Соло на форте и полутонах / Александр Жуков (Ставрополь)

Выпуск №5-255/2023, Лица

Заслуженный артист Российской Федерации Александр Нариманович Жуков - лауреат губернаторской премии в области литературы и искусства, трижды победитель краевого конкурса театральной молодежи, лауреат премии Союза молодежи Ставрополья в области культуры, литературы и искусства. Впрочем, дело даже не в регалиях. В Ставропольском краевом академическом театре драмы имени М.Ю. Лермонтова он артист первого ряда. И, кажется, так было всегда. С первых шагов на сцене, с первой его серьезной роли и вплоть до сегодняшнего дня. Определение «серьезный» имеет к артисту прямое отношение, однако не это определяет его характер. Личность актера гораздо шире, богаче, объемнее.

Вот такая любовь

В драматическом театре, как скрипка в хорошем оркестре, обязательно должен быть молодой герой. В советское время - «положительный герой», а сейчас просто «герой-любовник». До 1995 года со своим амплуа в ставропольской драме прекрасно справлялся талантливый артист, комсомолец, наконец, просто красавец заслуженный артист РФ Александр Михайличенко. Но - не устоял! По приглашению одного из питерских (тогда ленинградских) театров отбыл завоевывать зрителей Северной столицы. Куда большее постоянство и преданность ставропольской сцене являет его преемник и тезка Александр Жуков, который около 30 лет верен родному театру, хотя и в столицы его приглашали поработать, и даже за рубеж. Никогда не забуду первых выходов Жукова на сцену: высокий, сложенный как бог, естественный, с отменным чувством юмора, а порой и с долей симпатичного пофигизма. Все время служения театру артист пользуется неизменной любовью зрителя. До определенных пор мне вообще казалось, что вопрос выбора профессии перед ним не стоял. Каково же было удивление, когда выяснилось, что все обстояло иначе.

- В детстве я о театре и не думал, хотел стать егерем, - рассказывает Александр Жуков. - Любил животных, всяких там букашек, жучков-червячков. Это, видимо, передалось дочке Маше. Малышкой после дождя она подбирала на асфальте червяков и относила их на газон - не дай бог, кто-нибудь раздавит. Она добрый человек и, наверное, как многие дети, любила кого-нибудь изображать и петь. Я сам в школьные годы играл на трубе, любил танцевать. Но когда окончил школу, невесть почему поехал в Калининград и поступил в летно-техническое военное училище. Правда, вовремя понял, что военная служба - не моя стезя. Вернулся домой в Ставрополь, закончил культпросветучилище, получил профессию организатора культмассовой работы. Так началось мое вхождение в сферу культуры.

В армии научился играть на гитаре (выучил аж 14 аккордов!). После демобилизации меня приняли на должность организатора спортмассовой работы в ставропольских парках. Кем я там только не был - Дедом Морозом, Иваном-царевичем, Воеводой, Нептуном, даже Иванушкой-дурачком... Эмоции не только у детворы, но и у меня самого зашкаливали. А когда услышал, что в краевом училище искусств объявлен прием на отделение актеров драматического театра, ни минуты не сомневался. Пришел... и поступил.

- А свои первые работы вы помните?

- В студенческом спектакле по пьесе чешского драматурга Павла Когоута мне доверили сыграть роль Судьи.

- Насколько помню, название спектакля «Вот такая любовь». Кстати, эта пьеса во второй половине прошлого столетия наделала много шума и после первых постановок стала у молодежи очень популярной.

- Спектакль и у нас был принят на «ура». С одной стороны, это можно объяснить тем, что ставропольцы в плане культурного досуга не были особо избалованы. В краевом центре существовало всего две точки притяжения - наша ставропольская драма и филармония. Жить и не знать о премьере какого-то нового спектакля (хотя бы и студийного) было невозможно.

