"Это название трудно произносится" / V Северный театральный фестиваль (Сыктывкар)

Выпуск №3-263/2023, Фестивали

Так пела когда-то о Сыктывкаре Людмила Зыкина, и эта песня стала неофициальным гимном города. Сыктывкар, столица Республики Коми, находится далеко отовсюду. Для того чтобы собрать здесье фестиваль, требуются большие усилия. Рассуждают такими категориями: если от дома до работы добираться минут двадцать - то это далеко, а если съездить в Архангельск к родственникам (более шестисот километров по прямой) - то близко.

Люди в Сыктывкаре живут незлобивые, душевные. Театр любят, разбираются в нем. Какой здесь зритель! Совершенно логично, что, находясь в отрыве от театральной жизни остальных регионов хотя бы в силу своего географического местоположения, публика, иногда не понимая сложный спектакль, не спешит винить в этом театр, а старается причину этого непонимания искать, прежде всего, в себе, в своем мироощущении.

Конечно, фестиваль собирается с трудом, но оргкомитет на протяжении вот уже десяти лет формирует достойную афишу. Команда оргкомитета небольшая, но сплоченная и дружная. Атмосферу в театре чувствуешь всегда практически сразу, как только попадаешь в него. Так вот, здесь она дружелюбная и рабочая. Каждый находится на своем месте и всегда готов подставить плечо партнеру.

История Северного театрального фестиваля (оцените масштабность названия!) началась в 2013 году. За это время с перерывами на пандемию было проведено уже четыре фестиваля, в сентябре - октябре этого года пятый, так что юбилеев было сразу несколько: пятый фестиваль, десятилетие фестиваля и двухсотлетний юбилей основоположника русского театра Александра Николаевича Островского, спектакли по пьесам которого и составили костяк этого театрального форума.

Открывали фестиваль хозяева - Молодежный театр Республики Коми «Каштанкой» по А.П. Чехову. Прежде всего, надо пояснить, что два театра - Молодежный и Академический театр им. В. Савина - находятся «под одной крышей» и управляются одним руководством, а актеры труппы театра им. Савина заняты и в спектаклях Молодежного театра. Режиссер-постановщик Денис Рассыхаев и художник-постановщик Эрих Вильсон местом действия спектакля сделали цирк. На поворотном круге движется цирк - балаган, сценография в ярких цветах, жизнь - сплошной праздник. В рассказе, как все мы знаем, цирк появляется не сразу, но в театре возможно всё или почти всё. Тем более, получился прием «театр в театре», или, точнее, «цирк в театре», тоже искусство зрелищное. В спектакле несколько интересных находок. Например, Каштанка (Александра Рочева), потерявшись, ищет своего хозяина - столяра Луку (Вадим Козлов), а ее, то ли потому, что ночь, то ли потому, что она напугана, окружают гигантские тени. Ночью всё не так, как кажется. Интересна находка с занавесом, когда актеры при закрытом занавесе играют закулисье театра, но с обратной стороны. Вместе с тем многое, как в цирке, обесценивается, ведь клоунские слезы льются рекой, и всё здесь «понарошку». Всякий раз, читая этот рассказ, искренне сочувствуешь Каштанке, когда кусочек мяса, привязанный к веревочке и проглоченный ею, вытаскивается у нее из желудка, а здесь всё это превращено в цирковой номер. В итоге спектакль получился не совсем ровным, и это особенно обидно, при том, что все или почти все его недостатки можно довольно легко исправить.

Во второй день фестиваля спектакль «Снегурочка» по пьесе А.Н. Островского дал Котласский драматический театр. Новогодняя сказка (по крайней мере, спектакль оформлен как новогодний), сделана из подручных материалов, и сцена выглядит жалко и очень бедно (режиссер Наталья Шибалова, художник-сценограф Валерий Новаковский). Ведь пьеса, написанная Островским, отнюдь не детская. Многие сцены в спектакле довольно статичны, многие персонажи выглядят не живыми людьми, а чем-то исконно-посконным и до невозможности древним. Скорее, всё это похоже на нечто историко-этнографическое, более этнографическое, чем историческое. Во втором акте появляются новые персонажи, и Бермята (Денис Осинин) выглядит излишне бытово, с человеческими интонациями, и тут же появляются эмоции и жизнь. Может быть, имело смысл и рассказать эту историю как бытовую, с ее любовным квадратом (Снегурочка, Лель, Купава, Мизгирь)? Гибель Снегурочки в финале и вслед за ней гибель Мизгиря выглядят неоправданно.

