ИРКУТСК. #РУДНЕВКЛАСС

Выпуск №8-228/2020, В России

В этом сезоне Иркутскому академическому драматическому театру им. Н.П. Охлопкова исполняется 170 лет. Старейший театр Восточной Сибири, несмотря на солидный возраст, всегда идет в ногу со временем, улавливая тенденции и веяния не только в драматургии сегодняшнего дня и режиссерском новаторстве. Театр стремится к зрителю и выбирает непривычные формы общения с ним, предлагает другой уровень взаимодействия. Так, в феврале 2020 года охлопковская драма осуществила беспрецедентный проект: здесь впервые прошла Школа театрального критика.

Курс лекций в течение четырех дней читал известный театральный критик Павел Руднев. Занятия посещали 38 человек, все они прошли конкурсный отбор, отправив для разбора рецензии на спектакли по своему выбору. Проект вызвал большой интерес со стороны общественности, заявки поступили от людей самых разных профессий. Кроме журналистов, на которых он и был рассчитан, на семинар пришли представители органов государственной власти и коллеги из других учреждений культуры, а также юристы, психологи, учителя, студенты.

- Писать о театральном искусстве - это само по себе искусство, тонкостям которого не учат на журфаке. Так что новость о возможности поучиться у одного из самых известных театроведов России стала настоящим подарком. «Изюминки» урокам добавило само пространство, где они проходили, - не скучный кабинет, а настоящая сцена, где хочется говорить, думать, «дышать» о театре. Здорово, что Павел не только провел нас по истории режиссерского театра, но и дал практические, прикладные знания, - поделилась впечатлениями корреспондент-обозреватель газеты «Аргументы и факты в Восточной Сибири» Дарья Галеева.

Школа театрального критика - совершенно новый опыт не только для театра, но и для самого лектора. По словам Павла, в таком формате, когда на лекции пришли простые зрители, реальные критики и претендующие на роль критика, он работал впервые.

- Такие семинары - это вопрос коррекции: чем тоньше и основательнее будет высказывание о театре, тем легче театру жить. Блогерство давным-давно включило механизм зрительской оценки спектаклей. Это феномен современной жизни - сочетание профессионального высказывания человека с дипломом и одновременно высказывание любого о театре. Весь вопрос в доверии. Иногда к блогеру возникает больше доверия, чем к театральному критику. И это абсолютно нормально. Чем больше в зале будет людей, понимающих, что труд артиста, режиссера, драматурга, хореографа - это большая серьезная работа, тем лучше. Пушкин сказал в своей главной статье о театре: «Публика формирует драматические таланты». Качество публики влияет на качество спектакля, - рассказал Павел Руднев.

Театр получил огромное количество отзывов с просьбой продолжить проект. Кроме того, занятия в Школе уже дали свои результаты. Наши «семинаристы» присылают и публикуют свои рецензии на постановки Иркутского драматического театра. Так, статья о спектакле «Горе от ума» блогера и японоведа из Владивостока Ольги Сумароковой показалась нам особенно образной, глубокой и наиболее авторской.

Елена ДОРОНОВА

«Нелепость обо мне все в голос повторяют!»

Накануне Дня дипломатического работника 10 февраля 2020 г. в Иркутском академическом драматическом театре им. Н.П. Охлопкова давали «Горе от ума» А.С. Грибоедова. Театр, конечно, специально не готовился именно к этому дню, у них своя очень важная в этом театральном сезоне дата - 170-летие. Но, будь моя воля, именно этим произведением стоило бы ежегодно отмечать профессиональный праздник работников дипломатической сферы. Автор «Горя от ума» был, как известно, не только блестящим литератором, но и дипломатом.

Владивосток имеет некоторое отношение к спектаклю - режиссер-постановщик Станислав Мальцев, в недалеком прошлом художественный руководитель Драматического театра Тихоокеанского флота и Театра драмы Уссурийского городского округа им. В.Ф. Комиссаржевской. Мы хорошо знаем стиль работы Станислава Валерьевича: тщательное прочтение первоисточника, воздействие на сознание зрителя через игру актеров и бережное отношение к подсознанию зрителя через ювелирное оформление спектакля, от сценографии до аудиосреды. Музыкальность режиссера хорошо известна, не удивлюсь, если однажды он поставит оперу и опять нас всех удивит внимательным взглядом на классику.

Стоило ли ехать на спектакль в Иркутск? Чего еще мы не знаем о Грибоедове? Зрители в зале время от времени шепотом произносили прежде актеров фразы - настолько они ушли в народ. А при известном высказывании: «Служить бы рад...» сидящие рядом иронично продолжили: «...прислуживаться тошно» с чувством явно из личного опыта. Однозначно стоило ехать, к хорошему привыкаешь быстро и навсегда, поэтому ради авторского видения режиссера, работе которого доверяешь, поедешь куда угодно, и тем более в гостеприимную Сибирь.