- В вашем спектакле самым счастливым образом соединились пронзительная лирическая история, современная форма и не декларируемый, но вполне ощутимый гражданский пафос. А еще - исповедальность в сочетании с европейским рационализмом. Потрясала история любви молодых героев, искалеченная ханжеством одних, цинизмом других и общественным равнодушием третьих. Спектакли по пьесе чешского драматурга ставили разные театры. Если бы пьеса была легковесным пустячком, разве стал бы возиться с таким материалом тогда совсем еще молодой талантливый актер и режиссер Ролан Быков, который одним из первых в стране поставил «Вот такую любовь» в Студенческом театре МГУ. Между прочим, артисты, которые в нем играли, после грандиозного успеха получили известность и стали, как сейчас говорят, узнаваемыми. В спектакле были заняты тогда еще никому не известные выпускница журфака Ия Савина и студентка экономического факультета Алла Демидова... За короткое время режиссер сделал из них настоящих актрис. Каждая роль была штучной, для каждой он подобрал уникальное «воплощение». Похоже, что и для вас как студийца тот спектакль стал знаковым. Не с него ли началась «вот такая любовь!» к театру и к выбранной профессии?

- Может быть...

- Будучи совсем молодым, вы, как бы опередив время, да и себя самого, сыграли первую в жизни возрастную роль. Ваш Судья, настоящий арбитр в деле чувств и поступков, выходил на сцену в мантии, а уходил, решительно ее сбросив. Этим он, как честный человек и профессионал, выставлял оценку всему происходящему: суду, подсудимым и даже тем, кто, возможно, сидел в зале... А какой еще спектакль в начале своей театральной биографии вы бы выделили особо?

- «Дикаря» Алехандро Касоны. Это было уже на сцене нашего театра, я сыграл главную роль Пабло, парня, выросшего в горах, не обученного премудростям цивилизованной жизни, молодого, но горячего. В чем-то он был жестким и грубоватым, но, как и мой Судья, жаждущим справедливости. К слову сказать, в 2002 году наш театр торжественно отметил сотый показ этого спектакля. Его на рубеже веков поставили главный режиссер Ставропольского театра драмы, заслуженный деятель искусств РФ Алексей Александрович Малышев в сотрудничестве с народной артисткой РФ Натальей Павловной Зубковой. Для нас, тогда выпускников специальной актерской студии, эта работа стала как бы нашим общим дипломом, подтверждавшим право считаться актерами. Мы - 13 студийцев - влились в труппу краевой драмы, а спектакль «Дикарь» стал репертуарным. И самым посещаемым. Каждый показ проходил при переполненном зале. Время на сцене не шло, а пролетало. И мы, артисты, тоже, кажется, летали.

- Зритель смеялся, плакал, ликовал и благодарил вас долгими аплодисментами?!

- Это - да! В городе меня стали узнавать. Многие подходили и говорили, что в театр стали ходить именно из-за «Дикаря». Спектакль стал культовым, он подкупал не только своей легкостью и заразительностью, но и романтичностью. Даже нам, молодым артистам, не говоря о зрителях, не хватало на сцене таких простых вещей, как настоящая любовь, радость победы добра над злом, готовность бороться за свои чувства и идеалы. Я и сейчас с ностальгией вспоминаю: зрители ждали нас после спектакля, протягивали программки, чтобы мы черкнули там автографы. А мы были счастливы, ощущая, что попали в самую точку.

Время открытий

И совсем иного плана оказалась роль Виктора Барановского в лирической пьесе И. Сургучева «Осенние скрипки». К слову, эту замечательную вещь наш земляк, обладавший незаурядным даром, написал в 1915 году по заказу К.С. Станиславского. Атмосферу той лирической истории о любви в спектакле ставропольского театра можно было сравнить с духом прозрачного осеннего времени, когда прошлое накладывается на настоящее и грустит о будущем. Александр сыграл «вершину» трагического любовного треугольника, где соперниками оказались мать и дочь. И в этой работе актер Жуков не был похож ни на одного прежде сыгранного им героя. В спектакле, где фоном то и дело напоминала о себе скрипка, он вел свое «соло» на полутонах, когда за тебя говорят не столько слова, сколько недосказанность, паузы.

