Всё отложится и накопится... / Ирина Баранникова (Ставрополь)
Выпуск №6-266/2024, Лица
«Когда идет работа над спектаклем не нужно оригинальничать - мол, вот так еще никто до меня не ставил. Иногда какая-то грань сюжета вдруг неожиданно высветится, словно в бриллианте, заиграет - это верный знак: ты нашел, что искал. Театр под свои прихоти - не мой случай», - так ответила на один из вопросов нашей беседы, а на самом деле сформулировала свое творческое кредо художественный руководитель Ставропольского академического театра драмы имени М.Ю. Лермонтова Ирина Баранникова. Назначение на эту должность она приняла три года назад. Коллектив тогда оказался без главного режиссера, а потом покинул его Е.И. Луганский - один из самых опытных директоров региональных театров страны. Вдруг обнажились лакуны - прорехи и полости как в финансовой части, так и в репертуарной политике. Заслуженная артистка РФ, почетный деятель искусств Ставропольского края, кавалер медали «За доблестный труд» III степени и ведущая актриса театра Ирина Анатольевна Баранникова в свалившихся на ее плечи вопросах не была большим знатоком, но в части ответственности за доверенное ей дело имела два важных качества. Во-первых, преданность театру, а во-вторых, умение держать удар.
Как удалось выжить? Непросто. Но у Ирины Анатольевны были неплохие учителя, а она оказалась достойной ученицей, умеющей извлекать опыт не только из школьных уроков, но и из жизни. Баранникова пришла в театр, где главным режиссером был прошедший мхатовскую школу заслуженный деятель искусств РСФСР Алексей Александрович Малышев.
«Алексей Александрович строил театр со своим художественным почерком и собственным представлением о репертуарной политике, - рассказывает Ирина. - Создавал мощные спектакли: «Грозовой год», «В списках не значился», «Поручик Лермонтов», «Глеб и Мария», «Деревья умирают стоя», «Дон Жуан», «Дядя Ваня», «Маскарад», «Осенние скрипки», «Королевские игры»... Именно при нем в 1995 году театр получил звание «Академический».
Художественный руководитель - ответственная должность. Вы как бы поставлены на закрытие сразу двух вакансий - главного режиссера и актрисы на главные роли. Синекура, так себе, сомнительная... Моя собеседница тут же парирует: вторая из названных «должностей», к счастью, не существует в природе. Актрисой же она была всегда и не собирается оставлять любимую профессию. Что же касается назначения на должность, то поначалу «все как бы замерли, насторожились, но ненадолго». В театре началась и до сих пор продолжается своего рода «перестройка».
Встряска - проверка на прочность. «Аксакалы» ставропольской драмы рассказывали мне, что примерно раз в 25 лет в театре это происходит: вначале всех «тряхнет», а потом - очередной виток развития.
На вопрос, жесткий ли она режиссер, Ирина Баранникова отвечает так: «Не думаю. Командирских замашек у меня нет. Труппа у нас небольшая. Нет не только почвы, но и возможности стать врагами. Конечно, случаются шероховатости, но, когда идет серьезная работа, все успокаиваются. Репертуар уже на полтора года вперед продуман. Нынешний театральный сезон начался спектаклем «Леди Макбет Мценского уезда» Н.С. Лескова. Как же я радовалась этой работе! После назначения на должность два года не была занята в новых постановках».
О «Леди Макбет Мценского уезда», где Ирина Баранникова играет роль купчихи Измайловой, промолчать невозможно. Лесков называл свою повесть историей мрачной, в строгих тонах выдержанным этюдом о сильном и страстном женском характере. Спектакль ставропольцев звучит четко в унисон с таким посылом. Это не просто случай из жизни, а драма о безоглядно-страстном характере и силе любви русской женщины, которая была так велика, что разрушила и уничтожила ее саму.
Купчиха Измайлова в исполнении Баранниковой - случай особый. В первом действии это словно три разные женщины. Вот она в начале: статная, заметная, а в общем, как все. Вот - строгая хозяйка! Среди работников веселая возня, и тут же - жесткий окрик. Внезапно в поле зрения Катерины оказывается приказчик Сергей - молодой, лихой, раскованный. Наметанным глазом он сразу выделил хозяйку; не таясь, рассматривает ее... Этот взгляд для Катерины как удар молнии, вызов, приняв который она преображается, с распущенными, цвета воронова крыла волосами, будто светлеет лицом. По подворью жемчугом рассыпается заливистый смех молодой женщины - легкой, яркой, манкой. Любовь обрушивается на Катерину слепящей бурей, но, как следствие, одно за другим, приносит череду преступлений. Героиня Ирины Баранниковой, до того не знавшая любви, в раз забывает запреты: «не убий», «не укради», «не пожелай ближнего своего»... Ради любимого готова бросить все, чем владеет, убежать за ним босиком. А у Сергея (Олег Хомутов) глаз разгорелся на купеческое наследство, Катерина - сладкий шанс получить его. Своей воли у женщины нет. Вначале она помогает алчному возлюбленному убрать с пути свекра, затем постылого мужа-купца и, наконец, подростка - законного наследника имения. Последнее преображение Катерины происходит при снятии показаний. Казалось бы, все в ней то же: одежда, прическа, но это уже другая женщина. Лицо будто угасло, обозначив мучительную складку у рта. А ведь грим не менялся, актриса не уходила со сцены... Поистине «шекспировские страсти», горячая история. В своей повести Лесков с очевидностью доказал: силу характера имели не только «железные» леди «туманного Альбиона», но и русские женщины.
