Валентина Токарская (Москва)

Выпуск №4-254/2022, Вспоминая

Продолжаем публикацию очерков из книги Зои Зелинской «Я Люблю!», которая вышла в серии «Жизнь и творчество: ВТО - СТД» (приложение к журналу «Страстной бульвар, 10». Изд-во «Чистый лист», Санкт-Петербург, 2022).

Валентина Георгиевна Токарская - человек очень сложной биографии, тяжелейших обстоятельств, которые определили почти во всем ее жизнь на сцене и ее судьбу. Я, придя в труппу Театра Сатиры в 1954 году, ни одной актрисы такой индивидуальности, в моем понимании, не увидела в труппе. Такой, как она, не было. Токарская пришла в театр в 1955 году, вместе с ней был принят в труппу Рафаил Моисеевич Холодов - прекрасный актер, красивый, добрый и умный. Было известно, что они вернулись из Воркуты после амнистии 1953 года, где работали в Театре «Воркутстроя» НКВД СССР. В это время начались репетиции новой пьесы Барнета. У меня впервые в моей актерской жизни была главная роль. И в этот же спектакль главный режиссер театра В.П. Васильев назначил на ведущие роли Валентину Токарскую и Рафаила Холодова. Я оказалась в близком рабочем общении с людьми, которые вызывали во мне, человеке, прожившем в страшные годы военного времени на Колыме четыре года, чувства понимания, сопереживания, сочувствия, желания помочь, чем только можно. А помогать нужно было. Конечно, узнала я то, чего в театре не знал никто.

Я первой начала разговор о Колыме, вспомнив историю со мной, когда во время зимних каникул из интерната в городе Сусум папа привез меня к себе на строительство в тайге - Кадыкчан. А вскоре ночью прибежал дневальный, повар, приписанный законно к семье, и сказал: «Николай Каземирович, увезите на время женщин куда-нибудь, их зэки проиграли в карты». Валентина Георгиевна ответила: «Ну, это нормально, а у меня в каморке, которую я получила с большим трудом, крыса опускала хвост в бутылку с молоком и облизывала, пока не наедалась. Правда, молоко было большой редкостью. Я спала, замотав голову, чем только можно, чтобы не изуродовали». А потом спросила: «А сколько вам было лет?» - Я ответила: четырнадцать. «Да, ни детства, ни юности!» - сказала она как-то очень по-родственному.

Когда В.Г. упомянула, что она в 1932 году работала в Московском мюзик-холле, а я ответила, что видела этот спектакль в театре, лежа в пеленках на маминых руках, что спектакль назывался «Как 13-я дивизия в рай шла», она ахнула и сказала, что роль мадам Алин играла только она одна до 1936 года, пока Мюзик-холл не закрыли. Мои родители часто потом вспоминали эту «Дивизию», очень смешную историю и прелестную актрису в западном стиле редкой, несоветской породы, ну и «30 гёрлз» в кордебалете, которые хорошо танцевали, пели, но что мадам Алин была лучше всех. Мюзик-холл тогда работал в помещении теперешнего Театра Сатиры. По словам Токарской, это был самый посещаемый театр в Москве, аншлаги были всегда.

Слава богу, в то время папа работал в Моссовете и поэтому не было в семье проблемы с билетами, он получал их во все театры Москвы. Меня не с кем было оставлять, и я спала в театре на руках родителей. Много в те времена было допустимо. Маму только спрашивали: «Плакать не будет ребенок?» Это было в 1929 году. Говорят, я не плакала...

Очень интересно было всё, о чем рассказывала В.Г., и я к тому времени хорошо знала историю создания Театра Сатиры, но такой человек, как Токарская, стал для меня живой историей. И не только историей, я полюбила ее, узнавая все ближе. День ее рождения - 14 декабря, а мой - 8-го. Оказалось, что мы Стрельцы по гороскопу. В театре нас было четверо: А. Гузенко, В. Рухманов, Ю. Васильев и я. Верю в гороскопы - самую древнюю науку о звездах. Удивительно, что год ее рождения не был помехой в общении, ее абсолютная естественность, умение быть доступной, привычка к чтению (пусть даже детективов), знание немецкого, игра в шахматы, делали Валентину Георгиевну современной во всем. Внешние данные очень годились для абсолютно современной моды. Но здесь я всегда старалась, была рядом и очень кстати.

Родилась Токарская в Одессе, ее отец был актером Театра оперетты, потом семья переехала в Киев, где она окончила гимназию, основанную императрицей Марией Федоровной. Рассказывала мне, как читала монолог Чацкого на экзамене по литературе, декламируя: «Не образумлюсь, виноват!» В 1922 году, закончив балетную школу во времена гражданской войны на Украине, когда Киев переходил от красных к белым, от Г. Деникина к С. Буденному и наоборот, В.Г. с мамой уехали в Ташкент, и там началась ее трудовая деятельность.