И абсолютно иной подход к работе был в более позднем спектакле по произведению того же И. Сургучева «Игра» где, по сути, разыгрывался театр в театре. Никому не известный Русский срывает в Париже миллионные выигрыши. Директор казино (он же театрал и меценат) разрабатывает многоходовую комбинацию по возвращению денег, а реализовать ее должен подкупленный артист Бертран. Загримированный под богатого и взбалмошного старика, этот персонаж в исполнении А. Жукова уморительно смешон. Но втершись в доверие к Русскому, именно он первым сдирает с себя шутовской парик и сдается на милость победителя. Такое преображение для персонажа, словно возможность сбросить с себя вторую кожу, мешавшую свободно вздохнуть. Натура его героя в меру цинична, но широка. Он не прочь подзаработать деньжат. Но только не на тех, кто проявил к нему истинное участие.

Потом была блистательная работа артиста в спектакле «Шут Балакирев» по пьесе Григория Горина. В главной, скорее драматической, чем комической роли, актер создал образ шута без дурашливого шутовства. Его герой, смеясь и смеша других, открывал миру и, прежде всего, зрителю важные истины.

Свой среди своих... ролей

«Мы выбираем, нас выбирают...» - поется поется в песне о несовпадениях. Это не про артистов. Но все-таки немного и о них. Одних не выбирают долго, другим приходится играть не того и не так, как хочется... Но это не о Жукове. Так случилось, что роли, которые предлагали Александру, как правило, приходились ему «и по росту, и по духу». Джимми из «Моя жена - лгунья», Трубочист в сказке «Пастушка и Трубочист», Генрих VIII в «Королевских играх»... Со временем в актере открылось весьма редкое по нашим временам качество. В каком бы амплуа он не выходил на сцену, для зрителей он неизменно становился центром притяжения. Не потому ли, что, сыграв десятки разнохарактерных персонажей, артист оставался самим собой, но одновременно и кем-то еще, о чьем существовании зрители не догадывались. Что это за качество? Харизма! Но еще и актерская гибкость, способность, впитав в себя иную идентичность, трансформировать ее в свою собственную. Артист не просто переодевается-переобувается в чужую жизнь, а каждый раз становится героем нового спектакля. Всегда узнаваемый и в то же время разный: бесконечно естественный, открытый миру романтик Пабло из «Дикаря», симпатяга-врун и мошенник Маурисио в «Деревья умирают стоя», сдержанный в чувствах настоящий кавказец Яша-Юсуф в «Чужом ребенке», влюбленный строптивец Петруччо в «Укрощении строптивой», самоуверенный и драматичный Дон Жуан...

- Говорят, чтобы жизнь актера на сцене задалась, он обязательно должен найти своего режиссера. Это так?

- Конечно. Однако со временем что-то может произойти в отношениях друг с другом, и тогда все меняется. У меня был целый временной (прекрасный!) период работы с заслуженным деятелем искусств РФ, режиссером Валентином Бирюковым. «Шут Балакирев», «Одноклассники», «Чума на оба ваши дома», «Хитроумная влюбленная»... Я шел на репетиции и радовался. Он тоже. Работал до седьмого пота, но душой отдыхал. Когда режиссер доверяет актеру, а актер режиссеру, все идет как по маслу. Но этот период закончился. Потом были Зубкова, Малышев... Я с каждым работал, и с каждым мне было по-своему интересно. Безмерно благодарен этим людям, они научили меня важным и необходимым вещам.

- В вашей театральной биографии были не только центральные роли, но и небольшие работы второго, даже третьего плана. Насколько я понимаю, вас как премьера это не смущало?

