Эксперимент в семи частях / II городской фестиваль моноспектаклей «ЧАТ» (Омск)

Выпуск №2-232/2020, Фестивали

Второй городской фестиваль моноспектаклей «ЧАТ» завершился в омском Лицейском театре. Он задумывался как площадка для свободного творческого высказывания актеров и режиссеров, прежде всего, молодых, в форме моно. Отсюда и название - «ЧАТ» - «Честное Актерское Творчество». И если после первого еще оставалась в его судьбе доля неясности - найдет ли путь к зрителю, будет ли востребована концепция, то теперь очевидно: фестиваль моноспектаклей стал событием в театральном Омске, а география заявок расширилась до международного уровня. И вполне возможно, третий «ЧАТ», который состоится весной следующего года, будет проходить уже в другом статусе.

Семь спектаклей и семь творческих ракурсов. Лесков и Чехов, Сэлинджер и Стругацкие, Киплинг и Радзинский... Многообразие афиши и многогранность художественного поиска. Второй фестиваль собрал на камерной площадке Лицейского театра актеров и режиссеров из Новосибирска, Челябинска, Тобольска и, конечно, Омска. «ЧАТ» задуман неконкурсным, включает обсуждение каждой работы экспертным советом из критиков и журналистов и не предполагает наград. Однако экспертный совет присуждает каждому диплом участника с персональной формулировкой. И если после первого фестиваля такие дипломы получали артисты, которые становятся главными героями фестивальных дней, то в этом году эксперты приняли решение вручать их и режиссерам. Это оправданно и объективно. Это личное слово, найденное для каждого, обозначающее ракурс творческой индивидуальности.

Точка невозврата

Открыла фестиваль актриса из Новосибирска София Соловьева, представив небольшой театр под названием «Понедельник Выходной» и взгляд на «Леди Макбет Мценского уезда» Николая Лескова в интерпретации режиссера Сергея Дроздова. История любви и разрушительной страсти Катерины Львовны стала стержнем спектакля «105. поЖизненно». Каково это - умирать из-за любви? - задают вопрос авторы спектакля - «А каково убивать из-за любви?»...

Исповедь Катерины Львовны - история женщины, в которой долгожданная любовь, пробившаяся ярким лучом в ее обывательскую, тягостную, полную тоски и безысходности жизнь, разбудила мощную внутреннюю силу. И эта сила разрушила и душу, и судьбу. Теперь Катерина Львовна отбывает на каторге наказание за совершенные убийства и перебирает в памяти осколки счастья - оставшегося в прошлом, безжизненного, как сухие поленья, которые она колет каждый день. Сценография лаконична и образна. Деревянные чурки, металлические цепи, вода в кадке. Все мертвое, холодное. Последняя веха на пути к потере в себе человека, женщины - убийство ребенка - малолетнего племянника Феди. Актриса прижимает к груди чурку, покачивая, как младенца. Она признается, что ради счастья с Сергеем совершила и этот грех, самый страшный. Точно так же в самом начале спектакля она выйдет на авансцену с чуркой, бережно обнимая ее, и скажет: «У меня не было детей». А в финале своей исповеди произнесет еще одну фразу, от которой станет не по себе: «А он меня никогда не любил». И сделает свой последний шаг. В зале внезапно погаснет свет и раздастся лязг цепей. В спектакле финал трагичный, героиня не находит другого выхода, кроме как расстаться с жизнью. Великолепная фактура, природа актрисы, глубокие глаза вместе с мастерством и индивидуальностью делают эту исповедь многограннее, детальнее и объемнее.

О слове и о Пушкине

Второй фестиваль, как и первый, продолжает удивлять богатством и разнообразием материала для актерских работ. Основной состав участников - это молодые исполнители и режиссеры. В этом году сразу двое артистов представляют иное актерское поколение, иной опыт. Главные «ноты», звучащие в их моноспектаклях, тоже немного иные - по тональности, по лиричности, по эмоциональному посланию зрителю. Один из участников - артист омского театра «Студия» Любови Ермолаевой, режиссер Игорь Малахов. Другой - гость из Тобольска, артист Тобольского драматического театра им. П. П. Ершова Олег Пешков.

