Второй решающий

Выпуск №1-111/2008, Фестивали

Тамбов. II Межрегиональный театральный фестиваль им. Н.Х.Рыбакова

Что самое трудное в проведении фестиваля, возможно, спросили бы меня? Наученная собственным горьким опытом, я бы ответила: «Провести второй». В случае первого энтузиазм, светлая идея, поддержка на всех уровнях окрыляют первопроходцев. Идеологи, чиновники, благородно фанатичные, подчас бескорыстные помощники на разных уровнях и в разных сферах, ведомые общим замыслом, на едином дыхании, игнорируя трудности, под фанфары затевают, проводят, закрывают фестиваль и приходят в ужас: «Мы это сделали?» Или скорее: «Что это было?». Решиться на это снова довольно страшно. Однако при определенной театральной расположенности в генах уже не «соскочить» с этого наркотика. «И вновь продолжается бой»! Вот тут и происходит проверка на прочность. И тем, кто проходит ее, вот уж действительно честь и хвала. Рассказывая в прошлом году («СБ, 10» № 10-100) о первом актерском фестивале в Тамбове, я уже делала акцент на завидном в этом городе отношении к культуре вообще и к театру в частности со стороны губернатора Олега Бетина и начальника Управления культуры и архивного дела Сергея Чеботарева, на активном участии спонсоров, на самоотверженной работе представителей театра во главе с директорами Геннадием Колесниковым и Алексеем Нешко и Тамбовского отделения СТД, которым руководит артист театра Сергей Левандовский (в состав учредителей фестиваля в этом году вошел и СТД РФ). В этом году могу с удовольствием констатировать, что пыл не угас, а скорее перешел в ровное пламя. Фестиваль стал в городе родным и необходимым, порадовал на этот раз еще и превосходным подбором спектаклей, о которых я вам сейчас расскажу с большим удовольствием. Хочу только оговорить следующий момент: фестивали уже являются важной частью театральной системы, иные спектакли встречаешь не раз и не два в разных городах. Таким образом, некоторые из них уже отрецензированы в нашем журнале. Разрешите, в случаях, когда мое мнение совпадает с уже высказанным, просто указывать номер, в котором давалась рецензия.

Открывался фестиваль спектаклем Малого театра «Волки и овцы». Это было своего рода творческое приветствие соучредителя. В конкурсе спектакль не участвовал, но доставил зрителям массу удовольствия, да и планку установил. Утром следующего дня состоялась творческая встреча со зрителями народной артистки РСФСР Татьяны Еремеевой-Битрих, чья актерская юность прошла в Тамбове, где ею еще до войны было сыграно множество прелестных героинь мирового репертуара. Татьяна Александровна с огромной нежностью вспоминала те дни и представила зрителям свою новую книгу. Зал был полон и тоже по-особенному нежен к актрисе (тамбовское — значит, отличное), слушал на едином дыхании и осыпал цветами. Татьяна Еремеева награждена дипломом тамбовского фестиваля в номинации «За честь и достоинство». Встречу помогала проводить член жюри, известный театровед Вера Максимова. Вера Анатольевна является также заместителем художественного руководителя Малого театра Юрия Соломина. Присутствие в жюри театроведа такого уровня придало обсуждениям особенный блеск и изысканный академизм. Это было пространно, как полноценные лекции, но очень интересно.

