Крупные планы Вячеслава Виданова (Уфа)

Выпуск №10-230/2020, Лица

Крупные планы Вячеслава Виданова (Уфа)

Он заполняет окружающее пространство своей энергией, дружеским расположением, доброжелательностью, мыслями, новыми идеями, которыми буквально кипит все его существо.

Он насыщает сценографическое пространство, выстраивает его детально, «по кирпичику» - вне зависимости от масштабов и объемов. Идя в параллель режиссеру и его замыслу, он создает глубокие, точные и тонкие художественные образы.

И это совсем не случайно. Театральный сценограф, художник кино Вячеслав Виданов по своему образованию архитектор. В 1974 году, имея за плечами художественное училище, он окончил Таджикский политехнический институт и волею судеб попал в театр. Работая главным художником Русского драматического театра имени В.В. Маяковского в Душанбе, познакомился с режиссером Валерием Ахадовым, и их творческое сотрудничество и настоящая мужская дружба длятся по сей день.

В конце 80-х они выпустили спектакль «Дорогая Елена Сергеевна». Пьеса Людмилы Разумовской получила в перестроечное время огромный резонанс, ставилась во многих театрах страны, но именно работа маяковцев, театра из Душанбе, получила самые высокие оценки зрителей и критиков, завоевав множество призов на различных театральных фестивалях. Спектакль «Дорогая Елена Сергеевна» стал почетным гостем фестиваля арабских стран в Дамаске. Однако спокойно пережить чужой успех в родном театре смогли далеко не все. Не найдя для себя нужным вступать в конфликт, Валерий Ахадов и актеры, занятые в «Елене Сергеевне», театр покинули. С ними ушел и Вячеслав Виданов. Так образовался театр-студия «Полуостров», который спустя несколько лет из-за начавшихся в Таджикистане межэтнических конфликтов перекочевал в небольшой промышленный город Магнитогорск.

За короткий срок о Магнитогорском драматическом театре имени А.С. Пушкина заговорило все российское театральное сообщество, а созданный там фестиваль «Театр без границ» получил международный статус. Но главное, что в зрительный зал вернулась публика!

Вячеслав Иванович - созидатель. И речь идет не только о профессиональном сотворчестве. В силу своей природы, своего характера он умеет объединять вокруг себя людей. Кажется, куда бы он ни приехал, в какой бы театр ни вошел, ему всегда рады, его ждут, его встречают искренними улыбками. Наверное, многие называют его «наш Виданов».

В Государственном академическом русском драматическом театре Республики Башкортостан он - свой. За двадцать лет сотрудничества создал сценографию к полутора десяткам спектаклей, став соавтором, единомышленником, другом художественного руководителя театра Михаила Рабиновича. В течение двух лет он даже официально занимал должность главного художника. Спектакли «Музыка небес» и «Все кувырком» отличает необычайная стильность. «Русское варенье» и «Бешеные деньги» - образность. «Голубую камею» и «Белый конь. Златая птица» - сложность технического исполнения...

Впервые имя Вячеслава Виданова в Уфе прозвучало для зрителей в конце 90-х, когда приехавшие на гастроли магнитогорцы показали чеховский «Вишневый сад». В этом спектакле в единое целое сложились, пожалуй, все составляющие - режиссура Ахадова, сценография Виданова, актерские работы. Визуальный образ этого пронизанного особой щемящей интонацией спектакля до сих пор стоит перед глазами.

... Эксцентричная клоунесса Шарлотта выбегает на сцену и срывает брезент, которым укрыты Лопахин, Дуняша... Из-под тюля она освобождает Раневскую, Аню, Варю, Гаева. «Ein, zwei, drei»... Будто вызывает всех их к жизни. Она превращает телеграммы из Парижа в конфетти, показывает фокусы, шутит. А потом в общем угаре как-то никто и не заметит, что Шарлотта исчезнет, и на ее месте останется под вуалью только воздушный шарик. Она точно растворится, укрывшись своим волшебным пледом. Но долго еще будут звенеть в воздухе ее слова: «Откуда я и кто я - не знаю... Ничего не знаю. Так хочется поговорить, а не с кем... Никого у меня нет». Только ли Шарлотте принадлежат эти грустные раздумья?.. Разве только она оказалась исторгнутой, забытой, призрачной?..

Таковым стал и вишневый сад. Здесь от него осталась лишь единственная веточка, хранящая и всю теплоту воспоминаний, и лучше любых слов говорящая о быстротечности жизни! Герои загнаны в дом, путаются в дверях-лабиринтах, темные высокие арки которых напоминают своды вокзалов. Железная дорога, тянущаяся из темноты зрительного зала, врезаясь в планшет сцены, рассекает ее надвое: поезда пройдут не по земле и садам, а по домам и душам.

