Счастливый дар / Виталий Бгавин (Белгород)

Выпуск №9-259/2023, Лица

У заслуженного артиста РФ, главного режиссера Белгородского государственного академического драматического театра имени М. Щепкина Виталия Бгавина за без малого трех десятков лет служения этому театру количество ролей и поставленных за последние годы спектаклей не просто изумляет, но вызывает удивление широчайшим «размахом» жанров, характеров, эпох существования. Кажется, этот артист находит себя и одновременно обретает новое в каждой новой работе, с самыми разными режиссерами, с талантливыми партнерами.

Виталий Бгавин обладает поистине счастливым обликом и характером: он красив и обаятелен, улыбчив, но в то же время немногословен, как будто закрыт. Мягок, неконфликтен, но твердый стержень личности ощущаешь и в мимолетных встречах, и в коротких беседах, и в общении. Деликатен, дружелюбен, но почему-то воспринимается как некая тайна, которую очень хочется разгадать.

Ярко запомнилась сыгранная несколько десятилетий назад молодым артистом роль Тибальта в «Ромео и Джульетте» Шекспира. Сам спектакль, поставленный Михаилом Мокеевым, остался в памяти, скорее, размытым пятном с явным переизбытком всех возможных тогда сценических новшеств, но Тибальт Виталия Бгавина был не просто персонажем, а явлением, точно совпавшим с эпохой, что царила в те годы «на нашем дворе». Красивый, статный, темпераментный юноша, казалось, с молоком матери впитал лишь одно чувство: ненависти к врагам своего клана. Он разжигал ее в себе все годы детства, отрочества, готовясь к истреблению тех, кто чем-то когда-то оскорбил его предков. И ни на миг не задумывался о причинах вражды: была ли на самом деле исходная причина или так гласит семейная легенда. Для брата Джульетты не было ничего важнее мести, ожиданием которой он не просто жил, а готовился осуществить каждую минуту, ринуться на бой с любым врагом из рода Монтекки. Но в самый момент гибели он снимал парик и в его взгляде, обращенном в зрительный зал, словно угасала ненависть и проглядывала растерянность: и вот так кончается жизнь, прошедшая мимо?.. Сколько же всего было упущено, принесено в жертву гибельному чувству, убившему его самого...

С тех пор и запомнился Виталий Бгавин, и, по мере возможности, я старалась следить за его работой. Казалось, что одной из сильных составляющих его дарования черт является именно «тибальтовское» начало: брутальность, темперамент, мощь чувства, владеющего персонажем безраздельно. В сочетании с выразительной внешностью, статностью, красивым тембром голоса всё вместе призвано было сделать артиста героем, «заштамповав» в нем это амплуа едва ли не навсегда.

Но следующая увиденная мной работа Виталия Бгавина доказала, что всё не так просто с определением его амплуа. В спектакле Анатолия Морозова «Прощальная гастроль князя К.» по повести Ф.М. Достоевского «Дядюшкин сон» артист сыграл роль Павла Мозглякова. Персонажа, которого писатель характеризовал вполне определенно: «Манеры его были бы недурны, но он часто приходит в восторг и, кроме того, с большой претензией на юмор и остроту. Одет отлично, белокур, недурен собою... В голове не все дома. Вертопрах, болтун, с какими-то новейшими идеями! Да и что такое полтораста душ, особенно при новейших идеях?» Тем не менее предприимчивая Марья Александровна Москалёва за неимением других претендентов готова выдать за Павла Александровича дочь Зину.

Виталий Бгавин играл, кажется, все характеристики Достоевского, дополняя их предельной открытостью эмоций: недурные манеры становились едва ли не подлинно аристократическими с налетом карикатурности; восторженность сияла во всем облике; юмор и остроты слетали с языка в уверенности, что они всем понятны и разделяются; болтливость была какой-то феерической, непрерывной... И это не воспринималось как комедийная роль, потому что режиссер и артист усложнили образ: в минуты, когда Мозгляков чувствовал, что его планы на женитьбу могут сорваться, он становился холодным и расчетливым - привозил князя, с которым был в далеком родстве к Москалёвым; впадал в ярость, когда понимал, что проигрывает; внушал дядюшке, готовому жениться на Зине, что ему это приснилось. И в то же время, искренне расчувствовавшись от раскаяния Зины перед князем, готов был снова просить ее руки, восторженно и горячо...