По-своему мощный образ Кабанихи Ирина Баранникова демонстрирует и в спектакле «Гроза» А.Н. Островского. Не расчетливая, умная и жадная барыня, а молодая, вполне себе современная женщина: деловая, хитрая, изворотливая. Кабаниха Баранниковой легко расправилась со всем тем, что было в ней живого, женского. Не помнит, а скорее даже не подозревает, что такое душа. Жизнь этой особы - увлекательно-изуверская игра с людьми-пешками. В спектакле ставропольцев Кабаниха проходит не вторым (после Дикого), как у Островского, а первым номером.
И еще одна работа актрисы, уверена, надолго запомнилась любителям театра. Имею в виду спектакль «Сотворившая чудо» У. Гибсона. Писатель создавал его на основе биографии реальной женщины Элен Келлер, которую Марк Твен называл великим человеком. В раннем детстве после тяжелой болезни маленькая Элен лишилась слуха и зрения, была обречена на жалкое существование, но стала известным писателем, лингвистом, доктором философии и общественным деятелем. Для рассказа уникальной истории народный артист РФ, заслуженный деятель искусств РСФСР Юрий Ерёмин и постановщик Софья Гонзиркова выбрали не обширный текст пьесы Гибсона, а созданный на его основе вариант сценария самого Ерёмина.
«Кто такая моя Анни? - размышляет Ирина. - В первую очередь, учитель Элен Келлер, девочки-зверька, которая так же, как и моя героиня, родилась слепоглухонемой. Анни - единственный человек, способный реально помочь несчастному ребенку уже потому, что моя героиня в детстве сама прошла невероятно тяжелый путь выздоровления. Мне как актрисе пришлось решать двуединую задачу: с одной стороны, сыграть роль волшебницы-избавительницы, а с другой - реальную женщину. Проще говоря, практически заново вместе с больной несчастной девочкой пройти путь очеловечивания».
Спектакль получился и имел большой резонанс не только благодаря мастерству актеров и постановщиков. Он имел четкую повестку: напомнить молодежи и сегодняшнему, часто расслабленному зрителю о величии подвига самоотречения, добра и любви.
С первого появления на сцене Ирины Баранниковой в роли Анни я полностью изменила свое отношение к актрисе, как к яркой, заметной, но практически обреченной на одноплановые роли прелестниц. В этой ее работе чувствовалась почти фанатичная внутренняя сила. Размашисто-решительная, пренебрегающая такими «мелочами», как эффектная одежда или впечатление, производимое на окружающих: в минуты волнения она мерила сцену аршинными шагами. Для учителя больной девочки из «хорошей» семьи, Анни сама не блистала безукоризненными манерами: со скоростью новобранца поглощала обед, озадачивала добропорядочное семейство резкостью суждений. Всё это - при наличии упорства и почти мистического знания того, как ей следует решать заведомо нерешаемую задачу.
...Когда однажды мне рассказали, что после окончания школы Ирина не собиралась становиться актрисой, вначале не поверила. А кем еще при таких-то данных? Оказалось, врачом, хирургом. Закончила с отличием медицинское училище и уже шла подавать документы в медицинскую академию, как вдруг попалось на глаза объявление о наборе молодых людей в театральную студию. Почему внезапно развернулась и направилась к Ставропольской драме, она и сама себе объяснить не может. В таких случаях говорят: «Судьба».
Особенно запомнился Ирине первый проведенный в театре Новый 1996 год. Намечался праздничный банкет, она надела черное бархатное платье, убрала волосы, и сделала скромный макияж...
«Иду по коридору, а навстречу наш педагог Наталья Павловна Зубкова: «Кто это у нас такой красивый?! А ну-ка, повернись!» - вспоминает актриса. - Зубкова меня внимательно осмотрела и деловито так осведомилась: «Рост какой?» Я ей растерянно: «172 см». А через некоторое время - «Рюи Блаз» Гюго и назначение на роль. Главную. Ее должна была играть другая актриса, но ушла в декрет, и меня, еще совсем зеленую, определили в пару к уже известному в крае молодому артисту Саше Жукову. Нереальное что-то! Это была моя первая большая роль и самая большая жизненная удача: через три года мы с Сашей поженились».