А когда дом разберут, вдалеке обнажатся не то верстовые столбы, не то кресты. Простор от вырубки вишневого сада окажется кладбищенским. В разреженном пустом пространстве дышать станет невозможно, да и некому...

Игровая стихия, которой Валерий Ахадов наполнял многие свои спектакли, концептуально точно поддерживалась сценографическим решением Вячеслава Виданова. Миру театра - искрящемуся, фееричному, вечно прекрасному, полному интриг «террариуму единомышленников», был посвящен спектакль «Без вины виноватые» по пьесе Александра Николаевича Островского, который был поставлен творческим дуэтом уже в Уфе, на сцене Русского академического театра.

Распахивался занавес, и!.. За ним оказывался второй, в коем мгновенно прочитывалась его принадлежность времени и месту - провинциальный театр XIX века. Через его как бы загнувшиеся края мы заглядывали в мир героев: мощеная улица, старые покосившиеся домики, колокольня - небольшой уездный городок, единственным культурным местом которого, может быть, и является театр. А потому все и тянутся к храму искусства, лишь бы быть - нет, нет, нет! - казаться интеллигентными людьми.

Все здесь ненастоящее, все подчеркнуто театральное. Даже реальность, которую, наверное, и невозможно узреть, столь множественна игра отражений. Комната уездной гостиницы: стол, пара стульев, пианино, корзина с цветами - реальные, осязаемые, а на заднике - все то же самое, но рисованое. Вот портьера настоящая, бархатная, а рядом - живописная, созданная кистью художника. Гримерная Коринкиной, гостиная Дудукина - и в каждом новом месте действия с каким-то невероятным восторгом мы будем находить такие параллели до самого финала. А там - в очередной раз сменится задник, и изображенный на нем зал старинного театра зарифмует наш век, век прошлый и, скорее всего, будущие. Мы тоже словно окажемся на сцене, под прицелом сотен глаз, а суфлер - оттуда, из глубины - будет подавать нам реплики наших монологов... Вся жизнь - театр, где возможно все и где «от радости не умирают».

Театром и Искусством проверял Валерий Ахадов человечность каждого персонажа в «Чайке» (ее постановка была осуществлена и в Магнитогорске, но сейчас речь об уфимской версии). И здесь, в унисон режиссеру, Виданов выстраивает «ловушку», в которую попадают герои. С одной стороны сцены - озеро, настоящая жизнь. С другой - театральные подмостки, игра! Вот только рыба в озере припасена в трехлитровой банке специально для Тригорина - игра? А монологом о «людях, львах, орлах и куропатках» герои могут прокричать о своей боли, одиночестве, любви и нелюбви - о жизни! И получается бесконечная череда отражений: жизнь-спектакль-жизнь-спектакль...

Виданов - удивительный мастер детали. Даже в распахнутом настежь пространстве большой сцены, он создает удивительные крупные планы, приковывая к ним внимание зрителей. Убитую чайку Треплев приносит завернутой в багряную тряпицу - и на почти монохромном фоне спектакля от нее невозможно отвести взгляд. Таким же цветом будет окрашен и спектакль Кости Треплева, а позже, в четвертом акте, - и платье Нины, трагически повзрослевшей, живущей со смертельной раной, но верующей и несущей свой крест...

В этом мерцании масштабов, органичных чередованиях микро- и макромиров Вячеславу Виданову бесспорно помогает его кинематографический опыт. «Я обещала, я уйду», «Личная жизнь королевы», «Женщин обижать не рекомендуется», «Свободная женщина», «Подмосковная элегия» - его работы в кино - будь то полнометражные фильмы или сериалы - всегда отличает удивительная интеллигентность, абсолютное отсутствие небрежности, мимоходности, случайности в кадре. И в этом, наверное, сказывается влияние театральной культуры.

В 2006 году Михаил Рабинович и Вячеслав Виданов выпустили спектакль «Луна и листопад», где главным художественным приемом стало соединение двух стихий - театральной и кинематографической.

В основу лирической драмы, которая по сей день в репертуаре уфимского театра, легла повесть «Помилование» народного поэта Республики Башкортостан Мустая Карима.

С тоненьких молодых берез осыпаются желтые листья, стволы их тревожно белеют на фоне грозного металла танков. А за ними на большом, во всю ширину сцены экране чернеет мгла неба, с которого льется бередящий душу лунный свет. Ночь перед расстрелом... Ведал ли девятнадцатилетний сержант Любомир Зух, что творил, покидая на боевой технике расположение части ради ночного свидания с возлюбленной?..