Вологодский Театр для детей и молодежи, или, как его называют сами вологжане, ТЮЗ, привез на фестиваль «Женитьбу» Н.В. Гоголя. Режиссер Ирина Зубжицкая придумала любовную историю слуг Подколесина и Агафьи Тихоновны Степана (Александр Андрюшин) и Дуняшки (Алена Данченко). Может быть, они и свели основных героев пьесы вместе. Вероятно, этим хотели сказать, что слуги, как в комедии дель арте, управляют сюжетом и умнее хозяев. Идея любопытная, жаль, эта линия не поддерживается до финала. На сцене большой дом-коробка Подколесина и несколько домиков поменьше, в том числе домики-чемоданчики (художник-постановщик Алексей Уланов). Посыл художника вполне очевиден - здесь сконцентрированы мечты и Подколесина (Виктор Харжавин), и Агафьи Тихоновны (Екатерина Чаукина) о своем семейном счастье - доме. Каждый персонаж подробно проработан режиссером, каждое действие осмысленно и оправдано. У женихов свой характер, судьба. Вообще спектакль вышел удивительно соразмерным человеку. Женихи забавны. Трогателен Жевакин (Игорь Рудинский), который в подарок невесте не придумал ничего лучшего, как принести рынду (корабельный колокол). Смешон Анучкин (Василий Лимонов) на длинных негнущихся ногах. Самая главная мотивация, почему Подколесин сбегает из-под венца, осталась без ответа, так же, как и зачем Кочкареву женить Подколесина. Часто этот персонаж играют как этакого чертика, у которого избыток энергии и желание что-то делать, всё равно что.

Знаменитый театр из Перми «У Моста» под руководством Сергея Федотова привез на фестиваль два спектакля. Первый, «Бальзаминов», по заключительной части трилогии о Мишеньке Бальзаминове «Женитьба Бальзаминова» («За чем пойдешь, то и найдешь») сделан в традиционной классической манере. Всё происходит не спеша, подробно, декорации основательные, добротные (режиссер-постановщик, художник-постановщик Сергей Федотов). Заборы, самовары, «справный дом», неспешные разговоры за чашкой чая. Легко играть сильные чувства и человеческие качества, которые на виду. Актеры из Перми играют глупость и преуспевают в этом. В спектакле Федотова глуп не только Миша Бальзаминов (Илья Бабошин), но и почти все остальные персонажи - маменька Миши Павла Петровна (Анастасия Муратова), купчиха Белотелова (Алена Войтенко), сваха Акулина Гавриловна (Екатерина Пономарева), Анфиса (Татьяна Улановская) и Раиса (Милена Хмылова) Пеженовы. Режиссер показывает эту глупость. Ум здесь без надобности. «Миша, за умом не гонись», - основная мысль спектакля. Хороша сцена Белотеловой и Бальзаминова, когда вдова склоняется с высокого кресла вниз, к испуганному Мише, визуально Белотелова кажется крупнее, чем есть на самом деле, и, подключаясь эмоционально, становится страшно за незадачливого жениха.

Спектакль «Лес» сделан в той же неторопливой манере, как и предыдущий (режиссура и сценография также Сергея Федотова). Начинается он со второго акта, встречи Аркашки (Илья Бабошин) и Геннадия Демьяновича (Владимир Ильин). Казалось, большие купюры безболезненно можно сделать без особого ущерба для восприятия. Но делать это нужно не бездумно. Обидно, что постановочная группа не почувствовала юмора Островского, выпустив в спектакле эпизод, когда Аркашка читает «Усадьба Пеньки помещицы Гурмыжской». Усадьба Пеньки, а пьеса называется «Лес». Раиса Павловна (Анастасия Перова) ради молодых любовников пустила под корень весь лес, окружавший некогда имение, остались одни пеньки. Удачной получилась роль Раисы Павловны. Видно, что актриса опытная, с богатым арсеналом, она знает, что и кого играет. Любопытная сцена Восмибратова (Александр Шаманов) с Несчастливцевым, когда Восмибратов невольно подключается к актерской игре Геннадия Демьяновича, не зная, что тот профессиональный актер, начинает ему подыгрывать именно по-актерски. У Владимира Ильина, пожалуй, главная мужская роль в спектакле, и справляется он с ней с переменным успехом. Центральный эпизод - попытка Аксюши (Анастасия Леднева) утопиться - тут, как представляется, и должен произойти слом у Геннадия Несчастливцева. Здесь, потрясенный попыткой самоубийства героини, он должен забыть, что он актер и перестать говорить хотя бы на какое-то время «по-актерски», но этого не происходит, и сцена от «не-события» пропадает втуне. Театр хочет играть классику «классически», как заявлено Сергеем Федотовым, то есть традиционно, но то ли времени не хватило на подробный разбор, то ли цели такой не было, но и ударения в спектакле звучат на современный лад или вовсе неправильно, да и с логическими ударениями тоже плоховато. Гурмыжская говорит Буланову: «Ты хочешь играть, наверное». Между тем запятой в тексте Островского нет и смысл слова «наверное» аналогичен слову «наверняка». Оттого и строй всей реплики меняется. Отсутствие интерпретации в наше время это тоже интерпретация. Слепое следование тексту возможно, но нежелательно.