Игорь Малахов поддержал линию русской классики в фестивальной афише. Его моноспектакль «Исповедь счастливчика» по ранним рассказам Чехова, в котором он выступил и как режиссер, - это каскад характеров и настоящий праздник театра и чеховского слова, облаченного в сценическую форму. Идея сделать такой спектакль - легкий, водевильный, искрящийся, как шампанское, исходила от артиста. Это чувствуется сразу: на сцене царит полная гармония исполнителя и режиссера с автором, с материалом. И зритель включается сразу же, поддается обаянию этой истории. Актер за час сценического времени предлагает трансформацию целой гаммы чувств и переживаний человека, проходящего путь от юношеских грез и мечтаний о любви к типичному семейному счастью с его скукой, привычкой, повседневными заботами и мелкими кусочками тихой радости. Летит, спешит человек сквозь года от свидания к свиданию, от любви к любви, не задумываясь ни о чем, пока не приходит к нему понимание самого важного. Как всегда у Чехова, жизнь персонажей наполнена бесконечными мелкими драмами, тяготами, нелепостями. И классик говорит обо всем этом легко, остроумно, обаятельно. Зритель узнает себя и смеется. Но чеховский закон такой - нет-нет, да и оборвется глубоко внутри какая-то тонкая струна. И разольется в душе грусть - светлая, хрупкая, ранящая. Игорь Малахов виртуозно работает со словом, делая его живым, игривым, ярким, сочным. В крепко выстроенной структуре спектакля практически нет зазоров. Зрителю, безусловно, нужен такой праздник - праздник хорошей литературы, живого художественного языка и актерского мастерства.

Олег Пешков также является режиссером своего спектакля «Спасти камер-юнкера Пушкина», поставленного по пьесе Михаила Хейфеца. Она написана чуть менее десяти лет назад и очень востребована российскими театрами. Зрители узнают себя во множестве совпадений, которые соединяются в наше общее прошлое - с одной стороны, недавнее, с другой, такое непохожее на сегодняшнюю жизнь. Эпоха сменилась, а проблемы остались прежними. Очевидно, именно в этом и кроется секрет пьесы: она напоминает о наших единых знаменателях - бытовых, культурных, человеческих. Вот и для Олега Пешкова «Спасти камер-юнкера Пушкина» - повод поговорить о судьбе поколения, утратившего ориентиры. И Пушкин здесь - метафора всего того базового, ключевого, которое в один момент становится невостребованным, бесполезным и ненужным людям. Если и есть основа, за которую все мы можем держаться как страна, как народ, то это Пушкин, убежден автор спектакля. За 75 минут мы вместе с ним проживаем одну жизнь, становимся свидетелями пути героя от школьной ненависти к Пушкину до понимания его истинного смысла. Спектакль Олега Пешкова - атмосферный и светлый, а творческое высказывание - очень личное, трогательное и по-актерски честное.

