Ночь на раздумье / "С вечера до полудня" в Московском театре "Школа драматического искусства"

Выпуск №6-266/2024, Премьеры Москвы

В классической драматургии немало примеров, когда действие укладывается в предельно короткий отрезок времени, но герои пьесы проживают целую жизнь, настолько сильны потрясения от происходящих событий. А.С. Грибоедов в «Горе от ума» отвел истории Чацкого один день, но каким катастрофическим, и не только для него, он оказался. Шекспировская трагедия «Ромео и Джульетта» охватывает три дня, а сколько они принесли страшных, невосполнимых утрат. В «Старшем сыне» Александра Вампилова случайная встреча Бусыгина и Сарафанова и зародившаяся душевная привязанность умещаются в сутки, но этого достаточно, чтобы в судьбе каждого появился новый смысл. У Зилова в «Утиной охоте» времени еще меньше, но в вампиловском сюжете спрессованы болезненные воспоминания, важные маячки из прошлого и даже неясный абрис будущего.

Название пьесы Виктора Розова говорит само за себя - «С вечера до полудня». Написанная в 1970 году и в течение нескольких десятилетий приходившая на театральные подмостки нечасто, она не только не затерялась, но, кажется, даже набрала внутренней силы. Меняются поколения, а вместе с ними общественно-политические взгляды, литературные и художественные пристрастия, сленг, мода, но в ключевых ситуациях жизнь по-прежнему требует от человека сделать единственно верный выбор - нравственный. Потому что предательство, зависть, обман, алчность существуют вне контекста той или иной эпохи. Так же, как и способность признать свое поражение, подняться и достойно выйти на новый круг.

Спектакль «С вечера до полудня» на сцене Московского театра «Школа драматического искусства» поставил Егор Равинский. Это его вторая работа в ШДИ, а дебют состоялся в прошлом году: к 200-летию со дня рождения А.Н. Островского в афише появился «Трудовой хлеб». К слову, тоже достаточно редкий драматургический материал. Спектакль был признан лучшим на VI Международном фестивале русской классической драматургии «Горячее сердце» в Кинешме, получил премию Союза театральных деятелей РФ «Гвоздь сезона».

Пьесу Розова режиссер читает очень внимательно, выстраивает действие неспешно, в отдельных моментах намеренно замедляя ритм, позволяя зрителю вслушаться в тишину пауз, почувствовать многоточие после сказанного. Тесный круг родственников - Андрей Трофимович, его дети Ким и Нина, внук Альберт - иллюзия благополучного семейства. Разматывая этот клубок, понимаешь, что каждый живет в своем измерении. Маститый и обласканный властью писатель Жарков по-прежнему мыслит категориями прошлого, словно щитом закрываясь устаревшей идеологией от запросов кардинально изменившегося времени. Подававший в молодости большие надежды спортсмен, а теперь рядовой тренер Ким оказался в тупике, болезненно переживает давний разрыв с женой, которая уехала за границу, сделав выбор между их сыном и личным счастьем. Нина много лет назад получила душевную травму и наглухо закрылась в своей боли. Между ними балансирует, сглаживает конфликты старшеклассник Альберт, который искренне любит и понимает каждого.

Андрей Трофимович только что закончил работу над новой книгой, потирает от удовольствия руки и, кажется, убежден в успехе. Но в том, как он взрывается от достаточно спокойной реакции близких, когда читает им рукопись, по-детски обижается на случайно заснувшего Кима, а после настойчиво требует от старинного и преданного друга Егорьева (Сергей Ганин) честной оценки, пусть даже беспощадной, угадывается неуверенность и признание творческого бессилия. Персонаж Олега Охотниченко, воспевавший в своих произведениях героев первых пятилеток и ударных строек (даже сына нарек Кимом от аббревиатуры «коммунистический интернационал молодежи»), так и остался в бодром строю несдающихся авторов производственных романов, когда-то востребованных и отмеченных государственными наградами. Проверки временем эти сочинения не выдержали, покрылись пылью, пожелтели как старые газеты, которыми сейчас обклеены стены просторной «сталинки». Не исключено, что на первых полосах публиковались хвалебные отзывы о литературных прорывах Жаркова, но какое это имеет значение теперь?