Мордовский национальный театр (Саранск) привез на фестиваль еще один спектакль по Островскому - «Бесприданница». Режиссер-постановщик Дмитрий Крюков в творческом тандеме с художником-постановщиком Екатериной Крюковой поставили спектакль в привычных для этой пьесы декорациях. Слева от зрителя ступени то ли к Волге и набережной, то ли карьерная лестница, а, может быть, и то, и другое, справа - штурвал парохода или окно небогатой комнаты. В спектакле считывается только верхний слой пьесы, а то, почему Лариса гибнет, не понимается глубоко. Ей не так важно выйти замуж, гораздо оскорбительнее, что в ней не видят человека, женщину, которая хочет любить. Все заняты собой. Мокий Парменыч (Тимофей Чудаев) слишком много суетится, больше всех передвигается по сцене, а ведь он - человек с положением и громадным состоянием, это за ним должно бегать. Кроме основных персонажей спектакль населен «темными мыслями», они переходят от одного героя к другому, добавляя спектаклю нарочитой «определенности», режиссер дает подсказку зрителям: «этот герой поступает нехорошо, его одолевают темные мысли». Не нужно современного зрителя представлять как не имеющего воображения и недалекого. Он всё поймет, если рассказать ему толково и со знанием дела. И уж совсем непонятно, почему в сцене ревности эти «темные мысли» приходят к Карандышеву. Кто бы в такой ситуации не ревновал, тем более, он Ларису любит. Харита Огудалова (Людмила Антипкина) обаятельна, мила, но в этом персонаже нет «мертвой хватки» и непонятно, как ей удалось выдать замуж двух дочерей без приданого. Лариса Дмитриевна в исполнении Татьяны Биушкиной появляется на сцене уже с изначальным надломом, хотя ничего еще не произошло, и, более того, даже ничто не предвещало драмы. Дальше, как мы понимаем, развития быть не может, играть нечего, а надо. Карандышев (Дмитрий Мишечкин) показан таким ничтожеством, что не понимаешь - как Лариса согласилась выйти за него замуж. Сергей Сергеевич Паратов (Алексей Егранов) при первом появлении произносит «Женюсь, господа!» с таким триумфом, как будто он добивался женитьбы, а это совсем не так. Для Паратова женитьба - это обмен своей воли, холостой разгульной жизни на большие деньги, приданое. Вообще в пьесе очень много мены, купли, помните? «У меня ничего заветного нет; найду выгоду, так всё продам, что угодно». Для Паратова, например, Робинзон (Анатолий Нуштайкин) - такая же игрушка, как и Лариса Дмитриевна. Режиссер придумал лирическую сцену Кнурова и Хариты Игнатьевны, недвусмысленно давая понять, что у них давняя любовь. Но какие новые смыслы это дает спектаклю? - вопрос остался открытым. Костюмы богатых и влиятельных купцов выполнены в стиле «мечта цыгана». Цельного спектакля, увы, не получилось, это тем более обидно, что пьеса позволяет с собой играть, варьировать, трактовать персонажи и их поступки довольно широко, что не вполне характерно для большинства пьес драматурга.