Сила тандема

Для артиста Лицейского театра Александра Боткина участие в фестивале стало режиссерским дебютом. Еще год назад он выходил на сцену в качестве артиста в моноспектакле по поэзии Маяковского «Маяк@». Сегодня он пробует себя в новом качестве и идет ва-банк. Задача наисложнейшая - перенести на сцену эпизоды романа братьев Стругацких «Трудно быть богом», выстроить цельную художественную концепцию и воплотить ее в формате «моно». «Соучастник» эксперимента - молодой актер этого же театра Евгений Хохлов. Для него выход один на один к зрителю - тоже дебютный. Спектакль «Румата», жанр которого режиссер определил как «воспоминания пришельца», вызвал одну из самых живых и длительных дискуссий среди членов экспертного совета. Основной и базовый вопрос - инсценировка, драматургия выбранной смысловой линии. Отсюда исходят и другие вопросы: пробелы в логических связках, размытый конфликт, недостаточное объяснение предлагаемых обстоятельств, запутывающих зрителя, не читавшего роман. В целом под вопросом адресность «истории человека, потерявшего себя и любовь». При этом образ спектакля создан с первых минут из емкой, интересной, нетривиальной сценографии и точно найденного музыкального решения. Страх пронизывает роман Стругацких. Люди живут в условиях тотального подавления мысли, всякого духовного проявления. Страх рождается и у зрителя, когда открывается занавес, обнажая «скелет» мира, где непросто оставаться человеком, не то, что богом. Однако до конца неясен образ Руматы, мотивы его внутренних поисков. Хотелось услышать его монолог, чтобы понять: кто он, какой путь прошел и для чего. Авторам спектакля интересно было исследовать вопрос внутренних границ человека, пределов, выходя за которые он способен нарушать закон, делать зло или, что не менее страшно, бездействовать. Достаточно серьезная задача в условиях 40 минут сценического времени, сложнейшей философии романа и несовершенной драматургии. К сожалению, история во многом осталась во внешней плоскости. Вместе с тем в момент «тихих сцен», когда глаза артиста обращены в зрительный зал, а голос «притушен», просыпается жизнь духа, растет внутренний объем героя и с ним - объем спектакля. Кажется, все что нужно, - это взять одну смысловую линию, довести ее до конца, и тогда творческое высказывание обретет стройность, завершенность и ясность, а зритель сможет вести свою душевную работу, сопереживать. По крайней мере, актерского наполнения и куража у Евгения Хохлова достаточно, чтобы осуществить эту задачу. После премьеры «Руматы» было несомненно одно: тандем режиссера и актера сложился, они слышат друг друга, не боятся ставить перед собой непростые задачи и выходить с этим к зрителю. А это очень важная база для будущих профессиональных побед.

Грани творческого роста

При взгляде на афишу «ЧАТа» вообще становится ясно: знакомые пути и тиражированные темы не очень интересуют участников. Если у артиста появилось право на свой собственный монолог, он хочет говорить о том, что в данный момент резонирует в нем с внешним миром особенно остро. Непростая роль отведена и зрителю. Его приглашают на сложный разговор, доверяют что-то очень личное и ждут не просто отклика - совместного душевного труда, союзничества.

Алексей Осипов - актер Лицейского театра - получил по итогам фестиваля два индивидуальных диплома: за актерскую работу в спектакле Евгении Мальгавко «Я\МЫ Коба» на основе материала Эдварда Радзинского и за режиссуру в работе по Сэлинджеру «Над пропастью во ржи». Алексей - студент Щукинского театрального института. Осваивает режиссуру драматического театра. Фестиваль стал для него возможностью представить собственный взгляд на профессию и свои возможности. Ему это удалось в обоих случаях. «Над пропастью во ржи» - совместная работа с молодым артистом Омского драматического театра «Галерка» Сергеем Кривцовым. У ребят получилась светлая и выразительная история духовного взросления подростка, пришедшего к пониманию силы любви. Он неприятен зрителю с самого начала - этот парень в смешной красной шапке с чемоданом в руке, с его нервной, угловатой пластикой и постоянной раздражительностью в голосе. Он в конфликте с миром и с самим собой, одинок и озлоблен на всех. В детстве они с сестренкой Фиби потеряли своего брата Алли, и теперь эта потеря - основа его вопросов к жизни. Его выгнали из школы, и он с чемоданом в руке отправляется «в путь» - побродить по миру взрослых и скрыться там на время от всех, пока родители не узнают, что он больше не числится в школе. В инсценировке Осипова только один персонаж. Процесс его внутренних изменений, амплитуда душевных колебаний - ядро спектакля. Он проходит этот путь медленно и мучительно. В определенный момент вопросов становится так много, что адресовать их остается только одному - высшей силе. Сильная сцена «диалога» Холдена Колфилда с богом. Он взгромоздился на спинку скамьи и обращает всю свою энергию вместе с бесконечными «почему» вверх - неуклюже, наивно, смешно, по-детски. И вместо ответа на него проливается живительный дождь. И появляется желание вернуться домой, обнять Фиби, которая в нем души не чает, самому стоять на ржаном поле, спасая у края пропасти других детей.