Только театральному искусству подвластно многослойное прочтение уже известного. Как ни люблю я «Горе от ума», но понимаю, что в голове живет стереотип, приобретенный на уроках литературы. В свое время очарование Грибоедовым сыграло в моей жизни не последнюю роль в выборе профессии. Понять как можно глубже эту личность и мотивы его поступков - моя личная константа. Недаром ходят легенды о том, что за гибель Александра Сергеевича Иран выплатил контрибуцию, подарив Николаю I алмаз «Шах».

Как вы знаете, в искусстве свои законы - художественное произведение рождается с финала. И эта работа хорошо видна, начиная с названия на афише. Посмотрите, сколько знаков препинания в названии: «Горе от ума.,:...!-?», это можно расшифровать как: «Горе от ума» и точка. Нет, позвольте, например, так: «Горе! От ума?!» Вы так считаете?» Режиссер не готов ставить точку. Он и нас призывает подумать над теми возможностями, что открывает автор пьесы. Станислав Мальцев понимает, что мы хорошо знаем произведение, интрига строится здесь не на сюжетной линии, а на более внимательном прочтении ставшего классическим текста. Классический - значит, на все времена.

Начинается спектакль, и открываются декорации, которые ошарашивают. Вы видите некие развалины колонн, какие мы обычно ассоциируем с миром Древней Греции или Рима. И в динамике их расстановки уже читается «ритмический скелет» спектакля, а вообще, эти столбики - убери с них завитушки и углубления - ни дать, ни взять график из Exсel, кричащий о замедлении развития, о движении сверху вниз. Так и будет развиваться действие - сначала достаточно живо, затем стремительно вниз.

Вся сцена залита обманчивым синим светом луны. Появляются двери-стены откуда-то сверху, словно из космоса, в бешеном ритме. Коснувшись сцены, они «выпускают» на нее очередного героя. Так же улетают ввысь, освобождая пространство для следующего действия. Объемное синее космическое небо и белая мебель, белые платья, летящий почти все время снег создают неуютное холодное пространство. Теплым там выглядит только Чацкий. Да и мы знаем, что он в конце покинет эту ледяную планету. Но вспомните, как нас учили в школе. Драма этого произведения в том, что Чацкий отвергнут обществом. Его обвиняют в сумасшествии, он страдает, он жертва своего характера в большей степени, чем общественных устоев. Бедный Чацкий - всегда думали мы. В этом случае, цветовая гамма должна бы быть другой: если бы Чацкого выгоняли из уютного теплого гнездышка - а иначе зачем переживать, - все вокруг должно быть теплого мягкого цвета, а Чацкий - наоборот, в белом или холодно-синем. И в этом случае школьная программа естественным образом получила бы подтверждение, улеглась бы в приготовленное в школьные годы прокрустово ложе «драмы Чацкого».

В антракте группа молодежи - а театр был полон и «ложи блистали»! - обсуждала Чацкого: мол, выглядит не интеллигентно. Не такой он должен быть. Позвольте, а кто такой интеллигентный человек? Что смутило в образе Чацкого? Чацкий действительно не был похож на картинного интеллигента из наших стереотипов, таким скорее выглядел Молчалин (очки, глаза долу, смиренная поза и пр.), от которых избавиться самостоятельно весьма трудно. В чем вред стереотипов? Они как ракушки на днище корабля, чем больше их - тем медленнее движение вперед. Попробуйте очистить душу от «ракушек», хотя бы понять, сколько их там «налипло». Для этого надо всего лишь сходить в театр.

Длинный шарф из будущего, мягкая кофта не по той моде, что проповедовали все герои на сцене. А самое главное - явная теплая гамма цветов костюма Чацкого выбивала почву из-под ног зрителей. Подсознательно мы понимаем, что жизнь с ним, с Чацким. О костюмах стоит отдельно сказать, как об очень удачной находке режиссера и художника по костюмам (Оксана Готовская) в противопоставлении главного героя и общества. Мы, кстати, увидим еще один длинный шарф, но по цвету он будет «плоть от плоти» того общества, что не приняло Чацкого: такой же шарф наденет Репетилов - некто между Чацким и обществом.

Фантазия художника по костюмам ни разу не подвела. Все мужские персонажи были одеты в... халаты. А женские - в легкие полупрозрачные ночные платья и чепчики! Эти предметы туалета на всех женских головках в спектакле много сказали о золотых руках мастеров пошивочного цеха. Мне кажется, можно делать отдельную выставку и халатов, и чепцов как художественных произведений, и просить публику угадать, где - чей, а сделать это будет легко. Квинтэссенцией характера каждой героини был ее чепчик. Как вы помните из Грибоедова, их в воздух бросали от восторга. На Софье - очень романтичный, почти шляпка, декоративные кружева и ленты бросали загадочную тень на лицо актрисы и обрамляли ореолом наивности и чистоты. Но были и чепцы сродни самурайскому шлему, где декоративные элементы выглядели эффектно и даже агрессивно.