Алтайский краевой театр драмы имени В.М. Шукшина впервые участвовал в фестивале и привез спектакль «Кроткая» по Ф.М. Достоевскому. Герои помещены непонятно в какое время, но явно приближены к современности. Интересна строгая сценография спектакля. Основные цвета синий, красный и все варианты от черного до белого, серый разных оттенков и насыщенности. Стена. Пластиковые ящики. И это, пожалуй, всё (художник-постановщик Ильшат Вильданов). Поскольку время действия явно позже эпохи Достоевского, режиссер-постановщик Рача Махатаев решил поменять профессию главному герою. В спектакле нет имен, как и в повести, в программке герои обозначены как Он (Константин Кольцов), Она (Лена Кегелева), Они (Дмитрий Плеханов и Анастасия Южакова). Он явно не ростовщик, потому что профессия эта умерла, и в наше время не может быть никаких ростовщиков. С переносом времени действия начинаются проблемы в режиссуре (актеры не получили задачи, кого же они в таком случае играют, а дальше вопросы идут один за другим - в чем проблема и главный конфликт спектакля и что же заставило героиню покончить жизнь самоубийством). Финальный выстрел также показался неоправданным.

Еще один спектакль хозяев - Академического театра драмы им. В. Савина - «Тувсовъя мойд» по мотивам «Снегурочки» Островского был дан на малой сцене театра. Обрядовое действо с сюжетом Александра Николаевича и фрагментами ритуалов коми на коми же языке сделан как пластический, очень стильный, красивый и зрелищный. Режиссер Денис Рассыхаев подробно изучил и пьесу «Снегурочка», и контекст, и много интересовался подробностями мифа о Снегурочке и языческими мифами и обрядами. Спектакль играется с масками, «живым» звучанием этнических инструментов и в оформлении сцены и костюмов (Эрих Вильсон) в дохристианском, шаманском стиле. Под звуки древних инструментов довольно скоро погружаешься в какой-то немыслимый транс, время начинает течь по-другому. Несмотря на то, что сюжет древний, любовная линия с признаниями, влюбленностями, изменами, сохранена и понятна. Спектакль силен еще и актерским ансамблем. Перевод на коми язык выполнен Н. Обрезковой, и, хоть сложно оценить качество перевода, напевность текста Островского сохранена. Например, жалоба - плач Купавы Берендею слышится именно как плач. Спектакль, как кажется, о близости человека и природных начал.

Пьеса «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н. Островского ставится довольно часто. Вот и Салаватский государственный башкирский драматический театр не преминул поставить спектакль, который называется «Глумов». Режиссура, сценография, музыкальное решение спектакля Антона Федорова. Главный герой Егор Дмитрич Глумов вытрясает пыльный костюм, надевает медицинские перчатки, брезгуя той пыльной и душной атмосферой, в которой живет, и решает завести дневник, где будет записывать самые важные события. В пьесе Глумов - этакий циник, который не лучше остальных не слишком привлекательных персонажей. Антон Федоров прочитал пьесу так, что Глумов (Рафаэль Гайнуллин) - обычный человек, а окружают его люди без человеческих качеств, порой не понимаешь, люди ли это? Они не могут любить, страдать, их мысли, чувства, движения механичны, запрограммированы, как у кукол. Серьезно относиться к ним невозможно, игнорировать их тоже нельзя. Волей-неволей среди них ему приходится жить, он злится, сделать с этим ничего не может, остается вести дневник, который, в конце концов, и попадает к Клеопатре Мамаевой (Науфиля Якупова). Поскольку вся эта компания не может испытывать никаких эмоций, даже Машенька (Лиана Нигматуллина), явно симпатизируя Курчаеву (Амир Утябаев), не перечит Турусиной (Айсылу Лукманова): «Я московская барышня, я не пойду замуж без денег и без позволения родных. Мне Жорж Курчаев очень нравится, но, если вам неугодно, я за него не пойду и никакой чахотки со мной от этого не будет». Курчаев мечтает о романтике, но тоже, похоже, не совершит отчаянного поступка из-за Машеньки. Кроме Глумова и его матери, Глафиры (Гульфира Сафиуллина), и Человека в доме Турусиной (в спектакле он обозначен именно как Человек (Юнир Мансуров) лица у всех остальных скрыты под огромным слоем грима. К Человеку отношение соответственное. Нечеловеческое. Его не то, что как живое существо никто не воспринимает, более того, даже на его самоубийство никто вообще никак не реагирует. На столе - золотой жареный огромный поросенок, символ роскоши. Это для персонажей спектакля важнее. Материальный достаток - всё, что им нужно. Механизм шарманки, который приводит в движение всю эту историю и персонажей, скрипит, кряхтит, работает из последних сил, но по всему видно, что проскрипит еще не одну сотню лет. В финале Глумов на авансцене прижимается лицом к оконному стеклу, не в силах больше видеть всё это. Он заложник времени. Полиэтиленового. Мертвого.