- Однозначно, нет. На сегодня одна из самых коротких моих ролей - это Лавр в спектакле по рассказам И.А. Бунина «Лики любви». Мой медвежеподобный герой, как я понимаю, скорее, умный, мстительный, жестокий зверь, чем человек. Даже не измена жены, а одно предчувствие, подозрение, стало основанием для дикой расправы над женщиной (задушил и, чтобы отвести от себя подозрения, инсценировал ее самоубийство). Лавр живет не по-людскому кодексу чести, а по инстинкту зверя, который рано или поздно убьет более слабую особь. «Дика и поныне русская деревня, зимой пуще всего», - так автор описывает место преступления. А сейчас разве не так?! Сколько похожих случаев «освещает» в скандальных телешоу наше «повернутое» на крови телевидение.

 - А было такое, чтобы вы отказались от роли?

- Запросто. И не раз, если роль вызывала у меня неприязнь, неприятие или, того хуже, отвращение.

- Но ведь в театре - это прецедент, если не сказать больше - скандал.

- Упаси Бог, скандалов не люблю. Помню, к нам приехал режиссер из Москвы, хотел поставить спектакль «Дурочка и зэк». Я ходил по сцене и читал пьесу, вариант которой мне только что вручили. Режиссер увидел меня в первый раз (как и я его). Вдруг слышу громогласное: «Что за существо на сцене с текстом ходит?». Я ему в ответ: «Что?!..» А он мне в ответ (уже на разрыв связок): «Ничего! Надо было раньше роль учить!». Я развернулся и ушел. Вообще! Потом прихожу и говорю завлиту: «Я ухожу из спектакля, палец сломал. - Когда? - Да вот сейчас». И был таков! Тот спектакль показали на сцене всего три раза. Сняли.

- Сейчас, когда все прошло, сознайтесь, палец действительно болел?

- А как же? Только, если бы речь шла о настоящей работе, я бы о пальце даже не вспомнил. Когда работа в радость, о таких вещах забываешь.

Свидетелем правдивости этих слов вскоре стала сама. Недавно артист перенес опасную операцию. Времени прошло очень мало. По-хорошему, надо бы повременить с репетициями, не рисковать здоровьем. Но он, как ни в чем ни бывало, выходил на сцену в главной роли нового спектакля «Отелло» и репетировал Альфонса в «Трех товарищах». Ни один зритель в зале не заподозрил, что каждый шаг давался артисту с болью.

«Время настоящего беременно будущим»

Сравнительно недавно мы встретились с Александром Наримановичем в театре после очередной репетиции спектакля «Три товарища». Не отошедший еще от работы, мой собеседник был серьезен и неразговорчив.

- Сложности?

- Нет. Обычная репетиция. Режиссер Ирина Анатольевна Баранникова готовилась к этой работе давно. Вещь для юношества, романтическая и драматическая одновременно... Я играю бармена Альфонса, старшего в компании друзей. Он держит кабак и переживает за ребят, зная, что такое война, с которой они тоже только-только вернулись. Альфонс стремится хотя бы как-то удержать товарищей от необдуманных действий. Они приняли его покровительство, держатся за моего героя, как за брата или за отца. Это, мне кажется, чисто мужская, хоть и откровенно романтическая история, которая способна взволновать зрителей разных поколений. Война страшна во все времена. Несмотря на то, что роль Альфонса в спектакле не главная, для меня она одна из непростых, со своей глубиной и драматизмом. Такой герой должен точно определить собственное место в спектакле, на сцене, в истории, которую мы рассказываем залу. Меня так учили: какую бы роль ты не играл, должен прожить жизнь своего героя как настоящую. Я и раньше слышал такое от старших, но полагал - выдумывают. Однако с возрастом ощущаешь, что реальная жизнь как будто все время сужается, и однажды ты осознаешь, что живешь не только за пределами театра, но и на сцене, а порой полноценно живешь именно на сцене. Там происходят события необыденные, поступки совершаются необыденные, несравнимые с тем, что у тебя в жизни. Ты выходишь на сцену не в свое время и не в своем костюме. И, чтобы тебе поверили, должен быть в сотню раз убедительнее, чем в жизни!