Выбранная линия героя, раскрывающие ее художественные средства, язык спектакля понятны подростку. Адресность послания - совершенно четкая. Герой ищет точку опоры и находит ее. Человек способен восстановить, обрести гармонию с самим собой и восстановить целостность, когда почувствует в себе любовь, которую сможет отдать другому вместе с ответственностью за его жизнь. Простая формула взросления души. В спектакле - счастливый и атмосферный финал. И выполненная режиссерская задача - дать каждому в зале почувствовать себя Холденом Колфилдом.

Другую грань проявляет Алексей Осипов в спектакле «Я\МЫ Коба», поставленном молодым режиссером Евгенией Мальгавко. У каждого зрителя будет свой угол восприятия - в рифму возрасту, личному опыту, пережитой боли, чувству прошлого, в том числе исторического. Одно будет у всех - понимание, что это замечательная режиссерская и актерская работа, а те, кто следит за творчеством этих молодых авторов, увидят их серьезный профессиональный рост. Разниться будет и восприятие персонажа, ситуации, контекста. Алексей Осипов и Евгения Мальгавко настаивают на том, что их спектакль - не про политику. Они исследуют явление, силу, а не человека. Где ее корень, который способен прорасти в душе, трансформировав человеческую природу до неузнаваемости? И кто же на самом деле мы - каждый из нас? Кто эта девочка, сидящая на коленях у Сталина-Кобы, как называли его. Как сложится ее судьба? Свой монолог зрителю рассказывает герой спектакля - Фудзи, когда-то друг, соратник, единомышленник Сталина. Но и его судьбу вождь решил так же скоро и легко, как и судьбы тысяч других, на несколько лет отправив в заключение. И вот Фудзи садится за актерский гримировочный столик - центр сценического пространства - и неспешно наносит грим, в финале спектакля полностью перевоплощаясь в Кобу. Это не шарж, не копирование, а своего рода «примерка» на себя роли диктатора. И снова звучит вопрос: кто я в этой большой игре на просторах нашей страны и нашей истории, которая страшна настолько, насколько высоки ее ставки? Становится страшно за потери прошлого и за будущее, за то, что во власть приходит чернь, становящаяся тиранами, за беззащитность человека перед этими законами. В спектакле множество режиссерских идей. Он очень театральный. И, безусловно, это событие в Лицейском театре, выходящее за пределы фестивального эксперимента.

Вклад в традицию

Завершил фестиваль актер Государственного академического театра драмы им. Н. Орлова Олег Барышев. Его работа по рассказам Киплинга «За чертой» стала яркой точкой второго «ЧАТа». В основе - три рассказа Киплинга, фоном для которых становится Индия с ее красками и парадоксами. Вместе с хореографом придумали пластическое решение, а художник нарисовал великолепные иллюстрации к рассказам, которые стали не просто визуальной, но смысловой частью спектакля - черно-белые наброски, как заметки в блокноте журналиста Киплинга. Композиция спектакля проводит нас по человеческой жизни через любовь, единение с природой, смерть, создавая притчевый образ хрупкого баланса человека с миром, необходимости осознать ценность мгновения. Жизнь есть путь, и эта метафора становится центральной в спектакле, получая художественное выражение в смонтированном на сцене фрагменте железной дороги.

Взяв прозу, Олег Барышев сделал очень поэтический спектакль, слово в нем звучит как музыка. Интонационная, ритмическая выстроенность рождает рисунок легкий и летящий. Тонкая, нежная ткань спектакля в соединении с притчевостью, пластическим выражением раскрывает аромат востока, позволяя зрителю в зале почувствовать всю его прелесть и мудрость.

Сейчас в основе своей фестиваль моноспектаклей - это колыбель мастерства для актеров Лицейского театра - пока их в афише большинство. Но очевидно, что «ЧАТ» интересен и другим театрам. Это говорит о том, что Лицейский всерьез подошел к идее популяризации жанра моноспектакля и подтолкнул артистов к творчеству. Театр, являющийся в Омске одним из самых молодых, готов аккумулировать в городе свежий, актуальный творческий контекст, объединяя в своих стенах актерское сообщество. Чем шире палитра мастерства в этом сложном жанре, тем выше профессиональная планка, сильнее зрительские впечатления, мощнее и весомее вклад в омскую театральную традицию.

Фотогалерея