Сила судьбы / Людмила Чурсина (Москва)

Выпуск №1-241/2021, Лица

Жизнь актрисы размечена судьбами ее героинь, ведь каждой из них отдана частичка этой самой жизни. Для таких натур, как Людмила Чурсина, даже самый весомый юбилей никогда не сводится к календарной дате.

«В юности я была очень застенчивой и нескладной, - в свое время, слушая Людмилу Алексеевну, автор этих строк постепенно приходил в состояние полного изумления. - Комплексовала ужасно, старалась забиться в угол, чтобы не привлекать внимания. Жила с ощущением «извините, что я есть на свете». И при этом хотела либо самолеты строить, либо на капитанском мостике стоять, в крайнем случае - быть председателем колхоза. На меньшее я была не согласна». Похоже, что за судьбу своей дочери-медалистки родители особо не переживали, справедливо полагая, что она сможет покорить даже такую вершину, как МАИ. Ах, если бы в творческих вузах экзамены начинались в одни сроки с нетворческими. Пожалуй, именно с этого момента Судьба взяла себе за правило вмешиваться в жизнь Людмилы Чурсиной с завидной регулярностью.

Судите сами. Подружка-одноклассница, грезившая театром и имевшая родню на Старом Арбате, в двух шагах от Щукинского училища. Комната в коммуналке, где добрые люди отгородили ширмой угол красавицам-провинциалкам. Документы, поданные куда только можно. Полное отсутствие страха в этом захватывающем приключении. В итоге, подруга остается за бортом, а Людмила принята везде. «Формулу» этого успеха составили «Девушка и Смерть» и отрывок из «Белого пуделя», где абитуриентка даже подвывала за радующуюся своему спасению собаку.

Из всех открывшихся перспектив Чурсина выбрала Щукинское училище. Но учеба давалась застенчивой от природы девушке с трудом. Второй курс. Зимняя сессия. Экзамен по мастерству. Сцена Аксиньи и Натальи из «Тихого Дона», где одна приходит к другой с требованием вернуть благоверного. И героиня Чурсиной, вместо того чтобы в полный голос бросить в лицо сопернице: «Ах ты, сука!», шепчет что-то невнятное себе в подмышку. Кто мог тогда вообразить, что впоследствии она сыграет Настасью Филипповну и леди Макбет? Ректор училища Борис Захава. Когда Людмила от отчаяния решила все-таки идти в авиационный и написала заявление с просьбой об отчислении, Борис Евгеньевич вызвал ее в кабинет и ласково отчитал: «Что ж это вы, голубушка, решили сами собой распоряжаться? Если понадобится, мы сами вас вытолкнем». Не вытолкнули. И даже по окончании красный диплом вручили.

Ее сокурсник Павел Цитринель очень хотел попасть в Вахтанговский театр и попросил Чурсину подыграть ему в отрывке из «Марии Стюарт». Платье, которое ей дали в костюмерной, оказалось 56 размера. «Как человек ответственный, - рассказывала Людмила Алексеевна, - я пошла проверять сцену. А там скамью и кресло поставили не так, как нам по мизансцене нужно. Я в этом гигантском платье, задрав его на голову, бросилась все передвигать. А тут пошел занавес. Паша еле успел выскочить на сцену. От волнения у меня голос дрожал. Еле доиграли!» И снова Судьба распорядилась не так, как предполагала Чурсина. Партнера в Вахтанговский не взяли, а ее сам Рубен Николаевич Симонов пригласил. И когда она попыталась возразить, что ее уже берет в театр Павел Осипович Хомский, сказал: «Наш театр имеет право первой ночи!»

Все вышеизложенное - не ради создания в юбилейной статье столь соответствующей жанру ностальгической атмосферы, а для того, чтобы как можно более контрастно выступили на фоне времени героини Чурсиной - сильные, страстные, гордые. И бесконечно женственные. По собственному признанию актрисы, в силу природной застенчивости ее всегда влекли сильные характеры.

