Угол падения равен углу отражения / "Ромул Великий" в Театре им.Евг.Вахтангова
Выпуск №6-236/2021, Премьеры Москвы
На Новой сцене Театра им. Евг. Вахтангова режиссер Уланбек Баялиев поставил пьесу Фридриха Дюрренматта «Ромул Великий» с Владимиром Симоновым в роли последнего римского императора.
Сближения бывают не только странными, но и закономерными. В случае с «Ромулом Великим» дело не в том, что 2021-й стал юбилейным не только для вахтанговцев, но и для Фридриха Дюрренматта. Это не более, чем радостное совпадение. Грустная же закономерность в том, что наш мир, изо всех сил пытающийся выбраться из коронавирусного макабра, как-то уж очень явственно напоминает себя семьюдесятью пятью годами ранее, когда предельного напряжения требовало возвращение к нормальной жизни после окончания Второй мировой войны. Сходство слишком очевидно, чтобы от него можно было отмахнуться. Тем более режиссеру, склонному к мифопоэтическим обобщениям экзистенциального порядка, каким зарекомендовал себя Уланбек Баялиев.
Тема человека на войне (не обязательно в окопе на передовой), по всей видимости, имеет для Баялиева какое-то особое, почти сакральное значение, доказательством чему служит инсценировка романа Сергея Клычкова «Сахарный немец», выпущенная им в прошлом сезоне на Малой сцене МХТ им. А.П. Чехова. Новая постановка - попытка расширить границы темы, что называется, до краев Ойкумены, ибо в «Ромуле Великом» речь уже о судьбах не отдельных людей, не народов даже, но цивилизаций. Самое время транспонировать события V века нашей эры в события века XXI и задуматься о том, есть ли у европейской цивилизации в том состоянии, в каком она ныне пребывает, право на дальнейшее существование. Впрочем, в пьесе Дюрренматта режиссера в первую очередь волнует «верхний уровень» этой почти притчевой истории: кто, кому, в каких ситуациях и что именно должен гражданин - государству и государство - гражданину. Однозначных ответов на такие вопросы, как известно, не бывает, а потому сценическая история у «Ромула Великого» весьма скромна, причем не только на отечественных подмостках.
Дюрренматт обозначил жанр пьесы как исторически недостоверную комедию, хотя тут скорее подошел бы трагифарс - как раз в духе знаменитого изречения Маркса, «исправившего» гегелевскую «неточность». Достоверная действительность выглядела почти с точностью до наоборот. Последнему императору Западной Римской империи Ромулу Августу было всего семнадцать, просидел он на троне меньше года, и все это время правил за него папенька Орест Флавий, в котором римской крови было еще меньше, чем в сыне. Скорые на насмешку римские граждане окрестили его «мелким Августом». Ни жены, ни детей у реального Ромула, разумеется, не было, так что общего у него с героем пьесы только почетная пенсия, полученная из рук германского вождя Одоакра.
Однако выдающегося швейцарского драматурга меньше всего волновала частная достоверность, когда речь шла о гибели миропорядка, простоявшего почти четырнадцать столетий: античную древность он сделал ключом к дню сегодняшнему: Ромул придуманный необходим был Дюрренматту для того, чтобы хотя бы попытаться ответить на вопросы, волновавшие после падения Третьего рейха многих. Поиск ответов растянулся почти на тридцать лет - драматург переделывал пьесу вплоть до 1980 года.
Орды германцев железным шагом маршируют по просторам Римской империи, а император Ромул (Владимир Симонов), обосновавшийся на летней вилле подальше от столицы, всего себя отдает... куроводству, нарекая несушек именами своих великих предшественников. Он покупает корм для своих любимиц, продавая лукавому торговцу древностями (Олег Форостенко) бюсты прежних властителей. Только антиквар разделяет невозмутимость властителя разваливающегося государства, ведь его бизнес развалом и держится.
Между тем обитатели дворца пребывают в смятении: израненный гонец Спурий Тит Мамма (Виталийс Семёновс) - воплощенная преданность интересам государства - принес весть об очередном разгроме римлян. Царедворцы, сохраняя хорошую мину при плохой игре, наперебой предлагают императору планы спасения отчизны: военный министр Марес (Олег Лопухов), кокетливо потряхивая кудряшками, советует ввести всеобщую мобилизацию, а пытающийся избежать ответственности премьер Тулий Ротунд (Сергей Пинегин) советует сбежать на Сицилию, чтобы собрать там верные войска. Император Восточной империи Зенон (Владислав Демченко), примчавшийся к западному «коллеге» в поисках убежища, готов на что угодно, лишь бы спасти свою блистательную, в буквальном смысле, персону. Благо ему самому ничем рисковать не придется, поскольку... чаемое спасение нагрянуло, откуда не ждали. Спаситель с гордым именем Цезарь и неблагозвучной фамилией Рупф (Евгений Косырев) - фабрикант штанов, эдакий предприимчивый портняжка из еврейского местечка, сколотивший большой бизнес на новой родине. Сей герой - в респектабельном котелке с образчиком своего товара вместо меча, готов спасти римлян, заплатив германцам 10 миллионов «отступного» в обмен на брак с дочерью императора. В противном случае он женится на дочке предводителя варваров: ничего личного, только бизнес, ибо фирма «Рупф» должна позаботиться о наследнике. Ведь фирма надежней любой империи - она дает больше прибыли.