Экран и сцена существуют в этом спектакле в неразрывном единстве. Реальные кадры военной кинохроники, становящиеся здесь не иллюстрацией, но предлагаемыми обстоятельствами, сменяются крупными планами, и история любви, обрамленная великой войной, приобретает эпическое звучание.

Съемочный процесс Виданов организовывал скрупулезно, со множеством дублей, с последующим кропотливым монтажом. И потому так попадает в зрителя взгляд Любомира с экрана, так выразительно его отрицательное мотание головой, когда он самого себя, стоящего на сцене, пытается отговорить от необдуманного рискованного шага... Потому подступает к горлу ком, когда мы видим его, мирно улыбающегося во сне, так и не поверившего вынесенному приговору о дезертирстве - а в живом плане, на сцене, солдаты, уже выкопавшие ему могилу, опрокидывают по кружке водки... И почти физически ощущаем пробирающий холод рыхлой сырой земли, на которой он стоит босыми ногами за несколько мгновений до выстрелов, - и никто из целой шеренги командиров, выстроившихся на авансцене, не сможет отменить приказ...

В этом спектакле так много подробностей, так точно в нем работают детали, что возникает острое, режущее чувство абсолютной правды происходящего. И в этом нет ничего удивительного: и для Михаила Рабиновича, и для Вячеслава Виданова тема войны - совершенно особая!

В прошлом году в прокат вышел фильм Александра Галибина «Сестренка». Снят он был по повести Мустая Карима «Радость нашего дома». Вячеслав Иванович, однажды открыв для себя тот пронзительный материал, давно мечтал снять по нему фильм. Это его желание удивительным образом совпало с предложением Галибина поработать вместе.

Не найдя подходящей деревни, которая бы соответствовала военному времени, хотя в ее поисках он исколесил практически весь Башкортостан, он, будучи главным художником картины, выстроил целое, воссоздав в подробностях быт башкирских семей военной поры.

При всей реалистичности - в театре или в кино - декорации Вячеслава Виданова никогда не бывают лишь утилитарным оформлением места действия. Они всегда несут за собой образы, контекст, эпоху.

Спектаклем Михаила Рабиновича «Старый дом», поставленным им по пьесе Алексея Казанцева, был открыт прошлый осенью театральный сезон. Отринув условное решение, Вячеслав Виданов возвел на сцене монументальное строение. Лепнина на фасадах, местами сбитая штукатурка, заколоченные окна пустующих квартир... По этим коридорам ходил когда-то Лев Толстой. На его чердаке зародилась любовь двух совсем молодых, чистых и светлых душ. В нем же разбились их сердца и сломались судьбы...

В каждой комнате этого большого дома из сгущенного быта прорастает человеческое бытие. В общем коридоре на стене, выкрашенной стандартной зеленой краской, висит телефон, а рядом - на гвоздике, на нитке болтается привязанный карандашик для записи. В комнате Глебовых кровать Саши отделена занавеской - она уже взрослая, в десятом классе! А на стене висит плакат с фотографией Гагарина - и понимаешь всю боль пьющего отца: он ведь на летчика хотел учиться, но жизнь заела... Едва ли не стерильная чистота и житейское благополучие царит у Крыловых. Тут и сервант с хрусталем, и трюмо со щеточками для одежды: Таисия Петровна чуть ни пылинки с мужа сдувает, и все, как окажется, напрасно!.. А вот вездесущий Рязаев в своей комнате окажется только во втором акте. И ковер нажил, и «Утро в сосновом бору» на стене красуется, и конфеты в коробках стопкой лежат - только покоя в душе как не было, так и нет... Дом, согретый первой любовью юных героев и остывающий в нелюбви, становится здесь главным героем...

Виданов предельно внимательно относится к актерам - для него нет различий в степенях и талантах. Для каждого выходящего на сценическую площадку он стремится сделать все возможное, чтобы помочь в работе - будь то реквизит или деталь костюма.

А цеха!.. Не бывало случая, чтобы он в момент выпуска спектакля ослабил внимание в работе со столярами, бутафорами, декораторами! Он, владея технологиями, всегда четко понимает не только, что он хочет сделать, но и точно знает, как это осуществить. Его макеты, чертежи, расчеты - все это свидетельства бережного отношения к профессии, ее главным принципам, ее традициям.

Сегодня Вячеслав Виданов востребован и в театре, и в кино. В Уфе же его ждет «Свой путь». Выпуск нового спектакля по пьесе Ярославы Пулинович был приостановлен из-за сложившихся во всем мире обстоятельств... Но совсем скоро работа будет продолжена. А пока есть еще немного времени - додумать, доделать, изменить, утвердить!..

... Для него не существует мелочей. Созданные им пространства - это миры, полные воздуха. И там дышится свободно и легко.

Фотогалерея