И опять Островский. «Гроза» Академического театра им. В. Савина. Режиссер - Сергей Федотов. Спектакль начинается с медленного диалога Кудряша (Владимир Рочев) и Кулигина (Вадим Козлов). Вероятно, режиссер затянутой сценой хотел показать отсутствие событий в Калинове, что самый ничтожный разговор - уже событие. Но от начала зависит очень многое. Скорости восприятия в позапрошлом веке несравнимы со скоростью нашего времени, поэтому всё кажется до невозможности долгим. Декорации Анны Репиной также традиционны. Слева от зрителей лестница на бульвар, возвышение, на котором стоит беседка. Крутой берег, откуда в финале бросится в Волгу Катерина. Всё в серых тонах, как жизнь в Калинове, безысходная и безвыходная. Еще левее - остатки часовни, где во втором действии прячутся от грозы городские жители. В спектакле избыточно много музыкального сопровождения, от которого быстро начинаешь уставать. Главные персонажи Катерина (Мария Шучалина) и Борис (Евгений Чисталев) статичны, они - люди без качеств, и непонятно, за что и почему полюбили друг друга. Может быть, как раз от того, что хотят вырваться из окружающей душной атмосферы? В спектакле этого прочитать не удалось. А вот Кудряш и особенно Варвара (Анна Боян) живые и обаятельные. Сцены с Сумасшедшей барыней не страшны, а комичны: чего пугаться Катерине, остается невразумительным, и логическая цепочка, тянущая одно за другим (грех - испуг - покаяние - смерть), таким образом, рушится. Хорошая комедийная краска найдена для Феклуши (Татьяна Михайлова). Она глупая, истово крестится, смешно при этом приподнимая ноги. В целом спектакль предсказуем и традиционен. Что хотел сказать режиссер этой работой, осталось загадкой.

Национальный музыкально-драматический театр Республики Коми дал спектакль «Василиса Мелентьева» по Островскому. Эта историческая драма нечасто ставилась раньше, редкая гостья на сценических площадках и теперь. Для нее особенно важно найти режиссерский ключ, слепо следовать за текстом недостаточно. С одной стороны, важно знать эпоху правления Ивана IV Грозного, с другой, нужно уметь рассказать эту историю так, чтобы она была понятна и интересна сегодняшнему зрителю. Режиссер-постановщик спектакля Светлана Горчакова и художник-постановщик Юрий Самодуров решили рассказать эту историю иллюстративно. Начинается всё с того, как Иван Грозный на авансцене крестится троеперстием. Между тем до реформы Никона еще очень долго. Бесконечно на все массовые сцены персонажи выстраиваются в статичных позах и «внимают» героям, ведущим диалог. Спектакль идет на языке коми с синхронным переводом. Приемы в спектакле слишком «в лоб», никаких полутонов, герои выглядят плоско и бесхарактерно. Персонажи не меняются во время спектакля, если только внешне, внутренне практически никаких признаков не видно, а события происходят в пьесе поистине трагические. Какие-то решения выглядят неоправданными, символизм это или простое неряшество? Скорее, увы, второе. Неплохо придумано появление призраков, нанесенных фигурами на полиэтилен, который движется из кулисы в кулису в начале второго акта. Постановочная группа, скорее всего, добивалась аутентичности в спектакле, но это сделать невозможно.