Представьте, все в халатах (у каждого - в соответствии его рангу и статусу в обществе), а Чацкий в первом акте вышел в модной кофте. Халаты припорошены снегом всегда. Потому что это не явление природы, это состояние души: холодно и сонно. Однако не стоит ожидать сомнамбулических ритмов, спящие активно себя вели, но засыпали еще крепче. Чацкий смотрел на это с большим удивлением и в первом акте очень осторожно общался с этой публикой, боясь обидеть. А может, в надежде, что они переоденутся-проснутся. Во втором же акте, когда ему стало предельно ясно, где он находится, переоделся он сам. Мягкая кофта сменилась сюртуком с четкими линиями. К финалу он застегнет все пуговицы, закрывшись от сомнамбулической нежити.

Скажите, зачем Софья распустила слух о его сумасшествии? Ведь она его явно любила. Что изменилось с той поры, как он уехал на три года за границу? Ведь был намек на счастливый конец в первом акте. Чацкий привез апельсины в подарок. Апельсины. Эти яркие солнышки выскочили из его саквояжа, не оставляя сомнения, что он привез их из Италии. Откуда-нибудь из Венеции, например, не иначе! Дух ироничного Карло Гоцци тут же возник на сцене. «Любовь к трем апельсинам», которую, вероятно, разделяет и режиссер спектакля, намекала на противостояние феи Морганы и мага Челио. Вы помните, кто остался в проигрыше? В момент встречи Чацкого и Софьи даже луна начала теплеть, вот-вот и превратилась бы в солнце... Они перекидывались апельсинами, как паролями и словечками, известными с детства, понимая друг друга с полуслова и полувзгляда.

В начале первого акта незабываем выход Фамусова (Степан Догадин). Превосходная сценическая речь - а ведь это стихи! - актер как будто видит то, о чем говорит. Это очень важно для слушающего. И в стихотворном тексте спектакля важно не просто помнить следующую строчку, но мысль всю целиком, иначе зрителю будет сложно уловить и усвоить смысл сказанного. Не удивлюсь, если актер сам пишет стихи, во всяком случае понимает и любит поэзию, в этом нет сомнения - была выбрана правильная интонация, ритм, дыхание, речь была естественной, не нарочито рифмованной. Этого бы хотелось пожелать всем актерам. Зрителю важно понимать каждое слово.

В первом акте режиссер сделал все, чтобы мы смогли налюбоваться актрисой, игравшей роль Софьи (Екатерина Константинова). В диалоге Софьи и Лизаньки (Анастасия Пушилина) обе актрисы подошли очень близко к рампе. У исполнительницы роли Софьи не только красивая фигура, привлекательное лицо, но и очень выразительные изящные руки, которыми она, к сожалению, на мой взгляд, мало пользуется для того, чтобы добиться наибольшей выразительной силы.

Так зачем Софья так жестоко поступила, назвав Чацкого сумасшедшим? Мне кажется, это месть. У Софьи была иллюзия, что она понимает этого человека, хорошо его знает и имеет власть над ним. И внезапно она поняла, что его как Мочалина под каблук не засунешь. Да ей и самой это противно, в конце концов. Отомстила ему за то, что «нарушил покой», сон души, проснуться которой не хватает воли и не дают обстоятельства; за то, что она понимает свою несостоятельность как личность. Но не меняется сама. Очень по-женски. Остальные подхватили эту сплетню с удовольствием и злорадством. По привычке.

Апельсины. Их передавали из рук в руки вместе со сплетней про сумасшествие Чацкого, их брезгливо друг другу перебрасывали, солнышки потускнели, а в конце концов совсем исчезли, погрузив сцену в еще больший мрак. Луна восторжествовала. Снег царил, он и так, почти никогда не останавливаясь, сыпался, особенно «нервно» реагируя на жаркие речи Чацкого (Алексей Орлов), пытаясь присыпать и его... Второй акт раскрыл потенциал актера, в первом он был слишком осторожен и скован. Теперь - собран, предельно сконцентрирован и готов к решительным действиям. В монологе, когда он узнает, кому обязан слухом о своем сумасшествии, нет наигрыша истерики или горя, Чацкий демонстрирует здесь свой ум, опыт, самообладание. Он сделан из другого теста, союз невозможен.

Нам всегда жаль одиночку, отвергнутого стаей, простите, обществом. Но когда в финале медленно опустилась прозрачная, но непроницаемая стена между Чацким и остальными, неожиданно стало жаль их. Они лишились лидера из породы визионеров, знающих, куда идти, и видящих гораздо дальше горизонта. Режиссер вместе с Грибоедовым наделил его героя еще одним качеством - человеколюбием. Чацкий взошел на сцену из зрительного зала в начале спектакля со свечой в руке, освещая пространство впереди себя. Вышел к нам с ней же, не погасив свечу к финалу, как можно было ожидать от обычного человека, разочаровавшегося в обществе.

Ольга СУМАРОКОВА

Фото Анатолия БЫЗОВА предоставлены театром

Фотогалерея