Анна Каренина

Над этим образом актриса начала работать с Розой Сиротой: спектакль-дуэт назывался «Супруги Каренины». Когда речь заходит об этом романе Толстого, в центре внимания оказывается чувство Анны к Вронскому. Между тем, ее отношения с мужем для понимания образа гораздо важнее. Чурсину эта тема не отпускает до сих пор, а потому тот давний спектакль некоторое время тому назад обрел новую жизнь. Сейчас партнером Людмилы Алексеевны является Евгений Князев, а тогда, в Ленинграде, роль Каренина играл Изиль Заблудовский из БДТ, актер фантастической органики. В «Супругах Карениных» Сирота стремилась по максимуму «отключить» театр, оставив только литературу. 80 страниц толстовского текста она сделала самоигральными - актеры существовали в нем и за своих персонажей, и за их создателя. Анна Чурсиной была не просто страстной натурой, но человеком, не желающим ни самому нести ответственность за принятые им решения, ни принимать во внимание то, как эти решения отразятся на судьбах других людей.

«В этой истории, - признается актриса, - меня потрясает трагический перекос в восприятии читателей/зрителей: страсть, толкающая человека на весьма неоднозначные, а то и вовсе на дурные поступки оправдывается, а честное, самоотверженное исполнение семейных обязанностей поднимается на смех. Не потому ли у нас сегодня такие проблемы с семьей? Не потому ли далеко не все, вступающие в брак, умеют жить в нем счастливо?»

Настасья Филипповна

Новая работа с Розой Сиротой над «Идиотом» Достоевского сулила актрисе новые горизонты. В этой композиции Чурсина была и за Настасью Филипповну, и за князя Мышкина, а Заблудовский - за Тоцкого. Репетировали долго. Бродили по Ленинграду путями и самого Федора Михайловича, и его персонажей. Режиссер требовала от актрисы не просто некой инфернальности, но - потаенности. Настасья Филипповна должна была быть бесплотной и бесшумной. Довести работу до конца в Ленинграде Чурсиной не довелось. Снова вмешалась Судьба: Юрий Еремин начал репетировать «Идиота» в Москве, в Центральном академическом Театре Советской Армии, предложив ей роль Настасьи Филипповны. И она рискнула, понимая, что придется осваивать совершенно иной режиссерский почерк, ломать и перестраивать то, что уже нажито непосильным трудом. Но зато актрисе представилась возможность сыграть две вариации одного характера. Немногим такое удается.

Та, которую не ждут

В оригинале пьеса Алехандро Касоны, написанная по мотивам старинной испанской легенды, называется «Утренняя фея», а главная героиня обозначена просто Странницей - у каждого народа свое представление о Смерти. Спектакль Александра Бурдонского назывался «Та, которую не ждут». И актрисе удалось в этой постановке сотворить настоящее чудо - показать тот лик Смерти, который скрыт от людей завесой необоримого ужаса. Ее Странница была женщиной, страдающей от невозможности любить и быть любимой. Но при этом оставалась той, одно упоминание о которой заставляет человека задуматься: для чего дана ему жизнь и удается ли ему исполнять свое предназначение на земле. Прекрасная Странница с загадочной улыбкой на устах, облаченная в летящие жемчужно-серые одежды, ничем не походила на старуху с косой, закутанную в дырявый саван, какой обычно изображают Смерть. Она не хочет внушать людям страх. Страх заставляет нас «забыть» о смерти, вообразить себя «бессмертными» и оправдать этим нежелание исполнять то, к чему мы призваны: еще успеется, ведь это случится когда-нибудь потом. А когда неизбежное все-таки происходит, мы с ужасом понимаем, что успели сделать гораздо меньше, чем могли бы, и с этим уже ничего не поделаешь.