Молодежный театр им. В. Загоруйко «Ангажемент» из Тюмени привез два спектакля. «Яма» по роману А.И. Куприна инсценирована и поставлена Екатериной и Романом Зориными, они же играют соответственно Тамару и Платонова. Спектакль начинается задолго до того, как прозвучит третий звонок и в зале погаснет свет. Девочка-нищенка (Анна Зорина) играет на входе в зал на скрипке. На нее мало кто обращает внимание, но она к этому привыкла. Подают тоже мало. Нищенство никого не трогает. Она выходит на сцену. Становится очевидной ее дальнейшая судьба. Ее тоже ждет Яма, публичный дом. Коммивояжер Горизонт с женой Софочкой заходят также из зрительного зала, ругаются с капельдинерами. Молодожен продает жену в публичный дом. Нет - нет, ничего личного. Только деньги. Сценография спектакля представляет собой висящие у задника гамаки-коконы, постели проституток, где они, очевидно, и принимают клиентов. У левого портала - пианино, в начале спектакля оно играет само, зритель видит, как клавиши нажимают какие-то невидимые руки (вспоминается фильм Н. Михалкова «Неоконченная пьеса для механического пианино»). Всё время разбрасываются «блестяшки» - символ денег, а деньги здесь - символ благополучия и роскоши. Главного героя в этой «Яме» нет, поэтому непонятно, кому сочувствовать. Жанр спектакля «плавает». В программке он обозначен как «скверный водевиль с глубокой драмой». Эта фраза взята у Куприна, но не всё и не всегда из прозы можно трансформировать на сцену. С цельностью высказывания тоже не очень получилось по этой же самой причине. Роман посвящен матерям и юношеству, в свое время наделал много шума и опубликован был далеко не сразу. Спектакль, увы, не вызывает таких же сильных чувств, как роман.

Второй спектакль тюменского театра стал намного удачнее. «Дама с собачкой» по А.П. Чехову часто инсценируется и много где ставится. И в этом спектакле, что называется, всё «срослось» (режиссер-постановщик Ринат Кияков). Начинается всё как-то исподволь, невзначай, с легкого разговора трех мужчин, приехавших на курорт. Занятий особенных никаких нет, нужно развеять скуку. Разговор цепляется от одного к другому, от простого анекдота пробираясь к любовной теме, к невинному флирту (курорт!). Мужчины видят красивую молодую женщину, не прочь увлечься ею, но счастье улыбается только одному из них. Из Бурова (Роман Зорин), Вурова (Андрей Захаренко) и Гурова (Денис Юдин) судьба выбирает третьего. Автор инсценировки остроумно дает похожие фамилии троим мужчинам. И действительно, в самом начале они кажутся, несмотря на все внешние различия, страшно одинаковыми. Но вот перед ними стремительно, как поезд, проносится красавица Анна Сергеевна (Юлия Шек). Тонко, «акварельно» выстроены сцены зарождающейся любви. И потом, когда всё случилось (деликатно и как-то невинно сыграна любовная сцена), режиссерски точно и с большим вкусом простроена история. Гуров не рад, что влюбился. Он очень страдает, но поделать со своим чувством ничего не может.

Декорации в спектакле небольшие, но функциональные. Когда нужно, стол превращается в барную стойку, когда нужно - в парапет набережной, а еще в бильярдный стол, забор и много чего еще. То же самое со скамейкой. Диван, повозка, столик в ресторане. Художник-постановщик спектакля Анастасия Копылова. В спектакле неподражаемый юмор, ирония (например, когда идет вставной номер, об этом открыто и вслух сообщается актерами зрителю). Мало кто имеет такой тонкий вкус. За удачную работу театра из Тюмени можно только порадоваться.

Закрывал фестиваль спектакль «Трудовой хлеб», редко идущая пьеса Островского, московского театра «Школа драматического искусства». Спектакль у себя в театре играют в зале «Манеж», что диктует форму - бытовой спектакль играть небытовым способом. Кто не был в ШДИ, тому трудно объяснить, что сцена в этом театре - не классическая, здесь нет кулис, практически полностью открытое сценическое пространство. Это и диктует решение. Режиссер Егор Равинский рассказывает историю времен Островского легко и непринужденно. Сцена не загромождена декорациями, всё подчеркнуто плоско, из фанеры, и это не скрывают, наоборот, подчеркивают (сценограф Юлиана Лайкова). Добротный спектакль с подробным разбором ролей в целом и каждого персонажа в отдельности, с грустью и юмором, с множеством придуманных ходов и интересных решений. Хорошая качественная точка была поставлена на закрытии фестиваля.

Почти две недели продолжался Северный театральный праздник. Для регионального форума это много, но вот что удивительно - он не показался затянутым. Здесь была явлена довольно большая и представительная палитра авторов, театров, режиссеров, и жители Республики Коми с удовольствием ходили на фестивальные спектакли. Ради зрителей, собственно, и организуются, и проводятся такие праздники.

Фото предоставлены оргкомитетом фестиваля

Фотогалерея