Много, очень много времени прошло с той поры, а многоцветная палитра, щедро использованная Виталием Бгавиным в спектакле, помнится отчетливо, до мелочей...

А дальше последовала такая чехарда жанров, характеров, психологически наполненных противоположным содержанием, что зритель окончательно понял: этому артисту дан счастливый дар полного перевоплощения, а потому следить за ним - особенно интересно. Не случайно Анатолий Морозов в давнем интервью, говоря о белгородской труппе, назвал несколько имен артистов, занятых без исключения во всех его спектаклях, основой и лидерами. Среди них был и Виталий Бгавин.

Потом, после некоторого перерыва, увидела артиста в поставленной Валентином Варецким «Женитьбе» Н.В. Гоголя в роли Яичницы. Один из женихов Агафьи Тихоновны, он был единственным в этой череде, кого совершенно не интересовала невеста: бросив на нее несколько беглых взглядов, он пристально оглядывал стены дома, обстановку, сверяясь со списком от свахи и находя в нем явные преувеличения. Он был обстоятелен, неприветлив, серьезен, неохотно и свысока вступал в диалог с прочими претендентами на руку Агафьи Тихоновны, но при этом - смешон и жалок одновременно. За мимикой, за каждым движением этого человека хотелось следить, стараясь проникнуть в глубины подобного человеческого (а, может быть, природного) явления вплоть до момента его эмоционального взрыва, когда он, оскорбленный и униженный, кричит: «А невесте скажи, что она подлец!»

Встреча с режиссером Валерием Беляковичем была значительна для труппы Белгородского театра в целом, а в Виталии Бгавине открыла, может быть, ему самому еще не до конца внятные штрихи мастерства, не проявившихся в полной мере возможностей.

Артист сыграл в трех спектаклях московского режиссера, чья эстетика и сокрушительный темперамент были непривычны для этого коллектива, но постепенно проросли мощными ростками. Бгавин играл герцога Альдукара в «Куклах» Хасинто Грау, Барона в «На дне» М. Горького, Полония в «Гамлете» Шекспира. И каждый характер, каждый психологический тип в своем времени, отражающемся в нашем, был воплощен с безукоризненной точностью.

Влиятельный, властный Альдукар самоуверен во всем и всегда, почитая себя высшим авторитетом: если ему стало скучно смотреть на мастерство артистов в приевшихся трагедиях и комедиях, значит, это наскучило всем, надо срочно искать «новые формы», новые ценности искусства. А где искать, как не в других странах, где совершенно всё: технический прогресс открыл возможность заменить живых артистов механическими куклами, которых не отличить от людей. Шоу этих кукол триумфально прогремело в нескольких странах, и вот - они прибывают!..

Невероятно интересно наблюдать за тем, как надменный взгляд герцога становится изумленным при виде кукол, неотличимых от людей, а при появлении «звезды труппы» Помпонины в глазах его исчезают искры надменности и перед нами - опытный ловелас, привыкший получать от жизни все, чего пожелает. А эту женщину, забыв, что она - механическая кукла, он все более и более страстно по ходу развития сюжета желает, превращаясь из сластолюбца в жертву страсти... Выразительная мимика Виталия Бгавина, взгляд, постепенно зажигающий глаза страстью, доходящей до безумия, наделяют образ герцога Альдукара такими оттенками, что в какой-то момент его становится по-настоящему жаль.