Театр стал судьбой. В спектакле «Рюи Блаз» юная Ирина Баранникова сыграла королеву Испании. Уже первые выходы на сцену показали, что труппа пополнилась способной актрисой. К окончанию актерского факультета любители театра уже шли на ее имя, заранее заказывали билеты. Баранниковой были по плечу как романтические, так и трагические, и комедийные роли. Но «коньком» до сегодняшнего дня остается мелодрама. Для зрителя - это трепетная Татьяна Ларина из «Евгения Онегина», трагическая Лариса Огудалова в «Бесприданнице», смертельно отчаявшаяся Анна Каренина, Елена Тальберг в «Белой гвардии»... А кого-то поразила княжна Тараканова из «Царской охоты». Работу Ирины в этом спектакле сравнивали с вулканом: «Вот, он молчит, временно спокоен, но в одну секунду - взрыв, безумие!» На сегодняшний день сыграно более 100 ролей, а тогда...
- Вас называют актрисой без подготовительного периода. Перешагнув время «эпизодной» сценической выучки, сразу попали на роли героинь. Обошлось без звездной болезни?
- Я просто работала. Когда рано выходишь на сцену, лет в 25 вдруг осознаешь, что ты - ух, какой ценный кадр, не понимаешь, как же это без тебя обходились. Но в 27 лет случилось нечто вроде холодного душа. У меня самой появились студенты-ученики, и я поняла, что это такое - учить других. Наверное, Наталья Павловна то же самое чувствовала по отношению к нам, своим ученикам, но изо дня в день со всеми была ровной, терпеливой. Именно тогда наши педагоги стали рекомендовать мне обратить внимание на режиссуру.
Дело в том, что параллельно с работой в Ставропольской драме я как режиссер работала над спектаклями студенческой театральной студии университета, а позже со студенческим театром. Десять лет мы проводили фестиваль студенческих театров «Феникс». В репертуаре были разные работы, но в основном классика. Я и сегодня люблю русскую классику - многослойную и бездонную в плане возможностей, находок; это то, что всегда будит воображение. Пьеса - каркас драматургического «здания», который вместе с актерами возводит режиссер. Чтобы стать его частью, ты должен найти свое место в спектакле, ощутить атмосферу происходящего; видеть краски, слышать звуки жизни, ощущать настроения.
Поддержкой и заботой тогда мне помог главный режиссер Ставропольской драмы Малышев. Уже покинув наш город, Алексей Александрович продолжал следить за делами в театре. По телефону в разговорах с коллегами просил присматривать за тем, как у меня продвигается дело с режиссурой. Поддержал меня и Евгений Иванович Луганский, который много лет был не только директором театра, но и его художественным руководителем. Наверное, что-то «такое» разглядели во мне.
- Расскажите о своей первой самостоятельной работе - спектакле «Обыкновенное чудо» Евгения Шварца.
- Думаю, было ошибкой, что сама стала в нем играть. Не так, чтобы напортила, просто по прошествии времени понимаю, где была права, а где «маханула». Очень трудно заниматься постановкой и...
- Быть внутри нее?
- Да. Ты не можешь увидеть себя со стороны, что-то «подкрутить», чтобы добиться целостности образа. Ведь режиссер сначала рисует общую картину роли, а затем отслеживает целенаправленность замысла. Сегодня я бы по-другому выстроила спектакль ритмически, более точно расставила акценты. После премьеры режиссер должен внимательно отслеживать даже самые малые коррективы.
Делать театр «под свои прихоти» - не мой случай. Когда приняла на себя должность художественного руководителя, вначале была в шоке. Сама не знаю, как выдержала. Во многом - это помощь и поддержка нашего директора Сергея Михайловича Панюкова. Он встал у меня за спиной, и я... вот так: выдохнула! У него есть очень много того, чему стоит поучиться.
- Творческая атмосфера в руководящем звене нынче дорогого стоит. Сегодня театр в хорошей форме. Репертуар строится на качественной литературе при остром ощущении пульса сегодняшнего сложного времени. Вы ставите спектакли о противостоянии добра и зла, правды и лжи, разрабатываете острые современные темы.
- Сегодня можно смело сказать: то, что все мы переживаем - это битва за души детей. Форпост, который я не сдам никогда. Ведь бой идет не просто между странами, народами, это битва за наших детей! Если сам не воспитываешь своих детей, то это за тебя сделает чужой дядя. Так что пусть приходят в театр взрослые и приводят с собой детей, пусть хорошую сказку посмотрят, а дети хорошие стихи услышат. Всё отложится и накопится...
Фотогалерея
