творческая работа. Я был соавтором постановки вместе с главным режиссером театра Юрием Насировичем Фараджулаевым. Это удивительная, что можно понять по составу персонажей, философская пьеса Виктора Коркия в стихах, осмысляющая понятие Власти. Я играл роль Сталина, но еще там есть Берия, Попугай и Некто. В 1990 году размышлять со сцены о таких вещах уже стало возможно. На премьеру приезжал автор, принял ее с восторгом. Потом мы много раз представляли свою работу на фестивалях.

- Какие работы вы поставили как режиссер?

- Немного. Я не режиссер, убежден, им нужно родиться, выучиться нельзя, можно лишь получить некие основы знания, техники. Есть и разница в характере - актера и режиссера. В количественном отношении гораздо меньше выдающихся режиссеров, чем актеров. Хотя вторых, конечно, численно больше. И все же я ставил спектакли в силу необходимости. Василия Теркина, сказки, комедии. В начале 90-х, в трудное время, мы создали концертную группу, много гастролировали, сами ставили номера, миниатюры.

- Ваш любимый режиссер?

- С идеальным для себя, каким я его представляю, мне не довелось встретиться. С тем, кто бы помог мне дораскрывать в себе недоосмысленое. Затрудняюсь выразить восторг, но интересно и плодотворно было работать с Юрием Фараджулаевым, Михаилом Морейдо.

- Вы ищете раскрытия новых граней творчества вширь или вглубь?

- И то и другое. Всегда готов к освоению нового, как в юности. Каждый раз, когда предлагают роль, если это глубокий, интересный материал, - чувствую себя абсолютным белым листом.

- Чего ждете от режиссера?

- Во-первых, концепции. Мне важно понимать, какой смысл он вкладывает в то, что хочет делать. А на площадке жду профессионального взгляда из зала, который точно видит меня и ориентирует в замысле, определенном им, направляя в поиске его осуществления, в раскрытии характера персонажа. Иногда одно слово, намек, штрих в режиссерском показе дает невероятный толчок. Если же режиссер молчит, мол, все нормально, для меня это смерть. Не получая отклика, не понимаю правильно ли действую, в том ли направлении двигаюсь. В этом случае приходится заниматься самим собой и выстраивать роль самостоятельно.

- А что артисту дает публика, общение с ней?

- Публика - один из основных компонентов спектакля, если ее нет и спектакля нет. Живой спектакль, когда в зале зритель. Если я во время спектакля чувствую соединение с залом, это вдохновляет, заражает, дает силы для продолжения жизни в образе, который пытаюсь создать. Если зритель не передает энергии - и спектакль другой. В советские времена мы общались со зрителем на специальных встречах, бывало, после спектакля шло обсуждение с вопросами. Любому актеру интересен сторонний взгляд. Если это что-то серьезное, прислушиваюсь. В общем, слышу, что мне говорят. Главное, однако, не потерять себя, на всех ведь не угодишь. Кардинального мне ничего никогда не говорили, от чего я бы впал в отчаяние. Главное в состоявшейся работе - это что во мне происходит, как я это оцениваю. Я самоед и мне это гораздо тяжелее, чем чужой взгляд.

- Какие роли в кино дороги? Часто вижу вас на экране, недавно в сериале «Воронины».

«Тяжелый песок» по роману Анатолия Рыбакова, где играл роль, прототипом которой был Зигмунд Фрейд. Изначально персонаж так и должен был называться, но в последний момент, в силу определенной ответственности, в связи с историчностью персонажа его переименовали в профессора Грейда. Но грим делался под знаменитого психолога. Нашумевший фильм «Квартета И» «О чем говорят мужчины», где у меня был интересный эпизод и работа с интересным коллективом. Скоро выйдет новый сезон «Мосгаза». Еще фильм «Вверх тормашками», созданный на Свердловской студии в 1991 году режиссером Николаем Гусаровым в жанре всегда популярной комедии. И фильм известного режиссера Эльдора Уразбаева «Трам-тарарам или Бухты-барахты», где снималось целое созвездие знаменитых актеров.

- Любимые авторы, что привлекает в них?

- Не могу не назвать гениального земляка Антона Павловича Чехова. Я жил напротив лавки его отца, к слову. Я даже ставил «Ведьму» по его рассказу, где играл Дьячка. В Театре Джигарханяна репетировал Серебрякова в «Дяде Ване», к сожалению постановка не осуществилась. Люблю А.Н. Островского, хотя мне всего дважды посчастливилось сыграть в его пьесах - в «Доходном месте» и «На всякого мудреца довольно простоты». Из зарубежных авторов - Эдуардо де Филиппо. Ставил его гениальную по смыслу и содержанию пятнадцатиминутную миниатюру «Риск». В ней удивительно точно раскрыты человеческие характеры. Нравится драматургия Григория Горина, пьесу которого «Чума на оба ваших дома» мы играем. Люблю Педро Кальдерона, Лопе де Вегу. С современной драматургией, к сожалению, практически не знаком, что, конечно, обедняет репертуар.

- О чем мечтаете?

- Чтобы пришел режиссер в театр, взял замечательную пьесу, дал мне роль и у нас с ним получился потрясающий творческий контакт, который бы принес удивительные результаты. Продолжаю быть фантазером и идеалистом. (Смеется.) Ну и конечно, чтобы здоровье позволило еще работать. Чтобы последние годы не были бесцельно прожиты.

- В связи с этим совет молодым?

Учиться, учиться и учиться, как завещал Ленин, которого молодежь сейчас не знает. И чтоб было у кого учиться, а еще искать, не успокаиваться и слушать, прислушиваться к тому, что есть у старших товарищей. Пусть с критикой, неприятием, осмыслением через себя, но не бездумно отбрасывая, как отжитое. Помнить, что открытие нового всегда происходит на базе созданного. Девиз склонен разделить с Юрием Владимировичем Никулиным, который говорил: «Все будет хорошо!» Все, что Бог дает - к лучшему, и если верить, то по жизни идти легко и добиваться, а если все вокруг плохо и ужасно - зачем жить?

Фотогалерея