В неуютном, словно продуваемом ветрами, с острым привкусом одиночества пространстве большой квартиры, созданном художниками Марией Бутусовой (сценография) и Тарасом Михалевским (свет), все признаки запустения. Затеяли ремонт (вот почему на стенах газеты), но никак не завершат. Посреди видавшей виды мебели инородным предметом кажется новый диван. На письменном столе Жаркова-старшего все необходимое - кипы бумаг, ручки, классическая зеленая лампа, пепельница, но творческое вдохновение не озаряет. Нина кутается в толстый свитер и не может согреться. Ким всегда выглядит смертельно уставшим, выжатым, а его внезапные проявления бодрого оптимизма граничат с нервными срывами. Особенно когда речь заходит о приездах бывшей жены Аллы (Мария Викторова) и ее естественном стремлении видеться с сыном. Только большой обеденный стол, где по незыблемой традиции они все еще собираются вместе, воспринимается светлым и безопасным островком посреди острых обломков душевных потерь, разочарований, упущенных возможностей.

Но главный центр притяжения Андрея Трофимовича, Кима и Нины, примиряющий их с невеселой данностью, - Альберт Кирилла Теплякова. Глядя на него, Нина всегда улыбается, в ее нежных прикосновениях и любовь к племяннику, и ощущение нужности, неслучайности. Те же чувства скрываются за нарочитой строгостью Кима, стремящегося вырастить сына сильным и честным. А вообще, страшно даже представить всю глубину внутреннего разлада героя Андрея Финягина, сыгранного психологически достоверно и сильно, с яростными всплесками эмоций и внезапным внутренним оцепенением. И как все это умещается в одном человеке - одновременно любить и ненавидеть Аллу, хранить когда-то подаренный ею галстук, а в порыве неконтролируемой злости топтать фотографию бывшей жены; боготворить сына, но постоянно терзать ревностью к матери, которую презрительно называет «всадницей».

Самый младший в семье и всеми опекаемый Альберт в столь запутанных обстоятельствах занимает позицию взрослого и даже зрелого человека. Он своего рода переговорщик между поссорившимися дедом и отцом, хранитель душевного покоя Нины. И с какой твердостью он отстаивает честь семьи перед чужаком и циником Левой Груздевым (Максим Маминов). А этот непрошенный гость - милый парень с хорошими манерами, когда-то предавший Нину, исковеркавший ее жизнь - ничуть не смущен доставленными неудобствами, вежливое приглашение Жарковых переночевать принимает как должное. В шутливой фразе Левы: «Мне везде хорошо, где мне хорошо», - только доля шутки. Он привык выстраивать жизнь «под себя», прошлое оставляет в прошлом, к будущему идет уверенной походкой, открыто высказываясь о том, что любовь - ненужные эмоции. И ни малейшего угрызения совести, ни тени сострадания, когда случайно узнает, что Нина однажды пыталась покончить с собой. Между перспективным человеком и этими, по его же определению, неудачниками - пропасть, но в своих, пусть и наивных убеждениях, в стремлении к идеалу Андрей Трофимович, Ким, Нина и даже Егорьев сильнее, чище.

Леонид Хейфец, поставивший «С вечера до полудня» в Национальном театре Республики Карелия в 1970 году, одним из первых, подчеркивал, что в обозначениях «наездник», «всадница», «всадник», Розов сконцентрировал свою глубокую неприязнь к тем, кто в погоне за славой или материальным благополучием стремится «оседлать жизнь» любой ценой. В этой связи озлобленный, часто несправедливый по отношению к Альберту Ким вызывает гораздо больше сочувствия, чем терзающаяся от разлуки с сыном Алла, при этом удачно устроившая свою жизнь за границей. Прежде она заглаживала вину подарками, сейчас хочет увезти сына в Лондон, где тот сможет получить достойное образование. Само по себе похвально - помочь молодому человеку выйти на совершенной иной уровень, проявить себя. Но чем обернется его разрыв с семьей, как скажется на их дальнейших отношениях? Поначалу это воспринимается катастрофой, и на раздумье всего одна ночь.

Жарков-старший сожжет рукопись своего последнего и, как он думал, главного романа, но в символическом жесте уловит важный смысл: можно доживать век на пепелище или же вырваться из устоявшихся стереотипов и успеть сказать новое слово в литературе. Ким, выплеснув до капли старые обиды и, наконец, окончательно отпустив жену (почти по Достоевскому: «Самые благороднейшие способности человеческого сердца - способность прощать...»), признает право выбора сына, его внутреннюю свободу. Альберт откроет для себя иной мир, но никогда не отречется от близких - вся его суть убеждает в этом. Возможно, и Нина тоже сумеет выйти из холодного, замкнутого пространства, чтобы вновь довериться жизни. Ряд беговых дорожек, которые теперь становятся доминантой в сценографическом решении спектакля, прочерчивают линии судьбы. У каждого есть шанс занять свое место и, не оглядываясь, пойти вперед. Светлый финал, обнадеживающий.

Фото Наталии ЧЕБАН предоставлены театром

Фотогалерея