Как совсем по-иному жаль Барона, оказавшегося на дне жизни. Его аристократические манеры, врожденное благородство ощущаются и сквозь травестирование образа. Кажется, он, оказавшись в подвале Костылева и чувствуя себя намного выше всего этого сброда, исподволь всматривался, вслушивался, чтобы хоть как-то «встроиться» в пестрое общество. Иначе - не выжить. И потому в Бароне Виталия Бгавина от начала и до конца действия постоянно ощущалась двойственность: лишившись привычного образа жизни он, многое восприняв от обитателей ночлежки, так и не стал для них своим. Это чувство сохраненности остатков былого пополам с неустойчивостью вынужденного проживалось артистом сильно и выразительно.

А его Полоний в «Гамлете» был исполнен величия признанного шахматиста, рассчитывающего любую партию на много ходов вперед. Бгавин играл, с одной стороны, шахматиста, с другой - маэстро дирижера, палочке которого послушны все от Короля и Гертруды, до двора и собственных детей. Только Гамлет никак не улавливался в его тщательно расставленные повсюду сети! В отличие от многих других виденных Полониев, артист не акцентировал, а мастерски скрывал льстивость, отчего она казалась проявлением естественной заботы о благополучии королевской семьи, согласия в ней. И это было чрезвычайно интересно, как всегда интересно открыть для себя неожиданное в знакомом образе.

Две работы в спектаклях Семена Спивака тоже отличались резко очерченными индивидуальными чертами, несмотря на принадлежность персонажей к одному социальному кругу: князь Анатолий Бельский в «Касатке» А.Н. Толстого и генерал Иван Федорович Епанчин в «Идиоте» по роману Ф.М. Достоевского. Изнеженный (при фактуре Бгавина!), ленивый и мечтательный князь, привыкший, что за него кто-то сумеет решить все проблемы или они рассосутся сами по себе; уже основательно уставший от капризов и недовольств своей возлюбленной и - петербургский генерал, нежный отец семейства, охотно поддерживающий интригу приятеля Тоцкого, так как она сулит и ему немалую выгоду. Не пренебрегает возможностью лишний раз увидеть красавицу Настасью Филипповну, невзирая на ее репутацию в обществе, в котором привык вращаться. Расчетливый во всем, Иван Федорович все же подвержен человеческим чувствам. Сцена прихода князя Мышкина и знакомство с ним сыграны Виталием Бгавиным на точном контрасте эмоций и интонаций: от надменности к настороженности, от изумления детской наивностью Льва Николаевича к искреннему восхищению его каллиграфией, от церемонного представления князя своей семье к уловкам избежать разговора о Настасье Филипповне. И совсем иным становится он в доме Настасьи Филипповны - вальяжным барином, попавшим в неподобающее общество и старающимся казаться в нем своим...

Можно сказать, что опыт работы с разными режиссерами обогатил актерскую палитру Виталия Бгавина весьма существенно, расширив при этом и режиссерские его способности. Наблюдательный, обладающий интуицией, он никогда не «заимствует» у прославленных коллег, что вошло в привычку многих сегодняшних представителей профессии. Скорее, отталкиваясь от опыта тех, с кем плотно работает, воспринимает и по-своему видит и интерпретирует характеры и ситуации. И это складывается не только в режиссерскую, но и в актерскую копилку.

Можно еще многое написать о Виталии Бгавине, ведь для каждого критика и зрителя есть свой и только свой портрет мастера. Но, начав с контрастов, ими хочу и завершить.

Блистательный Михаил Борисович Лыняев из поставленного Александром Кузиным спектакля «Волки и овцы» А.Н. Островского, милый, ленивый, превыше всего ценящий личный комфорт (который, по его мнению, начисто исключает присутствие рядом женщин), дружелюбный, мягкий как детская игрушка, настолько предсказуемо попадает в ловушку обольстительной Глафиры, что его искреннее непонимание происходящего вызывает не только смех, но и сожаление: какой хороший человек пропадает! А самое любопытное: и «пропав», он сохраняет то же мягкое, доброе выражение лица, ничуть не сожалея, что так всё обернулось...