Академизм в хорошем смысле был продолжен вечером спектаклем Российского государственного академического театра драмы им. Ф.Волкова из Ярославля «Соло для часов с боем» Освальда Заградника в постановке Анатолия Бейрака. Прежде всего, глаз, уставший от пустых сцен, порадовала подробная сценография (художник Наталья Терентьева, тезка примы театра). Здесь тесно заставленная старой мебелью квартирка с множеством разновысоких поверхностей, на которых стоят часы. За стенами квартиры — лестница уже на улице, ратуша с таинственно мерцающим циферблатом, неоновые городские надписи и даже звездное небо. В спектакле нет персонажей среднего возраста — только зеленая молодежь и старики, но, кажется, что адресатом является именно тот возраст, когда самое время задуматься о том, чтобы не вырастить детей бессердечно жестокими, чтобы не были старшие близкие так пронзительно одиноки. Одним словом, «позвоните родителям». Гости хозяина — старики из дома престарелых, однако, они не выглядят несчастными. От одиночества их спасает общение друг с другом, да и жизнь прожита не зря, если осталась верность прежней работе.У пана Райнера (Валерий Смирнов) вполне вдохновенная поэтическая страсть и потребность чинить часы, даже с риском для жизни (попытка завести часы на ратуше). Истово продолжает следить за порядком на общественных началах бывший инспектор Мич (Валерий Соколов). С наслаждением исполняет обязанности рассыльного пан Хмелик (Анатолий Соколовский), не расставаясь с чемоданом пани Конти (Наталья Терентьева) — кажется, что трогательное чувство, которое он испытывает к этой доме, выросло именно из возможности носить чемодан. Другое дело, хозяин Франтишек Абель (Владимир Солопов), всю жизнь работавший лифтером. Как он сохранил такое благородство и достоинство? У артиста великолепный бархатный голос, гордая осанка. Конечно, он был рожден художником или поэтом. Горечь нереализованных возможностей смягчает наличие родного внука, которому он не устает по-стариковски терпеливо прививать собственные правила морали. Впрочем, не собственные, а общечеловеческие. Молодежь в спектакле существует достаточно неровно во многом именно из-за молодости, как ни парадоксально. Особенно это касается Павла (Илья Коврижных). Он выглядит почти тинейджером, и странна поэтому тема необходимости столь срочно обзавестись отдельным жильем с любимой. Ну, ей-богу, чем они там будут заниматься? О женитьбе и слышать смешно. Все проявления эмоций и даже пластика у Павла вполне детские: бегает, скачет, садится то на стол, то на пол, грубит деду и гостям, тут же раскаивается. Даша (Александра Чилин-Гири) выглядит постарше, и это вызывает ненужные почти детективные опасения в ее преувеличенном коварстве. Как бы не отравила старичка из-за квартиры. Текст пьесы довольно сильно сокращен из-за образ пани Конти стал уж очень загадочным. Совершенно пленительная актриса, конечно, легко с этим справляется, но у тех, кто не знаком с пьесой, наверняка возникали вопросы. И все равно встреча с Натальей Терентьевой стала для меня настоящим зрительским и женским счастьем. Дорого стоит холодок, идущий по позвоночнику, при звуках чардаша, и мурашки уже по всему телу, когда она танцует, разбивая бокал. Кто она, эта поразительная прекрасная женщина вне возраста? Вот здесь и о женском счастье: ясно, что возраста нет, что стареть совсем не страшно, если сохранить такие сияющие глаза, такую женственность, такой интерес к жизни. Как этого достичь? Но ведь как-то можно. Во всяком случае, понятно, что, кроме пластических операций, есть гораздо более действенные духовные возможности. Кто она, так щедро украшающая жизнь своих друзей? Что ей пришлось перенести? И «был ли мальчик», был или есть сын? Диву даешься, как бесстрашно мужчины — драматурги и режиссеры — затрагивают эту тему то ли умерших, то ли вовсе несуществующих детей («Кто боится Вирджинии Вулф», например). Тема страшная, запретная, и актриса уходит от нее. Стержнем роли становится то, что сейчас она — Дама, хотя, возможно, и не была ею раньше. В этом спектакле пани Конти умирает, но не трагично, а так, как говорят: «отошла в мир иной», деликатно укрытая от зрителей спинкой кресла. Кажется, мы посмотрели спектакль о счастливых людях — светлый, мудрый. Грустный, конечно, но ничто не вечно в этом лучшем из миров. И задуматься о старости и уходе на таком спектакле уже и не страшно. Наталья Тереньтьева награждена в главной номинации фестиваля «Актриса России». Пермский