Она попала в театр, в провинциальную труппу, где был оркестр. Сыграла в этом театре всех «субреток» в опереттах «Сильва», «Марица», «Свадьба Марион», «Цветок Гавайи» и на гастролях в Ленинграде с этим театром получила приглашение на работу в Мюзик-холл в Москву. Я к тому времени много знала о Ленинградском мюзик-холле, где работали знаменитые музыканты И. Дунаевский, Л. Утесов, К. Шульженко, С. Мартинсон и Б. Тенин. Руководил театром Н. Волконский. Он задумал соединить театр, эстраду и цирк в единое целое и создать новый жанр. Ему это удалось. Родился Московский мюзик-холл, где работали Р. Зеленая, М. Миронова, В. Лепко, Б. Тенин, Ф. Курихин, Р. Юрьев, но в 1936 году его закрыли, актеры разбежались по разным театрам Москвы, и В.Г. попала в труппу Театра Сатиры. Как она сказала: «Я пришлась ко двору». Быстро вошла в репертуар, сыгранные роли получили высокую оценку в прессе, но иногда ее несколько необычный облик вызывал у сверхбдительных критиков замечания относительно ее внешности, походки, улыбки. Многое в ней было из другой жизни. И правда, непривычно было видеть такую женщину в пьесах того времени.

И вот в 1941 году началась Отечественная война, наша общая беда, беда всей страны. Для Токарской всё обернулось трагически, опрокинув ее жизнь. В начале сентября 1941 года в составе бригады номер 13, она выехала на фронт. В октябре 1941 года эта бригада числилась пропавшей без вести. Немцы прорвали оборону и оцепили наши войска 39-й, 19-й, 16-й и 20-й армий. Во время отступления погибли директор ЦДРИ Л. Лебедев, наши артисты Р. Корф, Я. Рудин, В. Макеев, а Токарская, А. Макеев, А. Бугров и Р. Холодов попали в окружение. Под Вязьмой, на них, голодных и оборванных, натолкнулся, как сказала В.Г., знаменитый немецкий конферансье Вернер Финк и организовал из них актерскую бригаду. Они работали, выступая перед советскими солдатами, перед освобожденными узниками лагерей до ноября 1945 года. Вернулась В.Г. в Москву с наградой - трофейным аккордеоном, а через два дня ее арестовали по статье 58.3 и на четыре года отправили в лагерь. По дороге в Воркуту уголовники украли все ее вещи, всё, кроме аккордеона. Поэтому в Вологде ее сняли с этапа и записали в лагерный оркестр. Судьба давала шанс выжить, но сплав леса, общие работы - очень тяжелые, позже она стала помощницей медсестры.

И вдруг случилось чудо: пришла заявка из Воркуты для создания музыкально-драматического театра из заключенных и для заключенных. Главным режиссером был назначен Б. Мордвинов, бывший режиссер Большого театра. Это было очередное чудо, наподобие того, как конферансье немец, знаменитый Вернер Финк, оказался под Вязьмой в 1941 году в момент страшных боев.

Здесь я не могу не вспомнить, что в то же самое страшное время еще одна актерская бригада Театра Сатиры, тоже попавшая в окружение, была спасена нашей армией. Командир приказал артистам срочно уезжать с передовой, и один человек, В. Лепко, не смог добежать до машины из-за приступа радикулита. Весь театр знал историю спасения Лепко его товарищем, другом, маленьким, худеньким Егором Тусузовым, который каким-то чудом тащил его на себе и дополз до полевого госпиталя. И так же хорошо знали фамилию Иванова, секретаря парторганизации Театра Сатиры, который отправил машину с фронта в Москву, где не было Лепко и Тусузова. При мне секретарем партбюро был Валерий Даншин, который пытался уговаривать молодых актеров вступать в ряды ВКП(б), но никто не согласился.

Вернемся к Театру Сатиры. Произошло большое событие, когда после огромного успеха спектакля «Клоп», главным режиссером театра был назначен В.Н. Плучек и в его спектаклях играла В.Г. Токарская. Блестяще был сыгран ею эпизод «Лунатичка», это была пародийная миниатюра на мелодию «Луч луны упал на ваш портрет». В 1960 году по приглашению Плучека в театр приходит Эраст Гарин, и в спектакле «Двенадцать стульев» Токарская превосходно играет две роли: Елену Боур и Фиму Собак. Эта была четкость выразительного содержания, отделка каждой грани образа, каждой детали поведения, пластики и голоса. В 1960 году в спектакле «Обнаженная со скрипкой» Токарская совсем другая: жалкая, наглая, бесстыдная, в причудливом туалете, бездушная, низкая, нищая, достоверная до жути. 1961 год, спектакль «Четвертый позвонок», она - миссис Лоусен. Это эпизод, она всего несколько раз появлялась на сцене, а забыть невозможно! В 1975 году «Ремонт» М. Рощина: Токарская - старуха из прошлого, интеллигентка из бывших, она бредет к дому с кошкой на руках. «Эвелина... - шепчет она кошке, - мы с тобой еще не умерли, господь забыл нас». И еще одна старуха, теперь - бабушка в спектакле «По двести шестой» В. Белова. Бабушка Секлетинья - она то ли глуха, ее бабушка, то ли притворяется, но столько в ней тепла и юмора. Я думала, глядя на работы В.Г., что бытовая правда, душевность, глубина, человечность, умение создать неповторимый характер на сцене и владение этой характерностью - мастерство под стать знаменитым старухам Малого театра Рыжовой и Блюменталь-Тамариной.