Конечно, кто-то из зрителей скажет: что ты там несешь, живой мир огромен, в нем - и поездки в разные места, и футбол, и девочки, и вечеринки... Как игра актера может быть более «настоящей», чем реальная жизнь? Сегодня я точно знаю - может! Однако понять это ты сумеешь, лишь став «человеком сцены», который не только играет, но и «живет» в реальности спектакля...

Что же, логика в этом есть. Благодаря умной, продуманной режиссером И. Баранниковой постановке спектакль «Три товарища» смотрится как фрагмент из прошлой, но близкой и понятной нам жизни. После проигранной (Первой мировой) войны немецкое общество переживает не только экономический, но и глубокий духовный кризис. Роль бармена Альфонса в спектакле особая. Жуков в ней хоть и не главный герой, но запоминаешь его как главного. В сообществе более молодых людей, уже прошедших через кровавое горнило, он осуществляет роль «скрепы», соединяющей «детали целого». Его персонаж, старший в команде, добровольно берет на себя ответственность за жизнь друзей, всегда готов встать на защиту товарища, даже если придется пожертвовать собой.

Эту линию артист ведет последовательно и достойно, сознательно при этом уходя в тень. На правах старшего, он трогательно оберегает возлюбленную Робби - Патрицию Хольман (Пат) и, не задумываясь, бросается на поиски убийцы Готтфрида, одного из самых больших жизнелюбов в их «троице». У Альфонса, сильного, спокойного, надежного, есть своя система ценностей, которую он никому не позволит разрушить. В этой вызывающей уважение позиции немец Альфонс артиста Жукова в чем-то сильно схож с «русским Иваном» (хоть и пьет не водку, а пиво; хоть и одет не по-нашему).

Всё и все в одной лодке

После просмотра спектакля «Три товарища», в котором кипящие страсти никого не оставляют равнодушным, задала Александру вопрос, сформулированный еще в прошлом веке поэтом В.В. Маяковским: «Как вы думаете, а нынче молодежи «Делать жизнь с кого?». Поэт утверждал, что с Владимира Ленина. А может, и с героев Ремарка?

- Почему бы нет? Я с детства люблю читать, и уверен, что даже самые увлекательные телепрограммы и «онлайн-общение» с друзьями не заменят умную книгу. Ты читаешь, размышляешь, даже споришь с автором. Перечитав книгу эдак лет через десять, вдруг открываешь новое, то, чего не заметил раньше. Часто это и подсказки к ответам на вопросы, которые волнуют сейчас.

Я давно и крепко связан с нашими библиотеками, нередко обращаюсь туда за литературой. Много лет возглавляю жюри поэтических конкурсов. Могу с полной ответственностью сказать, что советского поэта Маяковского молодежь (во всяком случае, лучшая ее часть) и сегодня знает, любит, цитирует...

...Артист, общественник, спортсмен - это далеко не полный перечень достоинств Александра Жукова. Задумаешься тут: от какой такой батарейки он заряжается, чтобы, сорвав изрядную долю аплодисментов в роли Отелло, на следующий день выйти на сцену Альфонсом из «Трех товарищей»; а затем Женщиной с косой в фантасмагорическом «Лодочнике»?

Спектакль «Лодочник» на сцене Ставропольской драмы увидел свет благодаря молодому режиссеру Московского театра «Et Cetera» Ивану Косичкину, который вместе с группой московских актеров приехал ставить его в Ставрополе. Это современная сказка-фантазия о выборе между добром и злом, жизнью и смертью, самоуничтожением и возрождением, бездушием и работой души. Заявка весьма серьезная, если говорить о «подводной», глубинной части постановки. А если о том, что на поверхности, то просто фантасмагория.

В этой истории любовь, смерть, порочность, чистота - всё в одной «лодке». Александр Жуков сыграл в спектакле самую инфернальную в своей артистической жизни роль Женщины с косой. Я его вообще поначалу не узнала, хоть грим и был минимальным. Закованный в героические латы, в мини-юбке воинственной амазонки и с кокетливой косой на груди его герой - нечто среднее между Хароном и монументальной усато-бородатой Женщиной с веслом. В исполнении А. Жукова в этом персонаже самым немыслимым образом соединились бесшабашность и черный юмор, цинизм и игривость. И сколько азарта, остроумия и одновременно тайной «смертельной» угрозы!