государственный академический театр драмы привез «Чайку» А. Чехова в постановке Бориса Мильграма. Спектакль настолько интересный и неожиданный, что смотрела наизусть знакомую и любимую пьесу как в первый раз, с самым чистым и наивным зрительским интересом. Спектакль плотный, насыщенный множеством смыслов, символов, аллюзий, ассоциаций. Спектакль многоуровневый, многоэтажный, то напоминает лабиринт, то прозрачен до горизонта. Называется это «грустная комедия для веселых людей». С программки смотрит лев, рядом с ним орел и куропатка. У правой кулисы стоит пианино, выходит очень энергичная дама-тапер (Татьяна Виноградова) и с неистовым темпераментом исполняет романс «Уж вспыхнуло утро, румянятся воды, над озером быстрая чайка летит». Надо ж такому случиться, что именно этот романс мне пела бабушка в качестве колыбельной, и я засыпала, счастливая, несмотря на трагический финал. Трижды, резко вырываясь из-за кулис, проходят по сцене Маша (Евгения Барашкова) и Медведенко (Анатолий Смоляков). Пока без слов, играя взглядами, острой пластикой. Маша, натурально, в черном, но ультрасовременном. Ох, они там все не дураки одеться (художник по костюмам Фагиля Сельская) — не только Аркадина. Все персонажи, все жители этого имения помешаны на театре. Каждый неистребимо «театрально» жаждет внимания окружающих-зрителей. Быть замеченным, быть увиденным, сыграть свою роль даже и без слов. Бодрый Сорин (Владимир Дроздов), в оранжевых почти «бермудах», не знает покоя, чахнет без внимания, обращается за вниманием к залу. Моложавый, почти наголо бритый Тригорин (Михаил Чуднов), в кожаных штанах, еще, возможно, не окончательно нашел свой образ и пребывает в поиске: то молчит вполне индифферентно, то декламирует «Гамлета», то вдруг поет в микрофон «Yesterday». Ну, конечно, великий битл — достойный образчик популярности. А как интересен тишайший Медведенко! Вот, кто знает толк в проживании пауз. Текста у него не так и много, но он все время на виду, все время в действии, и именно в паузах проявляется Артист Семен Семенович! Не устаешь наблюдать за ним, за оценками, мимикой, жестами. Как изумительно узнаваемо сворачивает бумажный кулечек вместо пепельницы для Аркадиной, заботливо плюнув в него, чтобы не загорелся. Нина (Ирина Максимкина), спотыкаясь, вылетает из кулис, нескладная, в бесформенном балахоне. Гнала лошадей! Ее сюда не просто «тянет» — влечет неудержимо, потому что здесь Театр. Ничего еще не умеет, не понимает, но хочет-хочет в актрисы! Как это выразить? И она...на пуантах! Девочка-куколка, но не прелестная Барби, а скорее Пьеро. И бессловесный работник, которому поручили изображать фонарями красные глаза дьявола, тоже не выдерживает неизвестности и выходит, прямо-таки вываливается на сцену в самый неподходящий момент — показаться, сыграть. Неистовая в своей многолетней несгорающей любви Полина Андреевна (Лидия Аникеева) рвет страсть в клочки в лучших традициях «дочеховского» театра. Шамраев (Михаил Гасенегер) не просто нерадивый управляющий и театроман, но еще и большой проказник по женской части — солома, запутавшаяся в волосах, однозначно с интимного «сеновала». Ироничный и вальяжный, как правило, Дорн (в программке не отмечен состав. Привожу сразу двух исполнителей. Сами виноваты — Виктор Саитов и Владимир Гинзбург), вовсе не так неколебим и вальяжен. Он тревожен, неровен, с невиданной горячностью произносит некоторые монологи (о вине и курении, например) и даже бьет Сорина! Впрочем, рукоприкладство тут вообще в чести. Тригорин бьет Аркадину. Дикость, конечно, а вроде и не дикость. Все по-другому. Как дикость, во всяком случае, не воспринимается. Апофеозом счастливого театрального маразма можно считать явление Треплева (Вячеслав Чуистов) в абсолютно узнаваемом костюме принца Альбера из «Жизели».( А раз уж «Жизель», то и «Лебединое озеро» неподалеку.) Плавной и важной балетной походкой он несет себя с убитой чайкой в руках. А Нина, сняв пуанты, попробует себя в образе игривой гимназистки на каблучках. И Дюймовочкой, когда вдруг поедет неожиданно клумба, на которую она присела. Ирина Николаевна Аркадина (Елена Старостина), явившись невероятно эффектно, в золотом шелковом плаще, стопроцентной Актрисой, почти сразу отказывается от этой Роли. Она — дома, она — сестра, мать, женщина. Уж она-то лучше них всех знает про эту страсть, на алтарь которой положила жизнь. Все стоит перед глазами в пепельной пелерине из перьев. Ведь, наверное, и она была «чайкой»?