В фильме-спектакле нашего театра «Маленькие комедии большого дома», который часто показывают по телевизору, в сцене с Анатолием Папановым, Токарская в роли аккомпаниатора в ЖЭКе, учителя пения - незабываемо! Я всегда смотрела эту сцену из-за кулис в ожидании своего выхода перед финалом спектакля. Трудно было сдержать слезы, и не мне одной. В Театре Сатиры все, кто видел ее в фильме «Дело номер 306» были потрясены: откуда в актрисе эта мощная силища, жестокость, ненависть, лютая злоба? Роль бывшей гестаповки, надсмотрщицы концлагеря была просто фантастически сыграна. В этой картине снимался наш актер Евгений Весник. Он сказал, что после крупного плана В.Г., ее глаз, всем стало страшно, ведь никто не ожидал, ни оператор, ни режиссер, такого перевоплощения. Пригласили на эту роль, зная, что она была в оккупации, и думали: ну сыграет эпизод... А получилось... Вот такого масштаба была актриса Валентина Токарская. От комедии, фарса, лирики, поэзии, тепла, юмора, умения любить на сцене до такой бесчеловечной ненависти, что становится жутко тем, кто это снимал, и тем, кто это видел.

Я хочу вернуться в 1962 год на Малую Бронную, где тогда находился наш театр. Мы сыграли последнюю премьеру «Дом, где разбиваются сердца» Б. Шоу. К тому моменту мы все были одержимы надеждой получить новое здание на площади Маяковского, где размещался Театр оперетты, который переехал в филиал Большого театра. Это было очень нелегко сделать. Работали мы как звери, конкуренция была очень опасная, возникли «Современник» и Театр на Таганке. Мы победили, правда, но нужно было помогать, кто как может. В. Посохин - главный архитектор города Москвы, академик, лауреат Ленинской премии, множества орденов, автор архитектуры едва ли не всей Москвы, с которым, к счастью, я была знакома. Первым его помощником был Д.Ф. Бурдин, тоже хорошо мне знакомый человек, очень дружески настроенный к театру и ко мне. Нужно было помогать театру не только в получении самого здания, но и последующих реконструкции и ремонте, которые длились четыре года. Кого я могла взять с собой для визитов в ГЛАВАПУ? Только Токарскую, единственную даму в нашей труппе. Плучек это знал и помнил. В.Г. была настоящим другом и театру, и Р.Ф. Холодову, которого могли расстрелять немцы, и В.Н. Плучеку, который ее ценил, как актрису, а я ее просто полюбила - не только как актрису.

Было в ее жизни нечто очень личное, о чем В.Г. никогда не говорила. Я думаю, это была любовь к Алексею Каплеру. Он бывал в театре, вначале часто, потом реже. Многие в театре и в Москве были с ним знакомы и знали его историю любви к дочери Сталина и то, что это ему очень дорого обошлось. Сталин был против этого брака и отправил Каплера в Воркуту, где они с В.Г. встретились. Потом он приехал в Москву к Токарской и, мне казалось, что она была счастлива. Но потом он женился... В.Г. осталась одна, уже навсегда. К счастью, ее квартира была недалеко от театра, театр помог. Обедала она в нашем буфете. В.Г. собрала хорошую домашнюю библиотеку, в шахматы иногда в театре играла с молодыми актерами. Плохо, что она, будучи Стрельцом по гороскопу, ничего не хотела для себя. Это неинтересно, я это знаю по себе. Поэтому я написала ей однажды: «Дорогая, любимая В.Г.! Декабрь - это особенный месяц, это время дарить любовь самой себе. Позаботьтесь о себе, как самом ценном существе в мире, которое вы любите. Делайте для себя все, что только можете, чтобы почувствовать больше любви к себе. Здоровья Вам, счастья и творчества. Сделайте это для себя!»

Она рассмеялась и подарила мне очень красивые синие бусы из старинного стекла на память о ней. А я о ней никогда не забывала и не забуду, я ее люблю!

Фотогалерея