- Во-первых, это очень театральная история, - рассказывает артист. - Спектакль идет всего час сорок, но за это время происходит огромное количество событий. Как если бы ты встал из-за стола раньше времени, чуть голодный, еще бы посидеть... Так же и зрители: отхлопав, откричав приятные слуху «бис!», «браво!» уходят чуть голодными. И это замечательно. Есть, о чем подумать, поговорить. А моя роль Женщины с косой - вообще верх театральности. Это не дядя и не тетя, которую я должен сыграть (тем более, не себя самого). Я играю... существо иного, в данном случае, театрального порядка. И у меня как у актера огромные возможности для фантазии, что вложить в свою роль и как это сделать. Случай, когда ты можешь сколько угодно хулиганить именно потому, что это театральная история! Наша сегодняшняя реальная нереальность дает для такой фантазии огромный простор. Это и есть настоящая жизнь на сцене, когда ценится импровизация, разные придумки. Я говорю о «театральности», которая состоит в полной узнаваемости жизненных реалий. Когда есть правда, а не «правдёнка» какая-нибудь.

- Фантастическая копия нашего сегодняшнего общего бытия, какое нарочно не придумаешь. Вы это имеете в виду, когда говорите о театральности спектакля?

- Конечно. Но кому-то, видимо, нужна «правдёнка», где все вкусненько, гладенько, удобненько, разжевано... Меня недавно одна зрительница с серьезным лицом в упор спросила: «Скажите, а вы кто? Кого вы играете, мужчину или женщину?» Что я мог ей ответить?

- А как шла работа с московскими постановщиками?

- С большим уважением друг к другу. В основном, это были молодые люди, в том числе и сам автор «Лодочника». Актеры, режиссеры, особенно музыканты (в спектакле живая музыка) удивили. Несмотря на молодость, такой класс показывали! Когда мы знакомились, они даже стушевались: ах, а вы, оказывается, заслуженный артист... Работать было очень интересно.

- «Лодочник» на сцене прошел уже несколько раз, а зал заполнен. На вашей памяти часто такое происходит? Ведь город у нас небольшой, есть фактор зрительского лимита... На каких еще спектаклях зрителей было больше, чем мест в зале, а желающие искали лишний билетик?

- «Королевские игры», например. Зрители его очень любили. Конечно, и зритель тогда был другой, и атмосфера, и авторы... Время летит очень быстро. Много лет я идентифицировал себя с молодежью. А недавно вдруг открыл, что я сегодня - следующее после нынешних молодых артистов звено в почетном списке, мягко выражаясь, «возрастных актеров». Третий от конца представителей старшего поколения, тех, кого раньше называли «театральными стариками».

- А вы не слишком торопитесь? Насколько понимаю, у вас впереди минимум десяток (если не все пятнадцать) лет разницы с теми, кого вы зовете «стариками».

- Хотелось бы думать, что так. Поздно, но мы все, наверное, приходим к пониманию главного в профессии. Пришел - надо играть. Малую роль как большую. Я испытываю радость, просто выходя на сцену. Раньше этого не было, или было, но по-другому. Мне нравится подсказывать, объяснять что-то молодым артистам. Мне нравится, что помог в чем-то, и что это реально кого-то выручило. А самое главное - этот театр однажды стал и до этого момента остается моей семьей, моим домом. В какой-то миг просто пришло ощущение неотъемлемости от театра, который еще один мой дом, большой и красивый...

P.S. Недавно стало известно, что коллектив Ставропольского краевого академического театра драмы имени М.Ю. Лермонтова выдвинул кандидатуру А.Н. Жукова на звание народного артиста РФ.

Фото из архива театра

Фотогалерея