Играет освещение (художник по свету Сергей Мартынов): то ярче, то тусклее с разной периодичностью, по не всегда понятным ассоциациям. Оформление просто «говорящее» (художник Игорь Капитанов): беседка принимает самые разные формы. В финале до размеров беседки сузится пространство всего имения. Стены беспощадно сдвинутся, и герои почти вплотную, задыхаясь, проживут так последние сценические минуты. Вдоволь насмеявшись и наудивлявшись в течение спектакля, я была придавлена этим безжалостным финалом. Хотя все к нему вело, конечно. Сто пудов любви к Театру. А театр не добрее жизни. А спектакль — короче. Спектакль был награжден дипломами в номинациях «За оригинальную постановку классической пьесы», «За лучшую сценографию», в номинации «Признание» — Вячеслав Чуистов.

Новгородский академический театр драмы им. Ф.М.Достоевского привез «Последнюю жертву» А. Н. Островского в постановке Сергея Морозова. Спектакль очень серьезный и страстный. Вернее задуман был таким, исходя из оформления, костюмов, подачи текста. (Думается, при желании таких страстей уж ставили бы сразу «Медею».) То есть, это было про всепоглощающую страсть Юлии к Дульчину. Прелестная живая актриса Людмила Бояринова, одетая в твердое платье темно-бордового цвета, что-то все время делала с прической и была совершенно задавлена неестественной пластикой и позами. Я все думала: зачем же она стоит вот эдак изогнувшись — ведь неудобно же? От страсти, что ли? Что-то странное творилось все время с оформлением: перемещение задников с одного цвета на другой ничего не решало. То окно и крыльцо, то все красное, как в «Кармен-сюите». Или вполне инфернальный Лавр в золотом плаще. И вполне житейская денежная ситуация тоже решается в ключе «люди гибнут за металл». То нормально говорят, то вдруг резко впадают в трагедию. Первое — скучновато, второе — неубедительно. А в какой-то момент напоминает детективы Устиновой, где суровый олигарх вдруг обнаруживает в сердце нежное чувство к учительнице своих детей. Это о Прибыткове (Александр Аравушкин). Он моложав, брутален, просто хорош собой. Дульчин (Даниил Донченко) явно пасует перед ним. Но режиссер всеми доступными средствами твердит нам: «Это великая страсть!» Дело даже не в том, что «королевство маловато — разгуляться негде», у Островского места достаточно, а дело все-таки в средствах. Жанр заявлен, как комедия, играть пытаются все сразу. Много внешнего, не очень хорошо исполненного и совершенно заслонившего внутренние мотивации. И актеры хороши, и режиссер (знаю по другим постановкам) хорош, но спектакль не решен. В номинации «Признание» была награждена Людмила Бояринова.

Нижегородский государственный академический театр драмы им. М.Горького тоже привез А. Н. Островского — «На всякого мудреца довольно простоты» в постановке Владимира Портнова. Спектакль свежий, яркий, точный. Добился этого режиссер одним простым приемом — радикально омолодив персонажей. Начиная с Глумова (Валентин Ометов), который еще вовсе не заматерел в цинизме, а просто совсем еще юный, смышленый и очень-очень стремящийся попасть в другой социальный слой. Недолго думал, да и сообразил, каким образом. Он от молодости очень торопится, а потому не очень разборчив в средствах. Да и положительных примеров других средств вокруг не видно. Мир, куда он так стремится, населен людьми тоже довольно молодыми или уж не совсем старыми, как принято играть. Тут приходит в голову достаточно простая мысль о том, что сильные мира сего не дураки совсем. Они потому и сильные, что не дураки. Не без странностей, конечно, однако очень хорошо знают, что надо делать и почему, и для чего. И Мамаев (Александр Мюрисепп), так забавно любящий смотреть сдаваемые квартиры, очень дядька непростой, насквозь видит племянника и жену свою, но снисходителен и совсем не зол. Городулин (Сергей Блохин) замечательный образ делового сибарита, уже решившего свои финансовые вопросы. Он не выпадает из деловой обоймы, но больше внимания уделяет жизненным радостям. Думается, такого плана ребята резвятся сегодня в Куршавеле. Он так заразительно весел, так убедительно успешен, так обаятельно непотопляем, что смотреть на него одно удовольствие. Главное открытие спектакля — это, конечно, изумительный Крутицкий (Георгий Демуров). Немолод, но отнюдь не замшелый старец в маразме. Поразительно, как ложится текст на эту новую трактовку. Он умнее их всех, он мудр, как змей. Нижет, нижет слова, меняет пластику, но как глянет вдруг пронзительными синими глазами как-то искоса из-под бровей, на секунду только, и не знаешь: то ли страшно, то ли радостно. Он — главный, он — кукловод. В то же время давненько не видала таких упоительно смешных сцен, как его сцены с Турусиной (Тамара Кириллова). Турусина тоже совсем не такая, как обычно. Моложава, хороша собой, стройна. Юные страсти позади, отчего ж не поразвлечься какой-нибудь эзотерикой. Достаточно фривольно решенное общение бывших любовников артисты играют изящно, грациозно даже, нисколько не скатываясь в пошлость, до которой буквально один жест. В таких сценах редко удается преодолеть искушение «поддать еще» для большего смеха. Преодолевают. А речь у них какая! Заслушаешься. Восхищает мастерство, азарт, темперамент, точное понимание и решение образов. Все так, друзья, но истина дороже, и придется немножко дегтя добавить. Оформление маловыразительно, сказать о нем больше нечего. И как-то странно провис финал. Словно режиссер ставил-ставил, а потом вдруг срочно вызвали его куда-то, и закончили как Бог на душу положит. Зачем-то Блохин решил расцветить своего и так сияющего Городулина дополнительными красками в виде уж совсем повышенного либидо. В тексте этого нет, но он без слов недвусмысленно посягает на Машеньку. Или состоятельные люди, чуть не отталкивая друг друга, бегут к подносу с шампанским, как будто больше не нальют. Пустяки, но вот бы и их не было! Главный приз фестиваля «Актер России» был присужден народному артисту России Георгию Сергеевичу Демурову. Также спектакль был удостоен премии «За лучший актерский ансамбль» и награды в специальной номинации СТД «Надежда Союза» Валентину Ометову.