Принцесса Рея (Евгения Ивашова), третий год ожидающая возвращения из германского плена своего жениха, репетирует под руководством придворного актера Филакса (Павел Тахэда-Карденас) трагедию об Антигоне. Оба укрылись от действительности в искусстве, но гуттаперчевый комедиант и подлинную трагедию готов обратить в фарс, а его далеко не бесталанная ученица сдерет парик и смоет нарисованное лицо, когда увидит разницу между болью придуманной и настоящей. На руке неузнанного ею возлюбленного германское клеймо (отсылка к нацистским концлагерям более, чем очевидна). Рея готова принести себя в жертву родине, благо и неистовый Эмилиан (Владимир Логвинов), обуреваемый патрицианской гордостью, попранной пленом и пытками, провоцирует ее на этот шаг. Придворные, мать, вся империя взывают к ее патриотизму, и только отец пытается внушить несчастной принцессе простую мысль о том, что родину не должно любить больше человека.
Отважный и непреклонный Эмилиан мог бы стать новой надеждой Рима, если бы Рим не был мертв. Сражаться за мертвеца бессмысленно - так считает Ромул, но для патриция, заплатившего за спасение империи страданием и унижением, крушение того, за что он воевал, обессмысливает и его личные жертвы. Честолюбие, а не любовь к отчизне, движет и императрицей Юлией (Яна Соболевская) - дочерью императора и рабыни, вышедшей замуж за аристократа, прорвавшегося к трону: «Ты любишь не родину, - изобличает ее Ромул, - а абстрактную идею, которая дала тебе возможность стать императрицей. Я тебя узаконил, ты меня короновала!»
Когда Ромул всходил на трон, в его венке было 36 золотых листьев. Осталось только два. Ему даже слугам платить нечем. Но камердинер Пирам (Артем Пархоменко) вместе с собратом по ремеслу Ахиллом, уже обратившимся в скелет, 60 лет служат своим государям не ради денег, но ради империи: маленькому человеку необходимо принадлежать чему-то большему, чем он сам, тогда его существование обретает смысл.
Владимир Симонов с самого начала заставляет зрителя включиться в разгадывание остроумной шарады - кто на самом деле его персонаж: ничтожество, не способное нести бремя власти, или безжалостный мудрец, прозревающий обратную сторону всего сущего. Интригу актер держит мастерски, открывшаяся истина подобно грому средь ясного неба: у императора нет ни малейшего желания задерживать ход мировой истории - империя обречена, и все двадцать лет, проведенных на вершине власти, Ромул мечтал о том дне, когда она падет окончательно и бесповоротно. Этот день настал... и Рок предстал пред ним в облике предводителя германцев Одоакра (Максим Севриновский). Это не грозный гигант в рубцах и шрамах, а собрат-куровод в аккуратном костюме, с тихим голосом и отнюдь не варварскими манерами. Они с римским императором, как куровод куровода, прекрасно друг друга поняли. Одоакру нет необходимости лишать «коллегу» Ромула жизни, наоборот, он готов отдать свой народ ему в подданство. Откуда ему было знать, что император решил, будто его империя не достойна жизни и вознамерился погибнуть вместе с нею: «Мы надеялись освободиться от мира, ты от Германской империи, я от Римской, а теперь придется приводить в порядок их развалины. Нельзя их оставлять без присмотра. Я осудил Рим - меня пугало его прошлое; ты осудил Германию - тебя пугало ее будущее. Мы были во власти призраков, ведь мы не распоряжаемся ни тем, что было, ни тем, что будет. У нас есть власть лишь над настоящим, но мы о нем не думали и потерпели крах».
И будущее, увы, оказалось не за миролюбивым куроводом, а за его закованным во вполне современную спецназовскую броню племянничком Теодорихом (Павел Юдин). Правление первого подарило истории десять едва ли не самых благополучных лет на оси перехода одной империи в другую, но «крестным отцом» новой эры стал второй, веривший в необходимость государства, которое ради собственной мощи готово жертвовать жизнями своих подданных.
И еще несколько слов под занавес. Музыка к этому спектаклю стала последней в жизни Фаустаса Латенаса, выдающегося композитора, принадлежавшего к числу тех немногих, кто понимает хрупкую природу театрального действа. Магическая «сюита», созданная им для «Ромула Великого», стала воплощением кредо Дюрренматта: «История - старая пронзительная мелодия, оркестрованная современностью».
Фотогалерея