Амбра

«Осенняя история», рассказанная Альдо Николаи, вполне могла произойти где-нибудь на Гоголевском бульваре или на Патриарших прудах. Она вненациональна, как бывают вненациональны воистину мудрые пьесы. Спектакль, поставленный режиссером Валентином Варецким, шел на Экспериментальной сцене ЦАТРА и его так счастливо складывавшаяся судьба, к сожалению, оказалась много короче, чем могла бы быть. И снова актриса отважилась на откровенный разговор со зрителем на одну из самых «неудобных» тем - на сей раз о старости. «Разрыв связей между самыми близкими людьми, - размышляла над этим спектаклем Людмила Алексеевна, - это всегда трагично. Рано или поздно наступает время, когда у стариков-родителей остаются в жизни только их дети. Все остальные связи с миром у них практически обрываются, а вот дети продолжают жить полной жизнью, в которой не всегда находится место тем, кто им эту жизнь когда-то подарил. А если к этому добавляется еще и понимание, что жизнь прожита не так, как хотелось бы, становится совсем страшно. Моя Амбра, появляющаяся словно бы ниоткуда и исчезающая в никуда, помогает двум уставшим от своего одиночества героям понять, что радоваться можно даже самому последнему своему дню. И не только можно, но и должно». В чем-то образ Амбры перекликается со Странницей. Ее тоже можно воспринимать как вестницу, даже ангела-хранителя, дающего человеку возможность оглянуться и посмотреть на прожитое другими глазами.

Лив Штайн

Лейтмотивом практически всех работ последнего времени для Людмилы Чурсиной стала тема надежды, которая умирает последней. Точнее - умирает только вместе с человеком. Пианистка Лив Штайн из спектакля «Игра на клавишах души», поставленного Александром Бурдонским по пьесе Нино Харатишвили, со смертью единственного сына теряет и смысл собственного существования. И данный ей от Бога талант, служивший людям, начинает сохнуть, чахнуть, скукоживаться. Она не желает задумываться над тем, что обращает в прах доверенное ей богатство, пока в ее жизни не появляется девушка, готовая любой ценой вернуть Лив к жизни. Не столько ради нее самой, сколько в память ее сына. Но оказывается, что не материнское горе высушило душу Лив. Она зачахла гораздо раньше, когда рядом с Лив еще были и прекрасный сын, и любящий муж, но она, поглощенная музыкой, постепенно перестала их слушать и слышать, не желая тратить на близких свои силы. Жить в бетонном саркофаге горя проще, чем попытаться из него выбраться, но Лив отважилась начать все с начала, пусть и заплатив за это слишком высокую цену. Зато убедилась в том, что «иногда после 50 наступает вторая молодость. И бывает, что она ярче и интереснее первой».

Элинор Аквитанская

На счету Чурсиной не одна коронованная особа - Екатерина I, Екатерина Великая, императрица Мария Федоровна. В той же когорте и Элинор Аквитанская из спектакля «Элинор и ее мужчины»: супруга двух королей - сначала французского, затем английского, властительница трех держав, две из которых в то время были самыми могущественными в мире. Екатерина I если и не понимала, то догадывалась, что ее муж строит великую Россию, Екатерина II продолжила дело Петра. Актриса ценит в них именно созидательное начало. Считается, что власть убивает в женщине женщину. Но Чурсина каждый раз доказывает, что пока в сердце есть любовь, женщина этого не допустит. Ее Элинор любит мужа, несмотря на его измены, на заточение, в котором он держит ее десять лет. Генрих намерен передать трон младшему сыну - легкомысленному Джону, а не ее любимцу Ричарду, обладающему всеми необходимыми для монарха качествами. Элинор мудра - она понимает, что Джон ввергнет страну в хаос, что, кстати, в действительности и произошло. А потому она борется не столько за власть, сколько отстаивает будущее страны, королевой которой себя по-прежнему считает. И за своего Генриха - надежда вернуть его живет в ней до самой последней минуты...

Людмила Чурсина не стала ни конструктором самолетов, ни председателем колхоза, ни, как мечтала ее мама, врачом. И во всем этом она видит не игру случая, а высший Промысел: театр ведь тоже лечит, не тела - души. На вопросы о том, как ей сегодня живется, Людмила Алексеевна с улыбкой отвечает, что прекрасно отдает себе отчет в том, что времена нынче «не ее», но театр-то - жив! И если люди ходят в театр, значит, он им действительно нужен.

Фото из архива ЦАТРА

Фотогалерея