Белгородский государственный академический театр им. М.Горького показал спектакль «Лес» А. Островского в постановке Бориса Морозова. О нем в «СБ, 10» № 9-109 писала Наталья Старосельская — присоединяюсь к ее мнению. Скажу только, что премию «Надежда Союза» получил И. Ткачев за роль Буланова, а спектакль — «За бережное отношение к классике».

Тамбовский государственный драматический театр закрывал фестиваль спектаклем «Село Степанчиково и его обитатели» Ф. Достоевского в постановке Кирилла Панченко.

Интересно оформление, сделанное Натальей Гайнуллиной. Над сценой висят птичьи клетки, перевернутые стулья, пустые рамы, корзины, колесо от телеги, сухие ветки. Неправильно, тревожно, неладно что-то в этом селе. При первом же появлении Фомы Опискина (Юрий Томилин) тревога усливается. И постепенно проясняется, что этот небольшой человек не просто дурашливый хам, но почти гений злодейства. Кем он себя ощущает? Почему дана ему эта завораживающая власть? Потому, что он полон Силы. Злой, но силы, а это завораживает. У Достоевского, безусловно, важнее всего текст, а здесь артиста иногда было почти не слышно, но даже переходившая в «неслышимость» речь притягивала и пугала. Фома держал в тягостном подчинении всех вокруг, гипнотизировал. Люди вели себя странно: то застывали бесцельно группами и поодиночке, то ссорились и дрались грубейшим образом, и никакие разговоры ничего не решали. Это была атмосфера безумия без надежды на спасение. Собственно, этой надежды режиссер им так и не дал, предоставив и нам, кстати, самим решать: «достойно ли смиряться под ударами судьбы иль надо оказать сопротивленье». Смириться ведь значительно проще. И мнимо благополучный финал подчеркнуто вял и неубедителен, такой финал называется открытым. Кроме замечательного исполнения Юрия Томилина, хочу отметить прекрасную работу Сергея Левандовского в роли Ежевикина и Виктора Катушенко в роли Бахчеева. Театр награжден дипломом в номинации «За вклад в отечественное театральное искусство».

Не в рамках, но во время фестиваля удалось посмотреть спектакль третьего курса кафедры сценических искусств Тамбовского университета «Мнимая дурочка» (комическая опера по сочинению Г. Державина). Ребята были молодцы, живые, с юмором, хорошими данными. Особенно покорил Вячеслав Шолохов (запомните это имя на всякий случай), но педагогам посоветовала бы больше следить за вкусом, пресекая вполне понятное желание угодить зрителю.

Фотогалерея