БАРНАУЛ. Мне бы в небо
Выпуск №6-256/2023, В России
Алексей Житковский написал в 2020 году «Космос» - горькую и довольно смешную пьесу о потерянном времени, забуксовавшей жизни и ненасытном прошлом, поглощающем настоящее. «Космос» стал фаворитом последних театральных сезонов и редким случаем драмы кризиса среднего возраста из жизни одинокой женщины. Алтайского краевого театра драмы им.В.М.Шукшина может гордиться, что одним из первых обратился к этому тексту, выпустив премьеру еще в марте 2022 года (режиссер Дмитрий Акимов, художник Юлия Ветрова). Своей обжигающей финальной сценой спектакль негаданно прорывался в настоящее и ощущается разговором о вечном безвременье и эскапизме как способе выживания в непростое время. В этом, на наш взгляд, секрет невероятной энергетики, которой спектакль захватывает каждый показ.
Всё там устроено на ощущении тотальной невозможности и стремлении ее преодолеть. Поверхность игрового пространства экспериментальной сцены неровно усыпана толстым слоем некоей черной смеси, не то «землей», не то «пеплом», не то «пылью тропинок далеких планет». Кое-где проглядывают пятна красной ковровой дорожки казенных советских коридоров. Это одновременно комната Татьяны (Лена Кегелева) и кладбище, где похоронены ее непутевые одноклассники выпуска где-то середины 90-х («водка, рэкет, кокаин»), и ее совсем молодой муж, убитый на одной из локальных войн. Это же и школьный кабинет, где за партами сидел почти наполовину «мертвый» класс Татьяны. Сейчас она сама учит здесь английскому новых мальчиков и девочек 2010-х. И посреди задника сцены телеэкран с затертым до дыр фильмом «9 1/2 недель» - портал в другую жизнь, откуда к Татьяне заглядывают ее «гости»: красавчик Джонни-Микки Рурк и герой-космонавт Сережа (Антон Кирков), ее школьная любовь. С помощью слитого воедино пространства нам показали цикл смены поколений, где вязнут и застревают герои старшего и младшего.
В этом классе живые и мертвые существуют параллельно. Татьяна по-хозяйски раздает одним домашние задания, а другим разливает водку и оставляет конфеты на закусь, снисходительно при этом журя - здесь все свои. Уже во второй сцене одноклассники поднимаются из могил - расправляют затекшие тела, тянутся к мутным стаканам, чтобы смочить пересохшее горло водкой пополам с дождем. Мертвецы выглядят, как провинившиеся подростки, которых выпустили погулять. Они так и останутся на сцене на протяжении всего спектакля, где будут вести свою партию наподобие слуг просцениума. И только после того, как выполнят свою истинную миссию - лишить Татьяну иллюзий, оставить один на один с правдой жизни - печальной вереницей уйдут куда-то вверх по лестнице.
Соседство на сцене живых и мертвых - режиссерское открытие спектакля, в пьесе не прописанное. Это позволяет смотреть спектакль как бы через двойную оптику. С одной стороны, мы видим происходящее глазами Татьяны, которая единственная из всех персонажей ощущает присутствие в своей жизни потустороннего. С другой - наблюдаем встречу двух миров, внутри спектакля героям недоступную. Они пересекаются, но не замечают друг друга. И в этом исключительность зрительской точки зрения. Спектакль живет в сценах, разыгрываемых в присутствии немых и невидимых свидетелей человеческих драм, которые располагаются вокруг, как болельщики на трибунах.
Трепетной обреченности исполнен дуэт Лены Кегелевой и Антона Киркова, исполняющих роли бывших одноклассников, а теперь вдовы-учительницы и героя-космонавта, пришедшего прямо в скафандре из телевизора-портала. Невозможна встреча дожившей до 42-х лет жены со своим призрачным 20-летним мужем Ильдаром в еще одном дуэте актрисы с Максимом Пивневым. И тут уже не она, а он, мертвый, тоскует по ней, по непрожитому вместе. В этом треугольнике неслучившейся любви есть и трагизм несчастного брака Татьяны с Ильдаром, и комизм их ходульного объяснения с Сергеем. Нет только живых чувств. Эти искусственные диалоги - порождение внутреннего монолога Татьяны, где есть только одна правда, героини. Не случайно соперники объединяются в сознании Татьяны, когда ненавистный Ильдар сообщает ей, что ни Сергей, ни красавчик Джонни больше не придут как о принятом всеми мужчинами совместном решении: «Мы посовещались, так лучше будет».
Реальный, далекий от идеалов мужчина, каким является коллега Татьяны, физкультурник Гурген (Константин Кольцов), явно лишний в ее иллюзорном мире. Константин Кольцов обживает эту необычную для себя роль осторожно, уходит от пародийных красок горячего кавказца и находит созвучие с Татьяной в чуждости своего героя местному окружению, стремлении поскорее вырваться из Бугульмы. Его признание выглядит как откровение шутника, вдруг оказавшегося влюбленным и трезво мыслящим мужчиной. К притязаниям Гургена Татьяна, конечно же, относится как к недоразумению.
Татьяна - возможно, одна из лучших на сегодняшний день ролей Лены Кегелевой. Рядовая, узнаваемая школьная «училка» в исполнении актрисы на глазах разрастается до неистовой фурии, бунтующей против пошлости и лицемерия окружающих. Внутренний космос Татьяны куда интересней жизни ее подруги Гульнары (Елена Адушева) и работы в школе. Все самое важное в истории Татьяны - признание в любви к Сергею и объяснение с Ильдаром - не случайно происходит не в жизни, а в теленовостях и во сне. Драма Татьяны оказывается не на разрыве между реальностью и фантазией, а в том, что фантазия и становится для нее настоящей реальностью. И Татьяна готова всячески отстаивать свой идеальный мир.
Вопреки обстоятельствам Татьяна не выглядит жертвой. Меняется ли она? Безусловно, когда отказывается поддерживать легенду о муже-герое. Но при этом оставляет за собой право на самообман, на мечту как спасение от одиночества. Лена Кегелева наделяет свою Татьяну одновременно и энергией жизни, и неспособностью вступать с этой жизнью в какое-либо конструктивное взаимодействие. Наивность и идеализм в натуре Татьяны парадоксально соседствуют с неприятием фальши и показухи. Ее ученики стирают в финале нарисованные мелом на стене планету и космонавта, но в Татьяну-реалистку не особо верится, да и нужно ли. Ее сила - вера в чудо.
Основное действие спектакля посвящено выяснению отношений Татьяны с уже прожитым и отказу от имиджа образцовой вдовы. Последние диалоги с Гургеном, сыном Андреем и Ниной обращены к будущему. Гурген осмеян и отвергнут. Андрей (Иван Молодов) оставляет мать, собирается пойти по стопам отца и приносит повестку в армию, а ее ученица Нина (студентка АГИК Софья Кулишина и играющая с ней в очередь Кристина Василенко) читает написанное на правильном школьном английском сочинение о семье и мечте пойти по стопам любимой учительницы. Жесткое пробуждение к реальности, которая вызывает растерянность и боль, и абстрактная схема будущего наивной веры девчушки, между которыми застывает в немом крике бедная Татьяна. Неужели все повторяется!?
Фото Кирилла БОТАЕВА
Фотогалерея