Мольер в «Кабале святош» М. Булгакова (режиссер Юрий Маковский) - это сгусток темперамента, творческого горения, ответственности перед артистами своей труппы, необходимость преклонения перед Королем-Солнцем и испепеляющая страсть к юной Арманде, остро приправленная чувством вины перед Мадленой. И Виталий Бгавин сыграл всё это, точно, без пафоса и надрыва обозначив путь своего героя к смерти на сцене и - бессмертию в веках. От измены молодой жены через предательство верного ученика Муаррона к потере покровительства Короля, страха перед Д'Орсиньи - Мольер понимает одно из главных правил человека и творца: необходимость прощения. И принимает раскаяние Муаррона...

Мамаев в спектакле Бориса Морозова «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н. Островского - фантастический каскад самоуверенности, глупости, наивности, жажды поучать хоть кого, которая толкает его на хождение по квартирам, якобы в поисках нового жилья, доверия ко всему услышанному, но и хитрости. Каким образом сочетается все это в одном человеке? Загадка. Впрочем, такая же, как и та, каким образом Виталий Бгавин умудряется все это воплотить, точными переходами своего персонажа из одного проявления в другое. Каким разным предстает он перед Глумовым, радуясь возможности хоть чему-то научить этого глупца, а позже - обучающим, как поухаживать за своей женой Клеопатрой Львовной; небрежно-барственным перед маменькой Глумова; покровительственно-ласковым с женой; понимающим и разделяющим все «мудрые» мысли Крутицкого; уважительно-преданным с Софьей Игнатьевной... И все эти многоликие фигуры сливаются у Виталия Бгавина в емкий, почти фарсовый образ всеобщего покровителя и благодетеля...

Еще одна работа артиста не позволяет отделаться от произведенного впечатления - совсем небольшая роль Зиновия Борисовича в спектакле Александра Доронина «Катерина Измайлова» по очерку Н.С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда». За фигурой немногословного, мрачного мужа героини словно вырастает целый мир, в котором она вынуждена существовать. Но, что очень важно в этом спектакле, и Зиновий Борисович, сам того до конца не осознавая, страдает от того, что не может стать таким, как его властный отец, раз и навсегда подчинивший себе не только уклад дома, но уклад жизни любого человека на земле. Можно сказать, что в «Катерине Измайловой» Виталию Бгавину досталось едва ли не самое трудное: прожить жизнь своего персонажа с минимумом текста, но так, что все мысли, сомнения, переживания, чувство к бесплодной, открыто ненавидимой свекром Катериной и пронзительная жалость к ней - были отчетливо прочитаны зрителями. И Виталий Бгавин прожил эту жизнь сильно, выразительно...

И еще об одном необходимо сказать. Виталий и Оксана Бгавины, молодые супруги, выбрали Белгородский театр сразу после окончания института. Их звали в несколько театров разных городов, но судьба привела именно сюда. И оценив обаяние и энергию директора драмы Виктора Ивановича Слободчука, просто отобравшего у них паспорта и выдавшего ключи от квартиры, остались. И одна за другой пошли роли... Бгавины по сей день верны театру, ее директору, труппе, как и в первые годы своего служения этой сцене. Оксана преподает на кафедре актерского мастерства Белгородского государственного института искусств и культуры и плотно занята в репертуаре, Виталий много играет, ставит и является главным режиссером театра. К его ответственному характеру это добавляет еще немалую долю ответственности.

... Почти три десятка лет я вижу этого замечательного артиста в самых разных ролях, вижу и его режиссерские работы и - не устаю удивляться тому, как он умеет отыскивать неожиданные оттенки, казалось бы, знакомых красок, образов, словно поворачивая перед нами разными гранями известное, устоявшееся. И если смотреть один и тот же спектакль несколько раз, каждый раз он непременно отыщет что-то новое, какую-то «уточняющую» изюминку.

Счастливый дар!

Фото Натальи ЗОТОВОЙ

Фотогалерея